Прижаться щекой. часть 2: закрыть глаза

Волосы по-прежнему тускло переплетались темной паутиной на плечах. Зато глаза блестели ярче и на щеках появилось что-то вроде симпатичного девичьего румянца.Лиза со скепсисом прищурила левый глаз и высунула язык, дразня свое отражение в старинном семейном зеркале. Две недели после смерти дяди дались ей тяжело, она много плакала, почти безвылазно сидела дома и вот чем это закончилось. Она напала на адвоката. Какой стыд.

Девушка вспомнила тяжелые касания его рук и твердость пляшущего во рту члена, дыхание сразу сбилось и мечтательная улыбка отразилась в зеркале. «Если я загляну к нему завтра, спрошу как дела, как себя чувствует...» И сама испугалась. Нет, так нельзя, я должна держать себя в руках.

Она зябко обхватила исхудавшие плечики и, развернувшись, вышла из ванной комнаты. Коридоры были пусты, лампы выключены, и только эхо шагов сопровождало оставшуюся в одиночестве хозяйку. Сад встретил ее свежим вечерним воздухом, она шла по мощеной дорожке, и теплый ветер вдруг заиграл с черным траурным подолом. Ткань резко прижалась к бедрам мелкими складками, а потом распушилась пиратским парусом, взлетела и показала любопытному миру черные узкие трусики с ленточками на боках. Трусики были бы вполне приличными, если бы не одно но — их абсолютная и откровенная прозрачность.

Сбоку раздалось сдавленное «Ох», хруст, звон и вперемешку еще какие-звуки неизвестного происхождения, сдобренные крепкими отчаянными ругательствами. Испуганно обернувшаяся девушка обнаружила, что через невысокий соседский забор на нее расстроенно смотрит сосед, насколько ей помнилось — молодой преподаватель местного колледжа и любитель бабочек.

Сосед держал в руках за картонный край большую коробку, исписанную предостерегающими надписями. А на земле искрилось, сияло и являло явно поломанную кучу то, что раньше лежало в этой коробке. — Новая лампа, — тоскливо сказал сосед, — была. Он снял бейсболку и продолжил: — Доброго вам вечера, Елизавета. Прошу прощения за беспокойство, нечаянно выронил и видите что теперь.

Подойдя к заборчику, Лиза перегнулась и внимательно посмотрела на бывшую лампу, а потом на соседа. — Доброго вечера, Эд. Это Вы меня простите за... — она запнулась, не в силах подобрать слова, но потом решительно продолжила, — Может быть позволите мне помочь и осмотреть Вашу рану?

Сосед удивленно проследил ее взгляд и воззрился на небольшую ранку у локтя с несколькими каплями крови, запачкавших рубашку. «Конечно, буду обязан».

Куча хрусталя и бронзы была сообща накрыта коробкой. Эд легко перемахнул заборчик и послушно двинулся за девушкой, размышляя, что здоровается с соседями давно, но приглашают в дом его впервые, и оттого испытывая томительное и одновременно царапающее интуицию предвкушение

На кухне молодому мужчину посадили на табурет, рукав рубашки был поднят. — Практически царапина, — улыбнулась Лиза, рассматривая при свете лампы скорее не ранку, а лицо Эда. Она успела еще в коридоре расстегнуть пару пуговичек и приоткрыть шире вырез на груди. Вчерашее приключение придало ей уверенности, а сосед оказался слишком близок, и томление брало верх над разумом. Но Эд старательно прятал от нее глаза и смотрел куда-то в бок, не замечая кругленькие привлекательные холмики.

Лиза приподняла его руку и положила ладонью на свое плечо, поймав невольно стрельнувший взгляд, улыбнулась и начала медленно смачивать анти-септиком ранку. Мужчина судорожно сжал и тут же расслабил пальцы на плече, в такой опасной близости от вдруг обнаруженных рядом белоснежных округлостей. И дорожка возбуждения пробежалась по телу девушки. Да, посмотри еще. Она улыбнулась и наклонилась вперед, так что большой палец мужчины уткнулся в ее нежную подмышку, вздохнула тихонько и сладостно.

