Что ты сделаешь, услышав какое-нибудь «уебок» или, например, стандартное «мудак» в свой адрес? В детстве, молодости без лишних слов за тебя бы постояли твои же кулаки, но с возрастом реакция меняется, и любое оскорбление все больше начинает походить на характеристику тебя.
Уебок!
Откуда знаешь?
Мой анус горел пионерским костром: мощно и уверенно.
Причина была не в диарее. И не в паре вырванных волосков, хотя я и осознал тогда их недостаток.
Думаю, виной кольцеобразного пожара растревоживавшего мою задницу было то, что пятью минутами ранее я изнасиловал себя отвазелининой морковкой.
Это была небольшая среднестатистическая морковка, что бывает у многих. Сантиметров пятнадцать примерно в длину и где-то три в диаметре. В общем, размеры, как и у большинства морковок твердо населяющих эту планету.
Мой внутренний Жак-Ив Кусто не смог удержаться от желания стать исследователем глубин собственного тела, когда мама вернулась с покупками из магазина. В одном из пакетов мной была обнаружена морковь.
Подростковый долбоебизм не оставил мне вариантов.
Я всегда любил морковь, так почему бы не попробовать ее отверстием, из которого она обычно из меня выходит.
- Через час будем ужинать, - сказала мама.
«Мне хватит пятнадцати минут», - подумал я про себя.
Я включил кран и стал наполнять ванну. Разделся.
В горячую воду со мной опустились морковка - в одной руке и тюбик вазелина – в другой.
«Надо размяться, упражнения без разогрева вредны», - сказал я сам себе.
В начале был палец. А уже потом было слово. И слово это было - блядь!
Неприятная хуйня. Но начинать всегда трудно.
Стоп. Я постриг ногти? Уффф. Можно продолжать.
Ну, терпимо.
А если поменять позу?
Я встал на четвереньки. Опираясь лишь одной рукой о дно ванны. Другая исследовала мою задницу указательным пальцем до тех пор, пока не затекла. Эта поза оказалось намного удобней обычного лежания на спине с поднятыми ногами.
Я поменял руку с правой на левую. Щедро одаренные вазелином, в ход пошли теперь уже два других пальца: средний и безымянный.
Долбить себя пальцами оказалось не так уж сложно, как мне казалось в начале. Куда сложнее было расслабиться. А ведь это очень важно, если хочешь, чтобы твои сфинктеры перестали сжиматься и мешать войти в тебя новым ощущениям. Тогда я этого не понимал.
А я точно закрыл на щеколду дверь?
Маме может понадобиться вазелин, хм… а зачем?
А ей вся нужна морковь сегодня?
А что, если я не смогу сдержать стоны?
Эти и другие вопросы без конца мешали расслабиться.
Мама скоро начнет готовить ужин, как она обычно делает к приходу с работы отца. Да и срать начало хотеться. Пора уже было унизить ни в чем неповинный, но соблазнительный овощ.
Было не больно, а может даже приятно. Первый раз не бывает идеальным, но запоминающимся точно. Настолько запоминающимся, что рано или поздно пишешь о нем в надежде отдать бумаге и вычеркнуть из памяти.
Хотя приятные ощущения все же были. Моя предстательная железа равнодушной не осталась точно.
Закончилось все в итоге тем, что мне нестерпимо захотелось срать.
Вода в ванне еще не успела слиться, а я уже сидел на унитазе и пытался удержать на нем свою скользкую и сдобренную тюбиком вазелина задницу.
Кара небесная поразила мой кишечник. И казалось, что не будет ей конца. С полчаса его выворачивало и каждый грамм выходящего дерьма отдавался жгучей болью в стенки моего растянутого и местами надтреснутого анального кольца.
Но все плохое рано или поздно заканчивается. Иногда минут через тридцать, как было в моем случае.
Спасибо тебе, Боже. Надеюсь, ты не подсматривал и на суде не заставишь объясняться за снятые тайком кадры.
Я оделся. Тщательно отмыл морковку с мылом, положил в карман и отправился на кухню.
- Помылся? – спросила орудующая у плиты мама.
- Ага, - стыдливо ответил я, но она вроде бы ничего не заметила.
- Потрешь морковь на крупной терке? Я хочу испечь пирог на десерт.
- Без проблем.
Я высыпал морковь в раковину и начал мыть. После незаметно к остальным добавил недостающую. Миссия выполнена. Объект исследован изнутри.
Вскоре вернулся папа. Поцеловал маму, пожал мне руку.
Еще погодя мы всей семьей принялись за ужин.
Все было вкусно. И пирог, думаю, тоже. Так сказал папа.
Я от десерта отказался.
Говорят, для попы вредно.