В те редкие моменты, когда мой отец находился в здравом уме, он всегда говорил, что я - лучшее, что получилось в его грёбаной жизни. Ну, ещё бы! Кто ещё будет содержать алкаша, да ещё и за коммуналку платить? Я хватался за всевозможные подработки, не брезговал ничем. После занятий бегал в соседний двор, в котором располагалась продуктовая база, на которой всегда нужна была пара лишних рук; подрабатывал грузчиком на рынке. При всём при этом умудрялся поддерживать успеваемость. Мать меня бросила ещё в роддоме. Отец никогда не говорил об этом, видимо, он так и не смог простить её. Я не лез с расспросами - мне и своего дерьма хватало. Друзей у меня не было - кому интересно водиться с нищебродом, в штопаных тряпках? Но я никого не винил. Уже будучи студентом второго курса, я потерял и отца. Цирроз печени, при его образе жизни, стал вполне закономерным завершением его "грёбаной жизни". Тогда я впервые понял, что остался один. Странно, но мне не было страшно или горько от всего этого. Я просто воспринял этот факт, осознавая, что не смогу ничего изменить, и продолжил учиться... Только вот стал ещё более закрытым и молчаливым...
Первый луч света проник в моё тёмное царство на четвёртом курсе: наш препод по экономике подсунул мне брошюру, в которой говорилось о том, что один из крупнейших холдингов нашей страны проводит набор среди студентов на должность младшего аналитика. Отбор проходил на конкурсной основе, желающих было свыше полутора тысячи человек. Даже некоторые влиятельные и далеко не бедные родители направили своих отпрысков на этот конкурс. Потому что пройти стажировку и заполучить должность в этой компании мечтали практически все. Потому что запись в трудовой и минимальный стаж работы в один год в этой компании открывали перед тобой любые двери. После первого этапа нас осталась сотня. После второго - десять. И, в итоге - двое: я и ещё один "золотой юноша", за которого родители отвалили немаленькую сумму. Это сейчас, оглядываясь на тот промежуток моей жизни, я понимаю, какими рабовладельческими были условия стажировки. Но тогда мне казалось, что я на вершине мире. После окончания вуза я уже был младшим аналитиком холдинга. На первую зарплату я купил себе дешёвенький классический костюм и пару рубашек, чтобы хоть как-то соответствовать штату. Год пролетел быстро. Честно признаться, я, кроме постоянной кипы бумаг и задержек на рабочем месте до часу ночи, и не помню ничего...
Второй луч света осветил меня, когда наш старший аналитик свалил на Бали со своей любовницей, при этом не подчистив свои хвосты. За что и был разжалован. Меня назначили исполняющим обязанности. Я пахал, как вол, продолжая перепроверять всю документацию отдела, задерживаясь на работе, чтобы все отчёты были в лучшем виде поданы "наверх". Мне не в тягость - дома ведь всё равно никто не ждёт. А та проститутка, которую я трахаю уже больше года, и так приедет по первому звонку. Отношения требуют времени, которого у меня катастрофически нет, поэтому встречи со жрицей любви раз в неделю меня полностью устраивали. Но через месяц меня вызвал к себе шеф. Помню, когда секретарша прибежала за мной, её лицо было перекошено страхом. Дело в том, что шеф никогда и никого к себе не вызывал, предпочитая делать всё через своих замов. Некоторое люди в компании даже не знали, как он выглядит. А тут такое: мастодонт бизнеса вызывает на ковёр офисный планктон. Не буду врать, что встреча прошла гладко и без эксцессов и шеф меня хвалил, нет. Он отметил моё рвение к работе, но при этом строго обозначил, что пока я буду "подтирать всем задницы", о моём повышении не может быть и речи. Пришлось опять ломать свои устои и подстраиваться. Ну что ж - не впервой... В двадцать девять меня перевели генеральным директором столичного филиала. Я купил престижную недвижимость в центре, поближе к работе. Пару первоклассных иномарок. Обновил полностью свой гардероб. У меня даже появилось время на посещение тренажёрного зала, три раза в неделю. Учитывая мой социальный статус, возле меня начали крутиться женщины: молодые, красивые, умные. Однако в последнее время общение с ними меня совсем не удовлетворяло. Каждая из них мечтала только о том, чтобы меня окольцевать. Я всё чаще начал замечать, что все эти силиконовые куклы перестали меня возбуждать. Да и в постели появились проблемы. Поход к врачу ничего не дал, диагноз - полностью здоров. И вот тогда-то я и задумался о том, чтобы познакомиться с парнем...
Музыка грохочет из колонок, будто простреливает навылет, окутывает своими путами. Басы вибрируют где-то под кожей, заставляя твоё тело принять этот ритм. Светомузыка играет по коже, яркие вспышки то тут, то там рассеивают внимание, ещё более увлекая в этот манящий мир похоти и разврата. В таком месте вопросы не нужны - истина лежит на поверхности. И если проникся атмосферой данного заведения и впустил её в себя - будь добр, играй роль до конца.
Ещё на входе замечаю минимум пять пар похотливых глаз, и сразу становится не по себе. Ведь это я хочу выбрать, а не чтобы меня выбрали. Протискиваюсь к стойке бара, словно в надежде избежать лишнего внимания.