Он вдруг резко убрал руку и рявкнув:"Все, спасибо» — приподнялся со стула. — Как, вы не разделите со мной чашку чая? В благодарность за лечение? И Эд обессиленно опустился на стул. Нельзя быть невежливыми с соседями.

Лиза сновала по кухне, собирая к чаю. То поднимаясь к высоким ящикам на цыпочки, то изящно наклоняясь к нижним. Сосед молчал, сидел ровно как заглотивший прут, и только глаза двигались за стройными ножками. Задача его растормошить была явно не простой. Девушка села рядом и, пододвинув чашку, ласково взяла в ладони его здоровую руку.

— Вы меня так испугали, Эдвард. Я тоже поранилась в этом году, даже след остался. Вот тут, на коленке.

Поддернула платье и мягко опустила его ладонь, накрыв гладкую атласную коленку.

— Чувствуете шрам?

Эд сглотнул, закрыл глаза и тотально, полностью покраснел лицом и шеей. Даже рука его покрылась алыми пятнами. Он просто отказывался на нее смотреть, поняла Лиза. И, если так будет продолжаться, или хлопнется в обморок или убежит с криками.

Вечером ей ничего не светит, просто надо смириться, немного поплакать и дожить до утра. Она разочарованно поднялась. — Ладно, я сейчас вам найду эластичный бинт и провожу. Куда же я положила его?

Задумчиво закусив губку, девушка поискала по шкафам и полезла на коленках под раковину. Отодвинула пару коробок, покрутила головой и... внезапно замерла, почувствовав на попке почти воздушное касание. Ого. Лиза прогнулась приглашающе, еще не доверяя своим ощущениям. И была отблагодарена явным ласкающим движением. Мужская рука погладила одну ягодичку через ткань, потом также нежно и внимательно другую.

Попка почувствовала прохладу, подол очень аккуратно закрутили наверх, дотошно выровняв складку. Теплая ладонь огладила открывшиеся возможности, замерла как будто решаясь... и продолжила оглаживать длинными успокаивающими движениями. Массировать, нажимать, подщипывать. Лиза смотрела в темноту коробок, продолжая стоять на четвереньках, и плыла на этих удивительных ласках, а потом застонала, тоненько, как потерявшийся котенок.

Прозрачные трусики не скрывали, а подчеркивали тайны кругленькой попки. И когда палец накрыл через ткань дырочку ануса, Лиза простонала что-то бессмысленное, но уже более громкое. Трусики с ней стянули также осторожно, как все действия до этого.

Палец коснулся края приоткрывшейся порозовевшей щелочки и прошел вниз, пробуя гладкость кожи. Девушка оставляла только тонкую полосу волосков на лобке, поэтому все было открытым, беззащитным и удивительно приятным под пальцем. Он провел по другому краю девичьей щелки и услышал тихий ответный всхлип. Зафиксировал качание нетерпеливой попки одной рукой, а пальцами второй наконец коснулся самого входа. И с небольшим усилием ввел внутрь указательный, в центр маленькой сочной мякоти. Неуверенно замер и вышел, блестящим от соков. Попка опять задвигалась и пришлось ее шлепнуть, чтобы не мешала научным исследованиям сокровенного.

Эд с удовлетворением оглядел белую красоту, чья хозяйка скрывалась где-то в шкафчике под раковиной и, наконец, не смущала его. Он представил, что девушка в ловушке, сама выбраться не может, и у него получится часто навещать эту торчащую попку, подкармливать застрявшую красотку, а самому пользоваться и пользоваться этим. Его руки еще раз обняли и приласкали чудесные булочки, а потом уже два пальца сладко погрузились в центр и завозились там, изучая. Внутренность была узенькой и скользкой, ласково пыталась двигаться под пальцами, как будто хватая их и пожимая.

Эд прикусил губу от нахлынувшего возбуждения и задвигал пальцами, расширяя отверстие под себя. Малышка хныкала, стенала и чего требовала. Было слышно как пару раз ее голова ударилась о крышку. И тогда молодой мужчина ввел третий палец, сначала на фалангу, а потом протискивал и протиснул до конца. (