****** Высокий незнакомец стоял посреди тропы, его пыльные чёрные ботинки воткнулись в землю, плечи были напряжены. Cпрятав свой кольт, незнакомец смотрел вниз, на землю, его глаза были прикрыты полями шляпы. Его чёрная шляпа соответствовала остальной одежде: чёрная шерстяная рубашка, пояс с чёрным пистолетом, чёрные джинсовые брюки и чёрный кожаный жилет. В лучах полуденного солнца, когда жар поднимался от земли, незнакомец казался колеблющейся тенью. Его лошадь ощетинилась от шума двух всадников, спускающихся с холма и приближающихся по той же тропе. Фыркая, конь незнакомца мотнул головой, его глаза следили за приближающимися всадниками. — Мистер... ты стоишь посреди дороги, не мог бы ты немного подвинуться? - Всадник ждал ответа незнакомца, положив руку на свой шестизарядный пистолет. — Что ты думаешь, Блэр? Ты видел его раньше? - спросил его спутник. — Да, Декс... Я видел его раньше, - только и сказал тот, кого звали Блэр. Он уставился на человека в чёрном, правой рукой осторожно снимая кожаный ремешок с рукоятки курка своего тёмно-синего кольта. — Хорошо... кто он такой? - прошипел Декс, в его глазах читалась тревога. — Это Чейз Санборн... - пробормотал Блэр, его рука зависла над полированной рукояткой пистолета. — Боже милостивый... — Бог тут ни при чём! - прорычал человек в чёрном, шляпа медленно приподнялась, открывая бледно-голубые глаза, глаза, лишенные каких-либо эмоций или милосердия. — В чём проблема, Санборн? - спросил Блейр, не сводя глаз с руки незнакомца у пистолета. — Знаете человека по имени Джим Бартлетт? Блейр на секунду закрыл глаза. - Да, я знаю его. Мы с Дексом работали на него... до того, как он отправил нас паковать вещи. Ошибочно обвинил нас в том, что мы намеренно потеряли часть его стада. — Он мёртв! — Как? — Ты должен знать, ты убил его, - сказал Санборн. Глаза Декса расширились, и Блэр уставился на темноволосого мужчину. - Чёрт возьми, я это сделал. Когда он сказал нам идти прочь, я почувствовал облегчение. Бартлетт был злым и озлоблённым стариком... злее, чем раздражительный сайдвиндер. Мужчина по имени Санборн сунул левую руку под жилет, правая лежала на чёрной стали, пристёгнутой к бедру. Блейр поднял глаза, его рука тянулась к своему большому темно-синему кольту. Декс в ужасе уставился, как его напарник развернулся в седле, красный туман вырвался из центра его груди. - БЛЭР! - закричал он, хватаясь за пистолет. Две пули сорок пятого калибра подняли его с седла. Он приземлился в облаке пыли посреди тропы, недалеко от безжизненного тела своего товарища. Чейз Санборн стоял неподвижно, глядя на устроенную им бойню. Он пристально посмотрел на двух мужчин. Их лошади ускакали после стрельбы, и теперь оба тела лежали поперек тропы, пистолет Блэра был зажат в руке. Дакота фыркнул, его левое переднее копыто царапнуло по грязи. Санборн повернулся и направился к жеребцу. Не оглядываясь, он ухватился левой рукой за луку седла, вставил левую ногу в стремя и вскочил в чёрное кожаное седло. Он не беспокоился о двух трупах; это была хорошо проторённая тропа. С громким щелчком и поворотом поводьев лошадь и всадник ускакали. ****** — Может, ты оторвёшь свой нос от этой чёртовой книги и поможешь по дому! - завизжала она. - По крайней мере, вынеси этот чёртов мусор! Иногда мне кажется, что ты любишь книги больше, чем жену. Джек вздохнул и подумал, «Временами дорогая жена, временами...», и отложил книгу. «Проклятая женщина, ты в редкой форме для субботнего дня. Обычно я успеваю прочитать пару глав, прежде чем ты начинаешь кричать.» Он поднялся со стула, уставившись на роман, который поглощал последние два дня. «Хорошее чтение, - размышлял он, - Надо продолжить». Войдя на кухню, он услышал, как Эм, сокращённо от Эмма, возится в гостиной, передвигает мебель и всё остальное, чтобы прибраться в доме. Он поморщился от грохота и звука бьющегося стекла. И действительно, пронзительный вопль врезался в его череп: - О БОЖЕ GOD... NO! - Он знал, что ему лучше спросить, чем дать ей ещё один повод обратить внимание, насколько он безразличен. — Что случилось, милая? — О, Джек, мой хрустальный фламинго соскользнул со столика и упал на пол. Он разбит вдребезги! - воскликнула она. Она стояла на коленях на кафельном полу, держа в руках самый большой оставшийся кусок. Внутренне он улыбнулся... Он ненавидел