Свете связали за спиной руки и бросили на дно шлюпки. Ее конвоиры развлекались вовсю, затаскивая связан
ную Светлану в шлюпку. Облапали где только можно. Шарили под майкой, потом задрали ее и с хохотом выставили груди на всеобщее обозрение. Пощупать потянулись все, кроме испанца. Тот сидел на носу и следил за ней и Артуром. При взгляде на Салеева в глазах Испанца мелькало презрение, а вот на нее он смотрел совсем другими глазами. Интерес, вот что читалось в них.
И почему то Света поняла, что у нее появился враг. Нет, не так. ВРАГ. И сейчас, она полностью находилась во власти этого врага.
Негры жадно мяли груди, больно дергали за соски, ей раздвинули ноги и тискали промежность , сообразить как снять шорты мозгов не хватило, а рвать Испанец запретил. Так что задницу и киску, лапали через ткань, хоть туда пока не добрались их грязные руки. Но, это пока. А вот над ее грудями, потешились всласть. Пока продолжалась эта забава, Света не проронила ни звука. Лишь когда не сдержавшийся Испанец сильными пальцами принялся выкручивать соски, слезы навернулись на глаза, и слабый стон она не смогла сдержать. Довольный мучитель отпустил жертву. На время, они оба это понимали.
Шлюпка подошла к борту судна и оттуда сбросили веревочную лестницу и пару тросов. Их с Салеевым затащили на борт и бросили на палубу. Оранжевые жилеты, сорванные с них первым делом, бросили рядом.
“Хорхе, я вижу ты с уловом. Что за рыбка угодила в твою сеть.”
“Англичане, дон Эстебан. Проклятые англичане. Жирный английский ублюдок и его английская шлюха.”
Лежа на палубе лицом вниз Светлана видела только ноги говоривших.
Их подняли. Светлана осторожно огляделась. Нда. Картина безрадостная.
На палубе столпилось человек тридцать, или около того. Все в таком же живописном тряпье, кто то получше, кто то похуже, кроме одного.
Высокий, сухощавый мужчина, средних лет, черные до плеч волосы собраны в хвост, усы, классическая эспаньолка, смуглое, надменное, аристократическое лицо.
Одет, в отличии от остальных, относительно чисто. Белая, тонкая рубашка с широкими рукавами и узкими кружевными манжетами, распахнута на волосатой груди. Бордовый расшитый позументом, засаленный жилет до середины бедра, на голове черная треуголка с короткими белыми, страусиными перьями, коричневые короткие панталоны до колен, серые чулки и башмаки с крупными металлическими пряжками. Через плечо перекинута кожаная портупея, со шпагой в ножнах и длинным кинжалом. На пальцах, поблескивают золотом и камнями несколько перстней.
Похоже, что этот павлин, и есть пресловутый местный авторитет, дон Эстебан.
А Испанца, значит зовут Хорхе, и он судя по всему, у дона в бригадирах. И англичан здесь явно не жалуют.
Дон подошел к ним. Пренебрежительно осмотрев Салеева, он перешел к десерту. К Светлане, то бишь.
Подцепив двумя пальцами ее за подбородок, повернул голову вправо, влево. Удовлетворенно хмыкнул. Чуть отстранился назад. Удивленно приподнял одну бровь, рассматривая скудную одежду. Подцепил пальцем низ маечки и потянул вверх. Освободившиеся груди порадовали дона Эстебана. Ухватив Светлану за волосы, он подтолкнул ее к низкой двери в кормовой надстройке.
Света не сопротивлялась. Втолкнув женщину внутрь, капитан велел
“ Раздевайся.” Помещение было крохотным. Односпальная койка, письменный стол со стулом, шкаф, большой рундук, вот собственно и все.
Светлана сняла майку и стянула шорты. Капитан удовлетворенно рассматривал голую женщину, стоящую перед ним.
Указав ей на койку, он снял портупею и положил ее на стол. Потом принялся раздеваться.
Света лежала на койке и следила за капитаном. Когда под панталонами обнаружились не первой свежести, вонючие, кружевные кальсоны с подозрительными пятнами, ее аж передернуло. Зачем подштанники в тропиках она не понимала, да и жилет из плотного шерстяного сукна, как впрочем, и панталоны. А ведь наверняка, сверху еще и кафтан шерстяной напяливает. Это ж как надо себя не любить, что бы в такой амуниции целый день в тропическую жару париться. И парик на голове, вместо шапки ушанки. Мазохизм, однако.
Голый , волосатый капитан, навалился на нее сверху. Дон попробовал вставить член, но тот еще не окреп, да и влагалище напоминало пустыню Сахара. Испанец начал злиться.
Светлана поднесла ладонь ко рту, и обильно смочив слюной пальцы, смазала вход, поймав рукой член, сама направила его внутрь себя.
Капитан запыхтел, усердно трудясь над добычей. Изо рта несло чесноком, кислым вином и табаком. Света попыталась отвернуть лицо, но он развернул его к себе и брызгая слюной зашипел.
“На меня смотри, пута. В глаза.” Света посмотрела в мутные, водянистые глаза капитана. Крупная капля пота сорвалась с кончика его носа и упала ей на губы.
Едва справившись с тошнотой Света застонала. Может, так все кончиться побыстрее. И точно, дон Эстебан задергался, застонал, изливая в нее накопленную сперму.
Закончив, уткнулся носом Свете в шею, довольно отдуваясь. Потом скатился с нее и уселся на койке.
Натянув кальсоны, опять схватил Светлану за волосы и потащил наружу.
Капитан вытолкнул Светлану на палубу, от толчка она споткнулась и упала
“ До утра она ваша. Утром отплываем. Только смотрите, не попортите мое добро. Если покалечите, или не дай Бог угробите, шкуры спущу.”
Довольный гомон был ему ответом.
Голая Светлана, лежавшая ничком на досках, подтянула ноги к животу, приподнялась на руках, и из под спадающих на лицо, спутанных прядей светлых волос, с ужасом смотрела, на приближающуюся к ней толпу голодной матросни.