Вариации для барабана со скрипкой (глава 2)

5.

Стива разбудил звонок в дверь. Натянув шорты и накинув рубашку, он добрался до входной двери под настырное "дззззззззз" - кто-то явно решил не снимать пальца с кнопки, пока дверь не откроют. Лукичёв распахнул дверь и уставился на парня немного ниже себя, с длинными светлыми волосами, чинно забранными за уши. Парень одной рукой жал на кнопку, в другой же держал веточку какой-то травы и нотный лист, внимательно изучая его. Настолько внимательно, что хозяина квартиры, очевидно, не заметил и продолжал давить на кнопку, издавая непрерывное раздражающее треньканье. Стив понаблюдал пару секунд, затем сжал запястье поднятой руки и переставил ниже, чтобы та упиралась в стену. Парень продолжал вертеть в руках листок, не особо-то обращая внимание на изменения в своём положении в пространстве.

- Стиви, а что это за сексуальные символы тебе рисуют? Ещё и с пожеланием доброго утра! - невозмутимо поинтересовался пришелец и, спохватившись, протянул хозяину квартиры веточку полевых ромашек. - Да, это тоже тебе!

- Я тронут, Костян! - Стив пока ничего не понимал, поэтому ладонь к сердцу приложил довольно искренне.

Тот, кого назвали Костяном, поднял слегка выпуклые голубые глаза и запротестовал:

- Не-не, это не от меня! Это было в твоей двери. Вот эта трава и записка с тайными иероглифами. По мне - подозрительно смахивающими на стилизованный член и перевёрнутую задницу. По-моему, твоё жилище подверглось тайному обряду друидов.

Стив выдернул нотный листок из рук гостя, глянул и засмеялся:

- Ну да, типа того, - Лукичёв приобнял парня за плечи и дружески тиснул. - Рад тебя видеть наконец-то! Мы уже решили, что ты сбежал и бросил нас, неверный.

- Нельзя так думать про засланцев! - покачал головой Костян и обнял в ответ Стива, после чего они всё-таки ввалились внутрь квартиры. - Кстати, я, кажется, видел твоего друида. Когда поднимался, он попался мне навстречу. Такой худенький и очень невинный, на вид, по крайней мере. Это что, твоё обаяние принимает характер массового поражения? Скоро бабушки начнут у порога крынки со сметаной оставлять? Или ты дал повод?

- Еда за обаяние - боюсь, скоро это станет актуально. Если дела группы не сдвинутся с мёртвой точки, - парировал Стив, подтолкнув гостя в сторону кухни. - Чай у меня пока есть, так что садись и рассказывай, как съездил.

- За чай?! И всё? Вот же деловой ты, сука, человек, - Костян с ухмылкой уселся на табурет около окна и плиты. Впрочем, в небольшой кухне Лукичёва всё было "рядом".

- Ты давай, Баян, знай баянь. Не за бонусы, а за идею! - сделал лёгкое внушение Стив, бухнув полный чайник на огонь. - Потом зубы скалить будешь. Давай выкладывай, не нервируй меня - я и так нервный.

- Ты?! Да ладно! С чего?

- С хронического безденежья. И диеты "Басенной". Давайте уже сделаем чего-нибудь! Подпишем контракт, ограбим банк, пойдём в партизаны!

Гость засмеялся:

- Ну, гастроли у нас таки будут!

И так большие глаза Степы заняли максимально возможный объём в своих орбитах, и он на мгновение застыл с жестянкой заварки в руке, затем спросил:

- Оплата? Сроки? Материал? Дальнейшие перспективы?

- Июль, группа на процентах, если покатит - возможны дальнейшие предложения, и главное - мы попадаем на фестиваль, - также лаконично отрапортовал гость.

После чего Стив открыто улыбнулся и от души потрепал по затылку Костяна, на что тот возмутился:

- Эй, хорош! Что за манера - лохматить меня?! После тебя не расчешешься...

- Да ладно! Не капризничай, - игриво хохотнул Стив. - Кстати, на выходные нас вроде как группой на пикник звали, тоже какая-то музыкальная тусня... или просто халява, я Васятку не очень понял.

- Если пригласили Васятку - тогда однозначно халява, ты ещё не усвоил?

- Слушай, может - ну его, этот чай, у Васятки напьёмся? - Стиву явно горело поделиться новостями с коллегой по группе.

Но Костик сказал, что у их бас-гитариста напиться можно только пивом и принудил хозяина к гостеприимству, как обозначил это Лукичёв.

Стив всё же не выдержал и позвонил басисту. Тот оказался не дома, но обещался подъехать в ближайшую пару часов, так что времени оказалось предостаточно и на трёп, и на чай, и даже на яичницу с помидорами. Стив с лёгкой досадой вспомнил, что последнюю сосиску отправил в качестве смс своему соседу снизу, но тут же махнул рукой и зачем-то совершил несколько пассов над сковородкой уже слегка потрёпанной веточкой ромашек.

- Это что, улучшает вкус? - заинтересовался Костян.

- Хм, не думаю. Но это снимает досаду из-за отсутствия мяса, - пояснил Стив.

Пока в квартире на втором этаже друзья тусовались на кухне, в комнате первого этажа Кеша мерил шагами периметр ковра на полу. Он, и правда, столкнулся в подъезде с каким-то типом странного вида, но в тот момент не знал, что это утренний гость Стёпы. Как только парень оставил тайное послание возле дверей соседа и начал спускаться по лестнице, как хлопнула дверь подъезда, и шумными шагами начал подниматься этот тип. Кеша с ним столкнулся между пролётами, прижавшись спиной к стене и пропуская того вверх. Подняв ногу и сняв тапок, Кеша начал им трясти, будто вытряхивая что-то, но одновременно следил за незнакомцем. Проводив его взглядом до тех самых дверей, где торчали ромашки с запиской, он тут же натянул тапок и побежал вниз, шумно сопя и плотно сжимая рот в тонкую нитку.

Сегодня Царёву предстояла поездка с мамой за город к её сестре - тёте Ире. Там он должен был помочь им на огороде, а потом посидеть с маминым племянником Жорой, который был "реактивным" ребёнком, пока женщины будут делать закрутки на зиму. Вообще-то Кеша любил ездить в посёлок к тётке, там было отличное озеро, классный лес и пара друзей его возраста. Ещё он любил ездить в коляске мотоцикла дяди Коли, и тёткин муж позволял ему рулить, но сам всё равно сидел позади за его спиной и держал руки поверх Кешкиных. Но сегодня Царёв собирался в поездку с особым желанием, ему очень нужно было задобрить маму послушанием и там уже упросить её отпустить на выходные с Горохом на дачу к Пепику. Почему-то ему казалось, что там, в шумной компании, он оторвётся по полной. Что включает в себя этот отрыв, он ещё плохо представлял, но жутко хотелось отомстить Стиву за его неповоротливость. Всего два дня, как они стали намного ближе общаться, и тот уже дважды успел разозлить Кешу. Допустим, первый раз, когда Лукичёв практически прогнал его домой, Кеша простил, ведь сосиска на леске была чем-то вроде извинения. Но когда утром ни свет ни заря к соседу заявился дружок, у Кеши взыграла ревность.

- Шляются к нему всякие, - бубнил парень, шатаясь по кухне и жуя морковку. - Небось, сонного поднимет, а тот рад стараться - в трусах примет гостя дорогого. А то и вообще без них...

Кеша зло хрустнул молодой морковкой и опять стал усиленно жевать. Он прекрасно помнил, как Лукичёв оказался в комнате перед ним совершенно голым и абсолютно беззастенчиво позировал. А что стоит ему и перед этим патлатым также?

- Бабник! - тихо возмутился Кеша, но тут же хохотнул, ведь слово подходило только по отношению к девчонкам, а тут - парни.

Поставив чайник на плиту и достав пакетик Липтона, Кеша кинул его в чашку и уперся локтями в подоконник, высунувшись в окно. На улице уже бегала парочка сорванцов, старушки оккупировали лавочку под ивой, а местные коты разлеглись на асфальте. Дед из крайнего подъезда начал заводить свой Жигуль, и на весь двор затарахтел раздолбанный двигатель и прогоревший глушитель. Но сквозь этот шум Кеша вдруг чётко услышал смех.

- Костян, ты уникал! - раздался знакомый голос, и Кеша тут же втянул своё тело обратно в кухню. Это был голос Степана, и доносился он из открытого окна второго этажа. Потом опять раздался дружный смех и снова какие-то слова, но уже не так громко.

- Блядун, - констатировал Кеша и, выключив ставший ненужным чайник, вышел из кухни.

Последующую пару часов он с мамой собирался к тётке. Они что-то паковали, собирали, созванивались - кто с кем, мать с сестрой своей, а Кеша с Горохом. Мама дважды переодевалась и перекладывала пакеты и сумки, а сын в ожидании слонялся по квартире. Когда была дана команда на старт, Кеша обулся и взял в одну руку объемный пакет, а во вторую - ведро с крышкой и чем-то тяжёлым внутри. Снова зазвонил телефон, и мама схватила трубку, Кеша же, крикнув, что ждет её во дворе, открыл двери и вышел в подъезд.

За пять минут до этого в квартире у Лукичёва появился ещё один гость. Васятка, крепкий, слегка флегматичный парень под два метра, подъехал, как и обещал, и все трое музыкантов тут же отправились "на базу", то есть в относительно оборудованный подвал под магазином канцтоваров, где они традиционно собирались для репетиций и прочих поводов.

Перешучиваясь и возбуждённо похохатывая от открывшихся перспектив и бодрящих надежд, парни спускались толпой в три человека по лестнице - от обилия эмоций казалось, что их действительно толпа. Особенно Кеше, отступившему со своим нелепым ведром и пакетом в самый угол лестничной клетки, чтобы пропустить эту процессию. Стив, посмеиваясь и размашисто жестикулируя одной рукой, что-то говорил Васятке, и, наверное, не заметил бы соседа, если бы патлатый Костик, поравнявшись, не воскликнул:

- О, друид!

Только тогда Лукичёв обернулся и, отыскав взглядом Кешу, кивнул в знак приветствия.

- На промысел собрался, - не смог удержался Костян, и Стив негромко хохотнул.

От неожиданности Кеша сделал ещё один шаг назад и уткнулся в мягкую обивку закрытой двери, а ручка больно врезалась в поясницу, отчего парнишка скривился. Вдобавок Кеша стукнул пластиковым ведром по дверному косяку, и с него свалилась крышка, шумно грохнувшись об пол. Троица притормозила, а Кеша, не меняя выражения лица, поставил пакет на пол и наклонился за крышкой у ног Стива.

- Шли бы куда шли, - еле слышно пробормотал он и поднял упавшую крышку, водрузив её на ведро. Подобрав во вторую руку свой пакет, он сделал пару шагов и тут же скомандовал стоящим стенкой парням: - Пропустите!

- Пропусти! - Костян тут же возмущённо ткнул Васятку, самого дезориентированного из всех четверых. Амбал послушно отодвинулся в сторону, давая дорогу, а Костик продолжал нагнетать: - А то проклянёт за неучтивость!

- Хотел бы я это слышать, - заинтересованно хмыкнул Стив. - Надеюсь, это будет что-то более впечатляющее, чем: "Дураки жлобские! Ты, ты и ты - все каки!" - последнее Лукичёв пропищал, чем в свою очередь рассмешил Костика.

Кеша уверенно шагнул между ними и, преодолев пару ступеней вниз, развернулся к парням, продолжая крепко сжимать в руках пакет и уже надоевшее ему ведро.

- Ха-ха, - громко и совершенно невесело проговорил парнишка. - Прокляну куриной лапкой, и засохнут все ваши чакры. Потом сами не рады будете, - загадочно произнес Кеша и тут же вылетел из подъезда.

