07-07-07

Ни его профиль на форуме, ни высланная им фотка, не произвели на меня впечатления.

Но хищник не ругательное слово, Есть в хищниках особая корысть, Есть в хищниках надёжная основа: Желанье и обязанность загрызть!

Следуя инстинкту хищника, я скинул ему анкету раба-стажёра. А вдруг... Но чуда не произошло. Голимый саб, да ещё и натурал. Хочет попробовать. Но какого чёрта пробовать? Сними штаны и беги по крапиве. Если сам не стремишься к боли, не хуй морочить голову Мастеру! Я забыл о нем, но через два дня он вновь постучал в аську. Кельт не приехал, и позвать его было лучше, чем дрочить. Я назначил встречу, не особо надеясь, что не пошлю его на хуй после первых же слов.

О как обманчивы, бывают фото. Он был по-юношески наивен и красив... В его голубых глазах жили испуг и настороженность. Дикий звереныш, не привыкший доверять первому встречному, но стремящийся оказаться в чьих-то надёжных руках.

Мы долго бродили по массиву. Я не любитель пива и долгих разговоров, но упустить такой шикарный вариант я просто не мог. Наивность его вопросов просто поражала. От болею ли я СПИДом, до: "А вдруг вы маньяк?". Шутки не воспринимались абсолютно. Ну что можно ответить на: "А вдруг вы маньяк?". Наверное, попытаться отшутиться.

– А ты что, собрался жить вечно?

Но разве можно предположить, что взрослый парень воспримет в серьёз твою шутку? Что как испуганный старшеклассник, он в нерешительности внезапно остановится посреди дороги. Бежать или остаться? Рискнуть или звать на помощь?

Но все-таки я его уговорил. Наверное, это была не моя заслуга. Просто слишком сладок запретный плод. Просто хуесос жил на дне его души. Бог создал его жертвой. Бравада и независимость это напускное, щенок, ищущий хозяина это внутри.

Войдя в мою квартиру, я первым делом захотел дать ему в рот. Не тут то было. Нет и всё. Весь такой изнеженный и чистенький, подавай ему презерватив.

- Ты что, урод, собрался сосать в презервативе?! Пошел на хуй! Клитор ты, чмо, тоже в презервативе лижешь?

Он не спеша начал собирать свои вещички. Уходить ему вовсе не хотелось. А мне вовсе не хотелось его отпускать.

- Куда ты собрался?

- Вы же сказали уходить...

- Дурашка.

Я поцеловал его, раздел и начал лапать. Потом вновь поставил на колени перед собой. Мой хуй нерешительно охватили нежные и страстные губы. С его слов, это был первый в его жизни хуй. Но он очень быстро постигал все премудрости. Был старательным и талантливым учеником. Через пару часов из него вышел великолепный хуесос.

В эту волшебную ночь Ивана Купала я порол существо, совершенно к этому ещё не готовое. Ласкал тело юного язычника, вздрагивающее от моих бесцеремонных и грубых прикосновений. Анус был розовым, как у юноши. Наивное враньё о страпоне развеялось при первом же вхождении в этого извивающегося от боли и желания парня.

Что толкнуло его в мою постель? Скорее всего, извечное любопытство, которым страдают все "скорпионы". Смутные, ещё не вполне осознанные, но уже такие непреодолимые секс-желания. Стремление познать и найти себя, или скорее быть кем-то найденным. Желанье доставлять удовольствия текущее, бунтующее в его языческой крови. Ночь измотала нас обоих, и мы уснули.

Утром он удивил меня вновь своей покорностью и готовностью повторить всё с удвоенной силой.

В свои 20 с лишним лет он всё ещё не повзрослел. Очень умный и грамотный, и конечно же, очень наивный в своём "всезнании". У него всё ещё молоко на губах и соски пацанёнка. А волосы... О шёлк этих волос я вытирал свой хуй. Их нежность, струящаяся в моих пальцах, усиливала кайф от отсоса.

Его необходимо дрессировать. Необходимо приучить к боли. Он готов не просто терпеть её, готов отдаться топу без остатка и войти в сабспейс. Его, возможно этому научить и чертовски жаль, что учить придётся не мне.

Подарив мне волшебную, незабываемую ночь он вернулся к своей Хозяйке. Дай бог, чтоб ей удалось разглядеть в нём не только саба. Чтоб не пришлось щенку сбегать в тайне от Госпожи за болью к другим.

P.S. Все события описанные в рассказе выдуманы автором от первого до последнего слова. Любые совпадения случайны.

Хотя... не пойму, почему уже вторую ночь мне снится летний жаркий полдень и блики солнца, играющие на гипсовой фигурке горниста при входе в пионерлагерь. Юность иногда так настойчиво напоминает о себе. О твоих уже давно забытых первых экспериментах. Какой-то толчок и ты вновь наслаждаешься стыдом первого пацана, которого вы с другом заставили лизать свои письки. Стыд. Как давно в спектре эмоций, которые мне удаётся выбить из раба, я не встречал стыд.