Во время Второй мировой войны (8 часть: Итальянская вдова. Продолжение.1943 г.)

Оставшись одна, Джина приложила все усилия, чтобы восстановить свой внешний вид, но у блузки были оторваны несколько пуговиц. Ее юбка была безнадежно мятой и заляпанной. Чулки были спущены, трусы разорваны, а на бюстгальтере была сломана застежка. Она поправила макияж и причесала ее взъерошенные волосы. Она не могла надеть бюстгальтер и трусы, и было очевидно, что у нее нет лифчика под потрепанной блузкой. Джина выглядела как женщина, которая была грубо изнасилована. Новость о том, что произошло в комнате, облетело здание, и несколько солдат наблюдали, как она взяла Антонио за руку и направилась в кабинет полковника.

«Бен и Чарли попытались залезть на нее, но вмешался Коллинз, прежде чем они смогли ее трахнуть», - сказал один солдат.

«Они в глубоком дерьме, пытаясь трахать в штаб-квартире, особенно «влагалище для офицеров».

«Это лучшее, что я видел», - сказал другой, наблюдая, как ее ягодицы двигаются в узкой юбке.

«Ну, мы не собираемся это получить. Сначала офицеры. Возможно, мы получим свою очередь, когда они закончат с ней. Слышали про любовницу итальянского генерала, из кинозвезд, захваченную ротой А. Ее пользовали офицеры, затем передали сучку солдатам. К ней была очередь на неделю».

«Надеюсь, что это случится и для нас, приятель», - ответил один из солдат.

Майор почувствовал, как его член напрягся в брюках, когда он смотрел на Джину, вошедшую к нему с сыном. Он сказал им, чтобы они присели, и его глаза остановились на ней, когда она закинула ногу на ногу в кресле и ее юбка поднялась над ее коленями.

«Мне жаль, что с тобой обошлись грубо», - сказал он: «Эти люди будут наказаны. Так, что я могу сделать для тебя?», - спросил он по-итальянски.

Джина посмотрела на Антонио.

«Я могу говорить по-английски. Возможно, мой сын не должен это слышать». Он кивнул.

«Я хочу договориться с вашими офицерами», - сказала она, пытаясь найти правильные слова. Она нервничала, двигала ногами.

У Коллинза все больше бушевала эрекция, его брюки вспучились, когда он сел за стол. Перед ним была красивая женщина, предлагающая снять свои трусы.

«Я голодаю, Антонио голодает. Я была женой офицера, мой муж, полковник итальянской армии, погиб в Северной Африке, теперь у меня никого нет. Нужно зарабатывать деньги». Она посмотрела на Коллинза.

«Ты хочешь зарегистрироваться?»,- спросил он.

«Да, но я хочу, чтобы офицеры были только у меня, а не в доме с другими женщинами. Мне нужен документ от вас, заверяющий, что я не должна быть в публичном доме».

Коллинз кивнул и облизнул губы. Он очень сильно хотел ее, но пока было не время.

«Хорошо, тебе сначала нужна учетная карточка, поэтому отправляйся в офис для проверки и оформления карточки. Затем я приду к тебе, чтобы осмотреть объект и договориться»

Коллинз решил, что он будет первым.

«Я буду у тебя в восемь», - сказал он.

После того, как Джина ушла, ему пришлось пойти в туалет и вздрочнуть.

«Черт, она должно быть самая жаркая штучка в городе», - сказал он, кончая в унитаз.

Быстрое распространение венерических заболеваний (ЗППП) среди союзных войск в Италии привело к тому, что генерал Паттон поставил бордели, используемые солдатами под контроль военно-полевой медицины. Медицинским командам было поручено проводить еженедельные проверки проституток, которые должны были быть зарегистрированы.

Отчаянное положение населения означало, что многие женщины обратились к блуду, чтобы прокормить свои семьи. Матери и дочери были вынуждены торговать своим телом и раздвигать свои ноги для солдат. Как и Джина, новички пришли на медицинскую станцию за штаб-квартирой, чтобы пройти медосмотр и кастинг. Лучше выглядящие назначались для офицеров, а менее удачливые оказывались обслуживающими очереди возбужденных солдат.

Джину отвели на медицинский пункт и усадили в приемной с Антонио и несколькими другими женщинами. Все женщины дали свои имена ординарцу и ждали своей очереди, чтобы их осмотрели в соседней комнате. Они были такими же напряженными, как и Джина, и украдкой рассматривали ее, признавая красоту, вызвавшую, столько злобных сплетен. Теперь ни одна из этих женщин не могла думать она лучше. Самым старшим было около 45 лет, самым молодым и самым нервным, было 18 – 19 лет. Все не были проститутками, но вскоре им предстояло очень интенсивно заниматься сексом. Все они были голодны, так же как и их семьи. Это был единственный способ выжить.

У одной из женщин был маленький, грудной ребенок на руках. Антонио заерзал и пожаловался, что ему скучно. Женщины вошли в комнату для отбора, осмотра влагалищ и сдачи мазка для теста. Затем им выдавалась либо зеленая карточка - для офицерского борделя, либо синяя для солдатских публичных домов.