Оставаться тут, под своими окнами, было глупо, парни сейчас же выйдут за ним и могут начать издеваться, поэтому Царёв по-быстрому сиганул через двор и забежал за гаражи, откуда и стал подглядывать за подъездом. Кинув на землю свой груз, он присел на корточки и уставился на выходящего Стива со своими товарищами. В груди колотилось сердце как у загнанного зайца, ведь Кешка никогда и никому так не дерзил, но в присутствии Лукичёва на него как будто что-то находило. Сейчас у него огнём пылали щеки, и он толком не помнил, что там наговорил в подъезде, но злость на Стёпку усилилась. Хотя, несмотря на это, всё равно оставалось желание сейчас наплевать на всё и подойти к нему, чтобы хотя бы прогуляться за пивом. Даже если тот снова отправит его домой.

- Да падёт на тебя проклятие куриной лапки! - донеслось до слуха парнишки вместе с хохотом со стороны подъезда. Патлатый Костян совершал пассы в сторону амбала Васятки, а Стив с ухмылкой подталкивал их одной рукой по очереди в сторону улицы, другой в это время набирая что-то на мобильном.

Кеша со вздохом провел парней взглядом и тоскливо подумал, что его Стёпа так не трогает. Вон, даже посмотреть без издёвки на него не может! А парнишке очень уж хотелось побыть на месте этих странных парней, чтобы вот также, по-дружески, дурачиться со Стивом и вместе куда-нибудь идти.

Команда собиралась как следует "обмыть" открывшиеся перспективы. В родном городе и в области парней знали хорошо, несколько раз они светились на местном радио, участвовали в рок-концертах и ежегодном областном рок-фестивале, но это всё же был любительский уровень, с которого они никак не могли подняться выше. В их регионе никто продюссированием не занимался отродясь, для дальнейшего роста надо было ехать в столицу, куда, в конце концов, и отправили общим волевым усилием самого делового - хваткого и языкастого Костика, вокалиста и клавишника. Костян не подвёл, привезённые им новости команду окрылили.

Для Стива это была не просто пьянка, а в первую очередь момент единения с самыми близкими для него людьми. Он не обсуждал с ними свою жизнь, но они откровенно делились друг с другом своими мечтами, своими взглядами и притом, что зачастую спорили до хрипоты - всегда поддерживали друг друга в устремлении реализовывать то, что прочие окружающие считали невозможным. Они были единомышленниками в большей степени, чем друзьями в традиционном понимании, но это не делало их менее близкими.

"База" была настоящим убежищем, время от времени у каждого из них случались такие обстоятельства, что она становилась домом в прямом смысле. И сейчас, ввалившись в подвальчик с парой спортивных сумок, полными выпивки и снеди, парни чувствовали себя на своём месте - уютно и свободно. Несмотря на бетонные стены, обшитые серыми листами звукоизоляции, на клубок проводов от усилков, мониторов и колонок, на потрёпанный диван и хромое кресло - всё равно это место было для них родным и любимым. Их личным святилищем. Даже девушек они сюда приглашали крайне редко, и никогда - на репетиции. Преданные группе фанаты могли приходить, "чики" - нет.

Стив, открывая первую на сегодня бутылку пива, неожиданно подумал, что было бы интересно привести сюда Кузнечика. На репетицию. Как проверка, возможно, между ними есть ещё что-нибудь, кроме физического притяжения. Хотя... люди не магниты, чтобы можно было оправдываться "чисто физическим" притяжением. Стиву нравилось, когда тихий Кеша начинал дерзить и перечить. Ему явно это было несвойственно в обычной жизни, но в то же время - это было то, что жило под внешностью и алгоритмом скромного паиньки. И Стиву чем дальше, тем больше нравилось провоцировать парнишку. Было интересно узнать - а что там ещё?

Но долго думать о своём ему не пришлось. Планы с каждой выпитой бутылкой становились всё грандиознее, мечты всё дерзновеннее, речи всё трансцедентальнее.

Где-то в середине джем-сейшна, спонтанно возникшего после очередного похода и отягощённого какими-то гостями, Стив, выложившись за ударными, почувствовал приятную опустошённость, улёгся на диван, прозванный королевским, ибо на нём имели право сидеть только сами музыканты и особо уважаемые гости, и блаженно заснул.

У Царёвых же день был более насыщенным. Ещё утром, по приезде в посёлок, прямо у калитки дома родственников Кешу с мамой встретили, обтискали, обцеловали и в дом увели. Тётя Ира, как всегда, накормила до отвала, а племянник Жора не отходил от двоюродного брата. Он то тащил ружьё на батарейках с лазерным прицелом, чтобы пострелять с Кешей, то возбуждённо рассказывал ему какой-то мультфильм про драконов, а то просто показывал приёмы карате, которые больше походили на танец папуасов.

После обеда все отправились в сад, чтобы передохнуть после сытной еды и наговориться. Пришли ещё какие-то тёткины подруги, и Кеша по-тихому слинял, чтобы позвонить Гороху и хоть как-то развеяться.

- Витька, привет, ты занят?

- Царь, ты, как всегда, вовремя, - заржал друг в трубку.

- Что, опять Дашку под подъездом ждёшь?

- Не! В её комнате и на её кровати! - торжественно сообщил друг.

- Да ты что, сдурел? Как придет её батя, так тут же спустит тебя с этажа!

- Не ссыте, Ржевский! Родаки в деревню укатили, так что у нас хата в полном распоряжении!

Кеша вздохнул и порадовался за друга. У Витька с Дашкой были отношения, и даже иногда удавалось где-то найти место для перепихона, чем Горох жутко гордился. Другие их приятели не могли похвастаться хоть какими-то мало-мальски постоянными отношениями, а уж о регулярном сексе и вовсе говорить не приходилось.

- Так ты уговорил мамахен на поездку? - голос друга вернул Кешу к разговору.

- Пока не пробовал. Но я настроен ехать! Мне очень нужно, - уверенно заявил парень.

- О как! Недотрах? - снова заржал друг в трубку.

- Да иди ты,- беззлобно отмахнулся Кеша и тут же вспомнил Стива: уж недотрах - это точно не его диагноз! А вот самому Кеше такого, наверное, должно хватить на месяц. По крайней мере, так ему казалось, и то, как прошла та единственная ночь с Лукичёвым, постоянно накатывало на парня.

- Нет, я серьёзно! Там хата свободная, территория здоровенная, так что бери свою киску, - начал инструктировать Горохов.- Найдем для вас свободную койку!

- Вить, прекрати!

- Ой, неужели у вас платоническая любовь? Только не втирай мне, что ты на неё ещё не залез! Девки сейчас сплошь продвинутые, так что главное, чтобы у тебя сил хватило и резинок, - опять засмеялся друг.

- Горох, ты помешанный на... - Кеша не успел выразиться, как почувствовал боль и тут же вскрикнул: - Жорик! Гад! Ты зачем меня за жопу укусил?

Шебутной племяш тут же отскочил в сторону и, встав на четвереньки, прокричал: "Я полосатый тигл! Стласно?"

- Не страшно, а больно! Вот я тебе сейчас дам! Чёртов тигр...

- Эй, Царь! Что за мужик там тебя кусает за задницу, и что ты там ему давать собираешься? Я чего-то о тебе не знаю?

- Не мели дурь! Всё, я больше не могу говорить, иначе меня этот разбойник сожрет живьём.

- Вы там хоть предохраняйтесь, - подъебнул друг и отключился.

- Ну что, спалил меня? - улыбнулся Кеша и тоже опустился на колени к малому. - Теперь я на тебя охотиться буду, так что - спасайся!

И Жорик с визгом и смехом бросился наутёк, когда двоюродный брат Кешка рыкнул и потянулся к нему.

К вечеру парень так напахался, что уже еле сил хватило дойти до озера и искупаться. Он весь день старался изо всех сил, помогал взрослым во всём и даже любезно отвечал на вопросы любознательных подружек тёти Иры, а когда мама со своей сестрой устроились на кухне, разбирая ягоды и складывая их по банкам, он игрался с Жоркой, чтобы этот бандит не мешал им. Уже поздно вечером, когда он улёгся на диван, снова вспомнился Стив. У Кеши неосознанно всплывали картинки той единственной ночи, но их постоянно перечёркивали воспоминания последующих двух дней. С этим чувством неопределённости он и уснул. А наутро, когда их с Жориком снарядили двумя маленькими детскими ведёрками и дали задание собрать малину с кустов, Кеша решился спросить у мамы разрешения поехать на следующие выходные с Витей на дачу. На удивление, она очень быстро согласилась, но пообещала дать на дорогу список ограничений и предупреждений. Полученное согласие так вдохновило пацана, что он с полной отдачей погрузился в работу. В какой-то момент он услышал пронзительный визг и голос Жорика: "Кееееефа!" И Кеша тут же, откинув в сторону ведёрко с ягодами, кинулся между малиновых кустов, откуда и доносился крик. Оказалось, что Жора сидел себе спокойно на траве за кустами, которые обошел по дорожке, увидел там ёжика и на радостях захотел показать его брату. А Кеша чуть не потерял сознание за эти несколько секунд да получил шикарные царапины от кустов на лице и руках.

Ближе к обеду продрал глаза и Лукичёв. Из всей кутерьмы сновидений в эту ночь Стёпа запомнил только один озадачивший его образ - он, играющий на какой-то крутой сцене на навороченной установке сухими куриными лапками вместо палочек.

Проснувшись, он обнаружил, что глобальная гулянка переросла в столь же глобальный разгром. Подвал был пуст, если не считать тушку Костика, сваленную на диване рядом со Стивом. Коварный Васятка, как всегда, дал тягу, оставив им двоим разгребать последствия вечеринки.

Ликвидация бардака на базе заняла добрых полдня: Лукичёв не мог отказать себе в удовольствии подоставать дезертира Васятку по телефону - тот работал в автосервисе, и сегодня у него была смена, но для Костяна и Стива это, разумеется, оправданием не было. Так что сбор мусора шёл ни шатко ни валко, прерываясь на звонки, трёп между собой, слушание записей, попытки воспроизвести зацепивший ритм и родить на него мотив, ну и тому подобное. Потом парни спохватились, что время идёт, вынесли мусор и открыли нараспашку единственное окно и дверь, чтобы проветрить. В ожидании, пока спёртый воздух, проспиртованный и прокуренный, сменится относительно свежим с улицы, парни оба рухнули на диван, честно поделив его пополам: головами друг к другу, ногами - на подлокотники.

- Ты с родаками так и не общаешься? - спросил Костик, пытаясь оставить влажный след подошвы от своего кроссовка на дырчатом гипсокартоне настенного звукопоглотителя.

Стив удивился:

- Так я своих позиций менять не собираюсь, они тоже, так что с чего статусу кво меняться?

- Ну, не знаю... не по-людски как-то, - задумчиво заметил Костян.

Стив помолчал и нейтрально поинтересовался:

- Нам на поездку вложения нужны будут?

- Ну, на билеты туда, чтобы контракт подписать, потом уже аванс... погоди, ты чего, решил, что я хотел тебе предложить у твоих занять?

- А не хотел? - безразлично поинтересовался Лукичёв, покачивая перекинутой через валик ногой, а другую спустив на пол.

- Да ну тебя. Нельзя быть таким подозрительным, Стиви. Свихнуться можно.

- Если ты не страдаешь паранойей, это ещё не значит, что за тобой не следят! - возразил Стив. - А насчёт "не по-людски" - так, по-моему, очень даже по-людски, прямо в лучших традициях. Папаша пытается загнать сынка в пожизненное рабство, сынок уворачивается в меру своей ловкости. Классический сюжет.

