I.
Летней ночью 18-летнему Толику снился волнующий сон. Он гулял нагой по пустынному пляжу и вдруг у самого берега увидел светящееся тело спящей девушки. Заманчиво выпячивались округлые, как спелые дыни, ягодицы, вздрагивала розовая спинка от страстного дыхания... Толик стремглав очутился на нежной "Венере", обхватил её талию и стал ласкать, проталкивая меж бёдер торчащий член. Красавица изгибалась и плакала...
Море исчезло. Парень лежал животом на постели, из врезавшего в подушку члена бежала пахучая сперма... Толик пошёл в ванную, чтобы подмыться, как вдруг услышал странный шум в соседней комнате. Дверь была полуоткрыта; тусклый ночник освещал кровать, скрипящую от возни двух фигур, соединённых в половом акте.
- Не ворочай задом, - ворчливо шепнул мужской голос.
- А ты не тяни... больно, - кряхтя, отозвался женский, - я ж не бревно!
- И я не молодой жеребчик, чтоб скакать...
- Тише, сын услышит.
А сын, затаив дыхание, зажав в кулаке торчащий орган, наблюдал за играми родителей. Он впервые видел секс наяву, видел, как мясистые ягодицы отца дёргались и растирали его мать. Дурманящий запах от них вскружил голову дрожащему пацану.
- Дай передохнуть, - пропыхтела женщина.
Муж слез с неё и сел на край кровати, дыша волосатым торсом. И юный отпрыск увидел потное тело мамаши, свисавшие до пупка груди и чернеющий кудрявый треугольник между ляжек. Папаша на толстый член туго надевал резиновый предохранитель.
- Продолжим, - шепнул мужчина и закрыл дверь перед успевшим отскочить в сторону сыном.
Толик лёг, но так и не заснул, слушая всю ночь половую возню, шёпот, дыхание, иногда потирая меж пальцев свой встревоженный пенис.
II.
Едва проснувшись утром, Толик сразу вспомнил ночное открытие, и ему вдруг стало противно. "Это грязно, мерзко, пошло", - звенело в голове юноши, и он не мог понять, что с ним. Тогда он пошёл к Виталию - двадцатилетнему другу-студенту, чтобы рассказать о своём потрясении.
- Ничего страшного, старик. Это естественно и не безобразно. Половое влечение, секс. Природа ничего другого не выдумала для продолжения рода.
Виталий слыл женофобом, хотя секс не отрицал. Ему рассказывали про всякие "интимные" дела, но он не смаковал их, как многие парни, а добродушно улыбался.
- Тебя это будоражит, что ты хочешь, но ты не знаешь, как это делается. Могу научить.
- Когда? - растерянно спросил паренёк.
- Да хоть сейчас, но не здесь.
Виталий повёл Толика во двор к сараю, где хранился семейный "Москвич". Закрыв дверь изнутри, они сели в машину.
- Сначала я сниму с тебя одежду, - и студент стал бесцеремонно стаскивать с юноши рубаху, расстегнул ширинку джинсов.
- Не надо! - испугался парнишка.
- Не бойся, это не больно; и не стесняйся, ты ж не девчонка.
Студент положил Толика на опрокинутое кресло, раздел догола, затем вышел из кабины и разделся сам, повесив одежду у входа. Толик увидел загорелую нагую спину, волосатые ноги, под густой чёрной копной в паху выпячивалась головка члена-колодки с потными яичками. "Красавец", - промелькнула у юноши зависть.
- Начнём занятие, - Виталий обнял юнца и стал ласкать его тело, вдохновенно гладя спину и бёдра. Тот стал упираться:
- Не надо... Зачем?
Но студент шепнул на ухо:
- Вопросы потом, если хочешь научиться, - и парень покорился.
- Сначала надо раздеть партнёра и вызвать у него половое чувство ласками и поцелуями, - студент одной рукой подминал маложильную грудь, другая обхватила маленький член Толика и стала шоркать его.
От такого "ощупывания" в лобке зачесалось, тело ослабло, по нему пробежала лёгкая дрожь.
- А теперь внимательно запоминай все действия, - услышал сквозь туман Толик голос Виталия и почувствовал, как его бёдра раздвинулись и как что-то горячее и упругое медленно вошло в его проход.
