Кукловод. Спецкурьер Особого сектора (1 часть)

С высоты моих лет всё по-новому видится. Начинаю осмысливать пройденный путь... Научился прощать...... (что трудней, чем обидеться). И на всё по-иному стараюсь взглянуть. Не ищу оправдания только предательству, потому что ему оправдания нет...

Особый сектор ЦК ВКП(б) - это просто личная разведка Хозяина. Понятно, что все прислужники ему брешут, приукрашивают, а ему ведь нужно знать и истинное положение вещей. Работа у нас конечно аховая, многие погибли, даже шелковка с личной подписью порой будет как приговор, поэтому и стреляют нам в спину.

И вообще, в нашем отряде былии уникальные люди. Например, Анатолий, умеющий ремонтировать любую технику. Так что парень имел авторитет, подкрепленный к тому же немалой физической силой и регулярными продуктовыми посылками от отца, прямо с Алтая. Не то чтобы нас плохо кормили, но домашние сало и колбаска со столовкой едой сравнивать смешно и даже кощунственно.

Но кое-какие документы пропали, поэтому наша сверхсекретная лаборатория получила новы приказ. Две недели на подготовку и вот прозрачная крышка капсулы закрывается.

Евгений проснулся в новом теле. Видимо, в момент ухода получатель спал. И поскольку он был нагой (очень жарко и душно), приходить в сознание не пришлось. Ведь, как помнил Евгений по рассказам исправителей, все предметы, находящиеся на теле, слетают, а тут сниматься было нечему. Ложе оказалось жёстким, в комнате не было окна, чуть-чуть света пробивалось лишь через щёлки вокруг двери. Всё тело в комариных и клопиных укусах («Лишь бы не малярия или чума!» — сказал про себя засланец), голова адски болела, саднила пара мест и на лице..

«С перепою, что ли, мой приёмник был?» — преодолевая головную боль, подумал Евгений, открыл дверь, куда ворвался свежий утренний воздух. Солнце ещё не взошло, но уже было светло. Стало чуть полегче. Проделав несколько упражнений цигуна и боевой гимнастики и чуть-чуть утихомирив головную боль, наш человек огляделся. Попаданец оглядел своё тело. На боку и на ноге шрамы от ран. Сухощавое, подвижное, только чуть-чуть прихрамывает. Лицо довольно симпатичное, чудесная улыбка...

Судя по всему, вчера была большая гулянка, и, нащупав болезненное место на макушке, Евгений понял, что получил он не только по морде, но и по башке. Но пора и работать, отпуск закончился...

Тут есть одна тонкость. 22 июня 1941 года Пинск оказался в своеобразной "тени" советско-германского фронта, потому что части, блокированные в Брестской крепости, оказали ожесточенное сопротивление 45-й пехотной дивизии противника, задержав её продвижение на Пинском направлении на семь-восемь дней. Но и без немцев, приняв в ночь на 28 июня 1941 года шум двигателей четырех советских танков, двигавшихся по шоссе Кобрин – Пинск, за немецкую танковую колонну, сухопутный гарнизон и партийное руководство Пинска (во главе с первым секретарем А. М. Минченко) покинули город, никого не поставив в известность.

Прилег отдохнуть хоть пару минут и тут привет! - в дверь скользнула такая аппетитная мадам.

Да это же наша зав.столовой! Ох и Лида! Природа мудро поступила с женщинами, дав им очистительные циклы. И, наверно, вот именно поэтому некоторые одинокие женщины могут обходиться без мужчин годами, но сохраняя ровный характер, душевный покой и даже искреннюю веселость духа. Но вот в один прекрасный день "броня" этой женщины начинает рушиться - она поняла, что её дочь выросла и встречается с парнем. И что от дочери явственно пахнет сексом! И она сама теперь жаждет мужской ласки, внимания и, конечно, бурного секса. И вот именно в этот момент она оказалась со мной на кровати. Вскоре её трусики белой птицей порхнули на стул и вот её приглушённый вопль - я вошёл в её горячую текущую вагину.

