Чистильщик часть 9

Проснулся я раньше всех. Сначала долго не шевелясь, я просто лежал и смотрел в потолок. Справа, все в той же позе как вчера улегся, спал Денис. Дыхание его было ровным, и только легкое подергивание кончиков губ, выдавало, что он спит чутко.

Я как можно аккуратнее снял с себя его руку, после выдержав минутную паузу, скинул с себя свою часть одеяла, и медленно выполз из – под его ноги. Постояв, немного не шевелясь около него, и убедившись, что он не проснулся, и я остался не замеченным, я на цыпочках подошел к креслу, взял свою одежду с барсеткой и тихонько прикрыв дверь, пошел на кухню.

Странно... А чердак то, у меня не так болит как прошлым утром, значит, водка свежая была – думал я одеваясь. Спал как убитый. Давненько я так не спал... Даже выспался. Надо же! Странно...

Так... А что вчера было? А! Ну да... Надо же так... – вспомнил я рассказ Дениса. Вот суки а! Ну ладно... Это мы уладим, . .. Порву блядь козлов... Вот то что я с пацаном спал с малым – это не здраво...

Взяв со стола свою пачку "Marlboro Lights" и сев на табуретку, я закурил. Достав из барсетки телефон, я посмотрел на часы. – Ого... Ни хуя себе! Девять утра. Давно я так рано не вставал.

В голову снова лезли нехорошие мысли... Теперь уже с мальчиками спать начал. Вот я даю! Совсем уже с ума спятил, скоро как Митька буду, – думал я. А хотя что такого я сделал? Правда, распинался перед ним я вчера зря... Ну это фигня. Придется послать наверно... Я не собираюсь себя ругать, что я дурак, что я делаю что – то ужасное, что надо остановиться. Я же не собираюсь на него набрасываться, даже наоборот выходит... Да и секса ни какого я не хочу, в отличие от Митьки. И не приведи Господь! Бля и Бога то сюда каким боком примастырил?! Скорее дьявола это дела а не Божьи... Я и думать то об этом не собираюсь. А хотя судя по его прошлому, и как он со мной себя ведет, я чувствую что... до этого дойдет. Тьфу ты... дурак блин! О чем я? Ладно разберемся, я думаю, что до этого не дойдет, ведь я из всей этой компании более ли менее здравомыслящий человек. А может не посылать? Может лучше его от этого отучить? Если смогу, конечно. А почему не смогу? Блин... А с другой стороны я что бля учитель отучиватель? Бля... Во мне два противоречия. Хороший Ян и Ян не хороший... Бля... А может это во мне не Ян говорит? Хм... Он вон посмотри как себя с тобой ведет! То это, то сё. То ногу, то руку, блин... Интересно, что еще ночью было... По фигу, в конце концов! Теперь у меня есть человек, которому надо в обязаловку помочь, и как не странно, этот человек единственный который меня любит. Хотя все так быстро получилось... Или я мудак?

Блин... А в самом деле! Да кого ему еще любить?! Он вчера просто сиял от радости что со мной вообще познакомился, и от того что я ему сказал и показал

И почему как бы? Не забирать слова же назад? Типа я хозяин своего слова? Хочу даю – хочу забираю? Нет... Хуйня получиться.

Ну конечно еще есть Митя, ну это само собой разумеющееся да. Но с ним у меня чисто платоническая любовь, а тут прям парнишка прямо и открыто выражает. А что такого? Ну и ладно. У него возраст такой... Брат, значит брат. Я же не покупаю его за его же горе.

Хоть я ему теперь покажу те краски жизни, которые он никогда не видел. Придется ломать отчима. Надо будет ему как – то это покорректнее все объяснить, что мол, вот парнишка в западне, жить не где, и все такое. Блин Ян! А что ты перед ним вообще будешь оправдываться?! Ему ведь все это на хер не надо! Ты думаешь, он будет выслушивать всю эту историю? Нет конечно... Да и хуй с ним тогда. Пошел он, правда... Просто скажу, друг у меня живет, и пускай живет. Заехать к нему, денег взять еще на месяц, и поминай лихом. И пошло бы оно всё! У них, в конце концов, своя жизнь, у меня своя!

Тут в коридоре послышались шаги, и в кухню зашел Митя.

– Доброе утро, Яник. Ну ты даешь! – улыбался он.

– Что случилось – удивился я.

– Спрашиваешь! Ха! Ну ты даешь! – повторился он.

– Да что произошло то Митька? Чего ты как дурак заладил – Даешь, да даешь!

– Ладно не притворяйся ангелочком. Вчера упирался, упирался, а я тут ночью пошел в туалет, думаю, дай гляну как он там "на полу спит"... И обалдел! Лежат голубки... Да еще как?! Ты вообще в полном ауте был, а Дениска не спал, лежит, тебя обнял, и глаз не сводит. Сон бережет. И еще ведь шугнул меня засранец! Иди, говорит, мол, тихо иди, на цыпочках а то разбудишь! Я обалдел! Что у вас там произошло то? Что такое он тебе сказал, что твое ледяное сердце растаяло? – смеялся Митя.

– Ладно, кузнечик... Не смейся... Он мне такое рассказал! У тебя волосы на всех местах дыбом встали бы, если б ты услышал и если бы эти волосы у тебя были бы на этих местах и ты бы их не выбривал – ухмыльнулся я в отместку на Митину "остроту" про наш с Денисом "сон

".

