- Просыпайся, соня! Посмотри, какая погодка на дворе! - Максим отдёрнул шторы, впуская в комнату лучи уже высоко поднявшегося солнца.
Никита тяжело оторвал голову от подушки и недовольно заворчал:
- Не хочу, рано ещё! Выходной ведь!
- Пора, пора! Уже почти полдень!
Лежащий на кровати парень повернул голову и, прикрыв ладонью еле открывшиеся глаза, постарался всмотреться в окно и в стоящий возле окна силуэт друга.
- А ты чего голый?
- Ха, - Максим весело запрыгнул обратно в кровать, - ночью тебя это как-то совсем не смущало!
Никита машинально запустил руку под одеяло, надеясь убедиться в том, что уж он-то точно не голый. Но надеждам не суждено было сбыться.
- Значит, мне всё-таки не приснилось, что... - он запнулся, пытаясь подобрать нужное слово, но Максим не дал ему договорить.
- Что ты добрый час долбил мою задницу и никак не мог кончить? Нет, милый друг, это был не сон, - Максим быстро наклонился к приятелю и запечатлел на его щеке поцелуй.
- О, небо! - Никита вдавил голову обратно в подушку. - Что мы наделали?
- Ну чего ты? - попытался успокоить друга Максим; он уже успел забраться под одеяло и теперь прижимался к Никите, вдыхая тёплый запах слегка потного тела. - Всё ведь было здорово! Или тебе что-то не понравилось?
- Макс, но мы ведь парни, мы ведь друзья!
- Мы не маленькие, Никс, и не прикидывайся, что ты не знаешь, что бывает между парнями. Тем более, между друзьями, - тут Максим посчитал уместным скривить лицо и слегка обиженным голосом добавить, - к тому же, мне кажется, что мы давно уже не просто друзья.
Никита погладил тело друга. Как же давно он мечтал о том, чтобы вот так спокойно и нежно прикасаться к Максиму, чувствовать его тепло, наслаждаться такой близостью с ним.
- Ты зачем позволил мне вчера столько выпить?
- Я? - Максим чуть не подскочил с кровати. - Я ведь всё время останавливал тебя, а ты куражился вовсю, мол, раз в жизни, да ещё и на дне рождения друга можно!
Он тут же взял себя в руки и снова прижался к другу.
- И знаешь, если бы ты вчера столько не выпил, то фиг бы когда всё это произошло. Ходили бы вокруг да около и боялись бы сказать друг другу то, что давно уже чувствуем. Или я не прав?
Никита осторожно повернулся к Максиму. Губы медленно коснулись лба, потом улыбающихся глаз, носа и, наконец, добрались до губ. Максим не умел целоваться. Опытный Никита это сразу понял, но это неумение ещё больше завораживало и притягивало, делало поцелуй совершенно необычным и по-особому чувственным.
- Башка раскалывается! - Никита вернулся в исходное положение "лёжа на спине" и не успел заметить, как счастливо выдохнул обалдевший от поцелуя Максим.
- Тогда тем более поднимайся, и пойдём к бабушке лечиться! Она ещё с вечера обещала нам к обеду уху сварить. Наверняка уже всё готово!
Он уселся на край кровати, откуда-то с пола поднял свои трусы и быстро натянул их на себя.
- Бабуль, - приоткрыв дверь комнаты, закричал он куда-то вглубь дома, - мы проснулись. Нам бы покушать.
И откуда-то издалека ему ответил тихий добрый спокойный голос Анны Ивановны:
- Тогда спускайтесь вниз. Всё готово.
Максим вернулся в комнату, там же, на полу нашёл свои шорты и трусы Никиты.
- Одевайся, пойдём вниз! Бабушка обязательно тебя спасёт!
- Она у тебя просто золото! А родители где? Ребята?
- Все разъехались вчера. Ребята сами по себе, а папка позвонил дяде Лёше, что ты тут заночуешь, забрал маму и Вику и уехал.
- А я каким был к тому времени?
- Никс, не думай об этом. Вчера всё было замечательно и днём, и ночью. Особенно ночью!
Максим весело подмигнул другу и вышел из комнаты.
***
За три года после смерти матери жизнь Никиты изменилась коренным образом. И главным в этой жизни стал дядя Лёша. Его Лёша, его любимый Лёша, его единственный и неповторимый Лёша.
Первое время Никита часто ловил себя на мысли, что ценой его счастья была смерть мамы. Иногда он задавал сам себе вопрос, смог ли бы он пожертвовать своим счастьем, своим Лёшей ради жизни мамы. Задумываться почти не приходилось. Он был абсолютно уверен в том, что жизнь мамы всё равно многократно нужнее и важнее. Но чем больше проходило времени, тем реже такие мысли посещали его. Он успокаивал себя тем, что сделал всё, что мог, и раз уж так сложилась жизнь, то не стоит постоянно корить себя и ворошить то, чего уже не вернёшь.
Теперь в его жизни рядом был Лёша. Удивительный Лёша. Человек, готовый ради него, Никиты, почти на всё. И человек, ради которого он, Никита, готов свернуть горы. Ну, по крайней мере, те горы, которые ему по силам свернуть.
По окончании института Никита был принят в штат "АИКо системс", в то самое подразделение известной фирмы, в котором он уже успел пройти производственную и преддипломную практику. Здесь всё ему было знакомо, для всех он был своим, и его какие-то дальние родственные отношения с генеральным директором уже давно никем не воспринимались как что-то особенное, дающее право на какую бы то ни было исключительность.
Попробовав ещё во время практики, Никита на постоянной основе прописался и в футбольной команде АИКо. И пусть он не стал её лидером, но в основной состав попадал регулярно, и тренер всегда мог рассчитывать на него как на опытного и основательного футболиста. А на большее Никита и не претендовал.
