Подкатегории: мужики и молодые, первый раз
Летом, окончив школу без троек, я получил награду от родителей в виде путёвки в один из санаториев Сухуми. Целых 3 недели мне предстояло загорать, купаться, отдыхать от душного города на морском берегу. Посадив меня в поезд и сказав напутственную речь, мама отбыла домой. Ехал я в купейном вагоне. Кроме меня, в купе ехала тетя лет 40-45, но она вышла через пару станций. Зато там же в моё купе сели двое попутчиков, мужчины лет 35-40, кавказской внешности, оба высокие, плечистые, похожие на борцов. У одного были чёрные смоляные усы и сросшиеся брови, другой был уже наполовину седым, улыбчивым.
- Гурам, - представился улыбчивый и протянул мне руку.
- Дима,- ответил я, пожав его крепкую ладонь.
- Ашот, - сказал усатый и внимательно посмотрел на меня сверху вниз.
Я немного смутился под его взглядом, потому что к моменту их появления на мне были только короткие шорты: в вагоне было очень жарко. Кстати, сам я невысокий, чуть выше 170 см и по-юношески худой, бледнокожий после московской весны, невольно залюбовался попутчиками, когда они стали переодеваться в лёгкие дорожные брюки и майки. Мышцы играли на их плотных телах, покрытых на груди и плечах густыми волосами.
Дело было к вечеру, мужики сели ужинать и с кавказским гостеприимством усадили меня с собой, хотя я и немного стеснялся незнакомых взрослых людей. Они достали бутылку коньяка, налили и мне. Я не отказывался.
- Ну, за знакомство и счастливого нам пути! - произнёс, весело улыбаясь, Гурам.
Ашот же в основном молчал, но я постоянно ловил на себе его странный пытливый взгляд. После третьей рюмки разговор пошёл веселее, мужчины начали расспрашивать меня, откуда я, куда еду и к кому. Узнав, что я еду в санаторий неподалеку от Сухуми, они обрадованно сказали, что живут буквально в 10 минутах от него и с удовольствием довезут меня туда с вокзала. Это было очень кстати.
Бутылка постепенно пустела, Ашот открыл окно, тёплый ветер обдувал нас, немного спасая от вечернего зноя. Мужчины сидели с голыми торсами, а после выпитого спиртного и брюки сняли, чтобы не париться. Гурам пошёл в тамбур покурить и попросил Ашота подать ему сигареты с угловой полочки. Ашот, сидевший напротив меня, потянулся вправо и назад, и в этот момент я увидел нечто. Из-под подтянувшихся боксёров выпала, шлёпнувшись о сиденье, огромная, похожая на большую сливу, головка его толстого обрезанного члена. Меня так поразил размер его хозяйства, что я, как кролик на удава, засмотрелся на него, открыв рот. Моё внимание тут же было оценено мужчинами. Гурам улыбнулся мне и вышел в тамбур. Ашот не спешил убирать своего монстра на место и смотрел на меня как ни в чём не бывало. Я покраснел и отвёл взгляд в сторону.
- Ну что ты краснэешь, как дэвушка, Димуля. Подрастёшь чуток - будэт такой же у тебя, нэ грусти, - весело сказал Ашот и как бы демонстративно взял головку двумя пальцами и вернул её на место.
Но член немного напрягся, пока был на воле, и теперь отчётливо был виден его контур в боксёрах, а головка самым краешком выглядывала из-под них. Я помимо своей воли посматривал на это бугор между ног кавказца, стараясь делать это незаметно. Но, видимо, скрыть своё любопытство я не сумел, или, скорее, не смог, потому что дальше произошло то, от чего я чуть не остолбенел: Ашот, видимо, прочитав всё по моим глазам, молча пересел на мою сторону, взял своей здоровенной ладонью мою, которая смотрелась в его лапе совсем по-женски, и положил её прямо на свой внушительный бугор. Я потерял дар речи, опешил настолько, что даже не мог ничего произнести, не говоря уже о том, чтобы пошевелится. Он же, не отпуская мою руку и глядя мне в глаза, сказал:
- Нэ бойся. Всё в порядке, это нормально. Вижу: нравится тебе мой малыш. Можешь поближе посмотреть, нэ стэсняйся.
Я смотрел на него, как кролик на удава, а удав под моей ладошкой вдруг стал увеличиваться, из-под края трусов уже во всей своей красе виднелась наливающаяся тёмная головка.
- Погладь его, нэ бойся. Увидишь его реальный размэр. Ты же хочешь?
Я, не в силах ответить, только кивнул и, как заворожённый, стал наглаживать уже не вмещающийся в трусы ствол. Ашот, приподнявшись, стащил с себя трусы и кинул их на полку. Я увидел кавказский хуй в полной его красе. Крупные, поросшие жёстким волосом яйца были размером с куриные. Чуть загнутый влево обрезанный ствол смотрел вперёд и вверх. Думаю, в длину он был чуть больше 20 сантиметров. Раздувшаяся тёмная залупа матово блестела.
