1.
ПИИ-БИИИИП!!! ПИИ-БИИИИП!!! ПИИ-БИИИП!!!
Ну что за сука дорвалась до домофона?!! — в темноте, морщась от противного звука, тянусь за телефоном. На дисплее ярко светится»01:47«. Совсем охренели, уроды... небось опять к соседу-алконавту дружбаны приперлись... Домофон продолжает истошно надрываться, а я пытаюсь спросонья сфокусировать зрение. Резко подскочил: теперь голова кружится и тело как ватное — отвратное ощущение.
Кое-как, путаясь в одеяле, выбрался из нагретой постели и побрел в коридор. Зябко как, хочу обратно... Широко зеваю до слез, снимаю трубку домофона:
— Кто там?!
Меня зовут Ян, мне двадцать лет. Я студент филологического факультета, имею склонность к иностранным языкам, фотографии и... похоже, что еще и к убийству.
2.
— Привет, — динамик отозвался сексуально хриплым, насмешливым и до боли знакомым мужским голосом. Девиль?!! — я обалдело вылупил глаза. Какого ему от меня надо, да еще посреди ночи?! Не-не-не, даже спрашивать не буду, себе дороже обойдется. Судя по интонации, с ним определенно все в порядке, так что нехай катится до дому.
— Я сплю, — отчеканил я, как можно строже, — если у тебя ко мне какие-то дела, будь любезен, позвони утром, и мы все обсудим.
— Что, даже на порог не пустишь? — не без ехидцы уточнила трубка, интимно понижая голос. — На дворе-то не май месяц.
— Даже не мечтай! — вспыхнул я.
— Совсем не бережешь соседей, — вздохнул Девиль.
Что? Я мгновенно запаниковал: о чем это он?!
— При чем тут соседи?
В динамике прошелестел отчетливый смешок:
— Ну, видишь ли, такси я уже отпустил, — пустился объяснять Девиль. — На улице холодно и мозгло, я начинаю замерзать и хочу скорее в тепло, а ты этому препятствуешь. Мне придется разбудить твоих соседей и наврать с три короба, чтобы меня впустили в подъезд.
— Я не позволю!
— Как? — ухмыльнулся он. — Будешь наугад метаться по квартирам с требованием не открывать дверь? Так ты только весь дом всполошишь. Брось, Принцесса, просто впусти меня уже, и я тебе клянусь — никто не пострадает.
Ага, как же. Чует моя задница, дело вазилином кончится, если я его впущу. В принципе нельзя позволять нечисти порог пересекать, а Девиль — это просто Дьявол во плоти. Однако, если не позволить ему осуществить задуманное, утром меня попросту линчуют. Или того хуже: соседи нажалуются хозяевам квартиры и меня с позором выселят. Не хочу опять в общагу, мне тут больше нравится!..
— Черт с тобой, — буркнул я, нажимая кнопку, — поднимайся.
Нашарив выключатель, включил свет, мельком оценив свое отражение в зеркале: взлохмаченный, осовелый стою посреди прихожей в одних трусах, покрывшись от прохлады мурашками, в ожидании ночного гостя. Надо бы накинуть на себя что-нибудь, мелькнула мысль, но было поздно, в дверь позвонили. От души матюгнувшись, повернул ключ.
Улыбающийся Девиль покачивался на пороге, фривольно облокотившись о косяк. Алкоголем разило за версту. Оглядев меня из-под руки с головы до ног, он довольно ухмыльнулся и шагнул в квартиру. Твою ж за ногу, мне только этого не хватало...
Я отступил назад, он вошел, закрыв за собой дверь. Таким я его еще не видел: вместо привычных мне джинсов и мотоциклетной куртки, на Девиле красовалось небрежно распахнутое стильное кашемировое полупальто известного бренда, под которым была классическая двойка с четко сидящим по фигуре жилетом. Ворот рубашки расстегнут, галстук болтается на шее атласной петлей.
— И с какой радости ты так набрался? — осторожно поинтересовался я.
— Не с радости, — фыркнул он, — от скуки. — Девиль вдруг прянул ко мне, сцапал за плечи, вжал спиной в холодную стену.
— Бляяяя!!! — взвизгнул я, выгнувшись и мгновенно покрывшись новыми мурашками. — Холодно же!..
— А ты теплый, — довольно мурлыкнул он, жадно прижимая меня к себе. Что это? Сквозь кисловатый запах шампанского, отчетливо пробивались нотки женских духов. Я инстинктивно принюхался — точно, от одежды пахнет...