За последний год учёбы он практически перестал общаться с одногруппниками и однокурсниками вне института. Ему вполне хватало делового общения по учёбе и близкого и постоянного общения с Алексеем. А со временем у него стали появляться и новые друзья. И в первую очередь, семья давнего и настоящего друга Лёши Игоря. Зная допустимую правду о его взаимоотношениях с Алексеем, они очень тепло приняли Никиту в свой круг общения, а для Никиты они быстро стали такими же близкими, как и для Алексея. Игорь Борисович очень скоро превратился в дядю Игоря, даже несмотря на то, что был для Никиты начальником. На работе, конечно, субординация соблюдалась неукоснительно, но в домашней обстановке они становились обыкновенными друзьями, у которых не возникало проблем из-за разницы в возрасте и в положении в компании. Более того, в своё время дядя Игорь был знаком с мамой, и не было ничего удивительного в том, что несколько раз он ездил с Никитой и Алексеем на кладбище. Его жена также быстро стала тётей Леной. А уж от тёщи Игоря, Анны Ивановны, Никита получал столько тепла и заботы, что просто души не чаял в этой милой пожилой женщине. И уже после второй встречи с ней, подражая Алексею, поцеловал на прощание её руку, за что был вознаграждён ответным поцелуем в макушку и тёплой нежной улыбкой.
Появился в его жизни и Максим. Всего чуть больше полутора лет разницы в возрасте позволяли им иметь общие интересы и проблемы, находить общие темы для разговоров и обсуждений. Первое время они вынужденно пересекались при встречах взрослых, которые после легализации Никиты в жизни Алексея снова стали такими же частыми, как и раньше. При этом чаще всего парни были вынуждены развлекать сами себя, поскольку у взрослых всегда находились свои интересы и секреты. Иногда компанию им составляла младшая сестра Максима, Вика. В любом случае, это общение не только не тяготило молодых людей, но с каждой встречей становилось всё более желанным и интересным для обоих.
А с некоторых пор Максим стал завзятым болельщиком. Он приезжал с Никитой и дядей Лёшей на все игры АИКо, а после футбола, дождавшись Никиту, они втроём отправлялись в какое-нибудь кафе выпить кофе и съесть мороженого, а заодно обсудить прошедшую игру. Первое время дилетантские комментарии Максима вызывали у Никиты и Алексея сдержанные улыбки, но постепенно тот проникался игрой, его оценки становились всё более уместными и глубокими, так что в скором времени он стал равноправным участником футбольных бесед. При этом Максим всё равно оставался безучастным к телевизионному футболу, что вызывало искреннее удивление у его друзей, и когда Никита или Алексей упоминали прошедший матч английской или испанской лиги или последнюю игру какого-либо евро- или мирового кубка, Максим красноречиво замолкал.
Перезванивались парни редко. Чаще всего звонки касались футбольного расписания Никиты или каких-либо проблем с учёбой Максима. Благо, институтские занятия Никиты ещё были свежи в его памяти, и при некоторых различиях в их специальностях он, тем не менее, мог дать нужную консультацию парню или подсказать решение проблемы.
И всё же всё неумолимо шло к тому, что однажды Максим позвонил просто так и, перебросившись дежурными "как дела?", предложил Никите встретиться в выходные и погулять в городе. Безобидное предложение поставило того в тупик. Не сумев найти какой-либо очевидной причины, Никита сослался на занятость по работе в последнее время, на необходимость поработать дома и от встречи отказался. Второе подобное предложение Максима снова было отвергнуто Никитой. Но при этом Алексей стал невольным свидетелем этого телефонного разговора.
- Это Максим? - уточнил он, когда Никита отложил телефон.
- Ага, звал в кино или в кафе.
- Ну и чего отказался? Какая-такая неотложная работа у тебя?
Никита подсел к Алексею.
- Никакой. Просто не хочу оставлять тебя одного в выходной день. Ну не могу же я сказать Максу, что у меня любимый остаётся один дома.
- Не хочешь потому, что я буду скучать один?
Никита кивнул.
- Глупенький мой, любимый парнишка! Ты же сам говорил, что не нужно нам замыкаться только в самих себе! Говорил ведь?
Никита снова утвердительно кивнул.
- Так что я не вижу ничего плохого в том, что ты развеешься с Максимом! У вас много общего, вам интересно вместе! Я же вижу! А за меня не беспокойся, я тут не пропаду без тебя как-нибудь.
Никите оставалось только обнять Алексея и подарить ему сладкий поцелуй.
- И что это я в тебя такой влюблённый?
- Давай, давай, перезванивай Максиму и поезжай в город, влюблённый!
В тот самый первый раз они просто гуляли по городу, разговаривая о всяких важных пустяках, которых оказалось великое множество, потом посидели в кафе и в итоге расстались вполне довольными собой и проведённым временем.
А потом встречи стали повторяться достаточно часто. Нередко компанию им составляли друзья Максима, такие же молодые парни, как и они сами. Но даже в расширенном составе Никита всегда невольно ощущал особое внимание Максима к себе. То какой-то особо внимательный взгляд, то предупредительное уточнение, всё ли в порядке, то просто подбадривающее участие после неудачной шутки. Игра невольно и незаметно втягивала его в свои сети. И каждый раз после расставания он всё с большим нетерпением начинал ждать новую встречу.
Первые признаки надвигающихся кардинальных изменений обозначились, когда Лёша с Никитой в очередной раз гостили в доме Анны Ивановны. Игорь, сам большой любитель бани, не упускал случая устроить общий банный вечер. Обычно мужская часть компании заходила на первый пар, а потом, после них, в уже чуть остывшую парилку отправлялись женщины. Никита никогда не испытывал неудобств при таких процедурах. Разглядывал ли он при этом Максима? Конечно, ну не отводить же глаза в стену! Но всегда это был чисто спортивный интерес молодого парня сравнить себя с другим таким же. И, кстати, Никите очень нравилось, что Максим имеет такое же подтянутое спортивное тело, как и у него. Но в этот раз всё почему-то пошло совсем по-другому.
Только ещё снимая трусы в предбаннике, он уже почувствовал взгляд Максима на себе. Потом сам таким же быстрым взглядом оценил оттопыренную попку друга, когда тот раздевался. Дальше - больше. Всё, что раньше казалось обычным, сейчас почему-то оказывалось причинным. Невольно брошенный и чуть задержавшийся взгляд, дрогнувшее веко или чуть приподнявшаяся губа. Не покидало ощущение, что оба с особым и совсем не простым интересом изучали друг друга. При этом неоднократно Никита чувствовал зарождающееся возбуждение в паху, справляться с которым становилось всё сложнее и сложнее.
Устав бороться с самим собой, Никита вышел в душевую, чтобы смыть с себя наваждение. Не дожидаясь других, он быстро вытерся, оделся и вышел из бани. Потом, правда, пришлось оправдываться, что неважно себя чувствует сегодня, и даже для пущей убедительности отказаться от пива в пользу кваса, но хитро сверлящий глаз Максима ему вряд ли удалось обмануть. Да и участливого звонка с вопросом о состоянии здоровья ждать назавтра долго не пришлось.