- С квартирой ты его ловко, конечно, обул, - хмыкнул патлатый, - только знаешь... Вот вдруг ты встретишь ту самую...

- Угу. Представляю. "Девушка, вас как зовут? - Тасамая!" - Стив изобразил женский голос фальцетом.

- Вот ты сейчас хохмишь, а вдруг возьмёшь и реально влюбишься? - с улыбкой продолжал доставать вокалист.

- Костик, это всё из разряда столкновения Земли с астероидом и внезапного локального или общего Армагедца, - лениво отмахнулся Стив, но тут же насторожился. - А что это у тебя такие мысли игривые? Ты, случаем, не того, очередной раз?

- Какой там "очередной"? Твоя Ольга и ты со своими махинациями разбили моё сердце вдребезги напополам! - съёрничал Костян, и Лукичёв усмехнулся.

Константин был свидетелем на его фарсовой свадьбе, которую Стёпа разыграл ради родителей, согласившихся предоставить ему отдельное жильё исключительно в случае создания новой ячейки общества. И Костян чуть не спалил всю контору, когда, изрядно поддав, начал более чем откровенно ухлёстывать за невестой. Как оказалось, парня торкнуло крепко, весь месяц до отъезда Ольги за границу он таскался к Лукичёву, точнее - к его жене. И когда та всё-таки уехала, ещё месяц депрессовал.

- Какой стресс! - издевательски посочувствовал Стив, уверенный, что за три года всё уж быльём поросло. Не первая же любовь, в конце концов.

Но Костик неожиданно надулся и пожелал:

- Чтоб тебя так прихлопнуло, как меня тогда!

В подъезде, видимо, открыли дверь, усилив поток воздуха, и сквозняк с шумом захлопнул форточку. Лукичёв хохотнул:

- Чего это меня проклятиями взялись осыпать? Вчера Кузнечик со своей куриной лапкой, теперь ты вот... Пора какую-нибудь бабушку через дорогу перевести для улучшения кармы. Ладно, вроде проветрилось. Давай по домам, что ли? Созвонимся! - и, вскочив с дивана, барабанщик резво рванул на выход, оставив вокалисту возможность поупражняться с замками и запорами на железной двери подвала, из-за которых база группы имела также второе наименование - форд Баярд.

Приведя себя дома в презентабельный вид, Стив заглянул на работу, сдав отремонтированное и набрав новые заказы, такие же жалкие крохи. Но это уже не так угнетало, предстоящие гастроли светили яркой путеводной звездой. Домой парень вернулся в отличном расположении духа и в весьма бодром настроении.

В посёлке Кешу в этот день больше ничем не напрягали и даже хотели отправить в город, но Кеша мужественно согласился побыть до вечера с родственниками. Когда царапины на теле, несмотря на обработку самогонкой дяди Коли, всё равно немного подпухли, его все же усадили в старенькую Ауди, в которой сосед ехал до города. Мама и тётя Ира провожали его как в армию, охали и обнимали, а напоследок расцеловали в поцарапанные щёки, снабдили двумя сумками с ягодами, банками и свёртками сельской продуктовой гостеприимности. Дядя Коля, вернувшийся с работы, пожал племяннику жены руку и похлопал по плечу, заявив, что всё до свадьбы заживёт.

Пообещав маме, что до её завтрашнего приезда Кеша будет сидеть дома, лечиться и заниматься, парень попрощался с Жоркой и родственниками, махнул рукой и отчалил. В город он добрался через час, и, когда его выгрузили из машины с пакетами и трёхлитровой банкой молока перед подъездом, первым делом Кеша скользнул взглядом по окнам второго этажа. Там было темно.

Зайдя в квартиру и растолкав провизию по местам - что в холодильник, а что по шкафчикам, Кеша разделся и пошёл в ванную, чтобы помыться с дороги. Через полчаса он уже лежал в футболке и трусах на животе поверх покрывала на мамином диване, скрёб ложкой по тарелке, зачерпывая малину с сахаром и домашней сметаной, да смотрел телевизор. Чуть позже позвонила мама, чтобы проверить, как сын добрался, как его царапины, не стало ли хуже, и заодно напомнить, что ему нужно заниматься, если хочет успешно выступить на концерте в Центральном парке на День города.

- Ты же у меня талант!

- Ну, мам...

- Сынок, ты не можешь меня подвести!

- Ага...

- Кеша, ты же знаешь, я мечтаю, чтобы ты поступил в консерваторию!

- Угу...

- И чтобы потом играл в симфоническом оркестре!

- Обязательно...

- А ещё...

- Да-да, гастроли по Карелии и штату Алабама! А ещё тебе шубу из шиншиллы и Порше красного цвета! - они с мамой оба засмеялись, поскольку часто шутили о всемирной славе младшего Царёва.

- Иннокентий, пообещай мне, что хотя бы полчасика позанимаешься. Я понимаю, что лето и что тебе за год надоело, но ещё чуть-чуть, и я обещаю, что до осени ни слова не скажу!

- Хорошо, мам, прямо сейчас пойду за смычком, - пообещал сын и отключился.

Подхватив полупустую тарелку, Кеша направился в свою комнату. Поставив недоеденную малину на подоконник распахнутого окна, он раскрыл футляр и достал инструмент. Замерев на полминуты, Кеша взмахнул рукой и провел смычком по струнам. Скрипка заиграла, а парень прикрыл глаза.

6.

Стив паял оторванный контакт - действо, требующее сосредоточенности и полного погружения. Когда проводок наконец-то встал на место, Лукичёв выдохнул и отправился на кухню попить холодной водички. День шёл на убыль, но духота только усиливалась. На небе вдалеке начинали громоздиться тёмные, сизые тучи, и было похоже, что ночью будет гроза. Выпив залпом полбутылки минералки из холодильника и даже простонав от удовольствия, Стив направился в обратный путь, но до него глухо донеслись звуки скрипки. Кузнечик дома - привычно мелькнуло в голове. И чего это он там играет? Стив прислушался, но никак не мог въехать - то ли Кузнечик не особо заморачивался ритмичностью, сосредоточившись на аппликатуре, то ли перекрытия мешали звукам оформиться в логичную для Стива мелодию.

Постояв недолго в коридоре, Лукичёв свернул в большую комнату к барабанной установке и, усевшись, почти механически стал отбивать доли на бочке, пытаясь попасть в тему скрипичной партии. В зале окно было, как всегда, распахнуто, поэтому Кешу было слышно лучше, и ритм удалось поймать почти сразу. Несколько тактов Стив отбивал только на бочке, а затем подключил том-томы, пальцами и основанием ладони завернув какой- то африканский фолк. Сочетание получилось до того необычным, что Стив даже хохотнул от восторга.

Музыка прекратилась, и барабанщик тоже замер, а этажом ниже со скрипкой в руке и занесённым над ней смычком Кеша продолжал стоять посреди своей комнаты и морщить лоб. Сначала он подумал, что кто-то стучит в стену, потом решил, что где-то играет музыка и вибрирует сабвуфер. Но когда прекратил играть пьесу, то понял, что это просто барабаны. Причём он точно знал чьи - сосисочного романтика!

- Стёооопа... - промурлыкал парень и растянул губы в улыбке. Ему было очевидно, что этот концерт для барабана со скрипкой именно для него. - Значит так, Стёпочка?

И Царёв снова провёл по струнам, выбрав произведение более динамичное, чтобы всё же проверить - с ним ли играет сосед или это всего лишь совпадение. А в квартире выше Стив дотянулся до палок и повертел их в пальцах, отбивая на бочке новый темп. Прищурившись, он улыбался и прикидывал, как врезаться в этот академически-стройный поток звуков, чтобы как в воду с разбега, с брызгами во все стороны. И начал с пианиссимо тремоло на креше, сделал крещендо, врезал по всем тарелкам и скатился каскадом по том- томам к малому барабану. После чего и так весёлый темп дополнил озорной синкопой, тем не менее явно поддерживая ритмический рисунок.

Сомнений не осталось, Стив играл для него! У Кеши тут же настроение взмыло выше крыши, и он от души рассмеялся. Было и приятно, и странно одновременно. Его радовало, что сосед сейчас думает о нем и, скорее всего, один дома, ведь не мог же он при друзьях так явно заигрывать в прямом смысле слова с ним? А с другой стороны, Кеша не понимал, как можно иметь такое полярное настроение, то присылать ему сосиску с пожеланиями, а то высокомерничать при друзьях.

- Сейчас я тебя сделаю, - плотоядно растянув губы в улыбке, Кешка подошел к открытому окну. - Посмотрим, как ты за Паганини сможешь угнаться! - и запиликал на запредельной для себя скорости одно из произведений мастера, совсем немножко сбиваясь и чуточку фальшивя.

Поначалу Стёпа перешёл на тыц-тыц, но ухватив ритм таки завернул сбивку, после чего, удовлетворённый, подскочил к окну и со смехом крикнул вниз:

- Перепилишь! Смычок тебе не лобзик!

- Слабак! - довольно констатировал скрипач, выкрикнув в окно соседу, и с чувством исполненного долга рухнул на свою кровать. - Ага, значит, скучно без меня? - сам у себя спросил Кеша и представил, как Стёпа сейчас, наверное, выглядывает в окно и ждёт, чтобы скрипач на поклон вышел. - А фиг тебе!

Через минуту во входную дверь квартиры Царёвых позвонили, а потом вежливо постучали, судя по звуку - ногой. Это Стив, ошалевший от наглости Кешки, решил посмотреть своими глазами на мелкого нахала, посмевшего оскорбить святое - его профессионализм.

- Открывай давай! - постучав ещё раз, подбодрил Лукичёв, не сомневаясь, что парнишка под дверью, хотя никаких звуков из квартиры не доносилось. - Или чего там, прихватило? С унитаза слезть не можешь?

Кеша вскочил с кровати и ломанулся в коридор с первым звонком в дверь. Он не сообразил сразу, кто это пришел и так рвётся в квартиру, ведь залить соседей он физически не мог, а мама никогда бы так не позволила себе. Вылетев в прихожую, парень услышал голос соседа и замер, не добежав до двери. Потом, пробравшись на цыпочках к глазку, он выглянул на площадку. Да, там был он! Собственной нагловато-улыбчиво-разозлённой персоной!

- Ма-ма, - тихонько прошептал Кеша и сполз по двери спиной, усевшись на корточки. - Принесла же нелёгкая. Одно из двух, либо бить будет, либо...

В двери снова забарабанили, а звонок продолжил бренчать над самым ухом. Кеша всё же поднялся, накинул старую дверную цепочку, заправив её в паз, и щёлкнул замком. В небольшую щель он высунул свой нос и уставился на Стива.

- Тебе чего?

- Мне одного мелкого наглеца, пожалуйста, - ухмыльнулся Стив, опираясь на косяк и рассматривая в щель приоткрытой двери явно перепуганную и в то же время заинтересованную мордаху Кеши. - Открывай давай, извиняться будешь.

- Ещё чего, не буду я никого пускать! Мне мама не разрешает! - возмутился пацан и фыркнул. Переступая с ноги на ногу и продолжая рассматривать соседа в узкую щель приоткрытой двери, Кеша внутренне ликовал. Вот он! Пришел-таки к нему! Значит, ему всё же не наплевать на Кешку... - Между прочим, мне не за что извиняться, так что не придумывай, - заявил он и чуть отстранился от двери, что дало возможность Лукичёву заметить царапины на лице парнишки.

Лукичёв замечать не пожелал, вместо этого шумно вздохнул и закатил глаза:

- А вежливости со старшими тебя мама не учила, горе луковое? Открывай, говорю, а то уйду!