— Ты где был? — почему-то мысль о том, что до меня к нему сегодня прикасалась женщина, неприятно царапнула по самолюбию. Что вообще происходит?!
— На балу я был, — хрюкнул Девиль мне за ухо, — ежегодном благотворительном... Жены местных властьимущих организуют, чтобы потом больным детишкам помощь оказывать...
— По мне, так вполне достойное мероприятие, — заметил я.
— Если не превращать его в ярмарку тщеславия, — отозвался Девиль, продолжая греть мне ухо нетрезвым дыханием. — Видеть, что на тебя вешаются, лишь бы ты подписал чек — аж с души воротит от их соревнований. В итоге, я напился и сбежал...
— Ну, ты прям Золушка, — съехидничал я, попытавшись высвободиться из его объятий.
— Я, между прочим, в отцовском фонде состою, — с жаром вскинулся Девиль, — мы курируем несколько реабилитационных центров...
— Охотно верю! — перебив, я уже откровенно уперся ему в плечи. Стоять босым на холодном полу было весьма сомнительным удовольствием. — Только в толк не возьму, каким боком ты приплел меня к своей благотворительности?! Зачем ко мне нагрянул среди ночи?!
— Потому что захотел, — в хмельном взгляде Девиля отчетливо полыхнуло желание. И когда он только загореться успел? Только-только ведь ныл про благотворительные фонды! Девиль начал откровенно напирать, стискивая меня в объятьях, точно куклу. Я попробовал отбрыкаться, но лишь все усугубил, — потеряв равновесие, мы в итоге опрокинулись, оказавшись на полу.
— Мфх!... Больно!... Слезь с меня! Тяжеленный...
— Вот еще, — колено Девиля отработанно втиснулось мне между бедер. — Я наконец-то дорвался до своей Принцессы, а ты хочешь, чтобы я отступил? Да ни за что!..
— Пол холодный!..
— Я согрею...
— Умф!... — мою следующую жалобу заткнули поцелуем.
С ним точно все в порядке? Обычно Девиль действует нахрапом, сминая к чертовой матери все мои потуги сопротивления. Сегодня же меня целовали с непередаваемой пьяной нежностью — все равно, что клубникой с шампанским угостили — безумно чувственно, так что я даже не заметил, как тоже захмелел. Я лежал под ним на полу практически нагой, но вместо того чтобы мерзнуть, горел каждой клеточкой тела. Это плохо... я не должен был допускать этот произвол. Девиль снова показал, что я ни хрена не могу ему противостоять — стоит ему меня прижать, и я как слабая девчонка сдаюсь на милость победителя.
Не прерывая поцелуя, он избавился от верхней одежды. Раздевается. Не осажу его сейчас, потом не остановят даже танки.
— Мммм!... Умн... стой! — я умудрился разорвать затянувшийся засос и отвернул лицо в сторону, старательно пихая его в плечи. — Послушай... я так не хочу! Ты только о себе думаешь!... Слышишь меня? Стой, я сказал!
— Вот ведь заноза, — вздохнул Девиль. Он с видимым облегчением стащил с шеи галстук, взглянул на меня... Нужно ли говорить, что не прошло и минуты, как мои запястья оказались стянуты шелковым произведением итальянских дизайнеров.
— Ты че творишь?!! — кипишевал я, извиваясь пойманным ужом.
— У меня сегодня настрой романтический, — мурлыкнул Девиль, одной левой удерживая мои руки, — так что будь любезен — заткнись, пожалуйста, и дай тебя любить.
Я дар речи потерял. Вытаращился на него и забыл брыкаться. А где шантаж?! Где угрозы с подколами?!! Он смотрел на меня сверху вниз, и я ощущал, как меня затягивает в бездонный омут его по-кошачьи раскосых глаз. Чувственный излом рта, точеные линии подбородка и скул, темный разлет соболиных бровей и каскад волнами ниспадающих длинных волос. Я ведь парень, он тоже. С какого тогда он так привлекателен?!!
— Ты пахнешь женскими духами! — в отчаянии я выбросил последний козырь.
— Ревнуешь? — ухмыльнулся Девиль. Наклонившись, он начал целовать мне шею, щекоча прядями волос. Я прикусил язык (в кои-то веки!), так как понял, что в данной ситуации все сказанное мной, будет играть против меня. Его губы тем временем спустились по скату шеи ...