Когда имя Джины было названо, ей пришлось оставить Антонио снаружи.

«Мама просто поговорит с доктором, я скоро вернусь», сказала Джина.

Он стал капризничать и заплакал.

«Я присмотрю за ним», - сказала женщина, сидящая рядом с ними.

Джина вошла в комнату, где за столом, сидел грузный человек из медицинского корпуса. Он проводил свою войну, заглядывая во влагалища, предотвращая ЗППП и заполняя личные дела шлюх. Он прочитал документ от Коллинза, который она дала ему. Для женщин было необычно иметь возможность работать самостоятельно, но он видел, что это особенный случай. Женщина выглядела как кинозвезда. Он сказал ей снять юбку. Джина сделала это, показывая, что на ней просто надеты чулки и нет трусов. Она сев в кресло, раздвинула ноги. Врач, надев перчатки, взял мазок и исследовал влагалище, ища признаки болезней. У нее было одно из лучших тел, которые он видел, но медик знал, что износ от блядства, скоро на это тело повлияет

Чтобы вас не арестовали, военная полиция будет проинформирована о вашем особом статусе, и ваш дом будет защищен от сутенеров, которые могут захотеть вас принудить на них работать. Понимаете?». Джина кивнула.

Она пошла с Антонио домой по переулкам, не желая, чтобы люди увидели ее растрепанное состояние. Вскоре распространился слух, что она зарегистрировалась как шлюха.

«Она единственная проститутка в городе, которая не пойдет в бордель, а будет работать сама по себе», - сказал один из местных мужчин.

«Думает, она слишком хороша для нас. Когда эти янки уйдут, мы пойдем к ней, вытащим из дома и трахнем суку на улице».

«Хорошая идея. Пусть каждый трахнет ее, а потом мы выбросим ее задницу из города».

В тот же день ее тетя, Летиция, приехала забрать Антонио. Маленький мальчик не хотел ехать. Он плакал, и хотел быть с Джиной. Им потребовалось много времени, чтобы усадить его в поезд. Тетя Джины хорошо знала, что она делает.

«Я знаю, что у тебя нет выбора. Я не осуждаю тебя, но предупреждаю, это опасно!», - сказала она.

Джина отправилась домой и приготовилась к Коллинзу. Она знала, что он будет первым клиентом. Она надела только черный бюстгальтер, трусы, чулки и черные туфельки с невысокими каблуками, накрасила губы помадой и щеки румянами. Фотографии ее мужа и сына были убраны. Старая жизнь была позади. Коллинз прибыл в восемь. Он был удивлен, что она жила в таком большом доме, который был хорошо обставлен, но потом вспомнил, что она была женой офицера. Он принес ей еду и сигареты.

«Спасибо», улыбнулась Джина.

Вид Джины в лифчике, трусах и чулках заставил его ликовать. Он подошел к ней, протянул руки и сжал ее груди.

«У тебя есть хорошая пара, милая», - улыбнулся он.

Его руки прошлись к ее ягодицам, он засунул пальцы под резинку ее трусов и пощупал ее попку.

«И хорошая попка».

Коллинз поцеловал ее страстно, проникнув языком глубоко в ее рот проникать. Джина ощутила его сильную эрекцию, когда он прижался к ней во время поцелуя.

«Ты не делала этого раньше, да?», - сказал он, оторвавшись.

Она покачала головой. У него было достаточно проституток, чтобы знать, что она неопытна.

«Хорошо, теперь я буду трахать тебя».

Джина сняла свой бюстгальтер, пока Коллинз курил сигарету.

«Черт, к ней будет очередь каждый день », - подумал он, когда Джина потянулась за голову, чтобы снять лямки бюстгальтера с плеч.

Майор присвистнул, когда она показался ее бюст, с торчащими сосками.

«Ты выглядишь на миллион долларов, детка», - сказал он.

Стоя теперь только в чулках и трусах, она разоблачала свое великолепное тело. Поставив каждую ногу на стул, она поочередно свернула чулки. Остались только ее шелковые трусы. Она сняла их, чтобы открыть свой аккуратно подстриженный лобок. Майор подошел к ней и обнял

Его голова приблизилась к ее груди, и он стал лизать один из сосков.

«Мы поднимаемся наверх», - сказала она.

Джина отвела его в спальню, которую она делила с мужем и несколькими любовниками. Там была большая кровать и толстые ковры. В комнате пахло духами. Коллинз подтолкнул ее на кровать и быстро расстегнул штаны, чтобы показать его массивный восьмидюймовый член.

«Тебе понравится это, дорогая», - усмехнулся он.

Он вскарабкался на кровать и провел руками по гладкому телу, зарываясь головой в великолепные груди. Раздвинув бедра, он скользнул пальцем, а затем двумя в ее вагину. Она застонала, когда он залез глубоко. Коллинз обнаружил, что она потекла, ей, очевидно, нравился процесс.

