История, друзья, не длинная, но возбуждающая. Я женат несколько лет, ножки у жены обалденные, посвятил ее в тему, так что для меня и футджоб, и футворшип, и все, что душе не пожелается. Меня всегда тянуло к женщинам средних лет, и ножки их мне тоже нравились. Живем мы отдельно от родителей, тещу свою, Галину Николаевну, я вижу редко, возбуждения в ее присутствии особого никогда не испытывал.Она, правда, молодец, в хорошей форме себя держит, да и ножки у нее тоже ничего. Однажды супруга уехала с подругами отдыхать на неделю, я весь в работе был, и тут как-то неожиданно звонит теща, просит помочь с проверкой документов. Само собой, говорю. Она и приехала. Стояла ранняя осень, я впервые тещу увидел после ее отдыха на юге, и вот она, Галина, на высоких каблуках, в юбке в обтяжку, ножки загорелые, тыл стопы светлее на пару тонов, шик! Моя жена, словом, только чуть старше.«Не разувайтесь, — говорю, и причину какую-то вескую сразу». Она соглашается, идет в комнату, слово за слово, и тут вдруг выдает: «Ой, а я же педикюр себе сделала, такой салон красоты отличный, первый раз там была». Скидывает босоножки, и ножками туда-сюда крутит, любуется. «Это френч?» — спрашиваю. «Да», — говорит. — Ну-ка, взгляни, правда, мило?!» И ножку мне протягивает одну.Я сижу в кресле напротив и начинаю плыть слегка, когда ножка эта в моих руках оказывается. Теща, сразу видно (да и знаю ее хорошо), без задней мысли это действие совершила, оттого и возбуждение накатило невероятное. «Массаж?» — весело предлагаю я. «Давай!» — хохочет теща. Я начинаю ей ножку массировать, а она мне про работу, про всякие дела семейные, периодически что-то смешное говорит, оба улыбаемся, я поддакиваю, сам массирую, вернее, просто глажу.Потом телефон у нее звонит, показывает мне, мол, по работе, отвлекусь, но сама не встает, и вторую ножку поудобнее устраивает, то есть мне на колени. За разговором она совсем отвлекается от того, что я делаю, а у меня уже трясучка легкая начинается. Никогда не изменял жене и не собираюсь, на другие ножки поглядываю просто ради эстетического удовольствия, да и то редко, мне красот суженой хватает.Но тут просто накатило. Теща беседовать прекратила, как-то откомментировала разговор, ножки, все также играючи, с колен моих сняла и на кухню побежала, говорит, чайник закипел, я приготовлю бутерброды. Приготовила, вернулась с подносом, на стол поставила, сама чашку в руки и снова в кресло, ножки под себя, продолжает без умолку что-то рассказывать. Я уже в себя приходить начал, и тут она выпаливает:«Сегодня муж, в кои-то веки, вид мой оценил, да мне и самой нравится, а еще, представляешь, пока в маршрутке ехала, какой-то мужик все на меня пялился, а потом и говорит: «У Вас, леди, ножки — первый сорт». Ну и я рассмеялась почему-то, хорошее очень настроение. «Первый сорт, он прав», — выпаливаю я. И дальше и про загар, и про педикюр. «Спасибо, спасибо», — хохочет.«Возбуждает похлеще всего другого», — игриво и в тон ее смеху говорю. «Да лааадно, вы, мужики, только на попы да на грудь смотрите», — снова хохочет. «Ты извини, я о других, ты у нас парень воспитанный, но мужикам только это и надо, какие ноги, я тебя умоляю, дорогой». «Ну а у меня вот так, не попа, ни грудь (в этой фазе разговора снова возбуждаться начинаю), а как раз ножки — дальше уже выдавливая с придыханием — пальчики…» «Серьезно?» — удивляется теща. «Слушай, я же у дочери-то такие вещи спрашивать стесняюсь, а вот мне все равно интересно, как у вас.Строго между нами, сынок, у меня муж по стандартной программе все и всегда — потом хохочет, сама краснеет, вообщем шик, и добавляет — а я, ой, мама, хотела, чтобы меня он везде-везде поцеловал, прям везде. Ленится». «Между нами строго, обожаю женские ноги целовать, и пальчики, как конфетки, посасывать, так говорил один поэт, ну и я с ним солидарен, вот Вам ответ, как у нас с Вашей дочкой». «То есть как, ножки целовать? И прям облизывать что ли? И ты от этого удовольствие получаешь? Да ладно?!» И дальше она вся в удивлялках, в искренних таких, а я ее в тему посвящаю, все мило, трогательно, без алкоголя, а просто под веселое настроение и такую бесшабашную откровенность.И все равно она думала, эта такая игра, чтобы разнообразить секс, не верит, явно не верит, что одно это — уже полноценный кайф. «Да если я только на Ваши ножки посмотрю, как Вы ими поиграете, потом поглажу, а потом и пальчики поцелую, вот и буду на вершине блаженства (и тут срывается с языка), кончу, одним словом». Пауза повисает, у меня сердце в пятки.Теща хохочет, как девочка после объяснения фокуса. «Ну так, — говорит, — целовать мне ноги не дам, я теща, терпи до приезда жены. Но мужу намекну, что такое есть. Хотела бы попробовать, может, и сама удовольствие от такого получу». «Получите» — улыбаюсь я. Она тоже улыбается. «Даже не буду тебе говорить, чтоб на других ни-ни». «Не стоит, дождусь жену, сниму напряжение, просто все неожиданно так, я еще и от разговора с Вами захмелел».Покраснела. «Ага, разоткровенничались мы». А потом как вскочит: «Постой-ка, это я тут тебе педикюром хвасталась, на массаж согласилась, а ты, бедняга, возбуждался не на шутку. Ой, сынок, я без задней мысли!» «Да я знаю, Галина Николаевна, все ок. Вы уж за откровенность простите, Вы как уйдете, я это вспомню и сниму себе напряжение сам». Тут посерьезнела. «Ты правда кончишь, если просто целовать будешь?» «Правда, думаю, да, правда». «Целуй», — говорит, — и хохочет, и смех этот очень круто обстановку разряжает.