Тем не менее, следующая встреча ребят прошла совершенно спокойно. Ни Никита, ни Максим ни словом не обмолвились о бане. Справедливости ради нужно заметить, что они всей компанией были в кегельбане, и там было совсем не до интимных разговоров.
Максим закончил учёбу и был определен в тот же "АИКо системс". Правда, Никита работал в отделе web-разработок, а Максим оказался в техническом отделе, оказывающем компьютерную поддержку как всем подразделениям АИКо, так и внешним клиентам. Тем не менее, ребята теперь имели возможность видеться намного чаще, только вряд ли при этом их особенно устраивали офисные условия для встреч. Зато не было проблемы прогуляться немного по городу после работы, чтобы обсудить как офисные новости и проблемы, так и более животрепещущие вопросы личной жизни и отношений.
А отношения усугублялись. И если Максим с радостью отдавался во власть охватывающих его чувств, то Никита пытался разобраться в себе и понять, что же такое происходит с ним. Он не сомневался в своей любви к Алексею, это даже близко не ставилось под сомнение, но тогда как назвать то, что он начинал испытывать к Максиму? И если вдруг он слишком близко подбирался в своих размышлениях к слову "любовь", то тут же одёргивал себя напоминанием о Лёше. Помогало ли это? Совсем немного и ненадолго. Стоило ему увидеть Макса, как все мысли приобретали совершенно чёткое и однозначное направление.
Прошла зима, новая весна, снова лето. Оба парня усиленно делали вид, что ничего не происходит. Просто такая крепкая дружба. Но тем или иным образом, развязка становилась всё более и более неизбежной.
В самом начале лета Максим отмечал свой день рождения. Поскольку дата была не круглой, приглашена была только молодежь. И, конечно, Никита, который к тому времени уже давно стал для Максима Никсом, получил приглашение самым первым.
Гуляли в беседке на улице. Шестеро ребят и Вика уютно устроились на свежем воздухе. Обстановка была более чем располагающей к празднику. И какая муха укусила Никиту, не смог бы объяснить даже он сам. Практически не пьющий крепкого спиртного, он одну за другой выпил три рюмки коньяка. Скорее всего, слишком сердечные тосты звучали в адрес Макса, и от всего сердца желающий ему добра Никита не хотел оставлять в рюмке ни капли зла. А потом все тормоза отключились. Игорь, издалека наблюдающий за молодёжным праздником и хорошо знающий Никиту, решил не вмешиваться в процесс на начальной стадии, доверяя Никите, но потом понял, что допустил промах, который уже трудно было исправить. Тем не менее, он отозвал в сторону сына и предложил ему потихоньку вывести Никиту из беседки и попытаться уложить его отдохнуть. Максим сразу же предложил определить того в свою комнату, и Игорь не увидел в этом ничего предосудительного. Через 20 минут Никита уже мирно дремал на кровати в комнате друга.
Праздник как-то потихоньку рассыпался, ребята засобирались домой, а за ними и Игорь с семьёй решили не оставаться у Анны Ивановны, чтобы не создавать ей дополнительных проблем. Естественно, Максим должен был остаться, чтобы быть рядом с другом. Это даже не обсуждалось. Предварительно сделав звонок Алексею и предупредив того, что Никита ночует у Анны Ивановны, Игорь вызвал такси, и семейство счастливо отбыло домой...
Никита так и лежал поперёк кровати, как его оставил Игорь. Он не слышал, как Максим тихо прошёл в комнату и включил небольшой ночник, немного поворчал о чём-то, когда тот стягивал с него шорты и тенниску. Не почувствовал, как пальцы и губы Никиты очень медленно и нежно стали исследовать его тело. Опять поворчал, когда Максим, полушёпотом подбадривая себя заклинанием "Сейчас или никогда!", снял с него трусы и впервые в своей жизни осторожно прикоснулся губами к члену. Не слышал, как, вдыхая совершенно новый и необычайно обворожительный для себя запах, Максим сдвинул кожицу и лизнул языком отрывшуюся головку, а потом, осмелев, отправил в рот и весь член. И только когда член вдруг ожил, Максим испуганно выпустил его изо рта, заворожённо наблюдая за нарастающей эрекцией. Вряд ли Никс почувствовал и то, как Максим снова аккуратно приложился губами к его восставшему органу. Потом Никита всё-таки застонал, но Максима уже ничто и никто не мог остановить. Забыв обо всём, он всасывал в себя Никиту, потом выталкивал наружу и снова повторял всё заново.
Никита вдруг снова застонал и повернулся на бок.
- Ну и ладно, ну и пусть так.
Максим скинул с себя трусы и улёгся рядом с другом, точно повторяя его положение. Немного повозившись, он всё-таки смог подвинуть свою попу так, чтобы чувствовать не опускающийся член Никиты; ещё немного, чтобы он уткнулся точно между ягодиц, и ещё ближе, чтобы почувствовать его ещё сильнее. И вдруг совершенно отчётливо Никита проговорил:
- Макс, милый, как же я хочу тебя!
Максим вздрогнул, но рука друга уже обнимала его и прижимала к себе.
- Мааакс...
Член с новой силой упёрся между ягодиц.
- Да, Никс, это я, - и Максим ещё чуть-чуть двинул бёдрами и спиной, чтобы плотнее прижаться к члену.
Если бы Никита был новичком, то вряд ли что-нибудь получилось. А так в полусне-в полузабытье он автоматически смочил пальцы слюной и направил их в ложбинку между ягодиц Максима. Потом ещё раз в рот - и на свой полувлажный от слюны Максима член. И лёгкий толчок вперёд. Максим вскрикнул, слёзы брызнули из глаз, но головка уже оказалась в нём. Сжав зубы, он попытался расслабить мышцы, а Никита как будто снова уснул. Чуть дёрнулся, просыпаясь, и, ощутив интересное положение, подвинул член вперёд. Потом ещё и ещё. Попа поддавалась, боль уходила, даря совершенно новые и необычные ощущения. Несколько медленных движений - и снова пауза...
