Моя госпожа. часть 3: станок. часть 4: лиля

Станок

Нет, я не разговариваю матерными словами, но взглянув на странное сооружение, произнёс в своих мыслях: «Ебальный станок». Возможно, этот станок более подходил для пыток, но мне так не казалось. Станок состоял из нескольких крепких деревянных брусков, скреплённых между собой на разных шарнирах, с помощью которых можно было изменять его первоначальную форму. Основой станка были две массивные доски с отверстиями для головы и рук. Стойки, к которым фиксировались ноги можно было менять под любым углом. Они имели крепёжные ремни

— Знаешь, Котик, — начала говорить Станислава, когда моё тело было намертво прикреплено к станку, — в древности господин клеймил своего раба. Я подумала. Почему бы мне не заклеймить тебя?

Произнеся это она вытащила из шкафа клеймо и электроплитку. Клеймо представляло собой длинную металлическую ручку из толстой медной проволоки. На конце была фигурка герба, размером со спичечный коробок. В центре тавро были большие буквы «С. В.»

— Правда я ещё ни разу не использовала это клеймо. Хочешь быть первым? — спросила моя госпожа.

Я был обездвижен. Прикован к этому чёртовому станку. Не мог пошевелится. Испуг отразился на моём лице. Я живо представил, как тавро, раскалившись на плитке до красна, прикасается к моей коже, прожигает её, а потом начинает гореть мясо, и я кричу от нестерпимой боли.

— Куда бы ты хотел получить клеймо, — ласково улыбнулась моя мучительница, — на попу, под лопатку или на плечо?

Говоря это она подставляла клеймо к тем местам, куда бы хотела его поставить. Я понял, что сам загнал себя в капкан. У меня не было выбора. Точнее, выбор был. Я мог сказать, что против такого, но не сказал. Я выбрал плечо.

— Ты и правда готов испытать адскую боль, чтобы доказать мне свою любовь? — спросила госпожа.

— Да, готов, Станислава Владимировна. Сделайте это поскорее. Мне страшно...

Мне действительно было страшно. Но она унесла клеймо и плитку на место и освободила меня. Ноги меня не держали. Они подкосились и я упал на колени перед госпожой. Я стал неистово целовать её ножки, безумно повторяя одно и то же слово: «Спасибо, спасибо... «.

— Успокойся, Котик, конечно, я бы не сделала этого с тобой. Но ты же не против маленькой наколки у себя на плече. Две буковки С и В? Что они обозначают будут знать только ты и я. Ведь не против, — ласково поглаживая меня по щеке, спросила Станислава.

— Конечно не против, — целуя ладонь госпожи, сказал я, — даже четыре буковки. Я. Р. С. В.

— Я Раб Станиславы Владимировны? — догадалась Станислава Владимировна, — хорошо я сделаю это сейчас.

После того, как на моём плече красовались четыре буквы, и оно было перебинтовано, домина приказала мне явиться завтра для инициации золотым дождём

Всё это было в прошлом, а сейчас я стоял перед ней голый в ошейнике, на котором была написана не аббревиатура, а все слова, что я раб моей госпожи.

— Помнишь, я обещала, что стану у тебя первой женщиной? — спросила моя госпожа.

— Конечно, помню, — ответил я, — такое не забывается. Но я не имею права настаивать.

— Зато я настаиваю, — усмехнулась Станислава, — на колени! — грубо приказала она.

Я тут же пал на колени перед своей Богиней и пополз, понукаемый ударами стека по попе, в зеркальную комнату. Станок не был покрыт тканью, но имел другую конструкцию. На сей раз он был, скорее, лежачим. Я улёгся спиной на его основание, позволив госпоже застегнуть доску на шее и руках. Мне пришлось сильно раздвинуть ноги, почти на угол в девяносто градусов, чтобы Станислава закрепила их мягкими ремнями на липучках. Уверен, при всём желании мне бы не освободиться. Но я не ожидал пыток. Я ожидал потери девственности. И напрасно. Женщина накинулась на своего раба со всей страстью, на которую была способна, и стала кусать меня. Она кусала мою грудь, потом облизывала, целовала и кусала вновь. Вскоре под её зубы попал мой живот. Было не так больно, как с грудью, но она опускалась всё ниже и я уже представил, как её зубы коснутся моего члена, и что за этим последует, но... садистка ухватилась рукой за мошонку и сильно сдавила мои яйцу, как в тот раз.