Дверь тут же захлопнулась. Послышалось металлическое звяканье, и перед Стивом опять приоткрылась дверь в квартиру. На пороге стоял Кузнечик в футболке и трусах. На лице и на руках красовались тонкие красные отметины, а на коленках синяки. Он стоял молча и еле заметно улыбаясь, а потом вдруг проронил: - "Привет".

Лукичёв шагнул в квартиру, а точнее - к парнишке, взял его ладонью правой руки за затылок, притянул к себе и, коротко, но крепко поцеловав в губы, проронил в ответ, всё так же улыбаясь, "Привет!", словно это было их уже привычной манерой здороваться. После чего, взяв за плечи и слегка отодвинув Кешу в сторону, шагнул внутрь квартиры.

- Ты чего, один сегодня, Кузнечик? - спросил Стив, заглянув на кухню и в зал, после чего обернулся опять к Царёву и задал новый вопрос: - Котёнка завёл?

- Ага, один и неа - не завёл, - пробормотал Кеша, всё ещё пребывая в полуобморочном состоянии после такого приветствия.

Стёпа творил с ним что-то нереальное, и противиться этому не было сил. Да и не очень-то хотелось! В эту минуту совершенно всё вылетело из головы, и Кешка даже не вспомнил, что дулся на соседа два дня подряд, что даже умудрился приревновать, но сейчас-то тот был здесь, рядом? С этими мыслям он продолжал стоять посреди прихожей и блаженно улыбаться, провожая Стива взглядом, пока тот осматривал квартиру. Когда же их взгляды снова пересеклись, Кеша постарался взять себя в руки и сделать более нейтральное лицо.

- Так за что я там извиняться должен был? - как можно спокойнее и безразличнее спросил он.

- Ага, то есть, предложение тебя заинтересовало, - отметил Стив с серьёзным видом, но с поблёскивающими смехом глазами. Парнишка уже был своим, Лукичёв чувствовал, что Кузнечик каким-то образом принадлежит ему, и это чувство было на редкость приятным. От него не хотелось отказываться.

- Могу встречное предложение выдвинуть, - продолжая изображать полное спокойствие, проговорил Кеша и скрестил руки на груди. Сам же постарался небрежно опереться о стену, но, упав назад, попал на ключницу и ойкнул, потом дернулся в сторону, зацепился за женские туфли и грохнулся на пол.

Стив было дёрнулся на помощь, словно попытавшись удержать Кузнечика, но в результате только махнул обеими руками.

- Парень, как ты дожил до такого возраста? С такой ловкостью... - шагнув к Царёву, он крепко взял того за предплечья и дёрнул вверх, поднимая на ноги. - Что там насчёт встречного предложения? Надеюсь, это не то, что ты мне только что продемонстрировал? В смысле - самостоятельно убиться об стену на моих глазах?

- Нет, убиваться я из-за тебя не собираюсь, - хохотнул Кеша и потёр бедро, которым грохнулся. В другой ситуации ему было бы жутко неудобно за свою нерасторопность, но в присутствии Стёпы он чувствовал себя совершенно комфортно. - Малину любишь?

Стив одобрительно кивнул головой, то ли довольный жизнестойкостью Кеши, то ли - предложенными ягодами.

- Малина - это ж малина, глупо отказываться, так, Кузнечик? Ты ведь меня угостить хочешь, а не предложить заняться сбором ягод? Судя по твоей лёгкой ободранности, собирал её именно ты?

- А, это? - Кеша провел по лицу и затем приподнял свои руки, демонстрируя царапины. - Ерунда, племяша спасал. А малину свою раскидал, так что это тётка уже насобирала, - парень направился на кухню, не оборачиваясь, ведь был уверен, что сосед пойдёт за ним следом. - А вообще-то я могу тебя и более существенным накормить. Если хочешь, конечно. Мне снарядили кучу еды, так что могу побаловать твой желудок, - сделав паузу и спрятавшись за открытой дверцей холодильника, он негромко переспросил: - Или у тебя есть кто-то, кто готовит?

Стив действительно пошёл за пацаном на кухню, такую же небольшую, как его, но не в пример уютнее и ухоженнее. На столе была яркая клеёнчатая скатерть, плетёнка с яблоками и грушами - и никаких крошек, разумеется. На окне красовались не просто занавесочки-обдергушки, а полноценные шторы, что сразу придавало уюта. Хотелось сесть на мягкий уголок-диванчик и зависнуть в этом райском местечке. И Стив, разумеется, сел, закинув ногу на ногу, вытянув руку по спинке, согнув её в локте и подперев голову. Вопрос парнишки неожиданно заставил улыбнуться, колыхнув упругой волной где-то внутри.

- Никто обо мне не заботится, Кузнечик. Так что корми, ты - единственный!

Кеша так и продолжал стоять за дверцей холодильника. Как он мог показаться с дурацкой улыбкой в пол-лица? Слова Стёпки его очень тронули, и сказаны они были так легко, что не поверить было невозможно. Сосед даже не задумался! И дело было не только в том, что никто ему кушать не готовит, а значит, и у него никто постоянно не живёт. Дело было в волшебном "ты - единственный". Царёв, конечно же, воспринял эти слова сугубо в своем, возвышенно-романтичном смысле, и именно поэтому он до сих пор стоял возле открытого холодильника и невидящими глазами смотрел на полки с едой.

- Ты любишь молочное? - проронил наконец-то парнишка и, не дожидаясь ответа, начал перечислять всё, что видел: - А может - котлетки? А ещё есть блинчики с творогом. Могу достать мясной рулет с черносливом или яйца сварить. А хочешь - салат накрошу? Тут всё с тёткиных грядок...

Он вдруг понял, что на его монолог никто не отвечает, и выглянул из-за дверцы. Стив улыбался и молча смотрел на него.

- Чего ты хочешь, Стёпа?

Лукичёв, поддавшись внутреннему порыву, наклонился вперёд и оттащил парнишку от холодильника, взяв его за руку. И усадил себе на колени. Крепко стиснув и поцеловав в шею у самой границы роста волос на затылке, он мурлыкнул:

- Котлетки! И салат. А потом - блинчики к чаю, - потрогав губами пунцовое ушко пацана, он уточнил: - А мама твоя когда вернётся? Ночевать меня оставишь?

- Мама - завтра, но тебе всё равно нельзя, - пробормотал Кеша и передёрнул плечами от побежавших мурашек. - В смысле ночевать. То есть спать ты можешь, но не со мной. Вернее - не у меня, - пацан совсем запутался и шумно вздохнул. - Ну, ты понял.

- Ничего не понял, - Стив тихонько хохотнул и одной рукой погладил парня по животу поверх футболки, а другой взъерошил ему волосы пальцами с затылка на макушку. Сжав пальцы, он потянул голову Кузнечика назад себе на плечо так, чтобы видеть его лицо. - Ты собираешься скормить мне весь свой продуктовый запас и после этого запереться от меня в спальне?

- Я собирался тебя просто задобрить ужином, - прошелестел Кеша и схватился пальцами за край стола, сжав их с силой. Он не знал, куда деть руки и как себя вести, сидя на коленях у парня, но всё же ему было чертовски приятно любое внимание соседа. - А потом, получив от тебя спасибо, отправить домой.

- Угу, ну это ты легко отделаться хотел, - Стив едва сдерживал приступ смеха и в то же время невесомо проводил губами по налившимся краской скулам парнишки, по его открытой шее. Тискать Кешку было томительно сладко, словно тянуть фруктовое вино. Чувствовать, как он замирает и вздрагивает под ладонями, как поводит плечами, потираясь в ответ спиной о Стива. Лукичёв опустил обе руки вниз и погладил голые ноги парнишки, раздвигая их лёгким нажимом и своими коленями. Скользнул ладонями по внутренней стороне, нежной и упругой, от паха до коленок и обратно. Перебрался на поясницу, задрав ткань футболки, тиская, сжимая и поглаживая, прижимая к себе. От жара Кешкиного тела смех как-то незаметно исчез, а дыхание стало глубоким.

Парнишка в руках подрагивал, шумно сопел и что-то бормотал. Ладони его легли поверх рук Стива и довольно ощутимо сжали запястья. Это было немного странно от такого робкого, в общем-то, парнишки, но размышлять было некогда, хотелось просто чувствовать и принимать всё, что он сможет дать. В какой-то момент Кеша сам крутанулся на коленях соседа, чем доставил некий дискомфорт, придавив возбуждение своим хоть и маленьким, но ощутимым задком. Лукичев невольно втянул воздух сквозь сжатые зубы.

- Прости! Я сделал больно? - испугался Кеша, немного дёрнулся, отодвигаясь, и на автомате приложил руку к паху Стива.

Лукичёв резко выдохнул от неожиданности и прижал ладонь паренька своей, не давая убрать.

- Ага, больно... - хрипловато подтвердил он, - потереть надо... место ушиба...

- Да ну тебя, - засмущался Кеша, - пусти...

Сам же паренёк не особо вырывал свою руку, но было видно, что ему неловко. Он залился румянцем и потупил глаза.

- Ну, Стёооопа, ты чего? Мы же ужинать вроде собирались... Вернее, я тебя кормить собирался...

Стив загадочно молчал, прикрыв глаза и прихватив зубами нижнюю губу, лишь слегка подавался телом за несильными рывками руки парнишки, прижимаясь в эти моменты плотнее. Покайфовав некоторое время, он притянул Кешино лицо к своему, взяв ладонью за шею, и бормотнул:

- Ну, я тебя сначала угощу, какая разница? Кузнечик, тебе нравится чувствовать... как у меня стоит? На тебя, между прочим...

Кеша чуть со стыда не сгорел от таких вопросов. Его никогда и никто не спрашивал так откровенно, а, уж тем более, услышать такое от парня, который очень нравится - было выше всяких сил. Губы пересохли, а язык оказывался ворочаться во рту. Он попробовал глотнуть, но получился нервный квакающий звук горлом. Ладонь, прижатая к возбуждению Стива, уже нервно зудела, а вверх по руке побежали мурашки.

- Это потому... что... я нравлюсь тебе?

Вместо ответа Стив втянул губы парнишки в свой рот, нагло, по-хозяйски смакуя и пробуя то вместе, то каждую в отдельности, то протискиваясь между ними языком, чтобы облизать изнутри. Парнишка дрожал, и внутри мужчины от этой дрожи сладко и дико вскипала кровь.

Оторвавшись и глотнув воздуха, Стив спросил:

- Хочешь попробовать на вкус то, как ты мне нравишься?

- С ума сошёл... - прошептал ему в губы паренёк и опустил голову.

Его сотрясала крупная дрожь, и, несмотря на лето, руки были холодными. Свои собственные ноги он вообще не чувствовал, а внутри как будто кто-то помпой воздух накачивал. Кешку разрывало от желания быть с этим брутальным и совершенно беспардонным парнем, но одновременно у него был и страх. Он не знал, правильно ли будет сейчас поддаться на ласки Стёпы, и не будет ли потом он об этом сожалеть.

- Стёпа, Стёпочка, может, не нужно? - на грани слышимости пробормотал Кеша и накрыл ладошкой губы Стива.

Лукичёв резко выдохнул, подхватил парнишку под бедра, поднялся рывком и приземлил Кузнечика на край стола, прямо на яркую, весёленькую клеёнку. Вжавшись между разведённых ног парнишки, он задрал на нём футболку, обхватил ладонями его за бока под мышками, а большими пальцами стал играться моментально затвердевшими горошинками сосков.

- Что ж ты такой... нерешительный-то у меня? - пробормотал Стив и, наклонив парнишку назад так, чтобы тот откинул голову и открыл шею, обхватил губами его кадык. - Мне подождать, пока ты определишься, или, может, вообще нафиг не спрашивать? - не отрываясь от ласки, спросил Лукичёв то ли у себя, то ли у Кешки.

