Парень с обложки (глава 2)

14.

- Куда мы едем? - Максим непонимающе смотрел на загадочно улыбающегося Севу.

Как-то странно он стал себя вести после того, как сходил к Алексею. Прям светится, что ли.

- Я буду тебя кормить, - коротко и ясно, даже не отрывая взгляда от дороги.

- Где?

- У меня дома, - и снова улыбка.

- Зачем? - Макс только мог задавать тупые вопросы, что сам для себя и заметил.

- Я же говорю, что буду тебя кормить. Я тебе таких блинчиков сейчас сделаю, пальчики оближешь.

Максим был немного ошарашен таким предложением. Вернее даже не предложением, а констатацией факта. Да, он уже был у Семы дома, и не чай они там пили, но вот так резко...

Но секс с Севой не волновал его так, как то, что перед глазами стоял Алекс. Макс и сам себе не мог дать ответ, почему его так зациклило на этом парне. Просто необычное чувство появлялось в груди, когда он о нем вспоминал.

- Макс, ты чего? - выдернул из раздумий голос Севы.

- А... Что?.. Нет, все нормально. Мы приехали? - Макс чертыхнулся про себя, когда сообразил, что Сева ему всю дорогу что-то усердно рассказывал, а тот и слова не слышал.

Сева жил в обычной многоэтажке, в обычном спальном районе. Он не пытался выпендриться так, как это сделал Алексей, хотя и финансовое положение ему это позволяло. Да, тот шикарный дом он считал хвастовством и выпендрежью. Иногда Макс спрашивал сам себя, не зависть ли это? Может быть, он просто хочет того же?

Парни поднялись на третий этаж, и Сева по-джентельменски открыл дверь перед гостем.

"Тоже мне, барышню нашел", - зло пролетело в мыслях у Макса, но вся злость растаяла, как только в коридоре на него навалилось тело с непрерывными поцелуями. Нет, ну Громов, конечно, знал, куда и зачем идет, но так сразу...

- Макс, хочу тебя, - горячий шепот прямо в ухо Максима, обжигая нежную кожу. - Я хочу чувствовать твои нежные руки на своем теле... Хочу, чтобы ты ко мне прикасался... Целовал... Я хочу, чтобы ты был во мне все глубже, все сильнее...

Сева немного покусывал нежную кожу на шее своего возлюбленного и шептал все эти неприличности, но именно они выносили Макса из реальности. Из головы вылетели все былые мысли. Сейчас. Здесь. Только они двое.

Не сумев больше терпеть инициативных действий Севы, Максим с громким стоном на очередной укус подхватывает его за попу и начинает страстно и властно целовать. Сева обвивает его своими ногами за спину и старается все сильнее прижаться пахом к его животу. Парни, не прерывая поцелуев, направляются в спальню, сбивая на своем пути все лишние предметы.

Глаза, щеки, брови, нос... Ничего не прошло мимо его властных губ. Наконец, перестав блуждать по лицу партнера, Максим снова переходит на губы. Такие мягкие, такие податливые, так охотно открываются ему навстречу и так развратно ему отвечают. Макс был практически вне сознания. Это была страсть, похоть, вожделение, желание...

Руки обоих блуждали по телу друг друга. Разгоряченные, возбужденные, они пылали от нетерпения почувствовать то, что заставит их кричать от удовольствия.

Сева решился первый прервать этот сладкий поцелуй для того, чтобы, наконец, сбросить с Макса ненавистную футболку. Макс же, в свою очередь, не отставая, практически рвет на Севе его рубашку и припадает к его груди. Он то целует, то слегка покусывает немного возбужденные соски парня, каждый раз зализывая место укуса, чем заставляет издавать громкие стоны своего парня. Опускается ниже, обводит языком впадинку пупка, вырисовывает вокруг замысловатые узоры и снова перемещается к шее. Из груди Севы снова рвутся громкие стоны, так как при каждом своем движении Макс всё сильнее трётся о его пах.