– А я думаешь Ян не знал? Ты ведь никогда меня выслушать не хочешь, я же тебе рассказать то хотел! А ты все горячку порешь! Все торопишься куда то, или плохо ему понимаешь, или давай мол быстрее выкладывай! – говорил Митя размахивая руками, вовсе не смутившись на мою ухмылку.

– Ладно... Чего ты взъелся? Успокойся. Значит, ты всё это знал, да? – спросил я.

– Ну конечно знал... У Мишки то попроще дела обстоят, хоть и папа гандон еще тот, коих поискать, ну а у этого о – го – го, я тебе скажу! Тут вариант посложнее...

– Да клал я хуй на этот твой вариант! Я его к себе короче заберу. Пускай поживет первое время пока дела я все не утрясу с этими долбоебами, да ты и сам мне бы об этом сказал, вот я и решил тебя обогнать – сказал я Мите прикуривая вторую сигарету.

– Ты на полном серьёзе?! Или гонишь? А как же отчим? Мать? В конце концов, вся эта твоя бритоголовая шатия братия?! Как ВСЕ на это посмотрят? – удивленно спросил Митька.

– Да, я на полном серьёзе.

Да насрать мне на всех! Ты бы еще спросил, а что скажет мой пёс Браун?! Мать... Гм... А что такое мать Митяй? Это случайно не та женщина, которая променяла сына на кошелек с баксами? Пойми что она для меня уже в прошлом! И что ты думаешь, что я запятнаю свою репутацию? Или потеряю авторитет в кругах этих его бестолковых, так называемых сотрудников? Я потом тебе расскажу чем каждый второй из них до того как из зоны выйти там в местах этих занимался! Не запятнаю я никакую репутацию. Нет конечно! Клал я на всех и на всё! Да и кому ни будь, думаешь, будет до этого дело? Ни кому Мить... Вот попомнишь мои слова – сказал я, выпуская тонкую струйку дыма в потолок.

– Может быть... Хотя да... А сам – то ты для себя это как решил? – спросил он.

– Да как – то само Мить... Я не знаю. Salus populi suprema lex esto! Понял? – засмеялся я.

– Чёёё? Может тебе похмелиться Ян? Это ты, на каком языке заговорил, после вчерашнего выпитого? Неа... Конечно ничего не понял. Что это? – удивился Митя, с подозрением смотря на меня.

– Латынь Мить. "Да будет благо народа высшим законом!" Понял?! Это Цицерон ептить! Ты весь интеллигентный, не материшся у нас, обученный, а простого не знаешь изречения – ответил я улыбнувшись.

– Ну, ты совсем парняга рехнулся с водки! Я тебя Ян не узнаю! А ну – ка рассказывай, что все же между вами было, что ты к нему так снисходителен стал? А? – сказал Митя, широко раскрыв глаза.

– Дурак ты Митька... И уши у тебя холодные бля... Не чего между нами не было... Я об этом и не думал даже, и думать не смогу, просто пойми сам в какой он ситуации! Конечно... Если бы я не узнал всего этого, то может быть и не стал делать таких преждевременных выводов...

– Вот это круто! Ну ты даешь! Ты меняешься на глазах! Раньше ты даже по телефону бы со мной об этом не стал говорить, я уже молчу про тет – а – тет. А тут решаешь пацаненка к себе взять! Вот это да! Не узнаю! – удивленно смеялся Митя.

– Да ладно... Что такого? А ты вот сам как сделал?! Да, да!!! Я про Мишку! Взял же?! Правильно? Ну и вот... Только ты смотри мне с ним не дури, я имею в виду, чтобы у вас там ничего не было. А то я тебе кузнечик что ни будь, ампутирую нечаянно. Я лучше тебе бабок дам и сгоняем в твой клуб – сказал я улыбаясь Мите.

– Да уже было... И не раз... Причем по любви. Но я больше не буду... – сказал Митька со смехом отскакивая в другой конец кухни.

– А что ты дергаешься? На фиг мне об тебя руки пачкать? Бог тебе судья. И запомни... Не отрекаются любя, – не помню кто сказал. Было так было. А то сначала говоришь по любви, и сразу же я больше не буду! Вот ты придурок бля... И в первом случае, и во втором.

– Ну ладно Янчик, не ругайся... А кстати что ты там про бабки говорил? А? – заулыбался он.

– Про бабки? Какие бабки? – я встал с табуретки, и быстро подскочив к Мите пока тот не успел сбежать, обхватил его и начал сильно крутить "сливку" на носу.

– Ай... Ай дурак! Сломаешь! – кричал Митя.

– Всё то ты слышишь, маленькое, вредное, насекомое! – сказал я не отпуская Митьку.

– Ай! Аяй! Хватит! Больно! Отпусти! – смеялся он, стараясь вырваться из моих объятий.

– Ну да! Вот всё бросил и отпустил, – сказал я продолжая закручивать Митин нос.

– Ну я даже сделать ничего не могу! Отпусти хоть руки!

– Конечно не можешь! Вам бы подкачаться господин Кузнецов не мешало, вот тогда бы может и поговорили! – смеялся я, заламывая Митьку назад. А так ты и будешь для меня всегда Кузнечиком!

– Ну только вот этого еще не хватало! Я тогда в прошлый раз и так у тебя чуть не убился, в этой твоей железной комнате ужаса! – кричал он тщетно пытаясь освободиться.

И так мы возились, пока в итоге не устали оба. Закончив с утренней "разминкой", Митя решил приготовить завтрак, а я пойти разбудить ребят. Так как время шло, и надо было что – то предпринимать.