- Подожди! - вскрикнул Кузнечик, и Стив замер, продолжая сжимать гладкую кожу паренька. Тот какое-то время молча втягивал воздух и шумно выдыхал, а потом всё же проронил: - Окна во двор выходят, тут нельзя...

Остальное было сделано практически без слов. Стив лишь отчеканил: - "Понял!" - и, подхватив тощее тельце Кеши, понёс его в комнату. Он хотел было свернуть в первую, но паренёк хохотнул - "Не туда!", и Стив, произнеся невнятное "Угум", пошел во вторую, которая выходила окнами за дом и была комнатой пацана. В тот момент он не мог рационально соображать и сразу направиться в нужную комнату, хотя и знал, где именно обитает хозяин.

- Свет не включай, - попросил Кеша и тут же продолжил инструктаж: - Кровать под окном, осторожно возле стола, не зацепись за мои тапки, они где-то здесь и не ударь меня головой о спинку, она твёрдая.

- Квест, бляха-муха... - пробормотал Стив и тут же споткнулся об обещанный тапок. - Мммать!... Из-за твоей светобоязни мы тут оба убьёмся! - сгрузив свою ношу на кровать, мужчина тут же стянул через голову свою футболку и взялся за подол Кешиной: - Руки вверх, Кузнечик! - хохотнул он.

Кеша послушно поднял руки вверх и сел на кровати. Когда Стив откинул снятую футболку, послышалось звяканье и глухой хлопок.

- Хрусталь? - сдавленно прошептал Лукичёв.

- Денежное дерево, - хохотнул Кеша.

- Разбилось?

- Упало.

- Тогда норм, - облегчённо констатировал сосед, и рядом с Кешей прогнулся матрац кровати под весом его тела.

- Уй, нога! Наступил, - тихонько зашипел парнишка, но тут же вытащил колено из-под мужчины и сам потянул его, чтобы показать, где есть место, пока глаза не привыкли к темноте. - Я здесь.

Стив нашарил в темноте Кешку и притянул его к себе. Темнота внезапно настроила его на романтический и слегка таинственный лад, захотелось целоваться до одури, до рези в лишённых кислорода лёгких и сладкой вибрации в животе. Стив оглаживал тело парнишки со странным собственническим наслаждением, он не мог припомнить, чтобы испытывал что-то подобное с другими. Чтобы чьи-либо реакции вызывали столько интереса и... отзыва. Вредничал ли Кешка или смотрел влюблёнными глазами - неизменно хотелось отреагировать.

А сейчас, когда в темноте спальни Лукичёв откровенно прижал к себе наивного и строптивого парнишку, его хотелось подмять под себя, наполнить эмоциями, как тогда, в первый раз, чтобы до стонов и упругой податливости всего тела, от сопротивления - до толчков навстречу. Это желание полыхнуло с такой силой, что Стив смог притормозить, только когда Кеша сдавленно пискнул, смятый его руками и едва не раздавленный. Лукичёв выдохнул и отстранился, расстёгивая совершенно не нужные в данный момент джинсы. Избавившись от них, он опрокинул приподнявшегося было парня опять на спину, нажав ему на грудь, и велел: "Лежи!", а сам провёл пальцами вдоль границы приличия, в смысле - вдоль резинки трусов по дрогнувшему нежному животику. Этот животик невозможно было не обласкать, и Стив снова погладил его, теперь ладонью.

7.

В квартире первого этажа, в тёмной комнате Кеши было тихо, лишь изредка доносился лёгкий шепот.

- Щекотно, - тихонько проронил Кеша и подвигал бедрами.

- Перестать? - спросил мужчина, но руку с живота парнишки не убрал, продолжая касаться кожи.

- Не нужно, - ответил парнишка, а через пару секунд добавил: - Ещё.

И Лукичёв дал "ещё". Он касался уже более смело, трогал свободнее и гладил шире. Его рука прошлась по плавочкам Кузнечика, и ему было приятно ощущать там возбуждение. Значит, парнишке действительно это нравится. Потом Стив склонился и коснулся губами последней преграды между ними, продолжая ладонями ласкать живот и бока парнишки.

- Не нужно! - всхлипнул Кешка и резко дернул соседа за волосы вверх, оторвав лицо мужчины от трикотажа.

Стив зашипел от неожиданности, но следом у него вырвался хриплый смешок:

- Чего ты испугался-то? Опять кончить раньше времени?

Вытянувшись рядом с парнишкой, он обхватил его за плечи так, чтобы ограничить свободу его рук, и неспешно стал стаскивать трусишки с узких бёдер, любуясь в полумраке выступающими подвздошными косточками, опушившимся лобком и основанием стояка, оттянутого резинкой вниз. Стащив до середины, неспешно погладил манящую паховую впадину, изумляясь, насколько прекрасен сейчас этот, в общем-то, обычный парнишка, словно не реальный, а нарисованный великолепным мастером карандашного рисунка. Жемчужное сияние кожи в полумраке, чувственные изгибы, словно замершие в томлении желания и борьбе противостояния.

- Кешка, блин, хочу тебя так сфоткать...

- Зачем? - перепуганно спросил паренёк и моментально дёрнулся, пытаясь подтянуть свои трусы вверх.

- За шкафом! - рассмеялся Стив и тут же хлопнул по руке Кузнечику. - Руки убери! А будешь вредничать - включу свет и буду рассматривать до утра!

Угроза возымела своё действие, и Кеша убрал свои пальцы, но всё же неосознанно схватился за Стива, обхватив его за предплечье. Касания были неробкими, Стёпа позволял себе неспешные ласки, отчего всё тело парнишки покрывалось "гусиной кожей", а в горле совершенно пересохло.

- А вообще - тебя на видео снимать надо... - мечтательно продолжал Лукичёв, стянув резинку к коленям и выпустив на свободу неопровержимое свидетельство того, что Кузнечику всё тоже очень даже нравится. Он продолжал гладить, мять, играться и трогать, то довольно бесцеремонно лапая, то деликатно сдвигая и балуя чуткими прикосновениями. Когда Кешка очередной раз всхлипнул и дёрнулся, Стив спросил: - Местами поменяться не хочешь? Давай, я не изверг...

- Поменяться? С тобой? В смысле - теперь я должен? - было очень заметно, что у пацана сбилось дыхание, и он дико нервничает. - Мне нужно... потрогать тебя? То есть - руками? Да?

Кеша приподнялся на локтях и уставился на Стива. Глаза уже довольно прилично привыкли к темноте, и, благодаря лунному свету из окна, просачивающемуся сквозь тонкий тюль, можно было видеть и комнату, и того, кто лежал рядом.

- А это... Ну, тебе приятно будет? Я же не знаю, как нужно, - сбивчиво начал пояснять Кузнечик. - Вдруг что-то не то... Может, я как-то не так...

- Кузнечик! - зубы Стива блеснули в ехидной и одновременно ласковой улыбке. - Хорош стрекотать. Хоть руками, хоть губами, хоть чем! Чем и как захочешь. Ты ведь хочешь? - Стив смотрел прямо в глаза в своей манере, и сейчас его взгляд казался Кеше особо невыносимым.

- Ну... - несмело отреагировал парнишка, но всё же приподнялся, развернулся, усевшись на колени и устроившись в ногах Стива.

Он протянул руку и провел одним пальцем по вздыбившимся плавкам соседа, отчего тот томно и хрипло что-то пробормотал и потянулся всем телом, разведя колени в стороны. После этого Кеша чуть осмелел и положил уже всю ладошку, пытаясь накрыть, но оказалось, что руки мало, и он положил вторую, легонько потирая и тиская пальчиками. Было и страшно, и приятно одновременно. Боялся он лишь того, что трогает взрослого парня и под пальцами ощущает довольно внушительный агрегат, который не шел ни в какое сравнение ни с его собственным, ни с теми, что в юности трогал, играясь с парнишками.

- Так? Хорошо, Стёпа?

- Отлично! У тебя такие чуткие руки... - Стив приподнялся на локтях: - А слабо его достать и каприз Паганини изобразить? - неожиданно хохотнул барабанщик, одержимый внезапным и острым желанием увидеть и почувствовать, как пальцы Кеши сыграют на его стояке с той же страстью и скоростью, с какой недавно перебирали гриф скрипки. Он был уверен, что с капризом Лукичёва они справятся ничуть не хуже.

- Ты серьёзно? - удивился Кеша, но тягучее "Угу" от Стива подтвердило догадку, что всё это уже не игра. - Ну, я попробую...

Непослушными пальцами он зацепился за резинку белья и, замерев на миг, дернул вниз. Вместе с коротким шипом Лукичёва раздался и хлопок тяжёлого члена по животу мужчины. Кеша тут же проблеял "Прости!" и опять двумя руками схватился за ствол, пытаясь его удержать, будто тот собирался раскачиваться как мостик на вышке бассейна. Некоторое время он просто сжимал горячую плоть в ладонях и только после подбадривающего "Ну же" начал двигать запястьями, проводя по всей длине. Если бы всё это не было настолько интимно, то Кешка мог бы и улыбнуться, представив, что добывает огонь, потирая большой булыжник. Но мыслей в голове у него не было никаких. Только желание. Причем - строго внизу живота.

Стив закинул голову назад и сдавленно выдохнул, но тут же снова уставился на этого секс- старателя между своих раздвинутых ног. Парнишка трудился над стояком, глядя на него круглыми от переполняющих эмоций глазами, сжав свои пухлые губы в почти правильный кружок. Лукичёв сел и, притянув парня к себе за затылок, обхватил этот сочный бутончик губами и толкнулся в него языком. Другую ладонь он положил поверх руки парнишки, не дав тому остановиться и управляя темпом: он то обхватывал его ладонью свой агрегат с нажимом и ускорял движение до ощущения лёгкого хруста, то отпускал и водил словно бы небрежно, подрачивая. А язык в это время продолжал хозяйничать, вылизывая рот Кеши.

В ответ парнишка задыхался и постанывал, руки ласкали более уверенно, а дрожь практически не чувствовалась. Казалось, что Кузнечик расслабился, и можно было его отпустить, чтобы тот сам делал всё, что взбредёт в голову. Но как только Стив в последний раз лизнул губы Кеши после жадного поцелуя, как только распластался на постели, позволяя себе просто наслаждаться, как пацан вздрогнул и соскочил с кровати. Лукичёв чуть не вскрикнул от неожиданности. Голожопый хозяин квартиры прохлопал босыми ногами по полу и скрылся за дверями. Громко выматерившись, Стив сел на кровати пацана и в недоумении уставился на луч света из прихожей.

- Блядь, да куда его понесло?

- Нет, я не хочу, - донеслось до ушей, и Стив наморщил лоб, ничего не понимая. Голос Кеши где-то издалека продолжал: - Нет, не распухло... Да, позанимался... Хорошо, сейчас ложусь в кровать... Пока.

Через пару секунд в дверном проёме появился Кузнечик. Он стоял в свете дверного проёма и прикрывал причинное место.

- Извини, мама звонила, я не мог не взять трубку, она бы волновалась, - пробормотал он и сделал шаг в комнату. - Ты не передумал, пока меня не было?

Лукичёв задрал бровь и посмотрел себе между ног:

- Даже не знаю... Может, вот ему объяснишь, что мама звонила?

- Думаешь, он будет слушать? - хохотнул Кешка и подошел к своей кровати. Остановившись, он как будто о чём-то раздумывал, а потом наиграно небрежно проговорил: - Ладно, двигайся, буду у него прощение простить.

Парнишка юркнул в постель и, как не удивительно, но он, и правда, с вдохновением начал задабривать и Стива-младшего, и самого Лукичёва. Делал он это неумело, но настолько искренне, что не реагировать было просто невозможно, и очень быстро они оба пришли в то же состояние готовности, какое было до звонка родительницы.