После такого начала утра можно и поработать. Лида чудесно покормила в своём кабинетике и я рванул в горком партии. Сначала идут деревенские дома, но как-то чувствуется, что город. Ну, пригород… Народа на улице почти нет, патрули, заставы с ополченцами, судя по виду. Внешнему. Проехали пару разрушенных домов, один ещё и горящий. Бомбили, однако. Летнее ещё утро нисколько не убавляет мрачности зрелищу.

Охренеть, кабинет первого открыт, двери нараспашку... Козлы трусливые! Ключи от сейфа на столе, секретку открыл и вот - пакет размером с книгу. Доставить в ЦК. Ишь ты, выведено тушью... Доставим!

В гараже горкома я потребовал "эмку", но когда мне отказали (немцам хотят отдать), то мой "Коровин" тихо "плюнул" дважды. Теперь вперёд! О! -а тут и "Паккард". Кучеряво живут наши вожди! Ну а мне, только капитану, такой не положен, но я именно на таком и поеду в Минск. Встречают по одёжке!

По дороге на меня "Мессеры" не кидались, да и не было их почти, всё в стороне они носились, громя "сталинских соколов". Тень войны! Но вот проезжая через небольшой городок, чуть не сбил такую фигуристую девицу. Солнце просветило её платье насквозь, неплохо! Она хочет в Минск. Только через полчаса - поесть и передохнуть. Вскоре я сидел за столом в её квартире, вкушая чудесные явства. И как она глазками стреляет...

Я, конечно, галантно отмечаю, что такие глаза следует беречь, как ценное достояние республики и народа в целом. За что удостоен кокетливого взгляда, улыбки, лёгкого подзатыльника, лимона на блюдечке и добавки печенья к чаю. Милая девочка. Тинейджер, впрочем, только на первый взгляд. Вполне уже взрослая, и, насколько могу судить по взгляду, явно не без некоторого опыта. Впрочем, и явно не без желания продолжить приобретение нового. Но сегодня – такой день, ах, такой день – занята буду в Минске допоздна и определённо не освобожусь – а вы надолго к нам? — Увы… Кстати, меня Костя зовут, с детства, представляете? — А меня Света… — О, моё любимое женское имя. Но, может, попозже? Часа через два? — Может быть… И омут фиолетовый из-под природно длиннющих ресниц… А если женщина говорит "может быть"… Ладно, время пока терпит

Если дипломат говорит "да" – значит, "может быть", если "может быть" – значит, "нет", если "нет" – значит, это не дипломат. Если девушка говорит "может быть" – значит, "да", если "нет" – значит, "может быть", если "да" – значит, это не девушка. Но я сейчас и проверю!

Закрыл дверь на шеколду и, подхватив красотку на руки, отнёс в спальню. Она не кочевряжилась и тут же, подняв подол платья, сняла свои рейтузы. Ну что, суду всё ясно! Кончил я быстро, но неэто главное. Теперь и накстроение совсем другое!

В Минске она попросила тормознуть возле здания областного НКВД и сразу умчалась, крепко держа свою сумочку. Ну а мне в обком партии. Минск уже несколько раз бомбили, но центр города в полной целости - явно генералы Вермахма уже считают, что эти здания они вскоре займут. Попросился я переночевать и поесть - всё быстро организовали. Документы в виде свёртка с тремя сургучными печатями вручили - я быстро расписался. Ночевать в обкомовской.гостинице. Чудесно! Горячий душ, чистое бельё, отличный одноместный номер - спецкурьер ЦК.