- Ты один? - совсем молодой парень с широкой улыбкой и хитрым прищуром глаз протягивает мне "шот".
- Да, - отвечаю сразу, принимая стакан.
- Тимур, - соприкасается своим стаканом с моим и смотрит прямо в глаза.
- Ярослав, - выдыхаю, пригубив жгучий напиток.
- А ты немногословный, - продолжает улыбаться, - впервые в подобном заведении?
- Зато ты слишком активный.
- Так и есть! Не хочу упустить такого парня, как ты, - сдержанно улыбается, без пошлости и манерности - редкий, пожалуй, экземпляр в таком заведении.
Немного зажимаюсь от такого признания и непроизвольно перевожу взгляд на его фигуру. Он подмечает это и кладёт руку мне на плечо, слегка сжимая пальцы.
- Ты какой-то весь зажатый, расслабься, - проводит рукой по ключице и замирает на ней. - Давно с парнем был?
- Я впервые в подобном заведении, - расставлять клише и навешивать ярлыки в подобном заведении глупо.
- Чёрт. Так мне повезло! - произносит немного громче прежнего, поворачиваясь к бармену.
Обвожу взглядом точёную фигуру, задержавшись на аппетитной заднице, и непроизвольно улыбаюсь сам себе, подмечая, что мне тоже повезло. Он наглый, симпатичный и активный - самое то...
- Расслабься, - протягивает парень мне снова бокал, - я могу быть как в пассивной, так и в активной роли. Обещаю, тебе понравится.
- Хорошо, - осушаю стакан, - пошли. Только я сверху.
- Как скажешь, - улыбается Тим, - я так даже больше люблю.
Мы приехали в небольшую гостиницу, неподалёку от центра города. Я, как мы и договаривались ранее, оплатил номер.
- Я в душ, - с порога произнёс Тим, попутно скидывая с себя вещи. - Ты со мной?
- Пожалуй, я после...
- Уверен? Я бы тебе спинку потёр, - выглядывая из-за косяка дверного проёма, не унимался тот.
- Нет. Спасибо.
Парень пожал плечами и скрылся в душевой...
Чёрт! Что он там делает уже двадцать минут? Я ведь так и передумать могу.
- Я всё! Твоя очередь, - парнишка вынырнул из душа с полотенцем на бёдрах.
- Ты чего так долго?
- Ну, прости, для тебя старался. Ты же сам сказал, что у тебя это впервые.
Я ощутил нелепое смущение: я ведь действительно ничего не знаю о сексе между мужчинами.
Уже под струями тёплой воды я думал о том, как я должен сейчас себя повести. Просто выйти из душа и трахнуть его? А нужны ли прелюдии и поцелуи? А мы вообще должны целоваться? Твою ж мать! Веду себя как девственник.
Тяжело вздохнув и обмотав полотенце себе вокруг бёдер, я вышел из ванной. Тим лежал на кровати, абсолютно обнажённый, в расслабленной, призывной позе. Я нерешительно замер, оглядывая его: стройное тело, слегка впалый живот, его мокрые светлые волосы теперь казались платиновыми.
- Слушай, давай обговорим некоторые моменты, - предложил я, присаживаясь на край кровати.
- Тише, - закрывая мой рот горячей рукой, прошептал Тим. - Я же сказал, чтобы ты расслабился. Я всё сделаю сам.
И тут же надавил мне на грудь, заставляя откинуться назад. Сдёрнул полотенце с моих бёдер и прижался своими губами к моим... Его движение лёгкие, почти неуловимые, а губы такие мягкие и горячие. Он не пытается проникнуть в мой рот, только лишь касается слегка языком, словно дразня, пока я сам не разжимаю свои губы, приглашая его. Спустя минуту я перехватываю инициативу, схватив его за волосы и откинув голову назад, жадно проникая в его рот, обводя его нёбо, цепляясь за его язык. Чёрт! Как же хорошо он целуется! Кто бы мог подумать, что я так заведусь, лаская другого мужчину, возбуждаясь и при этом получая удовольствие.
- Смотри, кто у нас здесь? - отстраняясь от меня, произнёс парнишка, обхватив мой член.
- Ты всегда всё комментируешь?
- У тебя очень красивый член, - словно не слыша моих слов, продолжил Тим. - Именно такой, как я люблю: ровный, большой, толстый, с гладкой и аккуратной головкой. Жду тот момент, когда смогу ощутить его внутри себя.
Парень взялся за основание члена и плавно провёл рукой вверх к уздечке, размазывая смазку. Затем сам переместился вниз, пошло улыбнулся и, высунув язык, провёл им от основания к головке, оставляя влажный след. Не прерывая зрительного контакта, он плавно обводил мой член языком, переминал мои яйца в своих руках, но при этом он не спешил погрузить его в рот. Словно дразнил, чуть покусывая зубами и лаская губами, заставляя меня непроизвольно содрогаться. Парень был хорош! Чертовски хорош!
- Ну же, возьми его, - не выдержав, попросил я.
Тимоха снова улыбнулся и молча погрузил мой член в свой рот полностью. Я шумно выдохнул, откидываясь на подушки, немного разведя ноги. Он явно знал своё дело. Он не просто старался заглотнуть мой член как можно глубже, выписывая на нём неведомые узоры, он отдавался процессу с таким упоением и страстью, не стесняясь пошлых хлюпающих звуков, с которыми мой член покидал его рот, что мне просто крышу сносило.