это чудовище, но знал, что оно много значит для Эм. Дэвид Престон, её босс, подарил ей на последнем корпоративном банкете. Подумав о Престоне, Джек нахмурился. Босс Эм был настоящим гонцом за дерьмом и кисками. Джек знал, что Престон всегда вынюхивал Эм, всегда дарил ей подарки, такие как этот грёбаный хрустальный фламинго. Стараясь говорить как можно искреннее, Джек попытался успокоить свою расстроенную жену. - Мне так жаль, детка. Я знаю, как тебе нравился. Разве это не был подарок Престона? Ты знаешь... тот, что с Санторини, Греция. Эм кивнула, держа большую часть осколков в кухонном полотенце. Шмыгая носом, она тихо сказала: - Да... да, так и было. Но дело не в расходах, а в настроении. Престон помнил, как сильно я люблю фламинго. У него всегда это хорошо получается. — Хорошо получается? - спросил он немного слишком строго. Эмма повернулась и пристально посмотрела на мужа. - Он хорош в том, чего тебе, похоже, не хватает. Он всегда знает, что мне нравится! - проворчала она. — Конечно, он всегда знает, что тебе нравится, Эмма; он отчаянно хочет оказаться в твоих милых маленьких трусиках! - В этот момент, Джек понял, что попал в дерьмо. «Чёрт, теперь уже слишком поздно.» Глаза Эммы сузились так сильно, что Джек едва мог видеть эти драгоценные зелёные радужки, её лицо приобрело уродливый красновато-жёлтый оттенок, который почти сливался с рыжими волосами. — Ты дерьмо! Ты ублюдок! Ты ревнивый засранец! Тебе никогда не нравился Дэвид, ты никогда не давал ему шанса. Ты всегда веришь в худшее о людях и думаешь, что он всегда пытается соблазнить меня. Что ж, я скажу кое-что прямо сейчас, мистер Джексон! Пройдёт много времени, прежде чем ты снова увидишь эти, как ты говоришье, красивые маленькие трусики! ЧЕРТОВСКИ ДОЛГО! На самом деле... СПИ СЕГОДНЯ В КОМНАТЕ ДЛЯ ГОСТЕЙ! Ярость, которая долго кипела в нём, подняла свою ужасную голову, и Джек не мог удержаться от улыбки и смеха. Он знал, что это только подольет масла в огонь печи, известной как Эмма Мари Ли. — Чёрт, Эм...Я не могу вспомнить, когда в последний раз видел эти трусики, о которых ты такого высокого мнения. Проклятая женщина, ты знаешь... Я думаю о том, что мы не трахались, может быть, два... три месяца? — И... заниматься любовью? Чёрт возьми, я не думаю, что мы занимались любовью последние полгода. Может быть, чёрт возьми, может быть, кто-то другой был счастливым получателем твоей скрытой привязанности? Теперь ты точно ничего не получаешь от своего любящего мужа, не так ли? И Бог свидетель, я пытался. Джек усмехнулся и продолжил: - Комната для гостей? Я так не думаю, милая. Как однажды заметил один великий философ: «Не делай этого! Если ты не хочешь спать со своим мужем, то можешь, блядь, переехать в комнату для гостей». Уставившись на мужа, Эмма моргнула, её лицо побледнело и быстро утратило красный румянец гнева. Глаза расширились, она показала те прекрасные тёмно-изумрудные глаза, которые так любил Джек. В уголке правого глаза появилась слеза, когда она поняла, что только что сказал муж. Он никогда раньше не разговаривал с ней в такой манере и она была потрясена его гневом и негодованием. Затем её поразило осознание того, в чем он только что обвинил её, и она вскочила, выбежала из комнаты и побежала по коридору. Через несколько секунд Джек поморщился, услышав, как хлопнула дверь спальни, и на мгновение задумался, не заперлась ли она. «Чёрт возьми, почему я не мог просто держать свой большой рот на замке?» Он задумался. «Ясно почему, идиот. Это продолжается уже слишком долго!» - хрипло ответил он сам себе. Вскоре он достаточно успокоился, чтобы обдумать очень неприятную мысль. Она не отрицала этого; она не опровергала обвинения в измене. Внезапно его сердце упало, когда он забеспокоился, что означало отсутствие отрицания. Джек сел и обдумал свой следующий шаг. Его жена была в спальне, несомненно, выплакивая глаза, и вот он задавался вопросом, что будет дальше. В этот момент ему пришло в голову, что его жена на самом деле не говорила, что изменяла ему. Джек встал и пошёл по коридору. Он увидел, что дверь их спальни открыта, и предположил, что она, должно быть, побежала в комнату для гостей; однако, та дверь тоже открыта. Но дверь спальни Эмилии, их старшей дочери, была закрыта. Тихо подойдя к двери, он прислушался и услышал, как всхлипывает