Полагаю, с тех ещё времён повёлся распространённый впоследствии, сначала в РККА, а потом и в СА обычай не только "достойно встречать" приезжих военачальников (банкетом и подарками), но и услужливо подкладывать под них "временных подруг". Причём это вовсе не считалось взяткой – так, правило хорошего тона. В крупных штабах всегда держали для этой цели нескольких пригожих дам, с виду приличных, но не удручающе тяжкого поведения. У некоторых "инспекторов", приезжавших часто, имелись даже свои "любимицы" из их числа. Во всяком случае, в 70-80-е годы прошлого века это было именно так. Случалось, впрочем, и жён подкладывали под начальников, и сами жёны подкладывались – но это скорее как исключение, причём достаточно редкое. Только для продвижения мужа по должности и по званию. Вот ночью ко мне пришла весьма аппетитная молодящаяся мадам - жена второго секретара обкома просит отвезти её в Киев. Ловко скинув своё дорогое платье, она нырнула в мою кровать и подмигнула мне. Ну а мне утром попросила довольно красивая молодая дама - помочь отвезти её и сестру в Киев. да что они так с этим Киевом - надеются, что немцы туда не доберутся? "Наивные чукотские девушки"!

И тут в номер почти ворвался щеголеватый капитан-лётчик. Толик! Мы с ним крепко обнялись - одноклассники! Толик выпил вместе с Ириной по паре рюмок и предложил. Бери СБ, посадишь всех девушек и ночью рванёте,да не в Киев, а в Москву. С Киевом дела такие, Кирпонос в шоке и никак не может сообразить, что делать. Ладно, помню как в спектакле МХАТа орали героини "Вишнёвого сада": "В Москву, в Москву!" Тем более, что самолёты есть, а вот лётчиков какой-то "Лапотник" накрыл бомбой, весь автобус ...

Устаю я от Москвы

Москва пронизана энергией, она сжигает, она заставляет тебя двигаться быстрее, думать быстрее, жить быстрее! А я люблю старые русские городки - сонные, тихие, насквозь провинциальные, в которых никогда ничего не случается, а все соседи знают друг друга с самых младенческих лет. Москва - это энергетический вампир, высасывающий тебя досуха и выбрасывающий на обочину жизни

Это не Клондайк, это каменоломня, в которой миллионы людей пытаются найти, вырубить из пустой породы драгоценный камень. Кому-то это все-таки удается, одному из сотен тысяч, миллионов, приехавших сюда за счастьем и богатством. Ха-ха три раза!

Сдал я документы на хранение, зав.Особым сектором был в полном удивлении - я живой вернулся. Двое курьеров убиты и похоже это "Браденбург" отметился. Потом слетал я в Ленинград - Жданов передал два больших пакета. Выехал ночью поездом.

В купе мне рассказали классный анекдот

Царь вызывает к себе поручика Ржевского:

«- Ржевский, как вы можете себя так вести?! Зачем вы шокируете дам?!»

- А в чем дело, ваше величество? Чем я и кого шокировал?!

- Ну как же...мне поступила жалоба от графини Свиньиной - намедни она ехала мимо вашего дома, и увидела вас стоящим на крыльце - ну в совершенно непотребном виде! И упала в обморок от такого зрелища! Кстати, чем вы ее так

смутили? Она не смогла даже рассказать - слишком, говорит, ужасное зрелище!

- Ваше величество, и в чем же его ужасность? Ну да, я был без мундира, стоял в своем обычном домашнем наряде...в пенсне и тапочках!» . - ржали мы на весь вагон. Проводник, послушав анекдот, тоже заржал

Новое задание я получил и простое - передать пакет в Запорожский обком партии,, но как посмотреть. Самолёт на обратном пути подбили, сели на дороге. Раненого лётчика сдал в госпиталь и я тишком шёл по лесу. Пока у Вермахта егерей нет

Лес то подступал глухой стеной к самой дороге, то отступал, открывая широкие серовато-коричневые торфяные пустоши, на которых тёмными пятнами выделялись небольшие рощи. Пустоши иной раз тянулись так далеко, что ограничивающие их далёкие леса выглядели толстой чёрной линией. Если лес был полон птичьим писком и пением, то пустоши были полны звуками, которые издавали всевозможные насекомые. В траве стрекотали кузнечики, в воздухе жужжали пчёлы, а крупные, поблёскивающие слюдяными крылышками стрекозы то и дело зависали над дорогой. Нередко встречались стайки коричневых дроф. Странные птицы — высунутся из кустов, пробегутся, неловко ковыляя, и вновь скроются в зарослях.