- Извини, не могу больше ждать, - сказал он, шелестя обёрткой от презерватива.
Я приподнялся на локте, продолжая наблюдать за его действиями. Он вытащил презерватив из упаковки и положил его себе в рот. Затем обхватил мой член у основания, прижался губами к моей головке, упёрся в неё языком и принялся погружать в себя мой член, раскатывая резинку до основания.
- Да ты мастер! - не удержался я.
- Я просто люблю секс, - он снова лукаво улыбнулся. - Очень сильно люблю.
Не дождавшись моего ответа, он принялся насаживаться на мой член, широко раскинув ноги. А я, не отрываясь от него, смотрел на то, как мой орган миллиметр за миллиметром погружается в податливое тело. Это было здорово! Нет, это было восхитительно. Совсем не так, как с женщинами. Ощущения намного теснее, намного горячее. А то, как это парень отдавался процессу - без стеснений, с криками, переходящими в стоны и наоборот, меня просто сводило с ума. Он практически полностью соскальзывал с меня и тут же насаживался - глубоко, до самого основания.
- Подожди, - вдруг соскочив с меня и становясь на четвереньки, попросил он. - Давай вот так. Ну, чего ты ждёшь?
Вскакиваю с кровати и резко хватаю его за ягодицы, подвигая ближе к краю. Отмечаю красивую незаконченную татуировку в виде головы дракона, расположенную среди его лопаток. Два жёлтых глаза с кошачьими зрачками надменно смотрят почти в упор. Прекрасное исполнение... С силой сжимаю упругую плоть, разведя половинки, и медленно погружаюсь в него.
- Твою ж мать! Как же хорошо!
Я начал входить в него глубокими размеренными толчками. Парень подо мной скулил, кричал, извивался от удовольствия по мере того, как мои движения становились глубже и грубее.
- Да, ещё... давай... ещё, - дальнейшие его крики заглушила подушка, в которую он уткнулся, содрогаясь от оргазма.
Я упивался его удовольствием, чувствуя, как вокруг члена пульсируют тугие мышцы. Последние свои грубые толчки я совершал в бешеном ритме, безумно желая разрядки в его обессиленное и обмякшее тело. От оргазма я вжался в парнишку до упора, крепко сжимая его ягодицы, до побелевших костяшек на моих руках.
Выйдя из Тима, я стащил презерватив и выкинул его в ведро и тут же растянулся рядом с ним на кровати. Он закурил сигарету, прикрывая глаза, лёжа рядом со мной.
- Ты действительно был хорош, - не забирая сигарету, я поднёс его руку к своим губам и сделал пару затяжек.
- Я знаю, - он приоткрыл глаза, - после меня ты уже не захочешь трахаться с женщинами. Только давай договоримся сразу, что у нас только секс. Никаких влюблённостей и прочего дерьма.
Действительно - наглый.
- Мы увидимся снова? - я привстал на локте и посмотрел ему в глаза.
Он звонко рассмеялся.
- А почему бы и нет? Буду рад покувыркаться с тобой ещё.
Смех паренька перешёл в тяжёлый грудной кашель.
- Эй, с тобой всё в порядке?
- Не обращай внимания, просто у меня астма.
- Зачем ты тогда куришь? Это ведь может убить тебя.
- Рано или поздно мы все умрём. И вообще, мне кажется глупым то, что я должен лишать себя удовольствия только потому, что это может меня убить.
- Дело твоё! - я снова откинулся на спину...
Постепенно наши встречи становились всё более частыми. Однако единственное, что нас связывало, был секс. Безудержный, страстный, экстремальный, в любое время и в любом месте. Тим оказался прав: после встреч с ним я уже не мог спать с женщинами. Секс с ними стал пресным. Я не видел такой же отдачи и такой же страсти, которая была в этом парнишке. Порой я и сам не мог понять, кто из нас кого использует: я его или он меня. Мне нравилось, что при любых раскладах он всегда был готов и принимал меня с нескрываемым желанием, так нетерпеливо и неистово. Я старался не думать, сколько у него таких, как я. Но с каждым днём я стал всё больше замечать, что моё отношение к этому парню более серьёзное, нежели просто как к секс-партнёру. Я начал больше думать о нём, даже скучать, когда мы долго не виделись. Стал ревновать, представляя его с кем-то другим. Моё желание овладеть этим парнем росло с каждым днём, но он всегда чётко проводил границу наших отношений...
Мы не виделись две недели. На работе полнейший аврал, впереди конференция и с десяток важных встреч, от которых зависит наше дальнейшее расширение холдинга. Чёрт! Не могу больше. Хочу его увидеть. Мне нужно хотя бы услышать его голос. Набираю номер. Длинные гудки.
- Привет, Яр, - на заднем плане крики и веселье.
- Занят?
- Немного. Но для тебя у меня всегда найдётся минутка.
- Я соскучился.
- Понял! Я сейчас не дома, скину тебе адрес по смс. Приезжай за мной.
- Тимоха... - я немного замялся.
- Да? - всё с таким же весельем в голосе.
- Ничего! Рад, что тебя услышал.
