Весь день он возил меня по городу, то на официальную встречу, то на обед с одной из многочисленных тетушек, которые вдруг решили навестить Нью-Йорк, а заодно и пообедать с племянником, оказавшимся по случайному совпадению в этом же городе. Целый день я выслушивал нотации, что в моем возрасте пора бы уже подумать и о женитьбе, даже управляющий одной из компаний, принадлежащих моей семье, позволил себе намек на мое холостяцкое положение. Это, и выводило, и утомляло одновременно. Вечером меня ждал банкет, а ночью я хотел отвести душу в клубе, но после банкета я так устал от трескотни молоденьких претенденток на брак, что решил вернуться домой.
– Вид у вас, будто Вы не на ужине были, а мешки с камнями ворочали. – Констатировал факт Марк.
– Устал что-то, а может быть заболел, не знаю.
Мы приехали домой, и я после душа завалился в постель. Марк пришел ко мне с подносом на котором стоял стакан молока и стопочка коньяка.
– Это вам, – пробасил он и поставил поднос на тумбочку у кровати. Замялся, будто что-то спросить хотел, но не решался.
Я выпил коньяк, а молоко оставил без внимания.
– Спокойной ночи, Марк! – сказал я, чувствуя, что глаза закрываются и ничего не могу поделать.
Дальше трудно сказать, снилось ли мне, или это было на самом деле: Марк подошел к моим ногам и откинул одеяло. Я хотел сопротивляться, но сон сковал все мои члены и не дал сил на сопротивление. Парень опустился на колени и начал массировать мои стопы, иногда он наклонялся к ним и дышал, отчего становилось щекотно, но в целом было так приятно, что мурашки забегали по всему моему телу. Я подумал, что это конечно же сон, ибо Марк гетеросексуал, и решив это для себя, я благостно уснул.
Проснулся я затемно, ноги мои были накрыты одеялом, а Марк исчез. «Конечно, это только сон!» – сказал я себе и, перевернувшись на другой бок, снова уснул.
Утром я не обнаружил в квартире своего слуги и подумал, что скорее всего он служил мне ровно день и теперь покинул мое жилище навсегда. Я встал под теплые струи душа немного сожалея, что Марк исчез из моей жизни. «Надо будет снова в клуб заехать, а, может, увижу его». За вчерашний день я как-то успел привыкнуть к этому исполину, такие мужчины были моей слабостью, и хотелось видеть его рядом круглые сутки. Я позволил себе помечтать, что мог бы делать с Марком, будь он более доступен.
Его появление заставило меня вздрогнуть.
– Не помешаю? – он отодвинул занавеску и окинул меня оценивающим взглядом. Мне стало не по себе, так на меня никогда и никто не смотрел, будто я товар на ярмарке, а он покупатель.
– Смотря, что ты хочешь делать! – нашел в себе силы для ответа, хотя чувствовал, как завибрировали все внутренности.
– Душ принять, не возражаете, мистер Дартинг?
Я сделал шаг в сторону, и Марк оказался рядом. От него слегка пахло потом, но это возбуждало.
– Ты бегал?
Марк кивнул.
– Вам тоже не помешает, – сказал парень, с кривой ухмылкой, и я понял, что он намекает на мое, недавно обозначившееся, брюшко. Да я себя подраспустил в последнее время, сытная жизнь без стрессов, единственный любовник, ради которого не стоит утруждаться, отсутствие светской жизни – все это сделало свое дело, я стал превращаться в толстеющего обывателя.
– Да, не помешало бы, это точно, возьмешь меня завтра с собой?
– Возьму! – выдохнул Марк. И этот двусмысленный ответ заставил меня на минуту задуматься, но лишь на минуту, а потом сильные руки обхватили меня и повернули лицом к стене. Я не мог сопротивляться даже если хотел. Давно я не находился в подчинительной роли, и думал, что забытое чувство уже утеряно, но сейчас во мне что-то всколыхнулось, и меня пробило током. Сильный и наглый Марк делал так, как хотел. Он целовал меня в шею, а его руки прижимали к прохладному кафелю душевой мое вмиг вспотевшее тело.