- Погладь ещё, - Ашот смотрел мне в глаза, - ещё нэ полностью вырос.
Я послушно взялся рукой за ствол, полностью обхватить который было сложно, качнул пару раз вверх-вниз, и на головке появилась капля смазки. Кавказец снял её указательным пальцем и провёл им по моим губам. Я машинально облизнулся и почувствовал вкус мужского члена. В этот момент вернулся из тамбура, видимо, специально задержавшийся там Гурам. Увидев возбуждающую картину - здоровенного голого мужика с вздыбленным хуем и сидящего рядом с ним юношу, держащегося за этот хуй, он даже не удивился, видимо, понял всё, ещё уходя в тамбур. Гурам широко улыбнулся, закрыл дверь купе и, разлив по рюмкам, как ни в чём не бывало сказал:
- Ну, давайте теперь уже, пожалюй, за любовь! - и подмигнул мне.
Свободной рукой я взял рюмку, чокнулся с мужчинами и выпил залпом. Коньяк снял последние барьеры неловкости. Член Гурама от увиденной картины тоже стал проситься на волю, и мужик, весело пошутив на этот счет, тоже скинул трусы.
- Снымай и ты тоже, - предложил или, точнее, скомандовал мне Ашот.
Я, слегка покраснев, стянул свои плавочки. Конечно, мой сжавшийся от страха или стыда хоботок не шёл ни в какое сравнение с толстыми обрезанными членами мужчин. Гурам сел по левую руку от меня, убрав столик. Я, понимая всё без слов, положил ладонь на его наливающийся хуй, который не уступал по размерам тому, что был в другой руке. Некоторое время я молча гладил члены мужчин, которые довольно переговаривались между собой о чём-то на своем языке.
- А тэперь, Димуля, попробуй-ка его на вкус, - сказал Гурам.
Я, даже не думая возражать, встал на колени перед мужиками, которые сдвинулись друг к другу и смотрели на меня сверху вниз. Два большущих хуя качались на уровне моего лица. На залупе Гурама блестела капля смазки. Я лизнул её языком. Вкус Гурама несколько отличался от вкуса Ашота. Лизнув залупу ещё раз, я нежно взял головку в рот, касаясь члена губами, и стал медленно втягивать её, пока она не упёрлась мне в горло. Гурам довольно заурчал.
- Молодэц, умница, - сказал он и погладил меня по голове.
Мне были очень приятны его слова, и я с усердием принялся сосать залупу, заполнившую мой рот. Ашот положил мою свободную руку себе на яйца, и я начал их гладить, слегка мять, что доставляло мужику удовольствие. Гурам, взяв меня за голову руками, снял мой рот со своего хуя и пересадил его на соседний. Я уже вошёл во вкус и стал даже причмокивать от удовольствия, обсасывая головку Ашота. Но Ашоту этого показалось мало. Мягко, но сильно надавив мне на затылок, он заставил меня упереться горлом в головку. Я начал слегка задыхаться, на глазах выступили слёзы, но мне нравилось это ощущение, я хотел сделать приятное хозяину этого красивого хуя в моём рту. Я не стал вырываться, а когда чуть привык и сообразил дышать носом, уже сам, без помощи Ашота, ещё чуть-чуть продвинулся горлом вниз по залупе.
- Ты посмотри, как старается! - похвалил меня Гурам, - маладэц, Димуля. Давай, попробуй ещё глубже.
Я старался, как мог, горло моё растягивалось под напором мощной залупы Ашота. Я заглотил хуй до половины, дальше он никак не хотел идти. Я представил себя стоящим на коленях перед здоровыми мужиками с наполовину вставленным в глотку хуем и выпученными глазами, которыми я смотрел то на одного, то на другого, и дико возбудился от этого. Тут Ашот снова положил руку мне на затылок и надавил так мощно, что я, не сообразив ничего, вдруг упёрся носом в волосы на его лобке, а о мой подбородок хлопнули его яйца. Я, видимо, так сильно выпучил глаза от удивления, что мужики, глядя на меня, засмеялись.
- Ну, вот ты и стала сосочкой, дарагая!
Странно, но мне даже польстила такая похвала. Я на самом деле стал ощущать себя соской, назначение которой - ублажать этих здоровенных мужиков с такими красивыми и вкусными хуями.