- Ну, тогда вечером я сделаю так, чтобы ты был рад ещё и увидеть меня. А лучше и почувствовать.
- Договорились, - не скрывая своего настроения, отключаю мобильник.
Подъезжаю по назначенному адресу. При виде его сразу возникает необычное чувство нежности и непривычное - успокоения. Чёрт, я действительно соскучился. Боюсь признаться сам себе, но для меня это уже перестало быть просто сексом.
- Куда поедем? - выжимаю газ и отъезжаю от подъезда.
- Куда хочешь, - его рука ложиться мне на бедро и тут же поднимается на пах, поглаживая через ткань.
- Что ты делаешь? - его пальцы ловко расправляются с ширинкой и проникают под ткань, сжимая уже возбуждённый член.
- Я всегда мечтал сделать это, - лукаво улыбается и опускается вниз, обхватывая член губами, лаская языком, и тут же добавляет: - Тебе лучше поехать туда, где нас не увидят.
Выжимаю газ на полную катушку, стрелка спидометра неумолимо ползёт вверх: восемьдесят, сто, сто двадцать... Пролетаю на красный знак светофора, маневрируя между машинами, и сворачиваю в сторону ближайшей трассы. Не могу сосредоточиться на дороге, людях, знаках, когда всё внимание сконцентрировано там, где так жарко и влажно орудуют умелые пальцы, губы и язык. Стискиваю зубы, практически не дышу, боюсь прикрыть глаза, через силу пытаюсь сосредоточиться на дороге - в тот момент, когда больше всего на свете хочется расслабиться и отдаться этому дикому удовольствию. Сумасшедший! Какой же ты сумасшедший! Чёрт! Хочу тебя! Прямо здесь и сейчас. В машине или за её пределами. Уже не важно...
Сворачиваю на первую лесную дорогу и прижимаюсь к деревьям, съехав на обочину. Дёргаю ручник и резко хватаю его за волосы для поцелуя, жадно и глубоко проникая в его податливый рот.
- Хочу тебя!
Пока он стаскивает свои штаны, отодвигаю сидение до упора назад и раскатываю презерватив вдоль члена, попутно замечаю, что он делает то же самое.
- Зачем?
- Не хочу испачкать тебя или тачку, - начинает медленно опускаться на мой член, помогая себе одной рукой.
- Подожди... у нас же давно ничего не было, и я тебя не подготовил, - говорю, видя, как он морщится от боли, закусив губу.
- Плевать! Не могу больше ждать! - уткнувшись лицом мне в плечо, он начинает глубоко и часто дышать. - К тому же мне нравится боль.
- Ненормальный! Ты просто ненормальный, - сжимаю его ягодицы, разводя их в стороны, наслаждаюсь полным проникновением в это желанное тело. - Кому же может нравиться боль?
- Пока я чувствую боль, я ощущаю, что живу, - обнимает меня за шею и начинает плавно двигаться.
- Ты точно сумасшедший! - жадно покрываю его лицо поцелуями.
- Я знаю, - отвечает через стон и начинает подстраиваться под меня...
Я привёл себя в порядок и посмотрел через лобовое стекло. Он стоял возле дерева и курил. Кажется, я действительно привязался к этому парню.
- Тимоха! Заканчивал бы ты курить со своей астмой, - я опустил стекло.
Он ничего не ответил, лишь слегка улыбнулся и, подойдя к двери, поцеловал меня через открытое окно.
- Тебе не нравятся мои поцелуи со вкусом ментола?
- Вовсе нет, - притягиваю его почти наполовину в салон авто и углубляю поцелуй. - Просто я волнуюсь за тебя.
- Хороший ты парень. Мне реально повезло, что я перехватил тебя тогда, в том клубе, - отстраняется от меня. - Только не забывай про наш уговор, ладно?
- Может, поговорим об этом?
- О чём?
- О нас!
- Нет никаких нас! - он нахмурился, выстреливая окурок в пустоту. - Есть я, есть ты и есть секс. А если тебя что-то не устраивает, то нам лучше расстаться прямо сейчас.
- Нет, не устраивает! Для меня это давно уже не просто секс.
- Это лишь потому, что я классно трахаюсь и всё, - нервно усаживается на сидение и пристёгивает ремень.
- Нет! Это потому, что это именно ты. Твой несносный характер, твой голос с хрипотцой из-за постоянного курения. Весь ты! Я ревную, постоянно представляя тебя с кем-то ещё. Понимаешь? Я не хочу тебя ни с кем больше делить. Я хочу, чтобы ты был только моим. Слышишь?
- Мне всё равно. И на тебя, и на твои чувства. Я с тобой исключительно ради секса. Я никого не люблю. Да, ты хороший парень, но не более. И меня эта ситуация начинает жутко бесить. А мне не нужны лишние проблемы. Если ты позволил себе перейти грань дозволенного, то нам лучше расстаться.
- Но я не хочу этого! - я попытался взять его за руку.
- Зато я хочу. Я хочу курить и трахаться и не заморачиваться по пустякам, - вырывает свою руку и отворачивается к окну. - Не звони мне больше, забудь. Найди себе хорошего паренька, который сможет тебя полюбить, и живите счастливо. Тем более что и в сексе ты не так уж и хорош.
- Не так хорош, как ты?