Тело студента закачалось, спину тёр волосатый торс.
От такого "урока" парень задремал. Ему пригрезилось, что на него наваливается мягкая тёплая гора, и он пытается из-под неё выбраться, но как только она покрывает его тело, ему становится так приятно и сладко...
Толик очнулся от жжения в заду. "Учитель" всё глубже и глубже входил в него, всё быстрее колыхаясь членом, словно хотел разодрать задницу своего "ученика". Толик замычал от нестерпимой боли. Студент поласкал его и вынул член. Юноша почуял, как дышит потом его прохладная спина, взбодрился "стручок" под упругим сидением; ему хотелось, очень хотелось...
- Ну как? - "педагог" лёг рядом. - Задавай вопросы.
- Я тоже хочу... тебя... учить... - и Толик схватил лежащего рядом парня за половой орган и яростно стал молоть его, а другой рукой мять семенники.
От неожиданности Виталий заахал, перевернулся на живот. Толик улучил момент, залез на студента и легко воткнул в тазовую щель свой необросший орган, после чего начал двигаться по красивому шоколадному телу. Член-сосиска буквально "плавал" в проходе, изредка обнажая плоть.
- У тебя ничего не выйдет, ведь я сел "раком", расширил щель, и ты теперь плаваешь, - спокойно произнёс Виталий. - Ладно уж, практикуйся, - и он лёг, выпрямив ноги.
Парнишка стал упрямо вталкивать в "учителя" свой "росток", в порыве наслаждения сбиваясь с ритма.
- Не спеши. Лучше медленно, но верно, - советовал красный от натуги студент.
Толик быстро устал от качаний и разлёгся на жилистой спине друга...
Сквозь дрёму юноша почувствовал волосатый живот. Колодистый пенис Виталия рапирой пронзал истёртый зад Толика. Студент сделал передышку, смазав вазелином член, и опять стал драть парня, шоркая его мышцы. С бёдер юноши побежала пена.
- Я не хочу больше, - Толик поднялся и вышел весь мокрый из машины, но ослабли ноги, и он прислонился к стене, тяжело дыша.
- Подожди, надо ещё закрепить опыт.
"Учитель" вошёл в сексуальный азарт, прижал нагого юношу телом к стенке и опять стал дёргать задом. Толик заупрямился, но студент вдруг стал целовать его спину, ласкать пенис и яички, поставил его на колени и продолжил сношать.
"Мужчина сношает мужчину. Это же мужеложство... Оно запрещено, - Толик очнулся, собрал все силы и оттолкнул своего "учителя". - Я не буду больше!
Он заплакал тихо, с обидой.
Виталий стал успокаивать его лаской, пытаясь опять уложить в машину, но юноша упёрся. Увлёкшись "уроком", он и не думал, что стал жертвой грязного насилия, оказался в роли женщины с органами мужчины. Это было второе потрясение, которое он испытал.
- Ладно, слизняк, одевайся. За учёбу тебе - "4", - с презрительной досадой произнёс Виталий.
III.
Толик не хотел идти домой, а отправился к тёте, которая жила в центре города. Дверь отворила Виктория, троюродная сестра, двадцатипятилетняя "старая дева".
- О, Анатоль! На каникулах? А я в отпуске, - заиграла она. - А ты совсем мужик стал.
Толик, покраснев, попросил разрешения принять ванну, чтобы смыть следы позора.
Окунув грешное тело в воду, он услышал стук в дверь.
- Тебе спину не пошоркать? - тихо спросила Вика.
Юноша хотел сказать "нет", но рассудил: "Что такого, ведь она мне сестра", - и открыл крючок...
Как нежно касалась женская рука юношеских мышц! На миг у него поплыло в голове от лёгкого наслаждения, будто и не было той грязной возни в гараже.
- Давай и грудь потру молодецкую, - шутливо предложила Вика.
Всё стеснение пропало: мягкая вехотка скользила по груди и животу Толика, чуть задевая (случайно или нет) его припухший член, возбудив его к страсти. Улучив момент, юноша обхватил соблазнительные упругие груди, свисавшие над ним.
- О, ты смелый! - удивилась Вика, немного отстранившись, но он цепко держался за её соски.
Вдруг - звонок.
- Это потом, - шепнула женщина и побежала в коридор...
