Серое небо затягивали облака. Где-то вдалеке лил дождь. Сидя возле горящего камина, Аля то прислушивалась к шуму вокруг, то ныряла в книгу, как в омут.
Часы медленно отстукивали полночь. Девушка растянулась возле огня, положил голову на руку. Рыжие волосы раскинулись вокруг роскошным веером. По телу побежали мурашки. Белоснежное, полупрозрачное платье не согревало тонкую, нежную кожу. Но Аля не собиралась менять наряд.
На некоторое время она заснула. Неспокойный сон отразился на её лице. Чувственные губы слегка приоткрылись, вздорный курносый носик вздрогнул. Она беспокойно заметалась, пытаясь проснуться. Вдруг она открыла глаза. Часы над камином били три часа ночи.
Аля поспешно встала, и подбежала к окну. Тяжёлая дубовая створка никак не поддавалась, однако хрупкая девушка не сдавалась. С обратной стороны, в ночи, кто-то с силой толкнул её — с треском окно распахнулось. Аля засмеялась и бросилась вперед.
В комнате, освящённой только отблесками огня, стояли двое. Рыжеволосая, тонкая как спичка, девушка, прижималась к огромному, как скала, существу. Назвать его мужчиной было сложно — слишком высокий, слишком большой для человека, он казался монстром из выдуманных историй. Его чёрные волосы были сплетены в толстую косу. С тёмного одеяния, окутывающего мускулистую фигуру, капала вода.
Чтобы обнимать девушку, существо согнулось почти вдвое. В его руках Аля казалось совсем игрушкой, бумажной, изящной балериной.
— Сегодня или никогда! — вдруг звонко прозвучал голос девушки. Она высвободилась из объятий существа и склонила голову набок, распахнув зелёные глаза.
Существо медленно покачало головой:
— Нет, родная, нет...
— Да!
Аля закружилась по комнате, словно пушинка:
— Да, да, да!
— Если ты не сделаешь этого со мной сегодня, я не впущу тебя сюда больше никогда!
Существо тяжело опустилось на пол.
— Подумай, хорошо подумай, вздорная девчонка. За связь со мной тебя решат всего: могущества, влияния, покровительства. Рисковать всем — ради чего?
— Ради любви, конечно! — Аля засмеялась, засверкала глазами. Обежав существо сзади, она ловко запрыгнула ему на спину. Рыжие волосы свесились с его плеча, нежные губы коснулись уха:
— Или ты не хочешь меня, страшное создание? Или не люба я тебе?
Существо вздрогнуло, перехватило девушку за тонкую талию, и потащило вперед. Мгновение — и Аля лежала у него на коленях, как маленький, только открывший глаза котёнок.
— Подобные глупости даже говорить должно быть стыдно тебе, маленькая ведьма, — укорило её существо,: Но раз хочешь ты меня, я не стану противиться... Мои силы закончились, ты победила меня, коварная соблазнительница...
— Тогда начинай, — прошептала девушка.
— Начинай же, а я продолжу...
Существо обхватило голову девушки ладонью, и согнулось над её лицом. Губы Али с готовностью распахнулись. Стараясь не спешить, он провел языком по ее губам. Затем скользнул в нежный ротик своим языком. Аля, закрыв глаза, обхватила его широкие плечи.
Каждое движение существа таило в себе глубокую нежность. Оторвавшись от уст своей возлюбленной, он устало, с сожалением прошептал:
— Кто может спорить с тобой, нимфа? Кто может сопротивляться тебе? Ты — словно луч света в ночи. Твой голос — моя отрада. Твои волосы — моя сила. Твои глаза — душа моя. Вся ты — моё живое отражение, любовь моя.
Аля слушала его, водя тонкими пальчиками по лицу существа. Она улыбалась ему, и тихо мурлыкала, и что-то напевала. Существо поднялось на ноги, продолжая удерживать девушку в своих руках, как в колыбели. Затем он уложил ее на пол, чуть ближе к огню, и стал раздеваться. На пол упали тёмные одежды, обнажив сильное, мускулистое тело. Существо встала на колени над девушкой, рассматривающей его без тени смущения.