его жена. Осторожно постучав, он тихо произнес: - Эм... мы могли бы поговорить? Эмма шмыгнула носом и нерешительно пробормотала: - Пожалуйста, оставь меня в покое. Я... Со мной всё будет в порядке, просто дай мне несколько минут. Как бы он ни был зол, у Джека разрывалось сердце, когда он слышал, как она говорит так грустно, так несчастно. — Тогда всё в порядке. Если и когда ты захочешь поговорить, скажи мне. - Ответа не последовало, и он повернулся, чтобы уйти, а она продолжала плакать. - Чёрт! - пробормотал он. Было около шести вечера, когда Эмма отправилась на поиски своего мужа. Она нашла его сидящим рядом с рабочим столом в гараже с открытой дверью, и Джек наблюдал за окрестностями. Она стояла в дверном проёме и смотрела на мужа, сидящего там. У него был тот взгляд, который она так хорошо знала. Он был глубоко погружён в свои мысли, и кто знает, где он был в этот момент. Она боялась ответа. — Джек? - позвала она почти шёпотом. Джек повернулся и посмотрел на свою жену, и глубокая печаль нахлынула на него, как большая волна, накатывающая на пляж. Он знал, что любит её больше всего на свете и, несмотря на их проблемы, дорожил этой женщиной. — Да, Эм? — Мы можем поговорить сейчас? Ленивая кривая усмешка расплылась по его лицу, и он кивнул. - Конечно... почему бы и нет. Она не могла не улыбнуться мужчине, за которого вышла замуж двадцать один год назад, такому же красивому, но с несколькими морщинками вокруг глаз и чуть большей сединой на висках. Глубокие карие глаза Джека всегда были озорными, в них светились юмор и любовь. «О, почему он не мог быть более внимательным к ее нуждам, как Дэвид, » подумала она. Подумав о Дэвиде Престоне, она покраснела, ощутив вину. Джек заметил, как виноватый взгляд промелькнул на её лице. Почему она должна чувствовать себя виноватой? Он медленно поднялся с табурета и подошёл к ней. Эмма заметила перемену в его глазах и занервничала. Может быть, сейчас было неподходящее время для их разговора. — Что ж, давай покончим с этим, - сказал Джек. Он ожидал худшего. — Хорошо, - робко ответила она. Вместе они вышли на задний двор, где она села на крытые качели длиной с диван. Джек посмотрел на неё и спросил: - Хочешь кофе? Кивнув, она улыбнулась и ответила: - Звучит неплохо. Он зашёл внутрь, включил кофеварку и, ожидая, внимательно наблюдал за своей женой, сидящей на качелях, медленно раскачивающейся взад-вперед. Глядя на Эм, сидящую на качелях, Джек подумал о девочках. Они обе учились, Эмилия последовала примеру своей матери в Беркли, а Джеки училась в университете штата Вашингтон. С тех пор как девочки ушли из дома, в семье стало напряжённо. Джек был погружен в работу, а Эмма тоже больше занималась "Престоном и сыновьями", престижной юридической фирмой, специализирующейся на гражданском праве и крупном бизнесе. Эмма была личным помощником сына Дугласа Эммета Престона, Дэвида Престона. Высокий, блондин с темно-серыми глазами, он обладал уверенностью и хищническими инстинктами, чтобы стать очень успешным гражданским адвокатом. И Эмма была его последней добычей, Джек был уверен в этом... даже если Эмма в это не верила. Он знал, что временами она бывала такой наивной. Между ними нарастали трения, поскольку она всё больше и больше погружалась в свою работу, и Джек видел, что его жена с каждым днём отдаляется. Джек налил кофе в две чашки и вынес их на улицу, отдав одну жене. — Спасибо, - прошептала она, беря горячую чашку. — В любое время, - ответил он, и она на мгновение посмотрела на него, прежде чем перевести взгляд на массу фиолетовых, красных и оранжевых бугенвиллей, растущих вдоль задней стены. Джек сел на табурет рядом с качелями и стал ждать. Потягивая горячее чёрное варево, он уставился в небо, наблюдая, как одинокая струя оставляет широкий белый след пара на огромном голубом небе, единственное пятно на его просторах. — Джек... — Да. — Мне жаль. Джек сглотнул и посмотрел в свой кофе, тонкая струйка пара поднималась от тёмно-коричневой жидкости. — Ты о чём? Она закрыла глаза и отхлебнула из своей чашки, прежде чем ответить на его вопрос. — За то, что заставила тебя думать, что я изменяла. Я не... Ну, не физически, я думаю. — Не физически? Она повернулась и пристально посмотрела на мужа, глядя в его глубокие карие глаза. - Я никогда не занималась с ним сексом. Но я... э-э... была