Тётя оставила Толика ночевать в комнате своей дочери, а сама уснула в зале. Племянник стал засыпать, когда, чуть скрипнув дверью, вошла в светящейся при свете луны рубашке девушка и села на край постели.
- Это ты? - растерянно приподнялся парень.
- Я же обещала, что потом, - волнение и нежность были в её словах.
Она отошла и бесшумно спустила с себя одежду. Ослепительно вспыхнули две луны грудей, дрожала мягкая подушечка животика, меж ног чернело пятно.
- Ви-ка... - юноша повалил Венеру на кровать, уткнулся в половой срез, целуя нежное тело, дрожа от страсти.
Вика мычала от неистового напора парнишки, выставив навстречу ему тяжело дышащие груди. Когда тело её ослабло, Толик решился. Повернув женщину, он раздвинул её бедра и попытался сунуть в тело свой член, как учил его студент.
- Нет, это тебе ещё рано делать, - очнувшись от дрёмы, Вика сдавила влагалищем мужской орган.
- Почему? Милая... - он сжал под ней пушистые полушария, целуя спину.
Женщина застонала и уступила...
Первый раз в жизни член входил в неведомый ему мир секса! В первый раз он смачивал женскую плоть соками! О, счастливый миг мужчины!
Вперёд-назад, вперёд-назад.... Юноша прыгал на белом облаке, быстрее и быстрее толкая в щель неопытный секс. Сжав до немоты груди, скользя потным телом по телу, он вскоре устал, но, немного отдышавшись, вновь продолжал качку.
Горели мышцы. Перенапрягся член, застревая в широком проходе. Толик слез с женщины, прислонился к стене; от увядшего стручка по бёдрам побежала струйка. Вместо счастья его охватило разочарование, не было даже чувства, которое он испытал со студентом. "Я не могу сношать, мой член ненормальный, раз сразу увял", - билась в голове обида.
- Ты ни с кем не... сближался? - спросила вдруг Вика.
- С тобой первой, - устало ответил юноша. - А ты?
- Я не девочка, я это уже познала, - призналась она, гладя его грудь и вновь вызывая в нём зов желаний.
- Расскажи про хоть один случай, - он обнял её.
- Не проси... стыдно, - взмолилась она, но он уткнулся в мягкие груди, руками стал сжимать клитор.
- Хорошо... Только... не крути... - задыхаясь, простонала она, прислоняясь голым телом к стене.
"Когда мы жили в деревне, я дружила с одним солдатом. Я только окончила школу, и в первый день его отпуска мы, помню, долго гуляли. Потом он стал меня домогаться, жаловался на долгое воздержание. Я не давала. Он вроде остыл, но когда мы проходили мимо старого сарая на краю села, солдат поцелуем закрыл мой рот и, сжав мои соски, поволок меня в сарай, стал раздевать. Я потеряла сознание.
Очнулась - перед глазами что-то болтается; тронула - липкое и тёплое, пахнущее сладостью; и когда в темноте различила два мохнатых шарика - дрожь пробежала по телу. Это был жаждущий член солдата.
Он повалил меня, и мои раздвинутые полушария тёр его горячий пенис, при этом солдат вращал мои титьки. Мне удалось вырваться из его объятий, но он, прислонив меня у стенки сруба, продолжил "жарить", шепча: "Ну что ты, это приятно, это не страшно". По ляжкам бежала пена.
Я замёрзла. Солдат положил меня в прелое сено, согнул зад и сел, как ездок на кобылу, содрогая мою "крепость" своим толстым "пулемётом". Через минуту мне стало уже жарко, а солдат устал. Тогда я сама пошла в "атаку", сама сунула в зад его "орудие" и легла на него. Он повалил меня, и мы кайфовали всю ночь, пока не уснули".
Толик не мог больше терпеть. Согнув женский зад, он затрясся на обнажённых икрах, убыстряя темп движений. Сношаемая замычала. Мелодично поскрипывала кровать, усыпляя два голых тела в половом акте...
- А что было потом? - шепнул дремавший Толик.
- Мы расстались. Но лишь сейчас я счастлива.
И они вновь задвигались, задыхаясь от страсти, обливаясь потом. Немели мышцы, хрустели юношеские спины, и силы у обоих, наконец, иссякли.
IV.