«Пососи мои соски, детка», - сказал он.

Она грызла и лизала его соски, которые были очень чувствительны. Он тяжело дышал, настало время трахнуть ее. Коллинз поднялся сверху, а затем проник в ее лоно. Джина вскрикнула, почувствовав в себе его член. Он начал толчки, а она стонала под его мощными ударами. После адвоката у нее не было мужчин, и юрист не был хорош в постели. Быстрый и неуклюжий. Коллинз был другим. У него был массивный член и он знал, как его использовать. У нее не было еще такого большого члена внутри. Коллинз знал, что он делает. Джина еще не была хорошо изношенной проституткой, которой она должна была стать.

Она была свежим мясом и реагировала на хорошую любовь. Она подмахивала ему, нежно царапая спину длинными, ухоженными ногтями. Он увеличил темп, и она громко закричала по-итальянски, от оргазма, Он поднял ее, пот бежал по их телам, а затем кончил сам, выстреливая поток горячего семени в нее.

«Наслаждайся этим, детка», - сказал он, щупая ее грудь.

Джина была очень возбуждена, но Коллинз знал, что она найдет не многих ласковых офицеров. Среди них были настоящие свиньи, которым нравилось грубо обращаться со шлюхой. Его руки пробежались по чудесному телу.

«Хорошо, детка, ты будешь иметь до четырех офицеров в день, но сначала наступит ночь с участием старших офицеров. Генерал Брэдфорд будет с тобой завтра вечером. Он местный командующий. Приготовься к нему, а не просто бюстгальтер и трусы, а затем его заместитель Перкинс. Парочка полковников также будут у тебя на ночь. Потом ты будешь в списке для других офицеров - максимум четыре в день».

Он знал, что ее дырки разработают, потому что каждый офицер, подчиняющийся майору, захочет ее трахнуть. Он также знал, что, в конце концов, она, вероятно, будет передана солдатам. Это случилось с итальянской актрисой, любовницей захваченного итальянского генерала и некоторыми другими женщина высшего общества. Это хорошо для морального духа армии, но не для женщин, которые никогда не забудут обслуживание сотен мужчин, и что все местные будут об этом знать. Джина скоро научится суровым реалиям проституции в армии.

Коллинз наслаждался некоторое время в ее постели. Затем он попросил минет. Джина делала это для своего мужа и капитана, когда он был ее любовником. Она не была тогда опытной членосоской, которой она стала, когда она обработала от все члены, которые она обслуживала.

Она все еще была неплохой, и майор ласкал ее своими губами, языком и руками, прежде чем кончил ей в рот. Его сперма стекла по ее подбородку на грудь.

«Отлично малышка, ты будешь часто сосать».

Джине не понравился вкус спермы, но она знала, что мужчины хотят от шлюхи.

Коллинз взял ее второй раз, как только она подняла попу. Джина встала на колени и держалась за доску кровати, когда он вонзался в ее попку.. Он вложил всю свою силу в удары, и это было больно. Ее муж никогда не делал этого с ней, но с такой круглой попой Джина часто будет использована в анал. Майору, конечно же, нравилось подниматься иметь ее в анус.

Ей просто пришлось сжать зубы и терпеть, прежде чем он, наконец, кончил с несколькими могучими толчками, оставив ее с капающим отверстием переполненного заднего прохода. Она никогда не трахалась так. Это был первый раз из многих, пока ей не стало легче, после того как много больших членов расширили ее дыру.

Лежа с Коллинзом, она думала о своем муже, который занимался любовью с ней в этой постели. У нее родился Антонио, а теперь ее трахали на том же матраце. Они разговаривали, пока он восстановил свою эрекцию для очередного забега.

«У тебя будет достаточно продуктов теперь, дорогая», - сказал Коллинз.

В то время в Италии это стоило пятнадцать баксов. За ночь 50 долларов США. Только женщины высшего класса зарабатывали столько денег, и она, безусловно, была в этой категории. Как только она заработает достаточно, Джина планировала отправиться в новую жизнь, где никто не узнает, что она делала.

«Я не хочу быть шлюхой», - сказала она Коллинзу. «Я делаю это, чтобы поддержать моего сына».

«Конечно, детка, - сказал он, лаская грудь. «Война трудна для женщин, ты такая красивая. Гораздо лучше, что ты будешь делать это с офицерами, чем в солдатском публичном доме».

«Да, мне это не понравилось бы, я слышала, что некоторым приходится принимать солдат, по 30-40 в день», - сказала она, вздрогнув.

«Может быть, и тебе через несколько месяцев, придется», - подумал Коллинз.

Генерал Брэдфорд, которого Джина должна была развлекать, на следующий вечер, передал великолепную итальянскую актрису своим офицерам. Коллинз был среди тех офицеров, наслаждались ею. Она была красива, 26 лет и с хорошей фигурой. Это было большим потрясением для актрисы, когда ее передали военным, которые выстроились в очередь, чтобы трахнуть ее. Он слышал, что она была измотана после месяца беспрерывного секса. Джину могло ожидать то же самое.