- А что дальше? - отодвинувшись от Стива, Кешка вытер губы и привалился к его плечу, всё ещё шумно дыша.

Стёпа, с трудом сдерживавший себя всё это время, чтобы не спугнуть этот потрясающий порыв парнишки, наконец-то выдохнул и отпустил тормоза. Сжав подбородок и щёки Кеши пальцами, мужчина поцеловал припухшие губы пацана и пробормотал: "Умница...". После чего оседлал Кешкину грудь, нависнув над парнишкой и упираясь в постель коленями.

- Дальше - расслабься и получай удовольствие, - шепнул он Царёву.

Двигаться над распростёртым телом, проезжаясь по нему своим агрегатом, и видеть, как при этом данное тело цепенеет от подобного беспредела, было остро-возбуждающе. Пружина внизу живота закручивалась всё туже и толкала всё дальше, на всё более откровенное и наглое распутство.

Стив похлопал своим горячим стволом по губам и щекам парнишки и хрипло распорядился:

- Открой ротик, я не глубоко. Просто посмотреть... Блин, ты...

Он не договорил, и Кеша автоматически открыл рот, чтобы переспросить, хотя ответ в настоящий момент не так уж его и волновал. По крайней мере, гораздо меньше, чем то, что оказалось у него во рту в тот же момент. Стив действительно двигался не спеша, явно смакуя вид и ощущения, натягивая тетиву желания до звона в ушах и непроизвольного прогиба. Набаловавшись с губами, лицом и шеей Кешки, он передвинулся на грудь, затем спустился на живот.

Наклонившись, провёл языком от нижней дуги рёбер до ключицы, вырисовав по дороге петлю вокруг тёмного маленького соска на груди парнишки. Проложив несколько влажных дорожек у горла и по плечам, Стив вернулся и жадно втянул этот шоколадный в темноте сосок уже губами, одновременно закидывая ноги Кешки вверх так, чтобы пацан обхватил ими его за пояс.

Тот послушно обнял горячее сильное тело и в дополнение впился коротенькими ноготками в спину. Лукичёву это только придало ощущений, и он в ответ легонько прикусил горошину соска.

- Ммм... - простонал Кеша и прогнулся под мужчиной.

- Хорошо? - тихо спросил Стив, оторвавшись и поддразнивая лишь кончиком языка.

- Крышесносно, - пролепетал тот, - ты лучший, Стёпа...

- Другие хуже? - ухмыльнулся сосед и навис над парнишкой, покачиваясь с его ногами на пояснице и потираясь своим возбуждением о живот Кешки, одновременно проезжаясь по стояку пацана.

- Других нет, - тихо возмутился Кузнечик и для полноты остроты ощущений провел пальцами от плеч вдоль позвоночника вниз, процарапывая кожу. - И не может быть!

- Хочешь шкуру с меня снять, охотник? - снова хохотнул Стив и ещё плотнее прижался к парнишке, вжимаясь в юное тело и шумно дыша в шею Кешке.

- Нет, хочу... тебя... со шкурой, - пробормотал он и сжал ногами бока мужчины.

Стив качнулся, вдавливаясь, но ещё не входя. Это полупризнание неожиданно завело его, и он несколько раз мощно толкнулся бёдрами.

- Так хочешь? Только внутрь?

- Как тогда, - прошептал Кеша и плотнее обнял соседа, просунув руки ему подмышки и сцепив пальцы на спине.

- Как тогда - не получится, - Стив чуть отстранился и сплюнул себе в ладонь, затем она нырнула между разведённых ног парнишки, и мужчина подмигнул: - Но вдруг получится даже лучше, а?

Неспешно растягивая и разминая парнишку, Стив даже наслаждался, оттягивая момент близости. Видеть, как Кешка то вздрагивает, непроизвольно пытаясь отстраниться, то подаётся навстречу и нетерпеливо двигает бёдрами, кусая губы, чувствовать его то и дело впивающиеся в кожу коготки, короткие, но острые, и слышать шумное дыхание, сглатывание и жалобное хныканье в ответ на свои манипуляции было таким наслаждением, что спешить действительно не хотелось.

- С ума сойти... - еле слышно шептал Кеша и постоянно двигался как на шарнирах. Всё его тело играло и реагировало на проникновение каждой фаланги пальцев, на погружение и на выход, на сгиб пальцев и на дыхание Стива. - Стёооопа...

Но долго слушать это было всё-таки невозможно. В этот раз Стив вошёл с первого раза и сразу почти до упора. Дав Кешке немного привыкнуть, он упёрся коленями и потянул парнишку на себя, садясь. Слегка подкинув влажное, горячее тело на себе, Лукичёв почувствовал, как тот плотно прижался своей попкой к его ногам. И это подарило очередной всплеск острого удовольствия.

- Ёпамать... - всхлипнул пацан и замер, обессиленно выдохнув. Он покорно отдался на волю рукам Стива и лишь порою вздрагивал или издавал натужные звуки, говорящие о том, что пока просто впитывает ощущения от такого напора, не в состоянии реагировать в ответ.

Ласкать пацана, плотно насаженного на стояк, заводило до головокружения. Стиву хотелось растянуть эту ночь сумасшедшего удовольствия до предела, не отпускать Кешку до рассвета, трогая, гладя, изучая, чувствуя своим естеством его медленно пульсирующее нутро. Но чем дальше - тем неудержимее хотелось двигаться, не просто томиться в нежном плену шёлковых, горячих стеночек, а скользить, врываться и отступать, чтобы ворваться опять. Опрокинув Кешку обратно на спину, Стив взял его ноги за щиколотки, подняв к голове и разведя. Парнишка напрягся от не слишком-то удобной позы, но мужчине это только добавило остроты. Первые же удары были безжалостно-сокрушительными - плотину сдерживаемого желания прорвало, и теперь Стив руководствовался только им.

Кеша от растерянности начал хвататься за колени Степана, невольно царапая их, а потом все же оставил его ноги в покое и стал комкать покрывало на своей кровати. Он с каждым толчком всё больше дергал его, комкая и стягивая. Сквозь шумное дыхание было не разобрать его шепота, но для слуха это были волшебные звуки, и вовсе не важно, что там парнишка рассказывает, Стив всё читал по его телу.

Жёстко тараня парнишку между широко раздвинутых ног, Стив глядел из-под полуопущенных век, как от резких, мощных ударов подпрыгивает и подрагивает хозяйство Кешки, как он хватается за постель напряжёнными, вытянутыми руками и подаётся бёдрами, чтобы удары ложились именно в ту точку, попадания в которую заставляли реальность дрожать и рассыпаться. От этих метких, беспощадных толчков уносило в сладкую темноту, и Стив видел, как она плещется в слепом взгляде парнишки, и чувствовал, как она захватывает его самого, смешиваясь с кровью, проникая во все клеточки тела, оставляя во всём мире только одно - выгнувшегося на кровати паренька, салютующего залп за залпом с потрясённым лицом. Видение оставалось отпечатком негатива даже на закрывшихся веках, и Стив хрипло простонал, закинув голову и выплёскивая всё своё сумасшедшее напряжение в это желанное в данный момент до необходимости тело. Почувствовав освобождение и лёгкость, он навалился на Кешку, одновременно опуская его ноги, а потом и вовсе скатился с него, вытянувшись рядом.

- Кеш, живой? - слегка отдышавшись, спросил Лукичёв.

- Потрогай, я цел? - пробормотал парень и хохотнул: - Если меня не разорвало на части, значит, живой.

Кеша, как маленький щеночек, заскулил и потянулся к Степану обниматься. Он начал тыкаться лицом ему в грудь, потом в сгиб шеи. Парнишка шарил руками по животу и прижимался всем телом. Через минуту он затих и вжался в потное тело соседа, тихонько протянув: "Стёооопа...".

Стив на автомате обхватил пацана, почувствовав ладонью влажную от пота и бархатистую от крошечных волосков кожу между трогательно выступающими лопатками. Ощущение было странное. Впрочем, вся эта история с Кузнечиком была странной, и это было бы даже круто, если бы не подсознательное ожидание: "Ну вот сейчас обломает, вот-вот сейчас, да когда уже?!". Парень тянулся вроде бы искренне, при этом особо не навязываясь, сохраняя баланс адекватности. Хотелось расслабиться, но в то же время Стив подозревал, что стоит это сделать - и он тут же получит какой-нибудь сюрприз. Хотя... можно ведь типа "расслабиться" и проверить?

Проведя по спине вниз, Лукичёв хлопнул по упругой попке:

- К этим булочкам бы да котлетку... Ты меня кормить не передумал, Кузнечик? А то раздразнил своими разносолами...

- Чего? - вздрогнул паренёк и приподнял голову, оторвавшись от Стива. - Котлетку? Ты, в смысле... Кушать хочешь? Сейчас? Ну... Конечно же, накормлю.

Он стал возиться, выпутываясь из покрывала и выскальзывая из-под тяжёлых руки и ноги Лукичёва, которые тот закинул на пацана. Через пару секунд сопения раздался грохот - Кузнечик, конечно же, свалился на пол. Стив только махнуть рукой успел да крикнуть "Эээ!". Поймал он только запястье Кеши.

- Всё хорошо, я цел, можешь отпускать, - сообщил Царёв и поднялся на ноги. - Ну, идём на кормёжку, - хохотнул парень и подобрал свои трусы на полу. Натянув их, он развернулся к кровати, на которой лежал Стив. - Пошли?

Помня про первый этаж и коварные шторы, которые, создавая чувство достаточной отгороженности от внешнего мира, тем не менее имели коварные "подсмотровые" щели, Стив натянул футболку и джинсы. Кузнечик метеором носился по кухне, и уже через несколько минут перед гостем появилась тарелка с дымящимися разогретыми котлетами, а ещё минут через пять - миска со свежим салатом. Вид, запахи и вкус настойчиво намекали, что жизнь вроде как удалась. Особенно на фоне блаженной истомы во всём теле. Жрать действительно хотелось зверски, да и от полуфабрикатов быстрого приготовления Стёпа начал всерьёз уставать.

- Вкусно, Стёп?

- Угу, - Лукичёв сосредоточенно уничтожал еду, практически не отвлекаясь на устроившегося рядом на стуле Кешку.

Расправившись с угощением, он блаженно выдохнул и автоматически похлопал себя по карманам в поисках сигарет. Но тут же сообразил, что уж курить тут точно не стоит. Посмотрел на парнишку и, преодолев секундную неловкость, предложил:

- Пойдём, закроешь за мной.

- Уже? - проблеял Кеша, и лицо его стало каким-то мятым, будто он собирался расплакаться. - Ну, если ты уже... поел и больше ничего...

- А разве ещё что-нибудь есть? - процитировал Вини-Пуха сосед и засмеялся. - Поздно уже, пора на хауз валить.

Стив поднялся и направился по коридору в прихожую. Подойдя к дверям, он развернулся, давая возможность хозяину открыть замок и выпустить его. Кеша щёлкнул задвижкой, но двери не открыл, а потянулся вытянутыми в трубочку губами к Степану. Тот звонко чмокнул паренька в кончик носа и взъерошил волосы.

- М?

- А то привыкнешь ещё, - хохотнул Стив.

- Ну... Я просто...

- Давай, Кузнечик! Спасибо за ужин, - и дернул двери.

Кеша стоял на пороге и смотрел в спину удаляющемуся соседу, который вразвалку прошел площадку и начал подниматься на второй этаж.

- Стёпа, а может, мы завтра погуляем? - вдогонку проронил паренёк и спрятался за дверь, высунув лишь взлохмаченную голову.