— Ты разве не боишься меня? — спросило существо.
— Тебя? Что же страшного в тебе?
— Во мне страшна та сила, что сейчас будет ломать не только твою девственность... Она будет ломать твою жизнь...
— Пускай. Ведь это я решила!
Существо провело огромной рукой по телу девушку. Начав с шеи, он не пропустил ничего: ни маленьких, нежный грудей, ни плоского животика, ни нежного, совершенного лобка, не тонких, острых ног. Аля довольно заворчала, и потянулась к нему. Склонив голову, он провел языком по её шеи. Зацепил пальцем подол платья, и начал медленно разрывать его. Со стороны казалось, что он не прилагает никаких усилий, однако тонкая ткань рвалась, как паутина под острым ножом. Вскоре девушка лежала перед ним обнаженная, ещё более хрупкая и нежная в своей совершенной красоте.
— Ты прекраснее всего на свете, и это не изменится для меня... — прошептало существо.
— Пусть годы летят, я буду любить тебя вечно. Всегда...
Существо несмело прикоснулось пальцами к груди девушки. Нежно обводя её соски, он словно повиновался какому-то древнему ритуальному танцу. Он двигался грациозно, как дикое, неизвестное науке животное. Его внимательный, изучающий взгляд отмечал каждую деталь её поведения. Вот дыхание стало чуточку тяжелее. Вот она закинула под голову руку, и слегка откинулась назад. Глаза закрыты, ротик же открыт... Маленькие сосочки стали на каплю больше, твёрже, ярче на глянцевой белой коже. По животику пошли мурашки... Его пальцы скользили то вверх, то вниз, отчего девушка всё больше расслаблялась, всё больше распалялась... Он не пропускал ни одной частицы её прекрасного тела...
Вдруг глубокий полу вздох, полу рык сотряс воздух. Существо коснулось пальцами нежных девичьих лепестков.
Аля открыла глаза и, смотря прямо перед собой, широко развела ножки в стороны. Существо переместилось, нависло над ней всей тяжестью своего громоздкого тела. Но оно не спешило. Нежно поглаживая её промежность, он то опускал палец немного вглубь, то вновь вытаскивал его, проводя невидимую дорожку к тугой, маленькой горошине. Девушка тихо заскулила, прося, умоляя его о большем. Существо чуть глубже ввело толстый палец в узкое девичье лоно, и почти сразу нащупало жёсткую преграду.
Аля задохнулась и вдруг дёрнулась тазом ему на встречу. Существу едва удалось успеть откинуть руку. Девушка недовольно заурчала.
— Что же ты делаешь, глупенькая? Всему своё время, говорили мы, ты помнишь?
— Сейчас, я хочу сейчас, — обиженно, совсем по-детски захныкала она.
Существо целомудренно поцеловало её в лоб.
— Сейчас, сейчас, моя маленькая... сейчас, не стоит расстраиваться...
Он устроился возле ее раскинутых ножек, и провел огромным членом по нежнейшим лепесткам.
— Аличка, я хочу, чтобы ты не закрывала глаза... смотри на меня, хорошо?
Девушка послушно распахнула глаза ещё шире...
Существо всё медлило, словно не решаясь переступить ту грань, которая все ещё была между ними. Он то слегка вдавливал свой жезл в неё, то вновь вынимал. Его губы беспрерывно сновали от её шеи до груди, заставляя девочку всхлипывать и чуть ли не просить о соитии. Игра продолжалась так долго, что Аля потеряла счёт времени... Она металась, чувствуя, как горячий шар внутри неё становится всё больше и больше...
Вот-вот должен был произойти взрыв, и она ждала его, мучительно отдаваясь неописуемым, невиданным ей ранее ласкам...
И когда шар внутри неё всё же взорвался, и ядерная волна от его взрыва прошла по всем её сосудам, и потекла по крови её, и заполнила собой её мозг и сердце, она ощутила неземное наслаждение и сразу за ним — жгучую боль.