с ним. Джек ничего не сказал, просто наблюдал, как на её лице мелькает множество выражений. Она никогда не умела скрывать свои чувства. — Он несколько раз приглашал меня на ужин, последние две просьбы я... я приняла. В то время ты был в Анкоридже. Ты помнишь те три недели, когда тебя не было? Джек кивнул. По случайному совпадению, это было три месяца назад, когда он заметил, что между ними появился холодок. Его послали на Аляску, чтобы проверить возможную утечку нефти и повышение токсичности в заливе, а также на наличие каких-либо последствий для окружающей среды. Он всегда звонил ей каждый день, когда его не было, и мог точно определить момент, когда она заговорила по телефону по-другому. Она казалась взволнованной, в её голосе звучали виноватые нотки. — Я помню. По телефону ты говорила по-другому, как будто тебя что-то беспокоило. — Да, я чувствовала себя виноватой после того первого раза. И... на прошлой неделе он снова пригласил... Я знала, что не должна была принимать его приглашение, но. ... .Я согласилась. — Но... ты не чувствовала себя виноватой после второго ужина? Вы хорошо провели время? Он был таким, каким ты его себе представляла? Был ли он лучше твоего скромного мужа? — Джек, прекрати это. Да, я наслаждалась вечером, и он всё это время был джентльменом. Мы просто разговаривали. — Поговорили? Эмма сделала паузу и уставилась в свою кофейную чашку. - Да, мы только разговаривали. Она знала следующий вопрос. — О чём? — Обо всём. Мы говорили о юридической фирме, о моём будущем, обо мне и... о тебе. Мы говорили о девочках. — А что насчёт нас с тобой? — Он хотел знать, как обстоят дела между нами двумя. Дэвид сказал мне, что фирма подумывает о том, чтобы продвинуть меня на должность исполнительного менеджера фирмы, и хотел знать, насколько хороша наша семейная жизнь. — И что? Эмма отвернулась, глядя в небо. - Я сказала ему, что нам с тобой нужно решить некоторые проблемы. Я сказала ему... — Сказала ему что, Эмма? — Я сказала Дэвиду, что, по моему мнению, ты веришь в то, что твоя работа, твоя карьера важнее для тебя, чем твоя семья, важнее, чем я. — Ставлю десять против одного, Эмма; он предположил, что у меня, вероятно, был роман, не так ли? Сначала она собиралась отрицать, что Престон произнес именно эти слова, но кивнула и сказала: - Да, он это сказал. Но, пожалуйста, поверь мне, Джек, я ни на секунду не задумывалась об этом. Я знаю, что у тебя никогда не будет романа, ты никогда не изменишь мне. Больше он ничего не сказал. — Что-нибудь ещё? - В его голосе послышалось раздражение. Эмма на мгновение закрыла глаза, прежде чем продолжить. - Да. Он попросил меня сопровождать его в деловой поездке в Ванкувер. — Ты знаешь, чего он хочет, не так ли, Эмма? — Джексон Ли, ты всегда думаешь о людях самое плохое. Ему нужно, чтобы я поехала с ним, чтобы быть его помощником во время важных переговоров. Это часть моих новых обязанностей в качестве исполнительного менеджера. - Её лицо вспыхнуло от гнева, в последнее время это было обычным делом для Эммы. — Хорошо, Эмма, я понял. Ты дважды ужинала с этим мужчиной, и теперь он хочет, чтобы ты поехала с ним, надолго? Она посмотрела вниз и тихо ответила: - Три дня. — Итак, чего ты хочешь от меня, моё благословение? — Мне не нужно твоё благословение, Джек, но я хотела, чтобы ты понял, что это всего лишь бизнес. Я знаю, что была неправа, когда согласилась поужинать с ним, не сказав тебе. Вот почему я говорю тебе сейчас. Джек просто уставился на Эмму. Она была очень самоуверена, это было точно. Что ж, пора её прикончить. — Хорошо, делай это, делай всё, что хочешь, Эмма. Очевидно, что бы я ни думал, это ни хрена для тебя не значит. — Это не так... — ДАЙ мне закончить! И да, это правда. Последние шесть месяцев мы едва ли были любящей парой... Я не знаю, почему. Да, я был очень занят этим последним проектом на Аляске, но раньше ты всегда меня понимала. Внезапно всё изменилось, и не в лучшую сторону. Я узнал, что ты была на двух свиданиях. О... ты извиняешься за то, что не сказала мне, но, очевидно, не сожалеешь о том, что пошла на свидание с этим придурком. Отлично! Вот в чём дело. Ты отправляешься в свою трёхдневную "деловую поездку" с этой киской. Думаю, я и сам могу несколько раз поужинать с "другом". Может быть, даже отправиться в "деловую поездку" обратно