- Долго ты спишь! - добродушно упрекнула тётя юношу, накрывая на стол утром. - Уже 11 часов.
- А где Вика? - спросил Толик, чувствуя слабость и ломоту в теле.
- На дачу уехала, не дождалась тебя.
"Наверное, я обидел её... Ничего не помню", - подумал он...
Проехав немного времени в электричке, Толик оказался в посёлке. Вот знакомый домик, веранда, яблони. Дверь заперта. "Наверное, ушла к соседке, а я её встречу", - подумал парень и по лестнице залез на чердак. Оттуда он тихо пробрался на веранду, прислушался: из комнаты до него доносилась возня. В полуоткрытую дверь юноша увидел, как на диване два тела крутились в азарте половой энергии; огромная коричневая спина тёрла розовый женский бюст, а белая задница копошилась с пыхтением, вверх-вниз... только не двигалась рыжая копна мужика, лёжа на нежной спинке. "Вот какая она обидчивая", - и сердце у Толи заколотилось.
- Пить, - вырвалось у Вики.
Мужик слез, принёс ей воды. Его нагота поразила юношу. Крупные мышцы выпячивались, мокрый орган краснел меж толстых ляжек. "Да, красив, жеребец", - восхитился парень. А "жеребец" вновь поскакал на плоти сестры, пыхтевшей от удовольствия:
- Сегодня... с тобой, Вася... счастье.
- А вчера со мной, - выкрикнул Толик и в разгар сексуальной игры вошёл в комнату.
Любовники замерли от удивления. Мужик, болтая членом, подошёл к юноше.
- Это мой брат, - остановила его Вика.
- Так ты со всеми? Шлюха! - вскипел вдруг мужик.
- Уходите, я ненавижу вас! - закричала голая баба.
- Нет, сейчас мы не уйдём, сука! Парень, насилуй её, а я подержу, - и мужик сжал крепко женские руки.
Толика это как подстегнуло: раздевшись, он бросился телом на тело, остервенело лапая груди, опухший член его стал плотно надирать пропененный зад. Нежности уже не было, а была ярость. Вика извивалась, кряхтела, но кричать не могла - мужик заткнул ей рот толстым членом.
Наказав женщину яростью, мужчины ушли, оставив её в презрении.
V.
"Неужели они все такие? - Толик был подавлен. - Тогда мои родичи ещё ангелы".
Дома парень застал только отца. Мать с младшим братом уехала в деревню к своей матери. Толик просидел весь день в тоске, пока папаша вдруг не предложил ему сходить с ним в баню.
Вечером в мойке было мало народу, и отец начал разговор:
- Послушай меня, сынок. Я догадываюсь, что ты видел нас с мамой в постели и тебя это ошарашило. Но ты уже взрослый и должен понимать, что такое половая близость и что это не грех, если двоим хорошо в постели. Да ты и сам скоро познаешь эту страсть мужчины.
- Я уже познал, - пробурчал паренёк, промывая расцарапанную головку члена, - научили...
- Кто? - отец в удивлении обхватил сына за плечи.
- Не бойся, это не насилие. Всё произошло по полному согласию.
- Рассказывай, - попросил отец, шоркая ребристую юношескую спину, и сын, запинаясь, рассказал ему свою историю с Викой, наблюдая за тем, как дёргается перед глазами папашин "родильник", колыхаясь яйцами.
- Оказывается, ты уже жених, - произнёс отец, выходя из бани.
Они сели на скамейку. Огонёк страсти блеснул в глазах отца, было видно, что он возбудился.
- Ну ладно, иди домой, я приду позже, у меня есть дела, - произнёс он и хотел уйти, но вдруг повернулся к сыну. - Хотя нет, пошли со мной.
VI.
Уже стемнело, когда они пришли в квартиру одной женщины - знакомой папаши, Эммы Миновны.
- А это моя племянница Лена, - представила женщина девушку, выглянувшую в коридор, - она приехала на мой день рождения.
Это сообщение обрадовало всех. Хозяйка засуетилась, отец достал откуда-то спиртное, заиграла музыка. После первой рюмки пропала скованность. Толик познакомился с девушкой-одногодкой, оказавшей и весёлой, и скромной. Так как застолье затянулось до полуночи, хозяйка стала упрашивать гостей остаться ночевать, и они согласились, легли на пол.