Максим немного преувеличил, сообщив утром Никите, что тот долбил его целый час. Нет, он не сильно ошибся по времени, но вот стиль близости был совсем другим. Казалось, Никита то проваливался в сон, то снова возвращался из него, даря другу несколько очередных движений. Возможно, Максу и повезло в этом. Он успевал перевести дух между короткими или более длительными сериями Никиты. При этом член так ни разу и не вышел из него полностью. В таком положении оба, уставшие, возбуждённые и неудовлетворённые, они, наконец, уснули, и только после этого член Никиты всё-таки опустился и выпрыгнул наружу.
- Лёша, я приехал!
Никита постарался натянуть на лицо улыбку и придать себе бодрости. Получилось не ахти.
- Как раз к обеду! Есть будешь?
Лёша возился с обедом на кухне. Никита подошёл к мужчине и чмокнул того в щёку.
- Не-а, баба Аня накормила вкуснющей ухой с обалденными пирожками.
- Да, это она умеет, - Лёша внимательно осмотрел парня. - А видок-то, как ни хорохорься, всё равно неважнецкий!
- Леееша, - почти простонал Никита, - сам знаю! А ещё голова раскалывается!
- Пойдёшь досыпать?
- Не, спать тоже не хочу. Пойду в ванную.
- Ну, давай-давай, герой!
Оставшись наконец-то один на один с собой, почувствовав обволакивающе-успокаивающее действие воды, Никита попытался упорядочить всё, что произошло с ним за последние сутки. То ли голова болела слишком сильно, то ли мыслей было слишком много, но он никак не мог выстроить всё по порядку, перескакивая с одного на другое.
"Я люблю Лёшу. Я люблю Лёшу. Кто скажет, что это не так? Никто - это ясно, как божий день! Это самое главное...
Но я ему изменил. Бляяя, как жестоко! Я изменил ему. Физически. Я занимался сексом с другим парнем. Я почти ничего не помню, но мне это не приснилось...
Но ведь это был Макс. Мааакс! Лучший парнишка на свете. Зачем обманывать самого себя? Я давно об этом думал. Я хотел этого. Я не говорил об этом, но разве это меняет суть?
И он! Он тоже хотел этого. Он думал об этом. Он мечтал об этом. Он любит меня!
Стоп! А я? Получается, я тоже люблю его?! Ну да, я тоже люблю его...
А Лёша? А что тогда Лёша?"
Круг замкнулся. Никита тихо чертыхнулся и от накрывшей его безысходности опустился под воду полностью. Через 20 секунд, когда он вынырнул на поверхность, ничего, увы, не изменилось. Был Лёша, был Макс, и был он, Никита, запутавшийся в самом себе и своих чувствах.
- Бляяядь, - Никита готов был разреветься. - Что же делать? Что же я натворил?
Время остановилось и замкнулось на одном вопросе: "Что же делать?".
Неожиданный стук в дверь заставил его вздрогнуть и снова почти полностью погрузиться под воду.
- Ты живой тут? Не утонул? Ёб...
Лёша рванулся к ванной, где Никита, успев-таки хлебнуть воды, отфыркивался и тряс головой.
- Твою мать... Ты что, решил добить меня? Ты... Ты... - не на шутку перепугавшийся Лёша не мог найти нужное слово.
Никита вынужден был стрелой выпрыгнуть из ванной и всем своим мокрым телом прижаться к Лёше.
- Лёша, Лёшенька, дорогой мой, прости меня, бестолкового. Прости! Я просто задремал и неудачно вздрогнул от твоего стука. Прости меня!
Зачем-то у обоих полились слёзы.
- Я люблю тебя, Лёша! Слышишь, я люблю тебя!
Парень прижимал к себе мужчину, пытаясь доказать, что его любовь вот именно такая. Тенниска Алексея моментально промокла.
- Дурак! Дурак! - Лёша с трудом приходил в себя. - Я ведь подумал... Дурак!
Никита обхватил ладонями лицо Лёши и своими губами закрыл рот, продолжающий шептать "дурак". Язык проник между зубов и нашёл другой язык, перекрывая возможность произносить хоть какие-то звуки, кроме непонятного мычания. Предательски отозвался тяжестью низ живота, и парнишка моментально почувствовал это, быстро опустился на колени, по пути стягивая мешающие шорты, и сразу же погрузил в рот дрожащий член. Все мысли Алексея покинули его голову и последовали за парнем и его ртом. Но внутри всё по-прежнему дрожало, и, чтобы заглушить эту дрожь, пришлось поднять Никиту и облокотить его на стиральную машинку.
Без всякой подготовки, только слегка смочив слюной область между ягодиц, Лёша вошёл в парня полностью, до упора. Никита застонал от боли, но это только подстегнуло Алексея. Он хотел сделать ему больно. Раз за разом, почти полностью выходя из парня, он снова загонял себя в него до упора. Никита уже только слегка поскуливал в такт движений мужчины, тем не менее, исправно подавая своё тело навстречу каждому новому толчку. И вот по телу Алексея пробежала дрожь, член в очередной раз погрузился в Никиту и там, в плотной тёплой глубине разразился мощным оргазмом.
Тело обессиленно опустилось на Никиту, и пересохшие губы прошептали в самое ухо:
- Я тоже люблю тебя!
А потом Лёша просто укутал парня в халат, поднял его на руки и отнёс на второй этаж. Никита послушно прижался к Лёше и отпустил его, только когда был осторожно опущен на кровать.
- Поспи, - Алексей присел рядом и нежно погладил приоткрытую грудь друга. - Поспи, наберись сил. Завтра ты должен быть огурцом.
Никита благодарно обнял своими ладонями руку друга и прикоснулся к ней губами.
- Я люблю тебя!
- Я люблю тебя!
***
Назавтра утром все мысли снова беспорядочно толпились в голове Никиты, несмотря на грубоватое, но очень доходчивое указание Алексеем нужного вектора.
Но стоило ему только увидеть на работе Макса, как всё было забыто, отброшено в сторону. Сердце весело застучало, а на лице тут же появилась улыбка... Крепкое и чуть затянувшееся рукопожатие, когда указательный палец успевает пощекотать ладонь друга, и тут же искорка в смотрящих на тебя глазах.
- Ты как?
- Всё в порядке!
- Дядя Лёша не ругался?
- Нет, нет, что ты!
- А я боялся набрать тебя вечером. Мало ли, думаю. Или, может, вдруг ты отдыхаешь.
- Да, я почти сразу уснул, как только приехал домой, и так и проспал до утра.
- А я почти не спал сегодня.
- Почему?
- Столько мыслей, столько мыслей...