— Нравится? — спросила госпожа.

— Да очень, — еле сдерживаясь, чтобы не закричать, сказал я.

— Сдавить сильнее?

— Да, пожалуйста, — повторил я.

Но она отпустили их и приблизила лицо к моему члену, который не стоял, а свернулся от страха в калачик и уменьшился до минимального размера. Станислава лизнула его, и он тут же встрепенулся. Она лизнула его ещё и ещё. Я больше не боялся. Я был уверен, что она не будет кусать его. Когда член немного выпрямился, женщина взяла его в рот и принялась сосать. О! В этом она преуспела. Конечно, мне не с чем было сравнивать, если не считать порноролики, в которых показывали минет. Они не шли ни в какое сравнение, с тем что вытворяла моя любовница. Она делала минет без помощи рук. Её язык выписывал круги вокруг моей головки со скоростью курьерского поезда. А что она вытворяла губами, просто словами не передать. Она то сосала со страшной силой. То мотала своей головой, не выпуская член изо рта. Внезапно нанизываясь на него без труда до самого горла. Боль в моей груди прошла. Мне её сильно хотелось погладить, почесать. Но мои руки были прикованы. Вскоре это превратилось в удовольствие. Все укусы стали гореть приятным огнём.

Кажется, госпожа ждала этого момента. Она перестала делать мне минет, присела надо мной на корточках и стала прокатываться своей вагиной по моему члену, прижав его своим весом к моему животу. Покатавшись и покачавшись из стороны в сторону, обильно смазав его своей смазкой, наделась без труда, без помощи рук на мой член. Он будто бы сам устремился туда, куда ему хотелось. Станислава начала бешено прыгать на мне. Быстро, быстро, быстро. При этом она покусывала свои губы, закатывала глаза, откидывала назад голову, иногда умудряясь покачиваться взад и вперёд. Вскрикивала: «Ах-ах-ах-ах...», — с каждым погружением. В порыве страсти она хлестала меня по щекам или сильно царапала ногтями кожу на плечах, крутила и щипала мои соски. Своей полостью она владела тоже в совершенстве. Могла её сильно расслабить, так что член едва касался стенок и подходящий экстаз уплывал от меня, а под конец сильно сжала член, поумерив свой пыл и играя мышцами вагины, довела меня до безумия. Я дико орал не помня себя от наслаждения. И чуть не потерял сознание. После, когда она освободила меня из пыточного станка, я обнял её ноги и целовал их в исступлении. Кажется, я был готов на всё. Даже на клеймо у себя под лопаткой... Не помню, что я говорил ей, находясь всё ещё в состоянии эйфории.

Конечно, она была у меня первой женщиной, но я почему-то был уверен, что другие так не ведут себя с мужчинами. Опять же мой опыт основывался на просмотре фильмов и видео, рассказов друзей. В них всегда мужчина овладевал женщиной. В моём же случае всё было наоборот. Закрепив меня в станке, госпожа как бы дала понять, что изнасилует меня... И изнасиловала, перемежая страх, боль и адское наслаждение. Это была ещё одна ступень к моему обожествлению её и беспрекословному подчинению. Я терялся в догадках, что уготовила мне госпожа в другой раз, она мне ничего не сказала прощаясь. А я не сказал ей, что бросил ненавистную мне учёбу.

Мои деспотичные родители, заставившие меня поступить в этот институт, тоже пока не знали. Однако уроки подчинения дали мне другое. Я перестал их боятся и был готов отвечать за свои поступки. Это была моя жизнь, и я собирался изменить её так, как мне хочется, а не так, как хотели мои родители. Я ошибался. Они уже знали. Знала об этом и Станислава Владимировна.

Дома состоялся крупный разговор, который завершился тем, что я собрал вещи и ушёл оттуда навсегда....