на Аляску. Мне кажется, Мари хотела бы, наконец, получить некоторый полевой опыт. Эмма уставилась на мужа: - Мари? — Да, ты помнишь Мари! Она тот новый инженер-эколог, которого мы наняли. Вы познакомились с ней на последнем пикнике. Длинные светлые волосы, голубые глаза... помнишь? Эмма действительно помнила. Мари была великолепна и... молода. И она вспомнила, как девочка всё говорила и говорила о том, как многому она научилась у Джека. — Ты не можешь быть серьёзным! Ты говоришь это только для того, чтобы заставить меня ревновать! — Итак, зачем мне это делать? Очевидно, я не должен ревновать к этому придурку сейчас, не так ли? — Нет, конечно, нет, - сказала она немного слишком быстро. Чёрт бы его побрал, подумала она. Все, чего она хотела, - это побыть наедине с собой и насладиться вниманием мужчины, который знал, как обращаться с женщиной. Она не собиралась делать ничего, кроме как ужинать с этим мужчиной. Но вот Джек говорит в точности то же самое, что и она, и она чувствует, как внутри прорастают семена ревности. Ну ладно, если он так хотел это разыграть. — Хорошо, делай то, что считаешь лучшим, Джек. Я уезжаю в эту пятницу и вернусь в понедельник. — Ух ты, немного поторопилась, Эмма. Не так уж много для заблаговременного уведомления... А? Сделай мне одолжение, прежде чем отправишься в эту «деловую поездку»? — Что? — Убедись, что ты в курсе контроля над рождаемостью. Я не хочу кормить чей-то маленький ротик. И заставь его воспользоваться презервативом. Ты же не хочешь заразиться никакими болезнями. Кипя от злости, Эмма допила свой кофе и встала. - Мне лучше начать собирать свои вещи, - криво усмехнулась она. Джек не ответил. Он смотрел, как его жена вошла в дом. Кипя от злости, он остался снаружи. Без предупреждения он зарычал и швырнул свою кофейную чашку в стену, разбив фарфор на куски. - Чёрт бы побрал эту женщину! - пробормотал он себе под нос. Вечер четверга был арктическим в доме. Не имело значения, что была середина лета с типичной калифорнийской погодой — тёплой и ветреной, между мужем и женой было морозно. Джек и Эмма почти не разговаривали друг с другом. Она злилась на мужа, а Джек вёл себя так, как будто ему было всё равно, в значительной степени игнорируя её и её чувства. Рано утром в пятницу Эмма проснулась и сразу поняла, что она одна. Обычно она всегда просыпалась первой и готовила кофе, но на этот раз Джека не было. Когда она мельком взглянула на его сторону кровати, то заметила, что его одеяло было поднято, а подушки не было. Ледяной страх пронзил её, когда она поняла, что Джек не спал в постели. - Чёрт возьми, Джек, где ты? - пробормотала она, откидывая одеяло и соскальзывая с матраса. В поисках мужа она нашла его подушку на кровати в гостевой комнате. На кровати явно кто-то спал, но Джека в комнате не было. Она быстро вошла на кухню и обнаружила, что кофеварка пуста. - Чёрт, ты даже не потрудился приготовить кофе?? — Джек? ДЖЕК! Ответа не последовало, и она забеспокоилась. Вернувшись в спальню, она заметила на комоде половинку листа бумаги, прислонённую к их свадебной фотографии. Она схватила листок и увидела, что он написан почерком мужа. "Эмма, Извини, я не смогу тебя проводить. Надеюсь, тебе понравится проводить время с Дэвидом Престоном. Я уверен, что он хорошо позаботится о тебе. Лучше, чем я, как ты, вероятно, думаешь. Ну, я думаю, тебе нужно такое внимание. Кстати, кто, кроме Дэвида Престона, говорил с тобой об этой новой должности? О, и кстати о Дэвиде. Должен признаться, я чуть не столкнулся с этим куском дерьма по поводу приглашения очень замужней женщины, моей замужней женщины на ужин без ведома её мужа, но решил, что проблема не в нём. Проблема в тебе! Это было твоё решение принять оба приглашения. Это был твой выбор - не говорить мне. И теперь ты решила уехать с ним на три дня. Всё, что он делал, это размахивал морковкой. Это ты заглотила наживку. Я уеду на неделю, так что меня не будет дома, когда ты вернёшься из своей маленькой интерлюдии. Я буду в Вальдесе. Просьба компании в последнюю минуту, извини за короткое уведомление. Если возникнет чрезвычайная ситуация, позвони мне на мобильный. Кстати, когда я вернусь, нам НУЖНО сесть и обсудить, кто что получит. И что сказать девочкам. Повеселись с Престоном! Джексон Натан Ли." — Оооооо, вот засранец! - Она