Лукичёв, оглянувшись с лестницы, кинул "Не борзей!" и засмеялся. Больше он ничего не сказал, а через пару минут, протопав два лестничных марша и позвенев ключами, скрылся в своей квартире. Кеша тихонько прикрыл свои двери и обиженно засопел, прижавшись спиной к обивке. Внутри было странно, словно комок в желудке поперёк стал, а в глазах защипало.

8.

Поднявшись к себе, Стив почти сразу же улёгся, махнув рукой на все дела, брошенные на полпути. Было действительно поздно, да и расслабленность от сытости и физического удовлетворения дала вроде как снотворный эффект. Но, вытянувшись под прохладной простынёй, через пять минут он вдруг обнаружил, что всё ещё думает о Кузнечике. Трахнуть парня раз, ну два - куда ни шло, но становиться от этого зависимым?! Стив испытал внезапный прилив ярости, вскочил на колени и несколько раз со всей силы вколотил подушку в матрас, вопрошая её: "Что за хрень???". После чего обхватил её и улёгся ничком.

- Значит, так. С утра - работа, вечером - съём! - озвучил он сам себе план на завтра, - заигрались, нафиг... Что мелкий, что сам...

Но план не вдохновлял. Через пятнадцать минут после серии переворотов спина- живот-бок Стив поднялся и вылез в окно курить. Попытался представить короткую юбку и длинные ноги, высокую грудь и её мягкую упругость в ладони. Вроде возбуждало, но внутри всё равно было как-то пусто, словно он не оттянуться собирался, а настраивался на выполнение обязаловки.

Прикончив пятую подряд сигарету, Стив хмыкнул:

- Ладно, завтра только работа. Съём - послезавтра, - после чего вернулся в кровать. Табак сделал своё дело, голова потяжелела достаточно, чтобы провалиться в сон.

Следующее утро было не настолько радостным, насколько Кеше хотелось бы его ощущать. Ночной побег Степана сначала расстроил парнишку, а потом и разозлил. Хотя, глубоко в душе, он понимал, что такой взрослый и популярный парень не может вот так вдруг взять и влюбиться в Кешку, это он, как слепой котёнок, готов был идти за Лукичёвым по пятам практически на край света. Но всё же его холодность и здоровый пофигизм злили парня. Сосед не захотел даже поцеловать на прощание, хотя то, что у них было... два раза, между прочим! Это разве не подтверждение того, что Кеша для него не просто пацан со двора?

Мысли не давали спокойствия, и Царёв бы так и провалялся весь день в постели, если бы к обеду не вернулась мама от своей сестры. Именно тогда и закрутился марафон быта, который отвлёк от мыслей о соседе. Мама сначала не могла нахвалиться тем, что сын хорошо покушал, уничтожив ощутимую часть провианта. Потом она его лечила, делая какие-то примочки к ссадинам и царапинам, рассказывала, как они провели время после его отъезда, поведала о дочери какой- то соседки, которая тоже хочет на будущий год в музучилище поступать, и что девочка очень хорошая, и приглашала его приезжать после сдачи экзаменов в посёлок к тётке. В промежутках между разговорами мама Кешу опять кормила, усаживала учить завтрашний предмет - музлитературу, звала к телевизору, когда в местных новостях сообщали о подготовке ко Дню города. Потом позвонил Горохов, чтобы провернуть афёру. Кеша пообещал, что если матушка друга позвонит ему, то он подтвердит, что Витя вместе с ним готовится к экзамену и будет дома поздно. За это Горох поведал, что они с Дашкой едут на картингах кататься, а потом к её сестре в новостройку - смотреть ремонт. Друг надеялся, что будет повод и уединиться, поскольку Дашку просили потом с годовалым племянником посидеть, пока сестра по делам съездит. Кеша вспомнил и своё "уединение", за которым и ездить-то никуда не нужно, вот оно - на втором этаже живёт!

Планы Лукичёва на работу сбылись. Стив проснулся под трель мобильника - звонила приёмщица Юлька с работы, "ответственный" таки накосячил. Воодушевлённый, Лукичёв умчался за заказами, даже не позавтракав. Вернувшись, он заварил себе кофе и засел за работу. Работалось азартно, так что Стив практически не заметил, как наступил вечер и подошло время ехать на базу - группа начала серьёзно готовиться к гастролям, и встречаться они теперь договорились практически каждый день.

В подвале было довольно людно - пришли верные фанаты группы, в основном, бывшие одноклассники, друзья детства или знакомые из музыкальной тусовки. Но сегодня был один "свежачок", как про себя обозначил его Стив. Звали парня Пепик, и, когда его представляли, Лукичёв на автомате брякнул: "Пепик Длинный Чулок"? Парень, к счастью, оказался не из обидчивых и просто пояснил, что это "фамилиё такое, Пепчинский". Оказалось, что это именно он приглашал всю команду на выходные за город, на свою дачу. Парень организовывал что-то вроде опен-эйра для городских рокеров и неформалов. Несмотря на довольно юный возраст - ему было явно не больше 20, парень заметно выделялся организаторскими и коммуникационными способностями. По крайней мере, энергии ему было не занимать. Он так расписывал идею своего дачного фестиваля, так искренне интересовался творчеством группы, что парни вдохновились и отыграли на репетиции почти с той же самоотдачей, что и на концертах. Пепик блестел глазами, подмечал тонкие нюансы и делал деликатные комплименты, разговоры поддерживал и темы подкидывал, так что вечер затянулся за полночь, и к концу парни уже были согласны тащиться на дачу где-то у чёрта на рогах со своими инструментами и выступать за шашлыки. Благо, кто-то из фанатов тоже проникся и пообещал обеспечить транспорт. Лукичёв остался доволен и репетицией, и новым знакомством, и планами на выходные, и днём целиком.

Вполне обычно прошёл день и у Царёва. Вечером он прогулялся в старый двор, мама попросила к её знакомой заехать и ягод отвезти. Возвращался Кеша уже в сумерках, надеялся встретить соседа, но, видимо, тот весело где-то проводил время, поскольку в окнах его квартиры было темно. Так же пресно и закончился этот день, правда, перед сном Кешка всё же минут десять повспоминал Стёпу, но потом уснул. Ночью Лукичёв ему не снился. Вообще.

На следующий день Кеша вполне стандартно начал утро: проснулся по будильнику, отправился в ванную, потом - кухня, завтрак, приготовленный мамой, сборы в училище, напутствие мамочки и поездка в автобусе до самой музыкалки. Родительница друга так за весь вечер и не позвонила, поэтому покрывать Горохова Кеше не пришлось, но на экзамен тот всё же опоздал.

Сдавали вполне сносно, препод не очень валил и любой мало-мальски вменяемый студент запросто мог хотя бы на трояк наговорить. Единственное, что удручало, что седовласый педагог давным-давно был вдовцом и жил один, поэтому очень любил разговаривать со всеми, кто ему попадался. Даже на лекциях его невозможно было остановить после звонка, а уж на экзаменах и зачётах он по двадцать минут мог разговаривать со студентом, пока следующий уже сам не начинал, махая в воздухе зачёткой, проситься идти сдавать. Так что сдача экзамена была монотонной и длительной.

Ближе к обеду в квартире Стива раздался звонок телефона - звонила Оксанка, та самая, которая не пожелала заварить по его просьбе чай в тот вечер, когда Кузнечик перебрал пива на вечеринке, заснул в спальне Лукичёва и перестал быть просто соседом.

- Привет, чё делаешь? - томным и типа безразличным голосом поинтересовалась пролетевшая претендентка на "личную жизнь".

- В данный момент - курочу айфон, - отозвался Стив, снимая крышку с навороченного телефона, и покосился на дисплей своего, включённого на громкую связь. - А ты чего звонишь?

- Так... думала, может, развеемся по старой памяти. Сходим куда-нибудь...

- Вместе на хуй? Ты вроде туда меня послала?

- Ну, знаешь, ты тоже!... Лукичёв, ты чего, правда, такой? Что, тебе другого обидеть - как нефиг делать? Нравится, да? Я, между прочим, тоже человек!

- И чё? - Стив сосредоточенно проверял контакты. - Давай ближе к делу.

- Какой же ты гад всё-таки...

- А я смотрю - ты не держишь зла, принцесса. Оно у тебя неудержимо...

- Была бы рядом - врезала бы, честное слово!

- Это весомый повод встретиться, - хмыкнул Стив.

- Ну, тогда накорми меня мороженым - и я всё забуду! - помолчав, выпалила девушка.

- И чего потом с тобой, амнезийной, делать? Хотя ладно, соображу, - усмехнулся Стёпа, - только записочку с домашним адресом заранее напиши, чтобы знал, куда тебя отвозить в конце вечера.

- Чувствую, до конца вечера я всё вспомню! - отозвалась девушка.

- Тогда давай в четыре у беседки! Развеемся...

Сбросив вызов, Стив хмыкнул - что ж, Оксанка ничего себе. Внешне. И позвонила сама. Кесмет!

К четырём часам Лукичёв подрулил к беседке на байке. Там уже начала собираться компания, так что Оксанка смогла с гордым и независимым видом продефилировать под завистливыми взглядами и с шикарной небрежностью усесться позади мистера Плохого парня, а Стив усилил эффект, погазовав, перед тем как рвануть. Прощать она его начала в тот же момент. Угодить ей было совсем несложно, так что часа через полтора, уже за столиком в караоке-баре, настроение у подруги было на отметке "отлично", дополнительно подогретое ещё и спиртным, а вот сам Стив чувствовал себя не слишком-то воодушевлённым. Ощущение исполнения "обязательной программы" не оставляло, так что в конце концов он решил не доводить ситуацию до фарса.

- Ладно, Оксанка, мне пора. Тебя подкинуть или ещё зависать будешь?

- А ты домой, что ли? - девчонка сбилась - события явно развивались не по её сценарию. - Я думала... ну...

- Дел много. Ты на меня больше не обижаешься, ведь так?

- Так ты что, всё это - просто, чтобы я не обижалась?!

- Ну да. Я не люблю, когда на меня всерьёз дуются. Думал, ты воспримешь, как шутку, но если нет... я извинился. Всё норм?

- Ты извинился??? Стив, ты странный...

Когнитивный диссонанс нарастал и грозил привести к коллапсу, поэтому Стив поднялся, пытаясь прервать данный процесс.

- Так ты со мной или нет?

- С тобой! - девушка вскочила с места и направилась вслед за Лукичёвым.

В музучилище экзамен затянулся далеко за полдень, всё это действо закончилось только часам к трём: группа устала не так от напряжения, как от ожидания. Было решено, что после сдачи они отправятся куда-нибудь посидеть, чтобы, во-первых, отдохнуть после монотонного дня, а во-вторых - отпраздновать завершение сессии. Кеша, естественно, вместе со всей шумной компанией отправился в пиццерию недалеко от училища и там просидел до тех пор, пока разомлевших и постоянно хохочущих молодых людей не попросили переместиться из зала на веранду, чтобы не пугать своим весельем посетителей. Горохов, который был явным заводилой в этой компании одногруппников, притормозил друга на выходе и предложил смыться.

- Слушай, Царь, давай слиняем от этих убогих, они мне за учебный год осточертели, пару часов посидели, и хватит уже.

- Ну, в принципе, можно. А куда пойдём?

- Давай я Дашке позвоню, и она возьмёт свою какую-нибудь подружку. Прошвырнёмся вместе. Ты как?

- Я не против, - согласился Кеша. - Вить, думаешь, подружка захочет?

- Говно-вопрос! Ты же у нас нехилый чувак! Весело проведём вечер! - друг хлопнул Царёва по плечу и достал мобильный.

- Ну да, нехилый... - пробормотал Кеша и пожал плечами.