Оба, не сговариваясь, посмотрели по сторонам: не слишком ли долго длится рукопожатие, не вызывают ли они ненужного внимания и интереса к себе.
- Давай пообедаем вместе. Тогда и поговорим.
- Да, конечно, обязательно. Call me.
Согласный кивок.
- Хорошего дня!
- Хорошего дня!
И одними губами не слышный даже друг другу шёпот: "Любимый"!
Через час раздался звонок от Алексея.
- Да!
- Ты как?
- Спасибо, в порядке!
- Смотри мне... - и короткие гудки.
В рабочее время они старались не общаться, делая это только при самой острой необходимости. Сегодня, видимо, был как раз такой случай.
А без пяти час раздался долгожданный звонок на внутренний телефон от Макса:
- Встречаемся в фойе!
- Окей!
В небольшом кафе, расположенном прямо в корпусе фирмы, парни нашли самый дальний столик, чтобы не привлекать к себе особого внимания коллег. Хотя совместный обед двоих сослуживцев вряд ли бы вызвал какие-то догадки и пересуды, но общая тайна требовала осторожности.
- Так что за мысли не давали тебе спать?
Максим уже успел отправить в рот немного салата и теперь, чтобы ответить, вынужден был активно поработать зубами.
- Я постоянно чувствовал тебя рядом! А с тобой разве можно просто так уснуть?
- Просто так - нет!
Они улыбнулись друг другу.
- Вот я и думал, что и как нам можно устроить, чтобы спокойно побыть вдвоём.
- Прогулок по городу уже мало? - слегка шутливо уточнил Никита.
- Никс, с тобой - сколько угодно! Но... - Макс поковырял вилкой в салате. - Но я так хочу прижаться к тебе!
- И я хочу обнять тебя. Только уже не в пьяном забытьи, а по-настоящему.
Максим хитро подмигнул в ответ.
- Ну, давай, колись, ведь придумал же что-то! Не зря же не спал! Рассказывай!
- Давай в субботу съездим вместе к бабушке.
Никита промолчал, ожидая продолжения.
- Ну, типа поработать вместе нужно или что-нибудь ещё. А бабуля не будет мешать нам - это я знаю точно!
- Ты думаешь, это хорошая идея?
- Я не знаю! У меня просто нет других идей. У меня дома родители, у тебя - дядя Лёша. Куда нам ещё податься, чтобы никто не мешал?
Никита доел салат и отодвинул тарелку в сторону.
- Похоже, некуда! Только суббота ещё далеко. Может, за неделю что ещё и придумается!
Но ничего другого так и не придумалось. Никита впервые пожалел, что его собственная квартира занята жильцами.
Вечером в наконец-то наступившую пятницу Никита сообщил Алексею, что завтра едет с Максом к Анне Ивановне.
- Да, Макс просит помочь ему по работе, у него какие-то интересные мысли, но на работе заняться ими некогда... Хочет показать мне что-то и узнать моё мнение. По домам будем мешать или тебе, или дяде Игорю, а баба Аня обещала Максиму, что устроит нам фирменный обед...
Субботнее утро приветствовало всех ярким летним солнцем. Никита проснулся первым и сразу отправился в ванну. Потом, пока Лёша занимался туалетом, успел нарезать бутерброды и сварить кофе. Лёгкое возбуждение и непонятное волнение не покидали его даже во время еды, но он искренне верил в то, что ему всё-таки удаётся скрывать своё такое необычное состояние.
- Смотри, не пей много, - полушутя-полусерьёзно напутствовал его Алексей.
- Ну, Лёша! Ты же знаешь, я не пью! - Никита поцеловал мужчину в щёку. - Ведь знаешь?
- Знаю, знаю! И помню!
Никита вдруг замер на секунду, проворачивая в голове какую-то комбинацию.
- А если дашь "Тойоту", то сто процентов буду трезвым.
Алексей рассмеялся от неожиданной просьбы-предложения. Никита уже более двух лет имел права, и Алексей вполне доверял ему в этом вопросе.
- Ну, на что ради тебя не пойдёшь! Ключи лежат в прихожей. Документы на месте.
- Лёшенька! - Никита чуть не запрыгал от радости. - Я тогда позвоню Максу.
И, быстро найдя мобильник, набрал номер.
- Привет! Дядя Лёша даёт мне машину, так что я за тобой заеду. Собирайся, скоро буду!
И обратно к Лёше:
- Всё, я поехал, не скучай.
Лёша кивнул в ответ головой, а когда Никита скрылся на лестнице, ведущей в подвальный этаж, тихо и как-то грустно добавил:
- Давай, давай.
"Тойота" лихо вывернула со стоянки возле магазина, где ребята решили купить чего-нибудь вкусненького с собой. Но ничего лучше пары порций мороженого на дорогу и пачки апельсинового сока как-то не придумалось. Ну и ладно.
Никита опустил оба передних стекла, позволяя тёплому ветру продувать машину и приятно щекотать тело под лёгкой тенниской. Вскоре парни выехали на кольцевую дорогу, и Никита позволил себе слегка расслабиться. Убрав правую руку с руля, он осторожно положил её на открывшуюся из-под шорт коленку друга.
- Можно?
Макс накрыл руку Никса своей.
- Тебе всё можно! Если это не отвлекает тебя от дороги.
- Я отвлёкся от дороги, как только ты сел в машину рядом.
Макс смущённо улыбнулся. Радость распирала его изнутри, но нужные слова в ответ никак не придумывались. Одни казались слишком глупыми, другие - заумными и неуместными, а третьих он почему-то застеснялся.
А Никита ничего и не ждал в ответ. Он тихонько гладил голую коленку, щекотал пальцами лёгкие волосики, позволяя Максу так же нежно гладить свою ладонь. И только съезжая с кольцевой, пришлось вернуть руку на руль, чтобы снова взять машину под полный контроль. Оставалось ехать всего лишь пять километров в сторону от города.
Анна Ивановна уже ждала ребят на крыльце. Поцеловав каждого из них, предложила перекусить с дороги, но ребята дружно отказались, сославшись на совсем недавний завтрак дома. Клятвенно пообещав бабушке, что обязательно скажут, когда проголодаются, они поднялись в комнату Макса.
Едва тот прикрыл дверь, Никита уверенно потянул друга к кровати. Макс только успел опустить кейс с ноутбуком на пол, как был завален на неё. Никита навалился сверху, губы быстро нашли губы друга. И снова этот неумелый чарующий поцелуй в ответ, снова сладкий вкус любимого. Или это мороженое оставило на губах свой привкус? Какая разница!