- Макс, я больше не могу, - наконец, почти шёпотом заявляет Сева.

Максим смотрит в эти затуманенные страстью глаза и начинает расстегивать ремень на брюках парня. Одним рывком вытаскивает его из петель и бросает туда же, куда полетела прочая одежда. Опять поднимается вверх, чем заставляет Севу снова стонать, но уже от недовольства.

Терпеть Максиму было тоже уже невмоготу, и он в одно мгновение снимает с Севы брюки вместе с бельем и начинает целовать живот, внутреннюю строну бедра, одновременно проводя рукой по уже до предела возбуждённому члену своего любовника. Бросает быстрый взгляд на искусанные губы Севы и полностью обхватывает его член своими губами.

- Ах... - громкий крик из-за такого желанного действия. Но Макс продолжает свою страстную пытку и начинает двигаться. Играет языком с головкой, с уздечкой, проводит языком по всей длине и снова заглатывает почти до самого основания.

- Мааакс, - Сева остановил его своей рукой, чем вызвал совсем недоумённый взгляд, - если ты сейчас меня не трахнешь, то я умру от переизбытка чувств.

Просить Максима долго не понадобилось. Парень молча встал, пока Сева брал из тумбочки презервативы и смазку, снял джинсы и белье. Уже потянулся к Севе за поцелуем, но тот его снова остановил.

- Я хочу его надеть сам, - разорвав упаковку презерватива зубами, Сева надел его на возбужденный член Максима.

Нежные прикосновения заставили тело выгнуться.

Еще несколько мгновений, несколько движений, и Макс забрасывает ноги Севы себе на плечи и начинает медленно, но уверенно входить в парня. Давящее чувство в члене заставляет сходить с ума, но одновременно приносит несказанное блаженство. Внизу живота таится сладкая истома, которая заставляет начать двигаться.

Стоны Севы быстро переходят из болезненных и мучительных в стоны наслаждения. Он начинает медленно подмахивать бёдрами в такт движениям Максима. А тот, в свою очередь, борется с желанием взять парня грубо и бесцеремонно, долго и властно. Слышать его громкие стоны и крики и входить так глубоко, как только можно.

Их движения становятся все слаженней, дыхание прерывается, руки Севы уже не блуждают по спине партнера, а впились в нежную кожу бедер и сжимают ее практически до синяков. Голова изнемогающе заброшена назад, а язык постоянно облизывает сухие губы. Такое зрелище ещё больше заводило Максима, и он начинал двигаться всё сильнее, уже не сдерживая того звериного желания.

В комнате витал запах секса.

Стоны становились все громче и все вульгарнее. Глаза обоих были заслонены пеленой, а разум помутился.

Еще несколько движений, несколько стонов, и на всю квартиру раздается громкий крик обоих. Макс обессилено повалился на Севу и зарылся лицом в его растрепанные волосы.

Оба не могли надышаться после такого марафона. Мокрые тела блестели от солнечных лучей, а волосы растрепались по подушкам.

Наконец, когда дыхание начало приходить в норму, Макс смог немного отстраниться от Севы. Но увидев его лицо, испытал что-то наподобие испуга.

- Ты почему плачешь? Я сделал тебе больно? Что не так? - непонимающие вопросы начали сыпаться из уст Максима.

- Я люблю тебя, - прозвучало в ответ. И вот именно эта фраза окончательно загнала Макса в угол.

Да, Сева ему нравился, но вот любил ли он его? Как можно так быстро понять, что это именно то чувство? Что это именно тот, единственный и неповторимый человек?

На лице Максима моментально поменялось выражение лица. Тревога и непонимание сменилось шоком. И Сева не мог этого не заметить.

- Не надо ничего говорить, - Сева закрыл Максиму рот рукой, когда тот уже хотел что-то ответить. - Я знаю, что ты такого ко мне не испытываешь. Я, наверно, зря это сказал, но не могу я это держать в себе. Хочу, чтобы ты просто знал.