Пока друг созванивался со своей девушкой, он вспомнил Стива. Вот интересно, для него он был "нехилым" или хотя бы просто интересным? А может - симпатичным? Наверное, Лукичёв не воспринимал его серьёзно, скорее, как игрушку. И от этого стало обидно. Но всё же мысли о Стёпе вызывали у парня щекотку в горле и еле заметную улыбку на лице.

- Попандос. Её батя припахал. Так что сегодня нифига не получится, - отчитался Горох. - Может, ну их, этих девок? Давай вместе куда- нибудь завалим. Да хоть и в "Озон", там сегодня кто-то из заезжих тусу мутит, послушаем новую музычку, потрёмся на танцполе, может, кого и подцепим.

- Ну давай, повод вроде бы есть, - согласился Кеша, намереваясь хоть как-то отвлечься от мыслей о соседе и заодно отпраздновать начало каникул. - Только давай заедем ко мне, я ведь не могу в этом пижонском костюме туда идти. Тогда от меня точно все шарахаться будут.

По-тихому сбежав из пиццерии, парни двинулись к дому Царёва, чтобы вечером произвести "отрыв". У каждого была своя причина: Горох хотел воспользоваться отсутствием девушки и гульнуть, а Царёв - погулять, чтобы забыть о присутствии парня в своей жизни. Но забыть так сразу не получилось, поскольку на подходе к своему дому Кеша заметил его самого. И он был не один.

- Стиииив, ну только один кружочек, ну чего тебе стоит?! - ныла Оксанка, умудряясь при этом водить пальчиком по тонкой ткани майки на животе Стива, что вызывало сдержанную улыбку парня.

"Есть реакция!" - отметил он и не стал обрывать навязчивые приставания или же перехватывать инициативу, как сделал бы раньше. Он просто сидел и прислушивался к своему телу: нравится? Нет? Достаточно нравится или так? Тонкие пальчики поскребли по ремню.

- В нём эрогенных зон нет, зря стараешься. Это просто шкура мёртвой лошади, - сообщил Стив, извлёк из пачки сигарету и прикурил, продолжая сидеть на мотоцикле, одной ногой упираясь в ограду газона под окнами дома. Оксанка издала звук "Бэ!" и ущипнула Лукичёва за спину.

- Эй! Это вообще не в тему! - хохотнул он в ответ.

- А так - в тему?! - девушка прижала ладонь между расставленных ног Стива. И именно в этот момент Стёпка почему-то поднял глаза и увидел, что к дому подходит Кузнечик с каким-то парнем.

Помолчав, Лукичёв сообщил, не оглядываясь:

- На Востоке за такое руки обрубают. Но ты давай дерзай. Понравится - не оторву.

Кеша неосознанно начал замедлять шаг, увидев Стива с девицей. А уж то, где шарила её рука, вообще сбило с толку. Он позволяет такое на улице? Можно только представить, что он позволяет ей делать в квартире! Это у парнишки в голове не укладывалось. Обида за вчерашнее казалась теперь абсолютной мелочью; то, что этот супер-мачо так демонстративно выпячивает свою любвеобильность, злило Кешу в сотню раз больше.

- Эй, Царь, ты чего? - Горохов оглянулся на отставшего друга, который стоял посреди подъездной дороги с кислым выражением лица.

- Да ничего... ногу подвернул, - промямлил Кеша и опустил голову, чтобы не смотреть больше на соседа.

- Идти сможешь?

- Может, постоим? Или вон у соседнего подъезда посидим под ивой.

- Не мели ерунду, давай посмотрю - что там, - и друг присел на корточки.

- Вить, ну не нужно! - Кеша начал вырывать ногу из рук Горохова.

- Тогда - домой, там посмотрим. Давай цепляйся, - и он обнял Кешу за пояс, закинув его руку себе на шею.

- Ну, Вить, может, не нужно... - Кеше было неудобно перед другом, да и не очень хотелось, чтобы Стив видел их в такой сцепке. - Может, я лучше сам?

- Будешь выделываться - возьму на закорки! Так что - давай!

Кеше ничего не оставалось, как, изображая хромоту, идти в обнимку к подъезду, у которого до сих пор сидел на байке Стив и наблюдал за всей этой картиной.

Лукичёв действительно с интересом наблюдал за этими танцами посреди дороги: "Так, судя по всему - это тот самый близкий друг..."

- Ладно, Ксюха, уломала! - неожиданно для девушки, уже почти утратившей энтузиазм и первоначальный запал, смилостивился Стив. - Садись вперед, проедемся.

Девчонка взвизгнула, резво слезла с заднего седла и тут же задрала ногу, чтобы втиснуться перед мужчиной. Стив вежливо помог, придержав её за попку.

- Ну что, принцесса? Держись, рванули!

Рулить в четыре руки было неудобно, волосы принцессы раздражающе щекотали нос, заставляя мотать головой в попытке избавиться от них, и тесное соседство с впереди сидящим телом напоминало не столько эротику, сколько экстрим. Причём что-то из серии "приколы и обломы". Главное было, не сбить этих двух инвалидов, проезжая мимо. Стив подумал, что сейчас они все четверо выглядят как инвалиды, и эта мысль его почему-то развеселила, так что он за пару шагов до ребят радостно заорал:

- Поберегииись!

- Не трактор, объедешь! - выкрикнул Царёв приближающемуся байку и дернул друга за шею, чтобы тот не рыпался. - Витёк, стой! Пусть рулём покрутит.

- Царь, ты чего? Не глупи, - Горохов дёрнул Кешу, приподняв над землёй, и тот, повиснув на друге, который был явно сильнее, начал болтать ногами в воздухе.

- Горох, пусти!

- Уймись, полоумный, ещё не хватало тебя по частям домой переть.

Они оба начали сдвигаться с дороги, а мотоцикл на медленном ходу проехал мимо и там притормозил.

- Ну хоть дружок у тебя адекватный, камикадзе! - Стив в какой-то момент реально испугался, что пацан бросится под колёса, а он, из-за сидящей впереди Оксанки, не справится с управлением. Испуг был резким и мерзким, спина моментально взмокла, и удержаться от того, чтобы не высказать этому мелкому, Лукичёв оказался не в силах, поэтому, остановившись, он выдал невероятно длинную для себя тираду: - Если задолбало всё - иди из окна выкинься! Первый этаж - можешь себе позволить хоть каждый день! Других-то подставлять какого хера? - спустив пар, мужчина снова крепко взялся за руль и, не торопясь, покатил дальше по двору со своей пассажиркой- нагрузкой.

- Иди со второго выпрыгни! Может, наглость зашкаливать перестанет! - заорал Царёв вслед удаляющейся спине Стива. Скорее всего, из-за рёва мотоцикла тот уже ничего не слышал, но пацан продолжал возмущаться: - Мой двор, где хочу, там и хожу! Захочу - через окно буду прыгать! Тебя не спросил!

Настроение у Лукичёва было испорчено, Оксанка это чувствовала и нарываться не рисковала, так что круг проехали в молчании.

- Всё, аттракцион закрывается, просьба освободить места! - Стив помог девушке слезть на землю. - Давай, созвонимся. В крайнем случае, спишемся. В самом крайнем - сопьёмся. Водка коннектит пиплов.

Газанув, Стёпа распугал стайку голубей на площадке у мусорных контейнеров и почти сразу притормозил на выезде из двора. Домой не хотелось. Хотелось как-то избавиться от мерзкого чувства едва миновавшей опасности. Дорога сама вела на "базу"...

Шумно дыша от возмущения и от неконтролируемого крика, Царёв какое-то время простоял, смотря себе под ноги, пока его не одёрнули.

- Что это было, Царь? - ошарашено уставившись на друга, спросил Горохов.

- Идиотизм, - пробубнил Кеша и, забыв прихрамывать на ногу, уверенным шагом направился к своему подъезду.

- Стой! А как же нога?

- Прошла.

- Погоди! - Горох дернул Царёва за плечо. - Это "ж-ж-ж-ж" неспроста, ой, неспроста, - и парень засмеялся.

- Да отвали ты, - буркнул Кеша и вбежал в подъезд.

Уже в квартире, когда они оба, как партизаны, держали оборону перед мамой Кеши, Горохов всё в нетерпении ждал, когда же они скроются в комнате у друга и можно будет наконец-то прижать этого скромника.

- Так, колись. Что это за тип? Чего это ты перед ним цирк устроил? И почему так взбесился на ровном месте?

- Да нечего рассказывать.

- Только вот не надо! Не поверю, что просто сосед, который у тебя газеты из почтового ящика тягает. Да и ты вряд ли на его грядках нужду справлял. Так что тут простыми соседскими войнами и не пахнет.

- Да просто выбесил. Разъездился тут под окнами. Людям и пройти негде. А ещё за руль девку усадил, можно подумать, она так научится! - Кеша снова перешел на громкое возмущение, но тут же спохватился и стал говорить тише. - Ей нафиг это не нужно, так, повыкобениваться.

- Слушай, а тебе-то какое дело? Ну, катает чувак фифу. Что тут такого?

Кеша в процессе разговора стянул костюм и надел джинсы с футболкой. Из тумбочки своего письменного стола достал коробку, где хранил деньги, заработанные курьерской доставкой в издательстве. Отсчитав купюры, сунул их в карман и махнул другу рукой.

- Так, хорош сидеть, пошли, а то всё пропустим.

- Стопэ! Никто никуда не идет! - взбунтовался Горохов. - Ты чего-то темнишь, парень.

- Вить, ну правда, нечего рассказывать, - Кеша устало опустился на старое кресло. - Просто один дурак. Дубина стоеросовая...

- Погодь! Да он тебе нравится, Царь! - взвизгнул Горохов и тут же метнулся к другу и бухнулся на колени, заглядывая тому в лицо. - Я также о своей Дашке говорил, когда злился, что она меня не замечает! А потом - когда ревновал её!

- Вить, не мели ерунду. Он же парень, - попытался утихомирить друга Кеша. - Это ненормально.

- Это современно! - констатировал тот. - Царь, не дрейфь, я с тобой не перестану дружить из-за этого. Ты, главное, не меньжуй! Я же тебе друг? Можешь мне всё рассказать.

Кеша несколько минут сидел молча, переваривая всё услышанное от друга, увиденное во дворе и прочувствованное за последние дни. Ему было неловко говорить с кем-то об этом, но и молчать, когда так фигово на душе, тоже не было сил.

- Ну, в общем... - начал Кеша и опять затих. - Он... Только ты никому! Я тебе как другу!

- Я - могила!

- Угу, братская, - хохотнул Кеша, но всё же продолжил: - Короче, он мне, и правда, нравится.

- Я так и знал! - хлопнул по колену друга Горохов. - Ну ты даёшь! И давно ты за ним бегаешь? А он чего? Знает? Нет?

- Не гони, - улыбнулся Кеша и откинулся в кресле, умостившись на продавленной спинке. - Он знает, и я... наверно... мне так казалось - нравился ему.

- А что стряслось? Или ты из- за девки?

- Не знаю, ничего не стряслось, просто он какой-то странный, вроде, когда со мной, то... короче, мне кажется, что ему клёво, а потом - бац! И он снова как обычный сосед себя ведёт.

- А у вас что-то уже было? - полушепотом, но с хитрой мордой спросил Горох. - Если не хочешь - не отвечай! Но... хоть головой кивни, - и он захихикал.

- Да иди ты! - Кеша оттолкнул ногой друга, и тот повалился на пол. - Разве это важно?

- Ты прав - успеется! Но если что - расскажешь? - снова хитро подмигнул друг и получил ещё один тычок от Кеши.

Больше они на эту тему не разговаривали, Кеша и так больше положенного рассказал, хоть и не собирался никого посвящать в свои переживания. А Горохов был, и правда, настоящим другом, поскольку понимал, что давить на товарища не нужно, ведь он мог и этого не сказать.