Дьявольски чёрная Audi TT мчится по раскаленному летним солнцем асфальту. За рулём — Олеся — высокая, крепконогая блондинка в белом, как лунный свет, топике, короткой пласированной юбке и сизых туфлях-лодочках. Язычок облизал пухлые губы.
— Алло, да, мам, через пару часов буду у вас. — Говорит в телефон.
От Олеси доносится сладкий цветочно-фруктовый аромат. Прозрачная белая кожа, вздёрнутый носик и острый подбородок подчеркивают её принадлежность к высоким кругам по праву рождения.
— Да, нет, не беспокойся, что со мной может случится. — Пушка влетает в крутой поворот.
Подтянутая грудь третьего размера заполняет чашечку кружевного бюстгальтера, бретельки которого виднеются из-под топика. Агатовые глазки прищуриваются, вглядываясь в лобовое стекло. Длинные, как у пианистки, пальчики до покраснения впиваются в руль. Олеся обещала успеть ко дню рождения матери. Очередной крутой поворот под аккомпанемент клаксона.
— Бараны!
Жека озирается по сторонам. Сердце бьёт в барабан тревоги, пятки горят. Страшно. С ним такое впервые — он удрал из СИЗО. Толстопузый охранник зазевался и Жека дал дёру. Он среднего роста, с короткой стрижкой. От него разит потом и страхом. Засаленная рубашка и летние шорты, мокрые насквозь. Кто-то идёт — и Жека прячется в кустах. Маленькие поросячьи глазки бегают из стороны в сторону. Руки потеют от страха.
Олеся не понимает, что происходит. Всё было в порядке, как вдруг машина затарахтела, руль повело в сторону, а из-под капота пошёл пар.
— Немец! — Иронично думает она, пиная никуда не годную развалюху. Солнце уже садится за горизонт и вокруг никого, кто бы мог ей помочь.
Жека пробегает пару кварталов и тут сердце замирает: на дороге полк ДПС.
— Ищут, падлы, — цедит он. Глаза делаются влажными от обиды на всё и на всех. Безнадёга овладевает несчастным. Он падает на землю и обхватывает голову руками. — Абажди ка, — произносит вслух, — чай, на автике шнырять не будут! — Эта мысль вернула весёлое расположение духа. Рука нашарила пару монет, которые Жека стрельнул у какого-то пацана, а ноги, точно пружины, подскакивают и бодро ведут мужчину в сторону остановки.
— Мам, я задержусь, — Олеся видит дымящийся ПАЗик и вереницу зевак, что пропихивают свои тела в него, — машина сломалась что-то. — Ей горестно ехать на автобусе. Последний раз она ездила на общественном транспорте ещё в школе. — Да, не переживай, всё будет нормально.
Они встречаются взглядом. Жека и Олеся. Последней не по себе от этого, а вот Жека приятно оживился.
— Ну, и краля, — думает он, — такая, небось, на автиках не ездит.
Тут мужчина решает проявить галантность и пропускает Олесю вперёд. Перед взором предстают беленькие трусики, что впиваются в половые губки, а нос улавливает аромат сексуально раскрепощённой женщины.
Несмотря на то, что Олеся входит в автобус раньше Жеки, места для неё нет, поскольку прежде её занимает отвратительный запах солярки и простого народа, особенно мужиков, жадно поедавших молодую девушку глазами.
Когда машина трогается, девушка вылетела в самый конец салона и только по счастливой случайности остаётся на ногах, зацепившись рукой за поручень. Молоденькое лицо зарделось, а длинные волосы распустились, сделав её ещё сексуальнее.
— Присаживайтесь, — сказал Жека, не сводивший с девушки голодных глаз.
На лице Олеси сияет благодарная улыбка. Она неловко меняется со спутником местами, нацеливается на место, как вдруг автобус резко берёт в право и девушка, потеряв равновесие, случайно цепляет рукой за мягкий член благодетеля. Опомнившись, она тут же одёргивает себя и сжимается ещё больше. Олеся старается сделать вид, что ничего не произошло, но пытливый и ошарашенный взгляд Жеки прожигает в ней дыру. Она чувствует, как этот глазной лазер проходит по её самым аппетитным местам.
— Вот это шерше ля фам, — думает Жека, пока его член, лишенный мыслительных процессов, поднимается так высоко, что недвусмысленно почти упирается в рот Олесе.
У Жеки давно никого не было. И будет ли? А она здесь, мягкая, тёплая, живая, хочет его... За этими мыслями шероховатая рука гладит её золотистые волосы. Жека не чувствует уйму осуждающих взглядов, а особенно мимо него проходит жалостливо-ненавистный взгляд Олеси, чей пухлый ротик так и приглашает к себе в гости.
Мужчина обхватывает обеими руками её лицо. Она пытается противиться, но как только её нежный ротик открывается, что-то тяжелое и громоздкое входит в него, заполняя собой всё пространство. Олеся не сразу понимает в чём дело, и только когда в третий раз эта здоровенная штука проделывает путь туда — обратно, до неё доходит — её насилуют в рот. Она мычит, брыкается, глазами смотрит по сторонам, но никто из пассажиров не решается сказать ни слова.
— Не думай об этом, — говорит она про себя, пока здоровенная елда бороздит маленький ротик, — представь, что это игра: он поиграет и отпустит.
Она чувствует горьковатый привкус его головки. До неё доносится томное кряхтенье. Она поднимает взгляд и ненавистно верзит его полузакрытые поросячьи глазки.
Жека хватает девушку за волосы и входит глубже. Он слышит, как она кашляет, когда член пронзает нежное горло.
— Соси, лошадка моя, сучка моя маленькая.
Он хочет, чтобы она вылизала его большие, надутые от нетерпения яйца, но пока он буровит её маленькую глотку.
Услышав слово «лошадка» и почувствовав, как её берут за «загривок», Олеся, неожиданно для себя, понимает, что её трусики промокли насквозь. Она всегда имела слабость к лошадям и часто мечтала о сексе с настоящим жеребцом, но никогда не решалась на такое. Она отдалась оральному насильнику и стала прислушиваться к языку своего тела: рука опустилась в трусики и длинные пальчики стали нежно мять половые губки, а изо рта, набитого крепким членом, стали доноситься вожделенные стоны.
Жека не на шутку заводится, когда видит, какое удовольствие приносит этой вылизанной сучке его член. Он хотел взять её со всех сторон, но она так сладко закатывает глаза, а её вагина, которую она ласкает рукой, разносит такие приятные флюиды, что Жека чувствует, как виски резко пульсируют, а во рту становится так сухо, что язык присыхает к нёбу. Ещё пара мгновений и горячая струя застоявшегося семени заливает весь ротик. Её так много, что она выливается изо рта и заливает салон автобуса.
— Эй, вы там! — Доносится крик водителя и машина резко тормозит. — Извращенцы! А ну, в салоне не гадить!
По всему автобусу проносится волна возмущения. Жека, перепугавшись, что автобус остановили гайцы, с характерным хлопком вытаскивает член, ловит на себе жадный и благодарный женский взгляд и исчезает с концами.
Когда мужчина выбегает, Олеся остаётся одна: с залитым спермой ртом, раздвинутыми ногами и мокрыми трусиками. Она попадает под артиллерийский шквал разъярённых взглядов и возгласов.
— Уже приехали? — Недоуменно говорит она, вытирая рукой сперму со рта. — Быстро! А все говорят: в маршрутках долго ехать!