Ночью Толика разбудил шум. Отца рядом не было. На диване, где спала сослуживица, качались сплетённые тела. Юноша различил загорелую спину родича, подёргивающуюся на пышном теле хозяйки, задыхавшейся от блаженства.
Страсть поглотила парнишку. "Мой отец - опытный ходок, но я не осуждаю его. Я сам хочу!" - и Толик жадно схватил свой пенис.
Отец поднялся и сразу же наткнулся на сына.
- Кто это? Сынок! Ты всё видел? - его влажный член блестел. - Хочешь - обработай её, только надень это, - он сунул парню в ладонь что-то шуршащее и пошёл в туалет.
Удивлённый таким доверием, парень неумело развернул на пенисе колечко презерватива и въехал в потные шершавые бёдра хозяйки, хлопая в половом туннеле своим "червячком". Ухватившись за тёплые скользкие титьки, он ёрзал в проходе, купаясь в женщине, как в бочке секса. Его "хотелка" то задиралась, то застревала в дыре. Эмма дремала, но когда Толик вцепился в волосяной срез, чтобы не слететь, она отпихнула его:
- Не мучайся, парниша, слазь, - и парниша, обидевшись, пошёл в туалет - обмыть орган.
Возвращаясь, он заметил на кухне белую сидящую фигуру.
- Ты что, Лена? - он дотронулся до девушки.
- Я вышла из спальни, а они лежат и... - голос её дрожал, - Я не могу пройти.
Толик взял её за руку и тихо провёл в спальню через комнату, где сношались взрослые.
- Как они могут! Это дико, грязно!
- Успокойся, - он обнял потрясённую девушку. - Два дня назад я тоже так думал, пока... Понимаешь, это игра, это блаженство для них.
- Моя тётка - старая дева, а твой отец... - Лена вспыхнула. - Они развратники!
- Они не развратники, а счастливые. Им хорошо, - он крепче обнял её за плечи, но она вырвалась из его объятий. - Ты прости, просто ты нравишься мне, - он снова обнял её, стал целовать, и девушка уступила.
Закрыв засосом губы, он сжал в ладонях бугорки её грудей. Лена прерывисто задышала и оттолкнула его. Парень прислонил её к стене, встал на колени и, целуя мягкий живот, начал раздевать. Открылись молочные шары грудей, девичьи ягодицы, пушистый розовый срез.
- Не надо... не хочу... - прошептала она и ослабла в его объятиях.
Юноша положил её на постель, раздвинул икры и вошёл горячим членом в липкую дыру. Головка упёрлась в пружинку плевы.
- Лена... ты целочка! - вскрикнул парень и толчком прорвал половую дверь.
Тепло пробежало по телу парня. Толик интенсивно задёргался взад-вперёд по обнажённым ягодицам.
Очнувшись, Лена зашевелилась под животом парня, тот погладил нежно её органы, и она, согнув зад, успокоилась. Толик продолжал половое дело, быстрее и быстрее маячил его юношеский орган, растирая женский проход. Остановил его тихий плач.
- Я обидел тебя, милая! Я не насильник, прости... Я хотел подарить тебе радость! - он сел у изголовья кровати, замолчал.
Она повернулась на спину, и он ослеп от женской наготы.
- Я испугалась... Это у меня впервые.... А ты хороший... Я тебя...
VII.
Она не успела договорить: парень налёг на дрожащее тело и осыпал его поцелуями. Торчащий член воткнулся в кучерявый треугольник - глубже, ещё глубже, окунувшись в приятную мокроту. Лена ахнула и ослабла. В азарте юноша расширил губу, вплотную соединив два полюса секса, влез в норку любовного огнива. Лена застонала, вся в поту и липкости:
- Толик... Не надо... хорошо... хватит... я люблю тебя... - а он всё дёргался и дёргался.
- Дай передохнуть, - взмолилась девушка.
Юноша плюхнулся в кресло, выставив голые члены. В голове звенело, ноги каменели. Он задремал. Очнулся - Лены нет. Пошёл на поиски. В ванной послышалось плескание, и юноша увидел омываемое водой сочное тело девушки.
- Зачем ты... Я хочу всё смыть и забыть, - сказала она.
- Я помогу тебе.