- Не так хорош, как другие, - выдерживает взгляд на моём лице. - Ты думаешь, ты у меня один такой? Ошибаешься! К тому же тебе уже тридцать. Сплошные минусы.
- А ты всегда ищешь выгоду? - зло кинул я, чувствуя, как внутри что-то резануло по сердцу.
- Конечно! Я не Мать Тереза!
- А что ты получал до сегодняшнего дня?
- Нам было весело с тобой, не более. А сейчас ты меня напрягаешь.
- У меня есть деньги... я могу сделать всё что угодно для тебя, - я горько поджал губы.
- Я разве похож на шлюху? Блядь, хватит! Отвези меня домой.
После того разговора он перестал отвечать на мои звонки и сообщения, а вскоре занёс меня в чёрный список. Я не знал о нём ничего: адрес, работа, вуз. Я сокрушался и винил себя за собственную слабость. Мне не хотелось верить в его слова о том, что он никого не любит. Но каждый раз, ка я вспоминал о них, они беспощадно били по моему сознанию, разрывая мою душу в клочья.
Я вызвал к себе начальника охраны. Этот вечно сосредоточенный мужчина не раз доказывал мне свою компетентность в деликатных вопросах. Он молча выслушал меня и попросил три дня на решение поставленной мной задачи. Спустя оговоренный срок у меня на столе лежало полное досье на этого парня, вплоть до медицинской карты.
Тимур Синицын, двадцать лет. Студент третьего курса архитектурной академии. Стоит в списках на отчисление из-за регулярной непосещаемости. Сирота. Родители погибли год назад, в автокатастрофе. Квартиру он продал. Сведений о подработке не имелось... Затушив очередную сигарету в наполненной до краёв пепельнице и сделав очередной глоток коньяка, прямо из бутылки, я в сотый раз открыл медицинскую карту, пытаясь поверить в то, что в ней было написано: "злокачественное новообразование в слизистой оболочке лёгочной ткани".
Онкология. Рак лёгких. Дурак, а он ещё и курит.
- Твою мать! - я швырнул бутылку об стену и беспомощно закрыл глаза под звук рассыпавшегося стекла.
Красными всполохами в памяти всплыли его слова:
"...мне кажется глупым то, что я должен лишать себя удовольствия только потому, что это может меня убить"
"...Пока я чувствую боль, я ощущаю, что живу..."
"...у нас только секс. Никаких влюблённостей и прочего дерьма".
Глупый! Теперь понятно, почему он живёт одним днём. Он смертельно болен, у него нет ни семьи, ни денег. Он плюёт на себя и на своё будущее...
Сегодня днём начальник охраны доложил мне, что Тим будет в клубе, адрес которого я уже знал. Я нашёл его не сразу - он сидел в дальнем углу клуба и, запустив руки под рубашку, целовался с каким-то брюнетом, сидевшим у него на коленях. На столе стояло бесчисленное количество пустых бутылок из-под разного алкоголя.
Скидываю парня с ног Тимура и хватаю его за руку.
- Мы уходим, - он поднимает на меня удивлённый взгляд.
- Извини, но мой вечер сегодня занят вон тем красавчиком.
- Мы уходим, - тащу его к выходу из клуба, по направлению к машине.
Пытается сопротивляться, отталкивая меня, но в его состоянии это невозможно. Закидываю его на сидение авто и пристёгиваю ремнём безопасности. Тут же вырываю из его рук пачку сигарет вместе с зажигалкой и выкидываю в окно.
- Мне плохо! - тихо выдыхает он, прикрывая глаза.
- Ещё бы! - беру его за подбородок, вглядываясь в глаза. - Потерпи немного, сейчас будем дома.
- Я умираю! - шепчет так, что еле могу разобрать эти слова.
- Потерпи, пожалуйста, ещё немного.
- Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Я умираю, Яр, - начинает истерично смеяться, словно в припадке. - Я уже мёртв.
- Успокойся! Я всё знаю. В таком состоянии у нас не получится вести диалог.
- О чём ты говоришь? Какой диалог? Оставь меня в покое. Не хочу тебя больше видеть, никогда.
- Чтобы ты и дальше убивал себя? - жёстко кидаю ему в лицо.
- Убивал? Да я уже труп, - переводит свой взгляд на меня. - Каково это - трахаться с живым трупом?
Даю ему пощёчину, когда слышу тихие всхлипы, чтобы хоть как-то привести его в себя.
- Завтра же идём в больницу.
- Да пошёл ты нахер со своей больницей. Ты мне никто! Нехер лезть в мою жизнь.
- Это не обговаривается.
- Силой потащишь? - поднимает на меня надменный взгляд.
- Если понадобится - да. И чтоб больше никаких сигарет и алкоголя.
- Слушай, Яр, я ведь не дурак, - мне на секунду показалось, что он протрезвел. - Я был в больнице. У меня нет ни малейшего шанса на спасение. Не нужно лишний раз мне напоминать о том, насколько ничтожна моя жизнь.
- Ты сам разбрасываешься своей жизнью.
- Я просто хочу насладиться последними отведёнными мне деньками...
- Чёрт! - бью с силой по рулю; последняя фраза больно ранит сердце. - Пожалуйста, позволь мне хотя бы попытаться помочь тебе. Это важно для меня. Ты важен для меня. Прошу. Я не хочу потерять тебя.