– Расслабься, – прошептал жаркий рот в мое ухо, – я не сделаю ничего плохого, тебе ведь нравится так, да?
– Нет, – простонал я, надеясь, что он не отпустит, – не нравится, отпусти…
Марк не отпустил, он сжал в зубах мое ухо и потянул, руками исследовал мое тело, а я послушно отдавался его требовательным движениям.
– Что ты делаешь? – я задал скорее риторический вопрос, просто нуждаясь в каком-то действии, пусть и словесном.
– Тихо, тихо… – его рука погладила меня между ягодицами, и мое тело затрепетало.
Я все так же был прижат к стенке, теплые струи душа стекали по нашим телам, а руки моего слуги терзали меня. Он нащупал мой сосок и сильно сдавил его. Я застонал, попытался отпрянуть от наглых пальцев, но у меня не получилось, мое тело было еще сильнее вдавлено в стену. И все это действо скорее напоминало изнасилование, нежели любовную игру.
– Я нравлюсь Вам, мистер Дартинг? – спросил Марк.
– Да, – это скорее было похоже на просьбу взять меня целиком и полностью, нежели ответом на его вопрос.
Но мой мучитель, вдруг отпустил меня и вышел из душевой, оставив в полном смятении.
Я не мог поднять на него глаз, когда он накладывал завтрак в тарелку, мне отчего-то было неловко, и от одной мысли, что произошло в душевой, лицо заливалось краской стыда.
Марк пошел в комнату и, как бы случайно, похлопал меня рукой по спине, смутив окончательно. После завтрака я направился в спальню, намереваясь переодеться и ехать по делам. Костюм висел на двери шкафа, Марк все приготовил, а сам пропал.
Я скинул халат и полез в ящик для нижнего белья, чтобы найти трусы. Жаркое тело привалилось сзади, и руки сильные, мощные, снова обняли, сдавили так, что не было сил вздохнуть.
Марк повалил меня на постель и, предупреждая все попытки подняться, придавил сверху собственным телом. Я почувствовал его тяжесть на себе, и голова пошла кругом. Запах сильного мужского тела, его мощь – делали меня слабым и податливым.
Губы парня коснулись моего соска и нежно сдавили его, я вздохнул и вздох получился рваным, даже болезненным. Мое слабое место было найдено мгновенно. При умелых ласках моих сосков, я мог кончить даже без стимуляции члена. Марк не унимался, он оттянул сосок зубами, а языком мелко, мелко барабанил по самому краешку возбужденного шарика, интуитивно почувствовав, что тут у меня самый центр удовольствия. Я стонал от ощущений захлестнувших меня, забыв, что мне отводится роль хозяина, а ему – покорного слуги. О каких ролях могла идти речь, когда парень прекрасно знал, на какие кнопки следует давить.
Он сильно и властно сжал второй рукой мой член, и я понял, что еще чуть-чуть и я кончу, я почти кричал, и чтобы как-то сдержаться начал представлять самые гадки сцены из фильмов ужасов. Но не тут-то было, Марк задействовал вторую руку и сдавил мой пока еще свободный сосок. Теперь его рот, правая рука и левая – терзали меня, вели по пути к оргазму без соития. И я поддался на требования своего мучителя. Кончал я бурно, сотрясаясь от унижения и удовольствия.
Потом Марк держал меня в объятиях, а я свернувшись комочком лежал около него, наслаждаясь запахом его разгоряченного тела. Я хотел было встать и, наконец-то, направиться по делам, но мой слуга, почувствовав шевеление у своего бока, вдруг властно схватил меня и перевернул на живот. Я понял, что меня не отпустят, пока мой пленитель не насытится сам. Посопротивлявшись для порядка, сдался на милость разгоряченному моим сопротивлением Марку, и получил незабываемый, просто умопомрачительный секс. И все это вранье, что у здоровяков маленькие члены, у Марка все было в полном порядке. Он брал меня сильно и властно, жестко насаживая на свой «вертел». Я чувствовал себя беззащитной жертвой, отдавался в его полное распоряжение, сдаваясь на его милость.