На прогалине я осмотрелся. С этой стороны до самого горизонта раскинулся мирный край; пологие долины, луга, заросшие сочной травой, дремучие леса. Вся эта природная красота была сейчас мягко и нежно посеребрена луной. Здесь царил мир, а правили - спокойствие и умиротворенность. При взгляде на эту благодать я почувствовал в себе нечто странное, но спустя секунду уже понял, в чем тут дело. А когда понял, не смог не удержаться от горькой усмешки

Со стороны замка, где металось пламя, и неистовствовала разъяренная толпа, жаждавшая крови, нас ждала смерть, а здесь, среди тишины, залитой серебряным светом, даже воздух был пропитан жизнью.

И вот излучина реки. Какая девушка подошла к реке и положила что-то вроде покрывала. Я вышел из леса и поздоровался. Она негромко ахнула, но я показал свои документы и объяснил, что самолёт наш подбили. Она тогда: "Есть хотите?"

- Красавица, только не нужно меня долго уговаривать, - пошутил я. Она звонко расхохоталась. Мы поели, чудесная домашняя колбаса, варёные яйца, лук, огурцы, картошка - я всё сметал с этого импровизированного стола. Потом мы разговорились, она окончила мед.училище, два года поработала в больнице, поехала в отпуск, а тут война. Ну что, пошли искупаемся, жара несусветная.

Девушка вышла из реки, вытерлась полотенцем и стала переодеваться. Меня она не видела и я мог полюбоваться.... Округлые бедра, маленькие ножки, обутые в изящные туфельки.... Воображение тут же услужливо дорисовало остальные детали стройного девичьего тела. Больше я не мог сдерживаться. Галифе, нательная рубаха слетели с меня в одно мгновение. За ними полетели на пол ее туфельки, а её юбка взметнулся наверх, представив моим глазам изящество столь тонко вылепленной природой женской фигуры. Сознание еще отметило плавный переход узкой талии в крутые бедра, лакомую форму ягодиц, напоминающих персики, стройность ног, но потом во мне встал в полный рост самец. Руки скользнули по нежной коже ног, затем по гладким бедрам и тут я почувствовал, как она вздрогнула всем телом. Обхватив бедра, резко потянул ее на себя, а затем нагло и грубо вошел в нее.

Потом мы переместились в домик лесника - она его дочь. Отца забрали в армию. И вскоре и её жениха... Она тут одна и страшно ей и что делать... Я целую ее лицо, ласкаю грудь, пока она не становиться упругой.... Ее длинные стройные ноги обхватывают мои бедра и давят, вынуждая проникнуть в нее до конца. Замираю на какое-то мгновение, наслаждаясь, но нетерпеливый рывок ее бедер, заставляет меня снова начать движение. В какой-то момент нежность исчезает, на ее место приходит животная страсть. ... Мы лежим поверх смятых простыней. Одеяло с подушками на полу. Ее голова у меня на плече. Ласкаю ее сосок и шепчу ласковые слова,... Важны сейчас не сами слова, а тон и нежность...

Утром я вышел на крыльцо - какой чудесный утренний воздух леса. Неожиданно потянувший с полей ночной ветерок принес горьковато-пряный аромат разнотравья. Глубоко вздохнул, и мне показалось, что живительный воздух прошел не только сквозь легкие, но и омыл мою душу. Вместе с ароматом луговых трав в меня вдруг вошло нечто важное, подобное открытию или пониманию того, к чему человек шел, мучительно пытаясь понять, что с ним происходит. И вдруг понял, что во мне прямо сейчас рассыпался в прах, внутренний барьер рухнул. Ночью. Это была невероятная страсть.

За ночь мы предались страсти три раза, но вот кончать мне - только в её ротик. Медик!

Ну что, пора в путь-дорогу. Я всё же курьер Особого сектора ЦК ВКП(б) <