- Важен для тебя? Хорошо, я соглашусь пойти с тобой в больницу, если ты ляжешь под меня, - расплывается в самодовольной пьяной улыбке. - Дай мне тебя трахнуть.
- Хорошо, - тихо отвечаю, глядя на дорогу.
- Что? - наклоняется ближе ко мне. - Я не слышу.
- Обещаю, что дам себя трахнуть, как только ты поправишься, - почти перехожу на крик.
- Легко обещать что-то, зная, что ты никогда не сможешь выполнить обещание.
Сворачиваю на обочину, прижимаюсь к бордюру.
- Клянусь. Я сделаю всё, что ты захочешь. Я оплачу любую операцию, я буду днём и ночью возле твоей постели. Я договорюсь про академ. отпуск. Ты обязательно поправишься. Закончишь учёбу. У тебя есть будущее. Поверь мне! - хватаю его за плечи, прижимаю к себе. - Дай мне показать, как ты важен для меня.
- Именно поэтому я и просил тебя не привязываться ко мне. Я не люблю тебя, - выдыхает мне в шею.
- Это не важно, Тимоха. Я знаю, каково это - быть одному. Когда рядом нет никого, с кем хотя бы можно было бы поговорить. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Я буду любить тебя за нас двоих. У нас есть будущее. Просто позволь мне доказать, что это возможно...
Я поднял на уши всех светил в городе. Не скупился ни на лекарства, ни на взятки. Диагностика показала, что опухолью в большей степени поражено левое лёгкое. Учитывая способность раковых клеток метастазировать, предлагалось полностью изъять поражённый орган. Данная операция не давала стопроцентную гарантию на положительный исход. К тому же имелись высокие риски осложнений. Однако хирургическое вмешательство и курс высококлассных химио- и радиопрепаратов обещали минимальный шанс.
С того момента, как Тим согласился на всё это, секса у нас не было. О нём даже не было и речи. Я чувствовал, как, принимая мою помощь, он злится на меня за то, что я лишил его последних прелестей разгульной жизни. Единственное, что сейчас ему было позволено, - это постоянные обследования и горы лекарств. Он не верил в положительный исход, однако не сопротивлялся, смирившись с неизбежным.
В день операции я сидел в его палате, пытаясь поддержать парня морально, держа его за руку.
- Пусти. Жарко.
- Не переживай! Всё будет хорошо, я тебе обещаю.
- Можно я тебя кое о чём попрошу?
- Всё что угодно.
- В случае чего ты оформишь мне подобающим образом похороны.
Я еле усидел на месте, сглатывая противный ком в горле.
- Что?..
- Раньше я не беспокоился по этому поводу, но сейчас это моя единственная просьба. Чтобы расплатиться с долгами после похорон родителей, мне пришлось продать квартиру. Но я смог поставить им хороший памятник и оградку. А обо мне некому будет позаботиться.
- Я обещаю тебе, когда ты поправишься, мы обязательно сходим к ним на могилку.
- Ты хороший парень, Яр. Я очень тебе благодарен. За всё. Для меня это очень важно. Я рад, что сейчас рядом со мной именно ты.
- Я люблю тебя! - перед уходом склоняюсь и целую его в холодные губы.
Перехватывает мой поцелуй, притягивая за шею, и жадно проникает языком в рот.
- Но учти, если что-то пойдёт не так и я окочурюсь на этом операционном столе, то я каждую ночь буду приходить к тебе во снах.
- Не волнуйся, - смотрю ему в глаза и замечаю, как он боится. - Я буду здесь, за стеной, и я буду тебя ждать.
Выхожу из палаты, едва ли сдерживая слёзы. Я не плакал с малых лет. Он прощался со мной! Чёрт! Нет, не может, так просто не может быть. Это нечестно! Я не могу потерять человека, которого наконец-то полюбил. Только не сейчас и только не так...
Операция длилась шесть часов. Всё это время я молился, впервые в жизни; я умолял не забирать его у меня.
Его поместили в палату реанимации, где проводилась интенсивная терапия для поддержания жизнедеятельности его организма. В том числе и искусственная вентиляция оставшегося лёгкого. Всё это время я находился рядом с ним, наблюдая за его бледным телом. Его ресницы мерно подрагивали, и казалось, что он просто спит. Если бы не все эти страшные трубки и провода, подведённые к его телу.
Он пришёл в себя на вторые сутки.
- Привет! - я улыбнулся.
- Я думал увидеть ангелов, а тут - ты. Я что, ещё жив?
- Ты шутишь? Я рад. Значить идёшь на поправку, - я взял его за руку. - Тихо. Тебе сейчас нельзя разговаривать. Береги силы.
- Я бы на твоём месте так не радовался, я всё ещё помню данное тобой обещание.
- Я всегда держу слово. И в твоих интересах поскорее поправиться, чтобы это проверить. Как ты себя чувствуешь?
- Больно!
- Потерпи, родной! Скоро всё закончится... Эй, я рад, что ты решил задержаться и остаться со мной.
Он нежно улыбнулся своими пересохшими губами.