Никита оторвался, приподнялся над Максимом на руках, увидел восхитительную улыбку, наклонился губами к каждому из сияющих от восторга глаз, к кончику носа. Потом перенёс тело на одну руку, удобно устроившись сбоку, провёл пальцами свободной руки по лбу, по скулам, подбородку. Поднялся чуть вверх, к губам, заставляя их открыться и подарить пальцам поцелуй. Подбодрил Макса улыбкой и медленно расстегнул две пуговицы на его рубашке... Снова пальцы на подбородок, и уже с него, медленно и нежно, по шее, на ключицы, впитывая дурманящую гладкость кожи. Ниже, ниже, к едва открывшемуся из-под рубашки светло- коричневому соску. Несколько дразнящих круговых движений, а потом, снова наклонившись, парень чуть-чуть захватил губами мягкую башенку, несколько раз провёл по ней языком и радостно отметил, как сладко напряглось, подалось вперёд тело друга.
Никита снова оторвался от него, убедился в том, что улыбка Макса по-прежнему на месте.
- Ты - изумительная прелесть!
- Думаешь?
- Вижу!
Обратно руку вниз, чтобы расстегнуть оставшиеся пуговицы и развести тенниску в стороны, открывая плоский тренированный живот. И, не в силах сдерживать себя, прижаться щекой к лёгким кубикам, вдохнуть завораживающий запах. Рука Макса легла на спину, медленно прошлась по ней, захватила рубашку Никса и потянула её вверх. Тот сразу же отозвался, усевшись на кровати и стягивая с себя через голову мешающую тенниску. Макс в это же время быстро стянул с себя свою. И снова друг к другу. Две пары рук, две пары губ, два языка возвратились к ласкам. Оба парня совершенно не думали о сексе. Они сейчас просто заново знакомились и узнавали друг друга. И это знакомство завораживало, притягивало, делало их ещё ближе и роднее. Губы опять нашли друг друга, и снова Никс заработал языком во рту Макса, снова полуобнажённые тела прижались друг к другу. И вот только теперь оба почувствовали то неудобство, которое уже давно царило у них в шортах.
Никиту не нужно было учить, что делать дальше. Спустившись вниз по телу Макса, он уверенно стянул с того шорты и замер на секунду, любуясь распрямившимся и слегка покачивающимся членом друга. Потом аккуратно коснулся губами головки, провёл языком по самому кончику, опустился чуть ниже и опять языком от мошонки по стволу вверх, и, наконец, отправил это чудо в рот, почувствовав, как глубоко выдохнул Макс.
Бедный Макс! Неискушённый в сексе и попавший во власть опытного Никиты, он метался по кровати, постанывал, выгибался всем телом, чтобы тут же, вздрогнув, прогнуться обратно, проваливался в глубину тёплого рта и вновь выныривал из него. Неугомонный язык друга хозяйничал по всему стволу, то поднимаясь к самой вершине, заглядывая в узенькое отверстие уретры, то опускаясь к основанию и ниже, к мошонке, играя небольшими сливками яичек, и совсем скоро Макс неизбежно почувствовал охватывающее его чувство наступающего оргазма. Чуть более громкий и сладкий стон, и Никита плотно обхватил губами головку, сделал несколько сосательных движений, и вот она, награда, льётся ему в рот, заполняет его полностью, вытекает наружу по губам. Но он не останавливается, продолжает сосать, вызывая новые толчки, пока Макс обессиленно не затихает.
- Я был на небесах! - Макс едва размыкает моментально высохшие губы. - Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного!
- Мы с тобой там были вместе, - Никс наконец расстался с членом друга и улёгся на подушку рядом с товарищем - голова к голове.
- И целуешься ты изумительно!
Никита только улыбнулся в ответ.
- У тебя ведь был уже секс с парнями? А, Никс? Признавайся! Откуда ты умеешь так классно это делать?
- Да, Макс, был! Несколько раз.
- Значит, ты меня научишь делать всё так же классно! Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, но боюсь, что не сумею вот так же.
- А мне тебя нечему учить. И хорошо тебе было не потому, что я что-то пробовал и умею, - Никита многозначительно посмотрел на друга. - Тебя всему научит она!
- Она? - переспросил Макс, и, моментально догадавшись, что имел в виду его друг, уточнил: - Я правильно понимаю - именно она?
- И только она, - подтвердил Никс. - У тебя всё получится, маленький, можешь не сомневаться!
- Почему это я маленький? Я младше тебя всего на год.
- На полтора!
- Ладно, на полтора!
- Ты маленький не потому, что ты младше меня, а потому, что ты - мой самый любимый и самый единственный парнишка!
- А ты - мой! Самый любимый и самый единственный!
Свободного времени впереди было много, и друзья спокойно выпили сок, перевели дух, взбодрились, а потом снова вернулись в постель, чтобы продолжить столь сладкое и приятное познание друг друга.
***
- Лёша, я приехал!
Никита появился на лестнице, ведущей в подвальный этаж.
- Слышу, слышу! Как обед? Чем Анна Ивановна угощала?
- Ой, ты не представляешь! - Никита устроился в зале в соседнем кресле. - Какой борщ! Даже мама такой не варила!
- Прекрасно представляю! - от воспоминаний на лице Лёши появилась добрая улыбка. - Я всё-таки чаще тебя гостил в том доме!
Никита сделал характерный жест, разведя руки в стороны и давая тем самым понять, что спорить тут не о чем.
- Ну а что идеи Макса? Что-то интересное?
- Пока не знаю, меня они не очень вдохновили, но что-то в этом есть.
- Возможно, они тебе понравились бы больше, если бы ты не забыл дома ноутбук.
Чёрт, а ведь он даже на секунду не вспомнил, что не захватил с собой кейс с компьютером. Лёша подарил его Никите на прошлый день рождения. Глаза слегка дёрнулись, выдав неуклюжую попытку найти подходящее оправдание.
- Так мы всё делали на ноуте Макса, его одного вполне хватило.
- Но в следующие выходные вы продолжите работу?
- Не знаю, обсудим на неделе.
- Мда-с, - Лёша поднялся с кресла и отправился на кухню, закурил. - Знаешь, в чём состоит одна из самых больших ошибок многих людей?