Он встал рядом, потёр ей спину, желание близости вновь зажгло юношу, и он не выдержал. Прислонив Лену к кафельным плитам, он ворвался горячим шлангом в дымящееся ущелье любви. Вода пыталась разбить их страсть слияния, но Венера всё больше чувствовала, как теплеют горки от пылающих страстью ладоней мужчины, как сладко греет шланг, разжигая пожар сношения.
- У меня всё горит, - простонала Лена.
Парень отключил воду, в темноте на полке нашёл что-то, смазал её органы и свой член, и в глубине ванны на согнутых "раком" бёдрах похотливо закопошился, скользя мокрым прессом по телу девушки, крутя ей соски.
- Пусти, мне холодно, - с лёгкой злостью сказала Лена, подошла к вешалке и начала обтираться полотенцем перед зеркалом.
Увидев обнажённую девушку, он опять не сдержался. Обхватив полотенцем её стан, Толик вдвинулся в него протёртым членом, суша в ладонях грудь, мох, губами смахивая капли со спины. Когда Венера ослабла, юноша обернул её полотенцем и понёс в спальню.
VIII.
Толин "птенчик" вновь прыгнул в "гнездо" женского секса. Ладони-кормушки напичкивали лаской клювы молочных желёз. Постель казалась большим гнездом, где копошились голенькие птенцы.
Стащив женские полушария с кровати, он раздвинул их до предела, продолжая затянувшиеся за полночь сексуальные танцы, называемые "раком".
Раз-два-три, раз-два-три - выкручивал вензеля смазанный жиром пенис, ведя за собой белотелую "подругу". Вытянутыми сосульками брякали в такт груди. Перед молодыми плыла смесь ощущений и запахов этой неистовой ночи.
Лене надоела поза горбыни, она поползла, а Толик на ходу всё "долбил" своим "долотом" скважину. Иссякнув, они замерли.
Девушка выскочила из-под парня, но тот успел схватить её в дверях, прижав животом к ним. Как два белых дерева, вновь закачались эти слуги Короля Секса, оплетая ветвями рук свои юные станы, протирая корнями друг друга. По их стволам при этом бежали струйки полового сока.
- Я не могу больше! - ноги у девушки подкосились, и юноша положил её на кровать, еле дышащую...
Уже рассвет пробивался в прозрачные квадраты окон, а Толик ещё выводил своим красноголовым камертоном "аккорды" на белокожем потном органе, издавая белогрудыми колоколами музыку пыхтения и стона.
- Я счастлива, - сказала, засыпая под юношей, Лена, когда, уже выбиваясь из сил, он, как пьяный, выводил зигзаги по её ягодицам, выкачивая из себя дурманящие струи.
Всё давно онемело, но сношающиеся всё дёргались, пока их не усыпило истощение.
Юноше снилось, что он похож на голый корабль, качающийся на упругих женских волнах, лишь краснопрелый якорь дёргал со дна половые богатства. И из него бежало, бежало...
IX.
Ночь ещё боролась со светом, но Толик уже проснулся. Рядом во тьме дышала голая спина, соблазнительно колыхались овалы. Юноша почувствовал новый прилив сил. "Лена, ты со мной, значит тебе хорошо, - подумал он и вошёл в упругие, обросшие волосом ягодицы, где его протёртому распухшему члену было просторно. В полусне он обнял широкие плечи, которые раньше казались хрупкими, руками стал искать острые груди, но нашёл мясистые лепёшки. Что случилось с его партнёршей этой ночью?
Пенис Толика всё мотался в пахучем заду, не останавливаясь. Долго. Раз-два... Раз-два... Хорошо тянет.
Передохнув, парень продолжил на согнутых бёдрах половые тряски, протолкнув в азарте в широкий проход сначала одно яйцо, потом второе. Но и эта сильная боль его не остановила. Лишь когда страсть сладостной дрожью пробежала по телу и член изверг липкое из себя, юноша слез с девушки. Он потряс её за плечи, испугавшись, и прошептал:
- Лена, я тебя, кажется, оплодотворил.
- Какая Лена? - прохрипел спросонья мужской голос.
Толик ошарашенно нащупал под ляжками толстый пенис и яйца. Он сношал и осеменил своего отца!
- Я думал, ты женщина.
- Ах ты... - заматерился отец, и они выбежали из комнаты, оставив двух женщин лежать на постели.