Следующего своего парня из военного госпиталя я нашёл только через несколько недель. Асеф был азербайджанцем, до армии жил в бакинской махалле. Высокий, статный, с хищным взглядом уверенного в себе самца. Я, честно говоря, не очень понимал, как оттрахать такого - но решил, что если оттрахаю, то это будет настоящей победой.
Знакомству нашему Асеф не удивился. Хоть и был первогодком, любил, когда исполняли его желания. Принеси сигарет из ларька! Достань "гражданку"! Он как-то не очень задумывался над тем, зачем я всё это делаю. Делаю - и всё тут. Асеф, как настоящий мужик, считал, что всё в этом мире - для мужиков.
Я не очень понимал, как к нему подступиться. В госпитале ему предстояло находиться недели две. Мы погуляли раз, другой - Асеф был типичным городским пацаном, любившим шляться по проспектам. Но дальше разговоров ни о чём дело не шло.
На третий раз Асеф остался у меня на ночь. Выпили вина, решили укладываться. Асеф стал не спеша раздеваться. Я чуть не охнул, увидев, какое у него тело - напряжённое, сухое, ноги стройные, красиво поросшие чёрными волосками.
Асеф разделся до трусов и вдруг взялся на резинку, стал медленно их снимать. Я охнул и встал.
Только что казавшееся дружелюбным лицо азербайджанца вдруг исказилось презрительной гримасой.
- Ты педик, да?
- Не понял.
- Педик! Я сразу это понял, как увидел, как ты на меня смотришь. А я презираю педиков, ты понял?
Мне на мгновение стало страшно. Я понял, что этот парень все эти дни меня просто тупо провоцировал - а уж для чего, я пойму очень скоро. Хотел ограбить, просто избить, поиздеваться?
Времени на раздумья не было. Я подошёл к Асефу ближе. Он замахнулся - но я уже был настороже. Сказался мой спортивный опыт, о котором Асефу было неведомо. Точным ударом я "отключил" пацана - не надолго, но ровно настолько, чтобы немеющими руками найти вазелин, снять уже ненужные трусы с себя и Асефа и вогнать возбуждённый поршень в волосатое очко лежащего на полу азербайджанца.
Асеф очнулся через минуты три и стал пытаться вырваться.
- Ты чего делаешь, пидор? Я тебя убью!
- Не убьёшь, джигит. Всё уже произошло. Тебя ебут.
- Никто об этом не знает!
- Об этом знаю я - твой ёбарь. И ты знаешь.
Не давая Асефу встать, я взялся рукой за его обрезанный хуй, и тот стал набухать под моей рукой.
- Дрочи!
- Не буду!
Парень был явно возбуждён и ошеломлён ситуацией. Нужно было как-то его добить, но как?
- Шантажировать меня хотел, сука? - не переставая двигаться в нём, спросил я.
Он лишь кивнул головой.
- Урою!
Я внезапно вышел из него, вытащил из брюк ремень и стал им охаживать парня, как провинившегося школьника. Я думал, что Асеф вскочит, начнёт драться, но, вероятно, ебля оказала на него парализующее воздействие. Он покорно принимал удары по заднице, только плечи его подрагивали. Он явно принимал какое-то решение. И вдруг сказал:
- Не бей, хозяин. Еби лучше.
Я присел рядом с солдатом, взял его за голову и направил её к своему члену. Через мгновение я ощутил несмелое прикосновение губ Асефа, а уже через несколько минут я уверенно и весело имел парня в рот. Самцовского в Асефе при этом нисколько не убавилось - просто он покорился другому самцу так, как умеют покорятся только люди, не знающие других отношений, кроме власти и подчинения.
- Ладно, пойдём в ванную, я подмою тебя. Тебе предстоит хороший вечер - и не один.
С этого самого вечера и до последнего дня пребывания Асефа в госпитале я трахал его чуть ли не ежедневно - но никогда не оставлял ночевать, потому что так и не понял, можно ли проснуться в его объятиях.
В последний вечер я трахал его почти до самого утра - мощно, сильно, уверенно, меняя позы и радуясь его податливости и изобретательности. Перед тем, как одеться, он, ещё голый, встал на колени перед постелью и как-то дерзко поцеловал мне руку - как батрак, который, освобождаясь от повинности, целует руку барину. Я увидел в этом не покорность, а вызов, нагнул парня к ногам. Он и ноги мне поцеловал. Член, уставший от общения с его задом, опять стал твердеть, и я опять, как в первый раз, дал Асефу в рот - благо, за прошедшее время он научился сосать мастерски.
Мы оделись и вышли на улицу - начинало светать.
- Ты, я думаю, ненавидел меня всё это время, Асеф?
- А ты боялся меня всё это время, Сергей? Даже ночевать ни разу не оставил. Трахал, как приблудного щенка.
- Я всё равно не уснул бы.
- Думал, что зарежу? Дурак ты. Я так же, как ты, пацанов хуем к покорности принуждал. В Баку парочка таких была. Ну и в части одного такого оприходовал - вернусь, доёбывать буду. Но что такого, как ты, встречу, дерзкого, никогда не думал. И не думал, что мне это будет в кайф. Когда ты меня тогда пороть начал, я чуть не сдох от злости и от того, что ничего не делаю и просто лежу и думаю: хозяин, бля, когда ебать будешь?
Я смотрел на него во все глаза.
- И ещё обидно мне было, что я для тебя как игрушка. Я бы возле такого человека на всю жизнь остался. Да только не нужен я тебе. Может, встретится кто другой такой дерзкий - да только сомневаюсь. Ты сам понимаешь, не только бабы, но и пацаны понимают, что со мной шутки плохи, лучше булки развести. А ты вот не понял, Серёга - и правильно сделал. Жизнь она знаешь какая - либо ты ебёшь, либо тебя...