Никита физически ощутил, что именно сейчас произойдёт важное. Мысленно он готовил себя к разговору и объяснениям с Лёшей, поскольку понимал, что долго жить с двумя такими сильными чувствами в сердце он не сможет. Он подбирал какие-то слова, придумывал оправдания, выстраивал доводы, но сейчас в одну секунду всё это вылетело из его головы, оставив только необъяснимую растерянность. Тем не менее, собравшись с силами, он тоже встал и, переходя вслед за Алексеем на кухню, переспросил:
- В чём?
- Когда они начинают лгать, чаще всего уверены в том, что они умнее всех и что никто ничего не понимает и не замечает, - Лёша сделал глубокую затяжку. - И что самое печальное, этим они только сами себе делают хуже, ведь обманывать приходится очень близких людей.
Никита сделал последнюю отчаянную, но бестолковую и почти наверняка бессмысленную попытку изобразить полное непонимание.
- Это ты о чём сейчас?
- О секрете, который ты пытаешься скрыть от меня. У тебя есть два варианта: ты молчишь и мучаешься дальше или всё рассказываешь мне про него.
Небольшое ударение на слове "про него" заставило Никиту слегка вздрогнуть и взглянуть на Алексея.
- Про кого "про него"?
- Про секрет, конечно!
Никита поднялся со стула и пересел на пол рядом с Алексеем, обнял его колени и привычно положил на них голову.
- Да, ты прав, я не умею прятать от тебя секреты, и глупо было мне думать, что ты ничего не видишь. Кто угодно, но не ты. И я уверен в том, что ты и так всё знаешь. Без моих рассказов.
Алексей не спеша закурил новую сигарету.
- Конечно, знаю!
- Тогда скажи, что делать? Как с этим бороться?
- Если бы с этим нужно было бороться, я бы давно уже что-нибудь предпринял.
- Давно? Так ты давно всё видел и знал? Почему ты молчал?
- Хочешь, расскажу тебе, почему у меня не сложилась личная жизнь?
- Ты всегда любил маму! - уверенно ответил парень.
- Правильно. Но ты не знаешь, каким образом и как неожиданно это проявлялось.
Небольшая пауза, чтобы самому собраться с силами. Разговор начат, отступать уже некуда.
- Я заставлял себя не думать о ней, не вспоминать ничего, и даже какое-то время был уверен в том, что полностью вычеркнул её из своей жизни. Но оказалось, что по ночам я говорю с ней, называю её имя. Сначала это слышал только дядя Игорь, пока мы жили с ним вдвоём в общежитии, и у него хватало сил терпеть мои ночные разговоры. Но потом это стали слышать и те женщины, с которыми я пытался хоть как-то наладить отношения.
- Ты хочешь сказать, что я по ночам...
- Да, мой дорогой, ты уже давно по ночам произносишь его имя. Обнимаешь меня, прижимаешься ко мне, тычешь в меня возбуждённым членом, но шепчешь: "Макс!".
- О, небо! - Никита уныло опустил голову. - Какой же я идиот! Но ты! Почему ты не сказал мне это раньше? Почему позволил мне так увлечься им? Почему не защитил нашу любовь?
Алексей нежно положил ладонь на голову Никиты, провёл ею по волосам, поднимая вверх короткую чёлку.
- Ты у меня уже такой взрослый. Но ещё совсем маленький.
Лёгкий поцелуй в поднявшийся навстречу лоб.
- А разве нужно что-то защищать? Я знаю: что бы ни произошло, ты всегда будешь любить меня. И я всегда буду любить тебя.
- Лёёёшааа... - предательские слёзы сами брызнули из глаз.
Не имея никакого желания с ними бороться, Никита просто уткнулся обратно в колени Алексея.
- Ну что ты, малыш! Ну перестань, слышишь? Всё ведь хорошо!
Никита пытался что-то сказать, но слёзы мешали, поэтому Лёша продолжил:
- И с чем мне бороться? С твоими чувствами? Но разве с ними можно хоть как-то бороться? Забери у тебя сейчас Макса, разве ты будешь счастливый?
Никита отрицательно покачал головой.
- А забери меня?
Такое же отрицательное покачивание.
- Наверное, я мог бы найти способ развести вас. Но тогда я стал бы врагом, я потерял бы твою любовь, сделал бы тебя несчастным. Разве это правильный вариант?
- Лёёёшааа... - снова промычал Никита.
Слезы по-прежнему душили его, сердце разрывалось на мелкие кусочки.
- Мы нужны тебе оба! И должны оба остаться с тобой!
Никита нашёл в себе силы оторваться от Лёшиных колен.
- Но разве так бывает?
- В жизни и не так бывает! - Лёша аккуратно вытер слёзы с глаз и щёк Никиты.
- Мы сможем жить втроём?
- Втроём? - Алексей попытался рассмеяться, но получилось у него это не очень естественно. - Нет, не сможем. Более того, для Максима я всегда был, есть и буду дядей Лёшей. Для него я только твой дядя, твой опекун. Увы, похоже, что отныне и для тебя тоже.
Пришлось затушить самостоятельно догоревшую сигарету.
- Осознанно или нет, но ты уже сделал свой выбор. И я должен стать для тебя только дядей.
- Но ведь это неправильно! Это несправедливо!
- Всё правильно и всё справедливо! Ты по-прежнему живёшь сердцем, как тебя учила мама, но иногда нужно всё-таки реально смотреть на жизнь. Ты ведь не хочешь разорвать своё сердце, разделив его между мной и Максимом. Да и нечестно это будет по отношению к Максу. Ведь он готов отдать тебе целое сердце. Хватит с него и того, что у тебя всегда будет от него одна большая тайна - наши с тобой настоящие отношения и наше с тобой настоящее прошлое.
- Но как же ты?
- Малыш, моё сердце всегда будет с тобой! И для меня очень важно, что я всегда буду в твоём сердце. Поверь, это очень дорогого стоит!
Никита прикоснулся губами к коленям мужчины.
- Лёша, дорогой мой, я не знаю, за какие заслуги небо подарило мне тебя. Но ты - самое большое счастье в моей жизни!
Алексей тяжело улыбнулся.
- Нужно заметить, что небо было щедрым и справедливым, сделав подарок нам обоим!
***
Никита снова проснулся первым. Полностью выспавшимся и совершенно бодрым. Такое чувство чаще всего появляется только спустя некоторое время после пробуждения, но иногда оно ощущается сразу. Особенно, если засыпаешь умиротворённым и довольным жизнью.
