История без продолжения часть 7

7 часть

Федька шел домой в хорошем настроении. Все этапы покорения женщин преодолены. Работа была завершена, остается лишь получать долгожданные плоды с древа познания. Мать над ним благоговела, сестра видела в нем достойного мужчину в доме и не уклонялась от его внимания, что касается Веры Николаевны, она положительно восприняла его темперамент и оценила навязанную им теорию жесткого секса. А что касается мягкого и нежного обращения, то Николка восполнит эту недостающую часть гармонии в её понимании и комфорте. Жизнь хороша и сулит блаженство с его женщинами. Придя домой, его встретила мать. Мягко и нежно прижалась к его груди, после чего кинулась накрывать на стол ужин. Спустя полчаса они сидели за столом и обсуждали перспективы их совместной жизни.

– Значит так родная, мы теперь шведская семья и трахаться будем регулярно и без комплексов. Спать я буду с любой из вас, Жаль наши постели недостаточно просторны, я бы не отказался от одной для всех. Но Танька врят ли согласится. Она захомутала себе моего дружка, у неё свои соображения на этот счет, Заставлять насильно не стану. Для меня их благополучие дороже моих сексуальных притязаний.

Надежда Петровна уважительно посмотрела на своего сына и начала убирать со стола посуду. Молод, подумала она, да рассудителен. Давно Надежда не слышала в своем доме решительного голоса и мужского темперамента в решении их житейских проблем…. Не закончив размышлений, она была прихвачена сзади за живот и придавлена к столу. Посуда расползлась перед ней по сторонам. Федькины руки крепко придавили ее под себя. Подол халата задрался на спину, рука сползла под резинку трусов и защемила между пальцами валики наружных губ. От легкого хлопка по ягодице, тело матери дернулось, но осталось на месте. Другая рука Федьки сжала плотную дыньку Надиной груди, потрепала сосок и перешла ко рту женщины. Пальцы протиснулись сквозь зубы, погладили подъязычье и покинули ее рот. Она почувствовала их уже между своих половинок на плотном анусе. Они играли

её дырочкой, вызывая сладкое предчувствие боли. С губ Федора стекла слюна на обнаженный вход между ягодицами. Пальцы медленно погрузились в тесную темноту женского заднего прохода. Разрабатывая анус двумя пальцами, растягивая его под размер своего члена, Федька сменил их своим твердым орудием. Оно медленно прошло в глубь прямой кишки матери. Дав время привыкнуть к ширине ствола, Федор потянул его на выход и тут же вогнал его вновь в глубину. Движения ускорились, тело Надежды билось о крышку стола в такт движения любовника. Она не позволяла себе вопить от боли продвижения члена сынка, внутри своей утробы. Привычка молча переносить боль, стыд, компенсировалась усиленным разжигающим сексом

Боль от ударов в зад Надежды отдавалась стонами и яростным хрипом Федора. Член разбух и с усилием входил в покрасневший анус женщины. Наконец они преодолели упорное насаживание и перешли в ускоренный анальный трах, в результате чего мальчик с гортанным хрипом выбросил стрелу спермы в горячий анус своей матери.

– Ну вот и чудесно, ты хорошо себя вела милая, мне нужно позаниматься, меня не жди. Если приспичит, то Танюшку потрахаю перед сном. Она скоро придет, но спать приду к тебе, если не возражаешь.

– Как скажешь Феденька, с меня и этого будет достаточно. Попку пойду полечу, натер ее слегка. А тебе, что больше нравится? Как сейчас – сзади, или по обычному – спереди?

– По настроению, а с тобой, чем жестче, тем лучше. Тебе самой как?

– Да я тебе говорила уже. Ты мне отца своего напоминаешь, тот драл меня всегда с грубостью, другого обращения от него не видела, а удовольствие приходилось получать от жестокости и обиды – вот и привыкла, что называется, стерпится – слюбится. Ну а нежности я от Николки получу, если он не раздумает с нами в постель ложиться. Правда, Танька может запротивиться. Любит его, видать, сильно, а в этом деле – блуд с любовью не живет.

– Я думаю, зарядить вам с Танькой при Николке. И удовольствие и польза для этой парочки. Тебя учить не надо, к груповухе ты привыкшая, а Николке это полезно будет, коли уж Швеция, так для всех Швеция – иначе не семья уже. Ну спокойной ночи родная, мне завтра на занятия, а я еще не садился.

* * *

Татьяна пришла после одиннадцати слегка в раздраженном состоянии. На скорую руку поужинав, она отправилась в ванную. Принять душ перед сном давно вошло в её привычку. Скинув халат, она включила воду и подставила грудь под горячие струи. Острые брызги били по набухшим соскам, вода тонкими обжигающими нитями сбегала по смуглым бедрам Тани, достигнув колен, устремлялась под ноги и с шумом разбивалась о дно ванны. Через задернутую занавеску она услышала скрип открываемой двери.