закричала, скомкав лист бумаги и швырнув его в стену. - Я просто готова поспорить, что он возьмёт с собой Мари, - выплюнула она. - Ну и хрен с ним. В это могут поиграть двое... Она остановилась на полуслове. «Сесть и посмотреть, кто что получит? Что сказать девочкам? Какого чёрта...» Она точно знала, что он имел в виду. Она плюхнулась на кровать и уставилась на скомканный листок бумаги. Слезы потекли, когда она поняла, что Джек говорит ей, что всё будет кончено, если она поедет с Престоном. Затем она подумала о Мари с её мужем, и её глаза сузились, а брови нахмурились. "Этого не будет", - подумала она. ****** Самолет медленно подрулил к терминалу VA Aviation. Как только самолет остановился, Джек и Мари собрали свою ручную кладь и выпрыгнули из двенадцатиместного самолета. Полчаса спустя они стояли в вестибюле отеля Best Western. Мари отошла в сторону, когда Джек зарегистрировался у стойки регистрации. Вернувшись, он протянул ей ключ и схватил багаж. Войдя в лифт, они направились в номер. Когда Мари вышла на своём этаже, Джек наблюдал, как она выходит, таща за собой дорожную сумку. Ему было интересно, как она будет вести себя завтра. Им предстояло исследовать воды Порт-Вальдеса через пролив Вальдес, впадающий в пролив Принца Уильяма, так что день обещал быть долгим и насыщенным. Позже, сидя в кресле у окна гостиничного номера, он смотрел на порт Вальдес. - Здесь действительно красиво, - подумал он. В его голове возник образ: Эмма смотрит на него своими зелеными глазами. - Почему? - пробормотал он. - Зачем ей это делать? ****** — Мари, возьми ведро... убедись, что оно привязано, прежде чем собирать образцы! Мари Лесанд кивнула и, закусив нижнюю губу, подняла тяжёлое ведро с качающейся палубы и зашаркала к перилам, волоча за собой нейлоновую веревку. — Готова? Она кивнула, и Джек сказал: - Хорошо, продолжай. - Она выбросила прозрачное пластиковое ведро за борт, услышав всплеск, когда оно ударилось о поверхность бурлящего моря. Ведро немедленно исчезло под волнами, она сразу ухватилась за верёвку. Изо всех сил она смогла вытащить ведро на поверхность, но столкнулась с проблемой, таща ведро вдоль корпуса. — Вот, позволь мне помочь тебе, - воскликнул Джек, обнимая миниатюрную женщину и натягивая верёвку. С его помощью она смогла вытащить ведро на палубу. — Хорошая работа, Мари. Кстати, никогда не бойся просить о помощи... Хорошо? Кивнув, она пробормотала: - Хорошо, Джек... Несколько часов спустя они направились в порт, получив десятки проб воды из районов пролива Принца Уильяма и пролива Нарроуз и, наконец, Порт-Вальдес. — Как дела? - спросил Джек, наблюдая, как Мари потирает руки сквозь толстое пальто. — Я в порядке... Немного замёрзла, наверное. — Чёрт возьми, женщина, я тоже замерзаю. Я могу только представить, как ты справляешься. Мари улыбнулась, её лицо было почти полностью скрыто под толстым капюшоном, подбитым мехом. Она сидела на скамейке в рубке, пока Джек вел пятидесятипятифутовую лодку в залив. Он пристально смотрел на береговую линию пролива, пока вёл судно. Её обнажённые щёки ярко покраснели, когда она вдохнула холодный воздух. Когда она выдохнула, то увидела, как с её губ сорвался парообразный туман от дыхания. Джек оглянулся на неё и сказал: - Мы скоро вернемся в отель. Просто подумай о том, чтобы насладиться приятным горячим спа-салоном! — Чёрт, не могу дождаться, Джек, - прохрипела она, и она действительно не могла ждать. Всё, о чём она думала, это быть с Джеком Ли. Она знала, что он женат, но в данный момент ей было всё равно. Джек и Мари стали близкими друзьями, и она знала, что между Джеком и его женой постоянно возникают проблемы. Она заметила, что последние три недели он был тихим, не таким, как раньше счастливым и жизнерадостным. Затем, внезапно, ему пришлось отправиться на Аляску и осмотреть окружающие воды на предмет утечки нефти и уровня токсичности. Она была удивлена, когда он спросил, не хочет ли она заняться какой-нибудь полевой работой, и она быстро ухватилась за возможность сопровождать его. Может быть, это было время, когда она, наконец, сможет взломать его каменную внешность. Видит Бог, она уже пыталась, но он так и не понял ни одного намёка. Улыбка скользнула по замерзшим губам, когда она подумала: - Может быть, сегодня та самая ночь. Закрепив лодку, они собрали образцы и