Существо, почувствовав первый оргазм девушки, немедля рвануло вперёд, заставляя тонкую и прочную преграду разорваться под его напором. Где-то внутри неё лопнула стена, и не стало больше её, и не стало больше него — было общее, чувственное тело — одно на двоих. Стараясь не причинить ей большую боль, чем причинил уже, он замер, вглядываясь в зелёные, бездонные, безумные в эту секунду глаза.
— Всё хорошо, — зашептали ее губы.
— Всё так чудесно, что кажется, это невероятно...
Он улыбнулся уголками губ и припал к её груди... Первый толчок отразился звоном в её ушах.
Вселенная медленно начала кружится, набирая с каждой секундой обороты.
Аля то стонала, то кричала, то царапала ему спину, то целовала его губы. Но она не видела, и не понимала, и не чувствовала ничего, кроме него самого — глубоко, где-то внутри себя.
Вокруг были его руки и губы — но все это было лишь дополнением к тому, что сейчас занимала её всю, все её тело. Существо двигалось все быстрее и быстрее, однако в движениях его не было напряжения. Он был мягок и нежен. Глаза его давно перестали следить за ней — он чувствовал её итак, каждой клеткой своего могучего тела. И когда её восторг дошёл до самого пика, и девушка то ли заплакала, то ли закричала, отдавая ему всю себя, он начал извергать в её нутро поток своей спермы. Аля ощутила её, как лаву, обжигающую и одновременно залечивающую её истерзанные и усталые внутренности.
Существо опустилось на девушку, практически полностью скрыв её под своим телом. Оно не спешило покидать её, и она чувствовала, как горячий стержень продолжал, уже не двигаясь, давить на её матку.
Огонь в камине отдавал комнате последние капли света. Дождь за окном лил, как из ведра. На небе не было видно солнечного проблеска, несмотря на приближающийся по времени рассвет.
— И мир сделался добрым... — прошептала она.
Существо улыбнулось.
— Довольна ли ты теперь, принцесса моя?
— А ты как думаешь, жуткое чудовище? — Девушка улыбнулась ему, и слегка надавила ручками на его грудь, заставляя подняться с неё.
— Что же будет дальше? — Спросила она.
— Ты пойдешь со мной, как и было оговорено — произнёс её любовник.
Девушка поднялась, осмотрела пятно крови на остывающем полу. Затем молча, деловито она начала одеваться. Из старинного шкафа был изъят черный костюм, и такой же чёрный, теплый плащ. Через пару минут она была совсем готова. Существо толи с восхищением, то с сожалением смотрела на ту, что была ему всего дороже.
— Идём, уже пора нам, — сказал он, — Совсем скоро выглянет солнце, дождь перестаёт идти. Я чувствую, как мир начинает приветствовать новый день...
— Сейчас, всего одно мгновенье — прошептала Аля.
Она подошла к большому зеркалу, стоявшему в углу комнаты. Провела руками по рыжей гриве роскошных волос, поиграла с искрящимися светом прядями. Затем заплела локоны в тяжёлую косу. И вдруг, нагнувшись, подняла с пола большие ножницы.
— Постой, — хотело вскрикнуть существо, но было поздно. Одним движением Аля срезала роскошную косу. Существо замерло, гримаса отчаянья исказило его лицо. Девушка поласкала косу, словно младенца, а затем положила возле кровяного пятна.
— Зачем? Зачем ты сделала эта, безрассудная? — Впервые за вечер голос существа предательски дрожал.
Аля пожала плечами:
— Не знаю... Просто, чтобы помнили...
Солнце вставало... Зелёная трава блестела после сильного дождя. В старом доме на опушке леса, в камине догорел огонь... Тяжёлая дубовая рама окна была слегка приоткрыта. В комнате, где совсем недавно, билась, бушевала, и искрилась ЖИЗНЬ, стало тихо и тоскливо. Двое путников покинули её, чтобы не возвращаться уже никогда. И только тяжелая, яркая рыжая коса вилась возле красного пятна на холодном, остывшем полу.