Далее последовал длительный послеоперационный период и курс химиотерапии. Парня часто мучили боли, сопровождающиеся тошнотой и рвотой, отчего он постоянно сидел на болеутоляющих препаратах. Когда от воздействия препаратов его волосы начали выпадать, он попросил меня обрить его наголо. За это время он очень сильно изменился: я с невыносимой болью наблюдал за его острыми, костлявыми плечами, ярко выступающими ключицами и рёбрами, крепко сжимая худые руки с ярко-синими венами. На некогда красивом лице остались лишь одни огромные, тусклые глаза.
Каждый мой день на протяжении этих восьми месяцев тянулся одним сплошным кошмаром: больница - работа - дом. Каждую свободную минуту я занимался Тимохой: делал массажи и заставлял его делать дыхательные упражнения, приносящие ему боль и дискомфорт и воспринимаемые им с отвращением и ненавистью.
Спустя весь курс лечения повторное обследование показало, что химиотерапия дала полную ремиссию. Это была победа! Постепенно Тим начал поправляться и приобретать вид того парнишки, с которым я когда-то познакомился. Я не знаю, что это было - чудо, его тяга к жизни, моя вера или деньги? Но мы победили болезнь, и впереди у нас было будущее. Будущее на двоих!..
Поставив немногочисленные сумки в коридоре, я потрепал его по уже отросшим волосам и подтолкнул в глубь квартиры. Нашей совместной квартиры.
- Добро пожаловать домой!..
Ещё спустя четыре месяца я сделал ему подарок...
- Нравится? - подхожу со спины к обнажённой фигуре, стоящей напротив зеркала.
Тим склонил голову, прикасаясь к себе подушечками пальцев, обводя контуры мифического существа. Татуировка приняла законченный вид. Теперь змеиное тело дракона, покрытое красно-жёлтыми чешуйками, обвивало левый бок парня, опоясывая вдоль рёбер, а раздвоенный остроконечный хвост проходил как раз вдоль шрама, по центру грудной клетки, полностью скрывая его. Я непроизвольно улыбнулся, отмечая для себя, как экзотично выглядел сейчас Тим, трепетно обнимая его со спины, вдыхая его запах.
- Ты помнишь? - смотрит на меня в отражении, игриво приподняв бровь.
- Пойдём, - увлекаю его на кровать.
Два обнажённых тела в полумраке комнаты, освещённые лишь тусклой настольной лампой. Прохладные пальцы на разгорячённой коже, жаркие поцелуи, учащённое дыхание, тихий шёпот, вздохи, стоны.
- Ты боишься? - горячее дыхание в самое ухо.
- Немного... но тебе я доверяю.
- Если ты не хочешь, не нужно заставлять себя только потому, что ты дал в порыве чувств какое-то глупое обещание.
- Я сам хочу этого... потому что это - ты.
Тим мягко откинул меня на подушки и ловко вскарабкался сверху.
- Это напоминает наш первый раз, не находишь?
- Тогда ты мне сказал расслабиться...
- Готов повторить?
Страстный поцелуй - властный, глубокий, жаркий, возбуждающий. Я не пытаюсь перехватить инициативу, полностью отдаваясь его власти - сегодня он хозяин положения. Руки, блуждающие по моему телу, и нежные прикосновения, ласкающие и успокаивающие. Пока губы лёгкими поцелуями покрывают мои плечи, грудь, живот, спускаясь ниже и оставляя влажные следы на коже, рука привычным движением обхватывает член.
- Откройся мне! - целуя внутреннюю поверхность бедра, широко разводит мои ноги в стороны.
Пальцы, язык, губы одновременно смыкаются на моем члене, скользя, лаская, целуя и поглаживая, вызывая глухой стон и учащённое дыхание. Кладу руку на затылок, зарываясь в короткие волосы, заставляя взять глубже.
- Эй, руки! - перехватывает моё запястье и отводит в сторону. - Сегодня я диктую правила, лежи смирно.
Не переставая ласкать рукой член, облизывает яички, поочерёдно практически полностью погружая их в рот. Не прекращая ласк, опускается ниже, скользя языком по впадинке между ягодицами.
- По... подожди... что ты делаешь? - пытаюсь увернуться от смущающей ласки.
- Не нервничай ты так, мне нужно правильно подготовить тебя. Расслабься!
Раздвигает половинки в стороны, нежно касаясь входа влажным языком, вылизывая вокруг, скользя круговыми движениями. Одновременно ладонью плотно обхватывает головку, поглаживая большим пальцем уздечку, вызывая у меня сдержанный стон.
- Ты такой чувствительный! Мне так нравится, как ты сжимаешься, когда я касаюсь тебя.
- Сколько раз я просил тебя не комментировать свои действия, - закрываю глаза от смущения, признавая, что то, что он сейчас делает со мной, не только не неприятно, но и здорово заводит меня.
Спустя мгновение язык сменяет палец, влажный от обильной смазки. Но он не торопится проникнуть внутрь, неторопливо скользя вверх-вниз вдоль впадины, губы вновь возвращаются на член, обхватывая головку. В тот момент, когда мой член погружается в долгожданную жаркую глубину его рта, его палец проникает внутрь. Это не больно, но неприятно и отчего-то стыдно. Я напрягаюсь, непроизвольно сжимая мышцы, стараясь избавиться от чужеродного проникновения.