Потом мы вместе лежали в постели, и я курил, так и не смог до конца избавиться от этой привычки.
– Послушай, Эндрю, я не очень тебя?. . – спросил Марк и заглянул мне в глаза, слегка прищурившись от дыма.
И тут меня прорвало, сам даже не ожидал от себя.
– А с чего это вдруг ты позволяешь себе обращаться ко мне по имени? – Я представил, по меньшей мере, что получу в глаз.
– Простите, мистер Дартинг, я… – парень замялся и тут же скатился с кровати. – Больше не повторится, сэр.
Я удивился, вот тебе и на, только что в сексе он делал что хотел, но стоило на него «притопнуть», тут же стал тише воды, ниже травы.
– Ванну мне приготовь, – я входил в роль, и куда только пропала неловкость, которую я испытывал, оттого что позволил взять над собой верх.
Марк оказался понятливым и больше не позволял себе забываться. Мне нравилось это соотношение ролей, днем он был слугой, а ночью я сдавался в сладкий плен.
Парень прекрасно разбирался в карточных играх и буквально грезил Лас-Вегасом. Я же никогда к игре никакой страсти не питал, но даже меня этот горячий игрок завел и я, сняв немного денег, решил попытать счастья.
Мы прилетели на выходные в этот огромный «игорный город» и пустились во все тяжкие. У Марка естественно денег не было, и я от щедрот отстегнул ему небольшую сумму на игру. Парня будто подменили, он отказался идти в увеселительные заведения, в которые я, собственно говоря, намеревался наведаться, и взялся гулять по разным казино и делать ставки. Пару раз он выиграл, но обычно, просаживал все деньги, которые я каждый день вынужден был пополнять.
Я полностью попал под его чары, и в темноте номера отеля, когда Марк целовал меня в шею и ласкал мои соски, я готов был раскошелиться на очередной его «карточный марафон». Деньги, выделенные на игру, таяли со скоростью снежного кома в теплый весенний день, и я уже подумывал вернуться в Нью-Йорк, когда Марк уговорил меня снять со счета еще немного денег. Я сопротивлялся для приличия, но был готов пойти навстречу своему слуге. Снял деньги в тайне от парня и решил приготовить ему сюрприз. Отлучился только на час, а когда вернулся, денег в сейфе номера не обнаружилось.
Я был в шоке и Марк как назло куда-то запропастился. Он не отвечал по сотовому. Его не видели в казино отеля, там где он обычно проводил все свободное время. Я испугался, что парня похитили давние дружки, которые решили востребовать старые долги. Представляя себе самое жуткое, что могло случиться с Марком, я метался по городу и пытался хоть что-то выяснить.Именно в таком состоянии и застал меня Боб. Я кинулся к нему как к спасательному кругу. И в этот момент меня не волновал вопрос, как он оказался в Лас-Вегасе и что он здесь делал.
– Марк, говоришь, пропал?. . – Боб потер подбородок, – а ничего больше не пропало, например энная сумма денег?
Я назвал сумму, которая исчезла из сейфа.
– Нда, я должен был тебя предупредить, друг мой. – Боб насупился и прикрыл рукой глаза, я увидел, что все пальцы моего «названного брата» украшают перстни.
Молчание Боба затянулось, и мне захотелось уже узнать, о чем же он мог предупредить меня и не предупредил.
– Зубастого ко мне! – опередив мои попытки пуститься в расспросы, прошипел «демон» в трубку своего сотового.