Именно так засыпал Никита. За прошедшую субботу он пережил массу ощущений. Сначала восхитительные полдня с Максом. Полдня неги, страсти, ласки, новых впечатлений. Полдня, которые он ждал и о которых мечтал всё последнее время. Потом тяжёлый разговор, о котором он боялся даже думать, но неизбежность которого была очевидна. Совсем другие чувства, другие переживания, другие страсти, но такие же яркие и всеобъемлющие. И, наконец, развязка. Когда расставлены все точки, сделаны все акценты. И неземное облегчение от того, что, ничего не объясняя, не придумывая, не выкручиваясь, был понят самым близким человеком. Его Лёшей. Который вот он, лежит рядом, тихонько сопит себе и знать не знает, сколько любви и обожания выливается на него в эту самую секунду.
И вдруг необъяснимый взрыв!.. От невозможности сдержать нахлынувшие чувства, Никита откинул одеяло в сторону, раскрывая обоих, накатился сверху на Алексея, прижал тело мужчины к постели, удержал своими пытающиеся сопротивляться руки, впился губами в ничего не понимающие губы. Бессовестно-обворожительный язык проник в рот, прогоняя остатки сна. И, только насладившись поцелуем, парень оторвался от лица любимого.
- Ты никогда не станешь для меня просто дядей. Я никогда не смогу относиться к тебе только как к дяде. И никогда, слышишь, никогда никто меня не упрекнёт в том, что мои отношения с тобой - это какая-то измена или обман. Потому что мои отношения с тобой - это я сам. И если когда-нибудь Макс узнает всю правду, он должен будет принять её. Иначе я не смогу любить его. Моя любовь к нему выросла из моей любви к тебе.
Ошалевший Лёша с трудом переваривал эту тираду.
- Долго думал?
- Не-а, я ни секунды не думал. Я просто так чувствую, а это намного важнее, - и, моментально скривив хитрую мину, парень добавил: - И ещё я кое-что чувствую.
Лёша слишком хорошо знал Никиту, чтобы не понять намёк.
- Скорее, это я что-то чувствую, - мужчина выразительно опустил глаза вниз, где нескрываемая никакой одеждой юная эрекция в полную силу заявляла о себе.
Покрывая грудь Алексея поцелуями, Никита опустился вниз, где между ног царил полный штиль и отсутствие какого-либо волнения. Но это нисколько не смутило парня. Он знал на сто двадцать процентов, что уже через минуту здесь начнёт бушевать шторм, и с энтузиазмом взялся за дело. А мужчина за три года совместной жизни уже отлично усвоил, что в такие моменты сопротивляться несносному парнишке - только себе дороже. Поэтому он просто спокойно позволил Никите делать то, что тот хотел и умел делать. И уже минут через десять, когда обещанный шторм вовсю носил тело мужчины по кровати, появились первые признаки готовящегося извержения.
Но Никита не был бы самим собой, если бы позволил всему закончиться так быстро и просто. Перегруппировавшись и подняв ноги Алексея вверх и назад, он впился языком тому в область между ягодиц. Облизывая всё вокруг, цепляясь за краешки отверстия, вворачивая язык внутрь, он медленно, но верно доводил мужчину до тихой конвульсивной истерики.
Однако это был ещё не предел. Не отпуская ноги Алексея, парень снова перегруппировался и теперь оказался зависшим над мужчиной. Взгляды их на какой-то миг встретились, и этого оказалось достаточно для того, чтобы Алексей понял, что сейчас произойдёт. И тут же юный член вонзился в него, прошёл вглубь на всю длину, пока Никита не упёрся бёдрами в ягодицы Лёши.
- А это тебе за прошлое воскресенье!
Жёсткие толчки, один за другим, обрушились на мужчину. Тот стонал от охватившего его возбуждения, глотал воздух судорожно открывавшимся ртом, мял пальцами простыню на кровати, но парнишка был неумолим.
Через три минуты два громких всхлипа, стона, рыка возвестили об одновременном оргазме...
Никита отпустил ноги Алексея и тяжело опустился на него.
- Как же я люблю тебя!
Сухие губы приникли к другим губам.
Дождавшись, когда Никита всё-таки скатится с него, Алексей удобно улёгся на подушку.
- Надеюсь, Макс не скоро узнает о том, какими завтраками ты меня кормишь!
Никита только устало улыбнулся в ответ.
Через час с небольшим, успев ещё немного вздремнуть и принять душ, они всё-таки приступили к настоящему завтраку. Алексей, как обычно, закурил после кофе.
- Расскажи, что вы с Максом думаете делать дальше?
Никита внимательно посмотрел на Лёшу, явно не решаясь что-то сказать в ответ.
- Ты можешь, не стесняясь, говорить со мной о Максе, - Алексей понял смущение парня. - Вчерашний разговор полностью в силе. Когда нужно, я только твой дядя, который знает про тебя практически всё.
- Мы не обсуждали с ним, что и как будет дальше. Нам пока не до этого.
Лёша слегка насмешливо хмыкнул.
- Ещё бы! Но ты-то сам что-то прикидывал? Ладно Макс, но ты-то взрослый, бывалый!
- Вчера я готов был вернуться в свою квартиру, уехать от тебя!
- А что поменялось сегодня?
- Я не смогу без тебя!
- Никита, вот чего ты точно не сможешь, так это долго жить в таком состоянии! Пойми, ты будешь мучить самого себя, а заодно мучить и нас обоих, видящих, что с тобой что-то не в порядке! Ты принял совершенно правильное решение относительно Макса, и не нужно в нём сомневаться, не нужно о нём жалеть. И я поддерживаю твою мысль о том, что тебе нужно переехать к себе домой. По крайней мере, у вас с Максом будет место. А если будет нужно, мой дом всегда открыт для тебя.
- Я не знаю, не могу объяснить, как и почему это происходит. Стоит мне только увидеть Макса, я забываю обо всём и обо всех. А когда рядом ты, то я почти не вспоминаю про Макса. Наверное, у меня какие-то извращённые неправильные чувства.
- Какие бы они ни были, это твои чувства, ты всё равно не сможешь переделать себя, не сможешь любить нас или относиться к нам как-то по-другому. Так что успокойся, помирись со своими чувствами и не думай так много об этом. Мы с тобой договорились, всё решили, и да будет так!
- Да будет так! - эхом отозвался Никита.