Рождение раба

Он первый раз оказался у Госпожи дома, глаза были завязаны перед входом в квартиру, такой приказ был прислан заранее, а косынка ждала его на ручке двери.

С завязанными глазами он вошёл в квартиру, разделся догола, встал на колени, раздвинув ноги в стороны, перед собой поставил подарок, который принёс, положил руки на колени ладонями вверх, опустил лицо вниз. И так на коленях со склоненной головой ждал, пока Госпожа даст новые указания.

Через несколько минут он услышал, как стучат по полу Её каблуки. И вот Она рядом. Он почувствовал её запах, такой манящий…

По движению воздуха он понял, что Она приняла подарок, и услышал сдержанное: «Благодарю». Каблуки застучали, удаляясь, остался Её аромат. Вскоре Госпожа вернулась, приказала встать, взяла за руку и повела. Он натыкался на мебель, углы которой причиняли боль, не вписался в дверной проём и с размаху влетел в косяк двери, на мгновение потерял ориентацию полностью, а Она резко дёрнула за руку, он налетел на Госпожу, ощутил Её тепло, нежную бархатистую кожу, голова закружилась…

— «Стоять!» — как удар хлыста прозвучал приказ Госпожи.

Она приказала сесть на задницу, прижав согнутые в коленях ноги к груди, связала лодыжки, колени, запястья рук, приказала ему лечь на бок, обхватив ноги руками, приняв позу зародыша, вставила в одно ухо наушник со звуком бьющегося сердца.

Так он лежал, погрузившись в приглушенный, спокойный, равномерный стук сердца… Это был звук, который он слышал почти пятьдесят лет назад в течение девяти месяцев в утробе матери… Этот стук убаюкивал его… Но Госпожа жёстко контролировала процесс. Она подходила, пинала его носком туфли, куда попало, и приказывала поворачиваться на другой бок. Приходилось ухищряться, прикладывать усилия, чтобы исполнить приказ Госпожи, находясь связанным в позе зародыша. Но он готов был вылезть из собственной шкуры для Неё… Его Богини!

Неожиданно стук сердца изменился, стал частым и громким. «Начались роды»: Госпожа, вскрикивая и постанывая, развязала его, приказала лечь на спину, села ему на лицо, стало трудно дышать, влажная вагина терлась о его нос, рот, подбородок, Госпожа стонала всё быстрее и громче, инстинктивно он открывал рот, высовывал свой горячий язык, натыкаясь на её половые губы, взбухший клитор. Её пляска на лице ускорялась… И Богиня, Его Богиня, засквиртила, её секрет изливался ему на лицо, затекал в нос, в уши, он хватал его ртом, судорожно глотал, как рождающийся ребёнок оставшиеся околоплодные воды матери…

Когда «роды» закончились, Госпожа обтерла лицо новорождённого Раба, плотно спеленала его, дополнительно зафиксировав лодыжки и грудную клетку, и оставила так лежать. Переодически подходила, разговаривала с новорождённым ласково, гладила везде, целовала лицо, как младенцу. Он был счастлив, возбужден. Его член приподнимал плед, в который Госпожа запеленала младенца, Она трогала этот бугорок то нежно, то шлепала по нему ладошкой и снова нежно гладила, заставляя напрягаться и расслабляться все тело находящегося в её без раздельной власти.

Прошло некоторое время, Госпожа почувствовала, что он голоден, приподняла голову новорожденного Раба, положила к себе на колени, достала правую грудь из белья и вставила свой крупный сосок в рот младенцу. Он жадно обхватил его губами и стал сосать, причмокивая, легонько покусывая зубами. Госпожа склонила голову над рабом и любовалась происходящим…

После кормления прошло немного времени, и Госпожа решила, что младенческий возраст Раба прошёл. Она распеленала его, позволив размять затекшие суставы.

Пришло время первого сексуального опыта.

Госпожа приказала рабу встать на четвереньки, раздвинуть широко ноги. Её взгляду открылись сладкая анальная дырочка, свисающая вниз мошонка и выглядывающий из-под неё член. Госпожа довольно улыбнулась, разглядывая эту картину, надела на руки чёрные силиконовые перчатки, достала смазку, нанесла её на пальчики правой руки, анус Раба и аккуратно, неторопливо ввела свой указательный пальчик в дырку…

Он чувствовал, как напрягается сфинктер, перехватывает дыхание, а Госпожа строго приказывала глубоко и ровно дышать. И он дышал. Палец двигался, постепенно ускоряясь, тёплые волны стали расходиться по телу, он стал расслабляться, привыкать, и в этот момент в дырку вонзился второй палец, средний. Он был, в отличие от первого, жёстким требовательным. Вдвоём они заставляли мышцы ануса ещё больше сжиматься, задерживать дыхание, но в этот же момент строгое: «Дыши!» — возвращало рабу осознание момента, и тёплые волны снова прокатывались по телу.

Потом были и третий, и четвёртый пальцы погружены в его анус, и он уже начал мечтать, чтобы на руке Госпожи их количество увеличивалось, как его желание быть оттраханным прекрасной Богиней.

А Она обхватила его горло левой рукой, кончики пальцев впились в шею. Он ощущал, как бьются о его спину Её соски и как это заводит Госпожу ещё сильнее. Она вводила правую кисть в анус все резче и быстрее, вскрикивала, бормотала…

Тепло в его теле стало собираться в шар в области паха, шар увеличивался и становился всё горячее. И когда эта, пышащая огнём сфера, готова была разорваться от следующей фрикции, Госпожа остановилась, опустив шею и достав кисть…

Его тело, сжигаемое огнём, не поняло… Что? Как? Почему?

Возбужденный до крайности член забился в судороге…

Раб готов был расплакаться. Он стонал, умолял Богиню вернуться.

— Пошёл вон!

Арктический холод двух слов затушил пылающее пламя.