Меня же проводили в Нью-Йорк и попросили подождать немного. В мои планы входило задержаться в этом деловом центре Америки еще пару недель, поэтому я не возмущался. Вздохнув и мысленно распрощавшись со слугой, я вернулся к своим делам.
Прошла неделя, и вот в мою квартиру позвонили. Я открыл и увидел Боба. Он ухмыльнулся, посмотрел на меня как-то особенно, достал бутылку водки из-под полы своего пальто и вошел. Вслед за ним в прихожую ввалились два здоровых парня и втащили что-то бесформенное.
– Отметим!
Боб был уже навеселе, поэтому я решил не спорить. Мы прошли на кухню, а бесформенное что-то оставили лежать в прихожей.
– Этот кутила твои деньги того, просрал, понимаешь! – начал Боб, выхватывая с полки стаканы, – ну а я дал просраться ему, если не возражаешь…
Он показал на банку соленых огурцов, которая странным образом оказалась на моем кухонном столе. Я не понял, к чему относилось это его: «если не возражаешь», к огурцам или к тому, что он дал какому-то кутиле заняться непонятным для меня делом. Я молчал ошарашено глядя на гостя.
– А… – Боб махнул рукой, – все время забываю, что ты фигово русский знаешь, как болван честное слово, говорить говоришь, а понимаешь через раз. В общем, повторяю для знатоков, поймал я Марка, этот сукин сын проиграл все твои деньги и теперь ждет своей участи, решай…
Я кинул взгляд в сторону прихожей, уже догадавшись, что за мешок положили у моего порога. Боб кивнул и рукой показал мне, что я могу идти. В прихожей действительно лежал Марк. Всклокоченный, грязный, весь в кровоподтеках. Он не стонал, смотрел на меня через распухшие щелочки, разбитых в синяки, глаз. Нос оплыл и теперь напоминал спелую синюю сливу.
– Руку покажи! – «демон» подошел к поверженному человеку и дернул его за правую руку. – Он правша, Андрей.
Теперь Марк застонал, и я увидел перебитую правую руку с какими-то черными, видимо тоже перебитыми пальцами.
– Говори, тварь, почему я сломал твою руку? – строго спросил Боб и пнул свою жертву в бок.
– Я воровал этой рукой деньги господина, – просипел сквозь сжатые зубы несчастный, из его разбитых глаз катились слезы, и мне было ужасно жаль парня, попавшего в такое страшное положение.
– Ему надо оказать помощь, Борис. – Я нарочно обратился к своему другу по русскому имени, пытаясь напомнить, что он все-таки человек, который тоже попадал в трудные ситуации.
– Ему надо еще и шею сломать. – Боб подскочил к Марку. – Я что тебе говорил, сука, помнишь?
Парень сделал жалкую попытку закрыться от крепкого, пусть и не такого большого, кулака Боба.
– Прости, больше не повторится, – простонал несчастный.
– Да не меня проси, а того, кого ты обчистил.
Боб еще раз пнул лежащего у его ног человека, и повернулся ко мне.
– Он игрок, Эндрю, жаль я не предупредил тебя раньше, ему нельзя давать играть, и тем более нельзя доверять деньги, просрет. Ну, ты понял, проиграет, продует, а потом как волк ринется искать новые суммы, чтобы снова играть. Это болезнь, и она не лечится.
Я за него бабло отвалил, хотел телохранителем сделать, а этот гаденыш меня умудрился обокрасть, вот и стал охранником в клубе. В общем, если ты сейчас его не простишь, я доделаю то, что не сделали браться Чигровски.
– Понял, сука! – Боб снова повернулся к Марку и начал пинать его ногами. – Слышь, не жить тебе, Чигровски до тебя-таки доберутся.
– Нет… – прохрипел Марк и глянул на меня так, что я почувствовал всю его боль на себе. Мне казалось, что я заболеваю и сейчас вижу бредовые виденья, что вот стоит ополоснуть лицо холодной водой и все исчезнет. Я прикрыл глаза рукой и, наконец, смог отступить в комнату, намереваясь прилечь на диван.