– Федь, тебе чего? Вяло спросила она. Давай сперва я искупаюсь – попросила сестра.

– Пусти меня к себе, потолкуем. Я ведь вижу, что у тебя душа болит…. Если с Николкой не лады – поговорим.

Таня отодвинула занавеску и отошла на шаг. Федька влез через борт ванны, обнял сестру и прижал к себе. Сестра позволила себя прихватить за ягодицы, молча положила голову Федору на плечо и вздохнула. Руки брата погладили ее спину и медленно надавили на плечи. Таня села на край ванны и взглянув брату в глаза, покорно открыла рот. Не медля брат вложил в него свой напрягшийся член и задрав голову вверх, рукой нажал на затылок Тани. Член брата тут же погрузился в гортань сестры, от чего та уперев руки ему в бедра, попыталась оттолкнуться от столь резкого напора в свою глотку. Но Федька не отпускал голову Татьяны и продолжал удерживать её

Она была отпущена братом, закашлявшись, из широко распахнутого рта потянулась длинная тягучая слюна, глаза слезились от боли и обиды.

– Что ты со мной делаешь мерзавец, я заслужила такое животное обращение к себе!? Это называется поговорить? Я от посторонних мужиков такого скотства не испытывала, а тут от родного брата сподобилась. Ты с матерью такие приемы отрабатывай, ей не привыкать, а я уж проживу без этих извращений. Ты, что же с Николкиной матерью также себя ведёшь? Не думаю, что она позволит тебе такое. И почему ты считаешь, что мужику позволено больше чем бабе? Тебе бы самому загнать в глотку такую штуку – посмотрела бы, как тебе понравилось бы – идиот!

– Прости, Танюш, увлёкся, больше не повторится. Если честно, то я ревную тебя к Николке, что у тебя к нему чувство или страсть? Если чувство, то мне тебя жаль и обидно за тебя. Ведь он не способен оценить твоей красоты, твоего темперамента. Вот скажи, сколько вы раз встречались для сексуальных общений, раз, два, а остальное – сплошные переживания. Допускаю, что эти переживания много го стоят в эмоциональном плане, но на одних эмоциях не проживешь, необходимы и другие виды контактов. Я надеялся, что если мы раскрутим всех вас на качественный и регулярный секс, то и твоя дурь к нему пройдет, а выходит все наоборот – чем он активнее с другими женщинами, тем ты больше сходишь с ума от него. Ведь ты прекрасно чувствуешь себя со мной и тебе вполне хватает меня. Ну возьми и потрахайся с кем – то еще. Просто отвлекись. Тебе поди есть с кем. Глядишь и отпустит. Или есть еще одно средство, груповушка, свинг. Причем это все будет здесь, на виду. Я с тобой, он с маман. Ты как думаешь? Стоит этот эксперимент внимания?

– Ты во многом прав, Федька, потенция может отмести чувственность и ханжество и взять свое. Но посуди, как будет нам больно это ощущать…... . Ну что же я, пожалуй, возражать не стану. Пора искать выход из нашей истории. А теперь потрахай меня нежно и недолго, как ты это умеешь.

С этими словами Татьяна прошла к себе в комнату и легла на постель в ожидании своего любовника. Федька усомнился формулировке ее фразы – «нежно и недолго», смахивало на скорострел. Ну я тебя замучаю решил он и направился в комнату Татьяны. Интересная мысль пришла ему в голову:

– Вот ведь случилось же такое, о чем и мечтать не мог раньше, хочешь с мамкой, хочешь с сеструхой, а завтра может быть с обеими сразу. И прятаться, и ловчить нет нужды – ну просто сказка и волшебство в родных пенатах, а захочется более возвышенного – Вера Николаевна под рукой. Нет, каково! Все таки у меня, наверное, талант к совращению женщин.

Татьяна лежала на постели, раскинув стройные ножки в стороны в ожидании томительного секса. Федор устроился у неё в ногах, поглаживая мягкую булочку под волосиками лобка. Федор прикоснулся кончиком языка разреза вагины и словно ножом вскрыл ее створки. Таня вздрогнула и согнула ноги в коленях, разведя их как можно шире. Язык брата отправился гулять по нежной вагине, заставляя ее хозяйку жмуриться при каждом глубоком проникновении в любое из отверстий с чудеснейшим ароматом женских прелестей, вызывая волну за волной предоргазменных схваток

Николай угадал тот самый момент перехода к активным действиям. Он скинул с бедер полотенце и сел ей на грудь, предложив жестом приоткрыть рот и повторить свои телодвижения во рту сестры. Таня настороженно взглянула брату в глаза и натолкнувшись на требовательное выражение лица решилась еще раз проверить результат их разговора о рамках допустимого доверия. Она пропустила член в свой рот и принялась охаживать язычком его крупную головку. Сжимая ствол пениса, он подрачивал его рукой. Впуская его в гортань, но не заталкивая в глубину Таниного рта.