- Тише, тише, всё хорошо, расслабься. Я уже внутри, дальше будет легче, - шепчет, обжигая кожу горячим дыханием, другой рукой удерживая меня за бёдра, чтобы я не вырывался. - Обещаю, сейчас будет приятно.
Не торопится вынимать палец или совершать поступательные движения, но чуть движется внутри из стороны в сторону, пытаясь нащупать чувствительную точку. Спустя мгновение дискомфорт сменяет щекотливое ощущение, заставляющее меня непроизвольно вздрогнуть всем телом.
- Ага, вот и оно. Приятно, да? - продолжает массировать меня изнутри, поглаживая и чуть надавливая.
Когда я уже не могу сдержать стон, Тим поднимается к моему лицу и шепчет в самое ухо:
- В следующий раз, когда будешь ласкать меня, попробуй дотронуться до этого местечка и посмотри, что будет.
Когда палец покидает моё тело, притягиваю его и жарко впиваюсь в губы, грубо хватая за волосы, властно проникая в рот и кусая губы.
Добавив смазки, он входит в меня уже двумя пальцами, вновь стараясь нащупать чувствительную точку. Дыхание глубокое и шумное, не могу больше сдерживать эмоции - зажмурив глаза, громко мычу ему в губы, комкая простыни и пошло раздвигая ноги ещё шире. Судорогами сводит мышцы на руках и ногах, когда волна удовольствия растекается по всему телу от того места, где так легко и влажно скользят его пальцы, лаская, растягивая, подготавливая.
Морщась, сжимаю зубы и крепко зажмуриваюсь, когда пальцы, только что доставляющие мне удовольствие, покидают моё тело, а их место занимает его возбуждённый член, медленно, миллиметр за миллиметром заполняя меня собой, причиняя боль и ярко выраженный дискомфорт, однако он не торопится двигаться.
- Посмотри на меня! Пожалуйста, я хочу видеть твои глаза, - шепчет, слегка касаясь лица, убирая влажную чёлку с глаз.
Наконец, глубоко вздохнув, осознавая, что всё это время я почти не дышал, широко распахиваю глаза.
Улыбнувшись, он нежно касается моих губ, начиная аккуратно и медленно двигаться, с каждым новым толчком проникая в меня глубже, растягивая всё больше и будто разрывая на части.
Это больно, чертовски больно! В поисках опоры крепко обхватываю его руками, уткнувшись лицом в плечо. Стараюсь сдержать крик, мычу сквозь стиснутые зубы при каждом новом толчке. Не помогает ни нежный успокаивающий шёпот, ни поцелуи, ни ласки почти опавшего члена.
Через некоторое время боль постепенно уходит, оставляя на своём месте лишь неприятное чувство дискомфорта - внутри всё горит и саднит. Не прекращая движений, обхватывает мой член, лаская, возбуждая. Стараюсь расслабиться и переключить внимание туда, где сейчас так ловко и умело орудует его рука. Постепенно начинаю возбуждаться. Боли больше нет, лишь непривычное чувство наполненности, но осознание того, что это именно он, успокаивает и даже радует.
- Спасибо за то, что ты сделал, это важно для меня! - тихий, едва различимый шёпот в самое ухо, горячее дыхание, лёгкий поцелуй.
Не прекращая ласкать рукой мой член, выходит из меня и, взобравшись верхом, начинает медленно насаживаться, помогая себе рукой.
- Что... что ты делаешь? - удивлённо поднимаю на него глаза, встречаясь взглядом.
- Ты был таким милым, что я нереально завёлся! Хочу кончить, ощущая твой член в себе.
- Но я даже не подготовил тебя.
- Тогда сегодня мы с тобой на равных. Ты ведь знаешь, что я люблю боль, - улыбается, закрывая глаза и громко выдохнув, когда его ягодицы касаются моих бёдер. - Чёрт, как же хорошо!
Накрываю рукой его член, лаская в такт движениям, когда он, откинувшись назад, начинает активно двигать бёдрами. Тим громко стонет, не сдерживая себя, царапая мои бёдра и выкрикивая моё имя. Не выдерживаю такой картины и опрокидываю его на спину, глубоко вторгаясь в его тело так, как он любит - быстро, сильно, немного грубо, с силой сжимая головку его члена.
- Ещё... сильнее... глубже... - накрываю его губы поцелуем, жарким, глубоким - слова сейчас не нужны, хочу доставить ему удовольствие, показать без слов, как сильно я его люблю.
Нескольких глубоких жёстких толчков хватает, чтобы он кончил. Ещё пара - и я следую за ним.
Лежим уставшие, потные, измождённые.
- Эх, сейчас бы покурить! - говорит Тим, не открывая глаз, больше обращаясь к самому себе. - Знаешь, Яр, кажется, я тебя люблю.
- Я жуткий ревнивец и собственник, - грозно нависаю над ним.
- Дурак ты, Ярик! Нет, чтобы сказать что-то типа: "И я тебя тоже" или как там принято говорить в таких случаях... - недовольно пыхтит и отворачивается ко мне спиной. - Я ему в любви признаюсь, а он... Испортил такой момент! - наигранно смеётся.
Улыбаясь в темноту, обнимаю его и крепко прижимаю к себе, трепетно и мягко целуя в затылок:
- Спасибо, малыш! Я тебя тоже очень сильно люблю!