– Все, он тебя не простил, пошли.
Марк захрипел, и мне стало страшно, я подумал, что так, наверное, хрипит агонизирующее животное, в лапах свирепого охотника.
– Боб, оставь его, – попросил я, – я не сержусь на него и, даже больше, скажи мне, сколько он стоит, я выкуплю у тебя парня. Оставь его мне.
– Вот, узнаю доброе сердце, и долго ты всех жалеть собираешься? Знаешь, у русских есть такая фраза, всех не пожалеешь, жалейка сломается. Так не жалей его, пустое. Выноси ребята.
Я снова вышел в прихожую и увидел распахнутые глаза Марка, он умолял меня, просил взглядом пощадить, смилостивиться над ним, выкупить у смерти.
– Тогда зачем ты принес его сюда, если все равно хотел убить? – Мой голос звенел, и я почувствовал, что могу отдубасить Боба не смотря на его охрану, ни смотря на нашу дружбу, так изобью, чтобы кровью харкал, чтобы встать не мог, лег тут рядом с Марком и лежал как живой.
Видение перед глазами было так реально, что я даже вздрогнул, когда Боб подал голос.
– Да вот, хотел показать тебе, что сделал с твоим обидчиком, ты мне брат, ты меня однажды сильно выручил, я твой должник, так что же, я брату не помогу что ли. Все, показал. А теперь, выносите этого недоноска.
– Сколько он стоит, Боб, назови цену? – Я был решительно настроен и решил, во что бы то ни стало, выкупить парня и подарить ему жизнь.
Боб поднял руки, а потом махнул ими в мою сторону.
– Бери так, мне он на кой черт сдался, дарю…
– Нет, Борис, мне подачек не нужно, я выкуплю его, чтобы между нами не было больше вопросов.
– Обидеть хочешь?. . – Боб с минуту раздумывал, потом пожал плечами, – ладно, черт с тобой, за десятку отдам, товар-то, – он сплюнул в сторону Марка, – бросовый, все равно ведь тварь неблагодарная.
Я выписал чек на десять тысяч и, наконец-то, остался один на один со своей собственностью. Первым делом, я схватил телефон и набрал своему знакомому доктору. Что-то крепко ухватилось за ноги, и я глянул вниз. Марк здоровой рукой держал меня.
– Спасибо. – Прохрипел он, – По гроб жизни помнить это буду.
– Ладно, ладно, – я отстранился от подобного проявления благодарности и, наконец-то, услышал в трубке знакомый густой бас.
Доктор Розин не задавал вопросов, он просто положил парня в свою частную клинику, лечение я оплатил, но ни минуты не пожалел о том, что сделал. Марк быстро шел на поправку, он ждал моего прихода и каждый раз вскакивал, когда видел меня в окно, выбегал на встречу, вел себя как пес, встречающий хозяина. Я никогда не видел такой благодарности и такого проявления покорной привязанности.
Наконец, кости руки срослись, и доктор позволил забрать Марка из клиники. Мы вернулись домой, а мне было пора возвращаться в Европу, Эрик буквально рвал и метал, что я задержался в Нью-Йорке. Он грозился бросить меня, даже когда я поведал ему историю о страшном Бобе, который едва не убил человека.
– Знаю я твоих людей, снова крутишь роман за моей спиной, – обиженно ныл в трубку Эрик, чем страшно меня нервировал.
В общем, я снова поссорился с моим другом, потому что завел отношения с другим мужиком.
Марк был благодарен, и я это почувствовал сразу же, как он очутился в моей Нью-Йоркской квартире. Мы провели восхитительную неделю. Я отключил телефоны, игнорировал приглашения многочисленных родственников и знакомых, утонув в теплых волнах ласк и неги. Мой слуга приносил мне завтраки в постель, заискивал и преклонялся.