* * *

Николка ждал Татьяну у дверей медучилища. Время тянулось медленно, казалось, что оно совсем остановилось, но, наконец, из дверей стали выходить стайки учащихся. Он нетерпеливо вглядывался в лица молодых людей, надеясь увидеть свою Татьяну, но появилась она не сразу и не одна, а в сопровождении компании ребят однокурсников. Николка оторопел при том, как вся компания бесцеремонно расцеловалась и разбившись на маленькие группки разбрелась по разным направлениям. С Таней пошли два парня и девчонка. Они оживленно о чем – то разговаривали, размахивая сумками и громко хохотали. Николка шел за ними по противоположной стороне улицы, пытаясь не обнаруживать своего присутствия, рассеянно посматривая по сторонам, в надежде, что Таня разглядит среди прохожих его и найдет повод расстаться со своими провожатыми. Случайно оглянувшись назад, она действительно рассмотрела в движущейся массе прохожих Николку. Беспечное и веселое выражение на её лице сменилось на взволнованное и растерянное. Она тут же заявила, что у неё есть неотложное дело и на скоро попрощавшись с друзьями свернула в подъезд какой – то двухэтажки. Спустя минуту Николка шмыгнул за ней в этот же подъезд. Поднявшись на второй этаж, он подбежал к Тане и обхватив ее за плечики прижал к себе, тяжело дыша, он гладил ее спину, голову, повторяя сбивчиво и несвязанно, что давно ждет ее и тащится за ними, не надеясь, что она его заметит. Что он скучает и не может дождаться конца ее занятий…

– Коленька, зачем же ты ждал, я ведь не знала, ты мне не говорил, что придешь. Я бы с занятий сбежала. Ты соскучился мальчик мой? Ты помнишь свою Танюшу? Я тоже думаю о тебе постоянно, каждый день мой малыш. Пойдем ко мне, дома никого нет, мы побудем хоть немного вместе.

– Да поздно уже, мне надо идти. Ты не жди меня, я сам тебя найду. Мы обязательно с тобой будем вместе. Мне не хочется встречаться у вас, там твои будут и мы не сможем уже быть одни. Я рад и расстраиваюсь при мысли, что все так у нас случилось. Но если Федька нас не свел бы вместе, то, как мы могли бы любить друг друга. Ты не знала бы о том, что я тебя люблю, а я не мог бы никогда поверить в твою любовь… Ты могла бы быть с кем – то другим… Всё могло бы быть иначе. И я благодарен ему за всё, теперь мы вместе, а что будет потом.. чтобы не было, главное у нас было все, о чем можно только мечтать.

Возможный финал, в качестве эпилога……

Решение у Тани укрепилось с возрастающей решимостью, что необходимо поставить все на свои места. Надо закрепить за собой право на место будущей жены ее сына. Рука потянулась к кнопке звонка и нажала на нее три раза. Это условный сигнал Николая, дверь распахнулась и на пороге возникла фигура женщины, которая отбирает все его свободное время, не оставляя для Татьяны ни часа.

* * *

Вера Николаевна придушено захрипела широко открыв рот, Татьяна в ярости ухватив её язык, вытягивала его своими губами. Голая грудь Веры раскачивалась, и Таня ловила соски сжимая их пальцами. Рот Тани накрыл сосок, втянув его и прикусив слегка. Наигравшись ртом и сосками Таня почувствовала прилив жестокого и яростного порыва, ей захотелось изнасиловать ее тело, и унизить учительницу, которая мучила ее в школе, ставя заниженные оценки. Тело Веры от неожиданности нападения обмякло и почувствовало животную покорность перед сильным и диким нравом молодой женщины. Так вот как происходит насилие между женщинами. Это унизительно, но невозможность сопротивляться возбудило жертву и она сдалась, перестав оказывать сопротивление. Таня прильнула к объекту насилия и руками раскинула колени учительницы. Соперница оглаживала ляжки Веры Николаевны, теребя пальцами клитор своей жертвы. Введя два пальца в глубину вагины, она ожесточено начала ими двигать, наблюдая за глазами Веры Николаевны. В них вспыхнул огонек похоти. У тебя дидло есть? Или огурцом воспользуемся? В верхнем ящике шкафа – прошептала Вера Николаевна.

Ну так неси, или мне копаться в твоих игрушках сучка! Таня шлепнула по тяжелому заду Веры и та унижено сползла с постели, принесла крупную копию каучукового члена.

Вера Николаевна смотрела на свою мучительницу с кроткой мольбой, готовая отдаться во власть грубой силы и порока, за тот миг сладострастья…….

Конец