Мужики дали мне чуть передохнуть, выпить коньяка и сока, а потом Гурам, который заждался своей очереди трахать меня в горло, улыбаясь, показал мне на место на полу между своих ног. Я взял его хуй в рот, как следует облизал, чтобы он скользил лучше, и стал уже более умело глотать залупу. Гурам довольно урчал, но не спешил помогать мне. Он наслаждался тем, что молодой парнишка сам, задыхаясь, раздвигает свою глотку его набухшим хуем. Я заглотил и, уперевшись в пах носом, смотрел вверх на Гурама, а он гладил нежно меня по голове и говорил:
- Как же нам повезло, вэсело будем ехать с такой классной дэвочкой. Давай, милая, поработай губками. И яйца щупать нэ забывай, видишь, тяжёлые какие. Там много вкусного для тебя!
И на самом деле, яйца Гурама были ещё крупнее, чем у Ашота. Я стал сосать хуй мужика, стараясь брать в рот по максимуму. Из уголков моего рта капала слюна. Гурам запустил пальцы в мои волосы и гладил их, это было очень приятно. Сидевший сзади Ашот щупал мою попу, мял её и иногда массировал дырочку. Я, честно говоря, опасался подставлять им свою попу, но понимал, что это, по всей видимости, неизбежно.
Тут Гурам взял меня руками за уши и, увеличив темп, стал в буквальном смысле ебать мой рот. Толчки были глубокими, иногда залупа заскакивала в горло, но Гурам держал меня крепко. Поебав меня таким образом минуты три, он напрягся, и я почувствовал, как из пульсирующего, раздувающегося во рту хуя в меня хлынула тёплая густая сперма. Гурам не отпускал мою голову, и мне пришлось так быстро глотать семя, что я чуть не поперхнулся. Слив мне в рот всё до капли, он отпустил меня и, довольный, откинулся на спинку сиденья. Всё мое лицо было красным и мокрым от слюны и от капелек спермы, которую я не успел проглотить и которая выплеснулась через нос.
Ашот сзади похлопал меня по плечу. Я попросил:
- Ашот, дай мне чуть-чуть передохнуть, челюсти болят.
- А я и не говорю тэбе сосать. Просто яйца полижи мне, люблю я это.
Я послушно повернулся к нему и уткнулся носом в его мошонку. После гурамовского хуя вылизывать яйца было просто удовольствием. Я то лизал, высунув язык, то целовал их губами, то всасывал в рот, всё время смотря на лицо Ашота, чтобы заметить, как ему больше нравится. Ашот откинул голову на спинку сиденья и балдел, поглаживая свою дубину. Я вылизал его яйца до блеска, затем стал целовать промежность, что понравилось ему ещё больше.
- Очко тоже полижи, милая, - сказал он.
Я послушно запустил язык между его ягодиц и стал ласкать Ашоту колечко ануса. Он захрипел от удовольствия, потом вдруг схватил меня за уши и просто натянул ртом на свой хуй. Поебав мой рот пару минут, он тоже разрядился огромной порцией спермы, но кончал не в глотку, как Гурам, а держа свой хуй в сантиметре от моего лица, выстреливал мощными струями мне в рот, иногда попадая на щёки и нос. Накормив меня своим десертом, который отличался по вкусу от гурамовского, он так же довольно откинулся на спинку сиденья.
Я, не в силах встать, сидел на полу у ног двух мужчин, голый, растрёпанный, с забрызганным спермой лицом, но очень довольный. Стерев сперму ладонью с лица, я пошёл в туалет умыться, а когда вернулся, увидел, что мужчины сидят за столиком и весело переговариваются. Надеть трусы они не посчитали нужным.
- Присаживайся, милая, випьем! За твоё новое имя! - весело сказал Гурам.
- Какое имя?
- А ми тут подумали и решили, что ты сама его должна придумать. К какому душа лежит, - и мужики засмеялись.
Я взял рюмку, задумался, или, вернее, уже задумалась на минуту и сказала:
- Хочу быть Дашей!
- Класс, здорово. Будешь Дашей. Даш, а ты в попу дашь? - и они опять засмеялись, а я улыбнулась и покраснела.
- Ну что, принцесса, ступай в умывальник, попу готовь, сэгодня пэрвая брачная ночь у тебя, - сказал Ашот, и я взяла пустую пластиковую бутылку и пошла приводить себя в порядок.
Когда я вернулась в купе, меня ждал сюрприз. Мужики поставили свои чемоданы между нижних полок, и у нас получился огромный траходром. Они, хитро улыбаясь, лежали по его краям.
- Ложись, Дашуля, - похлопал по простыне Гурам.
Я сняла тапочки и легла между мужчинами. С двух сторон мне на плечи легли руки, я всё сразу поняла и опустилась пониже, где меня ждали уже полунапряжённые члены моих мужчин. Я встала рачком и начала по очереди облизывать и брать в рот головки, попробовала взять сразу два, но у меня не получилось - слишком толстые. Тогда Ашот засунул мне в рот мизинец и оттянул щеку в сторону, а в образовавшуюся щель умудрился втиснуть залупу. Я, видимо, была похожа на хомячка, что очень повеселило мужчин.