Я решил увезти его куда-нибудь отдохнуть, выкупил путевки и билеты, и мы отправились к океану. С Эриком отдыхать было не интересно, он спал до обеда, капризничал, не выносил солнца, не любил воду, а Марк был полной его противоположностью. Высокий, загорелый исполин не сводил с меня своих влюбленных глаз. Он выискивал удобный случай, чтобы прижаться ко мне, поцеловать или ущипнуть. Я же всегда принимал его ласки и дарил свою любовь. Да, я полюбил этого парня, я готов был горы ради него свернуть.
Теперь часто вспоминая то время, я поражаюсь, каким же надо было быть слабаком, чтобы позволять своему другу делать все что вздумается.
Марк успешно пользовался моими слабостями. Он обирал меня, спуская мои деньги в ближайшем казино. Когда я узнал о своей потере, а это была внушительная сумма, я взъярился. Мне показалось, что меня предали и то, что витало вокруг нас, было не чувствами, и не интересом к моей персоне, а являлось только расчетом, трезвым и наглым.
Я сидел в кресле, злой, держал в руках бокал с виски и ждал. Марк заявился под утро.
– Привет, – он не ожидал меня увидеть. – Ты не спишь, а я крадусь, боюсь тебя разбудить.
– Где ты был?
– Ну, милый, ты же не ревнуешь, правда? – проговорил Марк явно издеваясь, сломал свой голос, копируя женский, пошло имитировал женские движения.
Ненавижу, когда мужик начинает изображать из себя бабу, я поднялся и подошел к Марку.
– Где ты был?
– Ой, я так боюсь, что прям сейчас описаюсь! – все тот же бабский тон, ломаные движения и приторно-томный взгляд. – Ну, пупсик, не сердись.
Я ударил, не выдержав его кривляния. Он сначала ошеломленно смотрел на меня, а потом ответил. Мне показалось, что в меня врезался автомобиль, такой силы удар получил я в живот, тело мое отлетело к стене, и я отключился.
– Ты жив, скажи что-нибудь?
Я слышал, что он напуган, поэтому не открывал глаз, давая ему возможность понервничать.
– Ну, открой глаза, эй, слышишь?
Все-таки добрый я, открыл глаза и услышал его облегченный вздох.
– Ну, и хорошо, вот и славно, поднимайся.
Он буквально оторвал меня от пола.
– Напугал же ты меня.
– Оставь меня в покое! – огрызнулся я и вырвался из его железных объятий.
– Ты обиделся на меня? – Марк удивился, но сделал это неискренне. – Но, послушай, ты как придурок кинулся на меня, а у меня реакция, я просто тебя приостановил и все, ну не рассчитал, извини.
– Где ты был, Марк? – я не сдавался.– Да не все ли равно! – взъярился он, и мне подумалось, что я дразню быка.
– Ты помнишь наш уговор? – мой голос стал спокойнее и тише, и мой «бык» тоже успокоился, хотя все еще смотрел угрюмо и сопел угрожающе.
– Уговор? Какой уговор?
Я видел, что он помнит, но отчаянно тянет время, чтобы придумать отговорку или перебить тему.
– Ты был в казино, Марк?
Парень опустил голову и покраснел, чем немало удивил меня.
– Прости, я не хотел…
Он стоял передо мной как глупый бычок, с опущенной головой, ожидая приговора.
– Ты болен, тебе надо лечиться, ты понимаешь, что ты снова украл деньги?
– Сдай меня Демону, он хороший врач. – Предложил Марк и покраснел еще гуще.
– Я злюсь на тебя, но я не убийца, да и не за тем я платил выкуп.
– Зачем ты выкупил меня? – Марк отошел к двери, и мне вдруг показалось, что он собирается сбежать. – Поразвлечься, да, а потом снова вернуть хозяину, ведь я обычная проститутка, игрушка, жаль что испорченная. Вот испоганил тебе отпуск, прости.