поместили их в лабораторию, прежде чем вернуться в отель. Вернувшись, Мэри и Джек вошли в лифт, двери закрылись, и они начали подниматься. — Джек? — Да, Мари? — Я привлекательная? — Что? - Застигнутый врасплох, Джек мог только пристально смотреть на это великолепное создание. Она была не просто привлекательной, она была совершенно опасной! — Э-э... да... Да, ты очень красивая! — Ты уверен? Он видел тоску в этих огромных голубых глазах. - Да, Мари... Ты очень красивая девушка, на самом деле красивая молодая женщина. Она придвинулась к нему ближе, её большая парка была расстегнута, открывая подтянутое тело под толстой оболочкой. - Ты находишь меня симпатичной? Он знал, к чему это приведёт. Про себя он улыбнулся. Если бы он не был женат, он бы сделал всё, чтобы это невероятное существо смотрело на него снизу вверх, но... он был женат и всё ещё любил Эмму. — Мари, я нахожу тебя чрезвычайно привлекательной и очень опасной для такого старого женатого мужчины, как я. — Я знаю, что в последнее время между тобой и Эммой не всё хорошо, Джек. Я хочу, чтобы ты понял, что я здесь для тебя в любое время, в любом месте... в любом случае, как ты захочешь. Джек, ты мне действительно нравишься, и я нахожу тебя очень, очень привлекательным. Я не прошу никаких обязательств. Я только хочу, чтобы ты знал... Я здесь ради тебя. С этими словами она подошла к нему, встала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы. Лифт остановился, и двери открылись. Стоя у двери, не давая лифту подняться, она уставилась на него. Она протянула руку и нежно провела пальцами по его щеке, касаясь его двухдневной щетины. Через пару секунд она сказала: - Ты знаешь номер моей комнаты. - Она вышла из дверного проёма и позволила лифту закрыться, её страстные голубые глаза оставались на нём, когда двери закрывались. — Боже мой, - выдохнул он, когда лифт продолжил движение на следующий этаж. Джек знал, что Мари он нравится, но не до такой степени. «Чёрт, подумал он, я в беде. У меня есть ещё по крайней мере три дня с этой женщиной.» При этом, он не мог отделаться от образа этих хорошо сложенных грудей, натягивающих её красную хлопчатобумажную накидку, когда она расстегнула парку. Войдя в свою комнату, он сбросил парку и стянул через голову шерстяную вязаную рубашку. - Чёрт возьми, я должен был предусмотреть, - выругался он. Он зашёл в ванную и включил горячую воду. - Чёрт возьми, мне следовало бы принять холодный душ, а не горячий, - пробормотал он, когда его маленький мозг встал на дыбы, сильнее, чем когда-либо за долгое время. Раздевшись, он проверил воду и вошёл в душ. Он начал с шампуня, а затем намылил всё остальное тело. Когда его руки натёрли промежность мылом, он почувствовал, как у него встал. - Чёрт, - застонал он, когда его рука начала скользить по твёрдой плоти, мыло было приятной смазкой, он наслаждался ощущением. Когда он начал гладить себя, он понял, что что-то не так. Другая пара рук схватила его мужское достоинство, поглаживая его скользкую плоть. Он чувствовал спиной полноту её грудей. - О чёрт, - подумал он, - как, чёрт возьми, она сюда попала? — Мари, мне очень жаль... Я не могу этого сделать. Я счастлив в браке с... - Он остановился как вкопанный, повернувшись к ней лицом. — Мари? Я так не думаю, бастер. Ты мой и останешься мой, понял? — Эмма... как? Я... я думал, ты в Ванкувере, с Престоном? - Он уставился на её обнажённую фигуру, стоящую перед ним, его глаза следили за водой, которая стекала по потрясающей груди и вокруг. Он посмотрел в зелёные глаза, глаза, которые блестели от вожделения. Всё ещё держа его член в руке, она крепко прижалась к нему. - Есть некоторые вещи более важные, чем "деловые поездки", более важные, чем мошеннические рекламные акции. Ты был прав насчет Дэвида Престона; мы поговорим об этом позже. Мне так жаль, Джексон Натан Ли, мой милый муж. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за то, что я была такой глупой сукой? — Эм... поскольку ты хорошо разбираешься в... ситуации, да... Я прощаю тебя. Если ты сможешь простить меня. — ММммм..., - простонала она, прижимаясь обнажённым телом к мужу, его набухший пенис прижимался к её животу. - Это так приятно! Простить тебя за что, дорогой? — За то, что не думал о нас. Эмма, ТЫ - самое важное в моей жизни, а не работа. Я не давал этого понять, моё упрямство мешало мне показать любовь, которую я испытываю к своей семье, к своей жене... Пожалуйста, прости меня. Она посмотрела в большие карие глаза и увидела в них любовь и заботу. Улыбаясь, она медленно опустилась на колени, её живот и груди скользили по его влажной коже, пока лицо не оказалось перед пенисом, зажатым в её руке. Она посмотрела ещё раз, улыбаясь его широко раскрытым глазам, прежде чем открыла рот и обхватила твёрдую, как камень, плоть. — Боже мой..., - выдохнул он, когда она засосала его до основания, уткнувшись носом в его лобковые волосы. Она позволила толстой мясистой трубке медленно соскользнуть с её губ, пока не осталась только головка, затем двинулась вперед, снова просовывая его член глубоко в рот, в горло. Вскоре она выработала ритм, её руки крепко обхватили его сзади за бёдра. Прошло совсем немного времени, прежде чем она почувствовала знакомый пульс, это набух член. Она знала, что он вот-вот кончит. — Эмма... я... я собираюсь... Она не останавливалась и не отпускала его. Наконец, он больше не мог сдерживаться и закричал, когда излился ей в рот. Она отступала до тех пор, пока только кончик его члена не остался у неё во рту, позволяя ему опорожниться на язык. Как только пульсация прекратилась, она неторопливо позволила его мужскому достоинству соскользнуть с её губ, падающая вода очистила её губы. Когда он посмотрел на неё сверху вниз, она улыбнулась и, глядя ему в глаза, сглотнула. — Эмма... — Шшш..., я хотела этого, муж. Я хотела, чтобы ты знал, что я твоя и только твоя. Он наклонился и поднял её. Крепко прижимая к себе, он прижался губами к её губам, его язык обвился вокруг её языка. Джек мог попробовать себя на вкус, но ему было всё равно. Всё, что он знал, это то, что он любит эту женщину. После того, как они вытерлись полотенцем и продолжили свою возобновлённую любовь на кровати, раздался слабый стук в дверь. Джек знал, кто это был, и, очевидно, его жена тоже знала. Боясь её реакции, он взглянул на неё, она сидела на нём сверху, его член был надёжно вложен в неё. Она улыбнулась и прошептала: - Подержи это для меня... держи его наготове, я только на секунду. - Она положила его руку на его член. Схватив халат, она прошаркала к двери и посмотрела в глазок. Мари приняла душ и надела свой самый сексуальный наряд без лифчика, одетая в ярко-красный облегающий пуловер без рукавов поверх очень короткой белой юбки. Она знала, что с её стороны было смело идти в его комнату, но молодая девушка всё спланировала и знала, что это её большой шанс. Она улыбнулась, когда дверь открылась, однако её глаза расширились от шока, когда красивая рыжеволосая женщина выглянула из-за двери. — Мари, так приятно тебя видеть. Мне очень жаль, но Джек сейчас нездоров. И будет по-прежнему недоступен. Поняла? Мари не смогла ничего сказать, она кивнула и уставилась на великолепную рыжеволосую женщину с пронзительными зелёными глазами. Улыбнувшись, Эмма закрыла дверь. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она понимала, как близка была к тому, чтобы потерять единственного мужчину, которого когда-либо любила. ****** Прочитав его записку, она поняла, что ей нужно сделать. Сначала она позвонила Дэвиду Абрамсу, боссу Джека, и быстро договорилась о полёте в Вальдес, штат Аляска. Далее она позвонила Дугласу Эммету Престону и спросила о должности исполнительного директора, предложенной ей его сыном Дэвидом. Мистер Престон ничего об этом не знал. Когда она объяснила мистеру Престону, что сказал ей Дэвид, он стал извиняться. Он сказал ей, что она является очень ценным активом для фирмы и не хотел бы потерять её. Тем не менее, она уведомила его о своём решении уйти из компании. Мистер Престон сказал, что понимает, и пообещал написать для неё восторженную рекомендацию. Затем она решила, что подождёт, прежде чем рассказать мужу об уходе из "Престона и сыновей". ****** Эмма повернулась и направилась обратно к кровати, её муж лежал там со своим членом в руке, точно так же, как она оставила его. Он смотрел, как она приближается, и улыбка была видна на его лице, когда она сняла халат с плеч, позволив ему упасть к ногам на пол. Забравшись на кровать, она убрала его руку, заменив своей. Глядя ему в глаза, она прошептала: - Люблю тебя, муж. Он с любовью посмотрел ей в глаза и тихо сказал: - Люблю тебя, жена.