- Молодец, Дашка, способная! - сказал Гурам и похлопал меня по щеке.
Затем я повернулась к Ашоту и вплотную занялась отсасыванием его хуя, а Гурам обнял меня сзади, стащил с меня плавочки и стал нежно тереться хуем и яйцами между моих ягодиц. Это было так приятно! От удовольствия я всё глубже заглатывала ашотовскую залупу. Гурам прошептал мне на ухо:
- Ах ты, моя хорошая, сладкая дырочка. Сейчас ебать будем нашу сучку по-кавказски, потом жить не сможешь без наших хуев.
Я почувствовала, как его палец, прохладный и скользкий, вошёл в мою попу и стал двигаться там, массируя стенки ануса. В сочетании с хуем во рту это был кайф. Я сосала, давилась, но всё равно заглатывала, Ашот стонал от наслаждения и гладил мою голову. В попу тем временем вошло два, а затем и три пальца. С непривычки дырка заныла, но скоро подействовал анестетик, и опять стало очень приятно. Гурам помассировал мою простату и сказал:
- Готова наша Даша.
Я почувствовал, как его залупа раздвигает мою дырочку. Было больно, я даже вынула изо рта хуй, чтобы случайно его не прикусить. Я начала стонать. Залупа Гурама медленно, внатяг заполняла моё очко. Я обняла Ашота, прижалась к нему.
- Потэрпи, Дашуля. Хуй наполовину уже в тебе.
Гурам вдруг резко притянул мою попу к себе, и мне показалось, что его залупа сейчас выйдет у меня из глотки. У меня потекли слёзы.
- Успокойся, девочка, потерпи. Щас хорошо будет. Возьми в ротик.
Я снова принялась сосать. Немного подождав, Гурам стал вынимать из меня свою дубину. И затем снова натянул мою попу на себя, но всё пошло уже гораздо легче. Я стала прислушиваться к новым ощущениям, к осознанию того, что меня ебут. Входя почти по яйца, хуй упирался во что-то внутри меня. Я инстинктивно поджала ноги и прогнула спину, и тогда Гурам вошёл на новую глубину. Я чувствовала себя проткнутой насквозь и, не переставая, сосала Ашоту, точнее, он уже начал ебать меня в самое горло. Когда хуй входил в глотку, моя попа сжималась и старалась выдавить Гурама из себя. Его это очень забавляло:
- Какая игривая дырочка у нашей сучки! - говорил он, смеясь.
Поебав меня на боку, Гурам резко вынул свой член из меня, и раздался звук, как будто вытащили пробку из бутылки.
- Ну вот, раскупорили Дашку! Мэняемся? - предложил Ашот.
Мужики поставили меня раком, и я принялась облизывать красавец-хуй, только что лишивший меня девственности. Я благодарно целовала его, брала за щеку, сама глотала по самые яйца.
- Ай, молодец, Дашка, классную соску мы из тебя сделали, - Гурам гладил меня по голове.
Ашот тем временем смазал свой член и без особых усилий натянул на него мою попу. Мужики стали ебать меня двойной тягой, они практически не двигались, двигались мои попа и рот на их хуях. Они наращивали скорость, и мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание от кайфа, боли и недостатка воздуха. Гурам долбил моё горло без жалости. Ашот рычал и больно хлопал меня по заднице, заставляя взвизгивать.
- Молчи, шлюха, молчи, когда джигиты тебя ебут, пизда ты ёбаная, - рычал Гурам, и это очень заводило меня.
И когда мои силы были совсем на исходе, мужики взорвались. Сначала Гурам накормил меня третьей за сегодня порцией спермы, а следом за ним и Ашот, рыча, сжимая мою попку, выстрелил в её недра. Я, обессиленная, упала на живот, не выпуская изо рта обмякший хуй Гурама и чувствуя второй хуй в своей раздолбанной дырке. Ашот снова с хлопком вытащил его оттуда, и моя попа, наконец, вздохнула свободно. Я лежала, уставшая, но довольная, вылизывала хуи и яйца своих мужчин и чувствовала, как из попы вытекает сперма.
- Слюшай, Дашуль, а зачем тебе санаторий? Ты можешь прекрасно пожить и у нас эти три недели.
Я посмотрела на Гурама.
- Не знаю. Как-то неожиданно. А я вас не стесню?
- Да что ты! Дом огромный, а кроме нас там только брат Ашота и мой дядя. Выделим тебе комнату... дамскую.
Я смущённо хихикнула. Предложение было заманчивым. Но нам предстояло ехать ещё больше суток, и время на раздумья было предостаточно. Я улыбнулась мужчинам и принялась мыть их сокровища своим язычком.