Максим послушал Севу и не стал ничего говорить. Где-то внутри он был даже рад, что ему не пришлось отвечать. Потому что выхода из этой ситуации он видел только два: либо соврать, либо признать все, как есть.

15.

В комнате витал противный запах его сигарет. Как же он ненавидел этот аромат. Он всем своим существом проклинал тот злосчастный день, когда связался с этим человеком.

Перспектива оказаться успешной моделью в престижном рекламном агентстве показалась только-только перешагнувшему рубеж совершеннолетия Алексею очень заманчивой. Что же может быть лучше, чем умудриться в его юном возрасте стать финансово независимым от своих родителей, которые только и могут, что шантажировать его деньгами? Да, деньгами, видите ли, они стыдятся того, что их старший наследник, будущий руководитель семейного дела, - гей. А то, что их сын плачет по ночам от безысходности и нерешительности покинуть этот, такой проклятый им дом, они даже и не догадывались.

Конечно, он же такой всегда невозмутимый. Всегда знает, что сказать и как это сделать. Когда промолчать, а когда уколоть врага в самый центр его раны. Чтобы уже точно знать, что враг побежден и не нанесет ответный удар со спины.

Куда же подевался этот парень? Теперь он сидит на огромной кровати в этом вонючем месте, вздрагивает от каждого шороха.

- Ты ничего не ел, мой сладкий? - спросил высокий мужчина, и по спине Ала уже побежал холодный пот лишь от этого невинного, как казалось бы, вопроса.

Он начинает отодвигаться все дальше от него, но тот не останавливается. Ему нравится видеть страх в глазах своего пленника. Неужели этот паршивец думает, что стать всемирно популярным он сможет лишь за эти обалденные глазищи? Как наивно. А казалось, что он умный.

- Ну, это не дело. Нужно кушать. Мне анорексики в моделях не нужны, - мужчина схватил со стоящего на тумбочке подноса тост и протянул парню.

Этот кусок жареного хлеба, принесенного прислугой ещё в обед, автоматически стал чем-то ядовитым. Ал лишь посмотрел на него ненавидящими глазами и крепче сжал кулаки.

- Не хочешь, значит? Противишься? - тогда я тебя накормлю другим способом.

Мужчина резко снял с себя пиджак и расстегнул брюки.

- Я теперь тебе покажу, как меня не слушаться. Ты у меня сейчас будешь просить пощады и будешь жрать у меня из-под ног! А я ведь предлагал тебе по- хорошему быть моим? Предлагал. А ты отказался, чем выбрал свою судьбу, - мужчина уже освободился от брюк.

Парень сильно зажмурил глаза и приготовился к еще одной пытке. А ведь еще вчера, когда этот самый Михаил Федорович Славянцев пригласил его на первую крупную фотосессию, радости не было предела. Он радовался, потому что он может, наконец, не зависеть от семейного бизнеса и родителей и жить в свое удовольствие. Но, видимо, самый вкусный сыр бывает лишь в мышеловках.

- Меня будут искать, - попытался хоть немного выиграть для себя время Ал, но эта минута или две лишь немного оттянули бы неминуемое.

- А ты наивней, чем я думал, - сказал Михаил со зверской улыбкой на лице и, схватив парня за руку, рванул на себя.

По всему телу сразу раздалась тупая боль из-за множества синяков, нанесенных прошлой ночью.

Его тело было бесцеремонно брошено на кровать животом вниз, пальцы его мучителя грубо впивались в нежную кожу и оставляли новые отметины. Сил вырываться не было. Оставалось только сжать сильнее зубы и делать то, что он скажет, потому что будет еще хуже.

Острая боль пронзила тело юноши, когда Михаил грубо и резко его взял. Слезы лились из глаз, кричать было нельзя, потому что этот урод бил его куда попало и изо всей дури.

Когда Ал услышал дикий рык и почувствовал стекающую по ногам сперму, то облегченно вздохнул. Может быть, этого ему хватит.

- Ну, что, крысеныш? Не понравилось? А ведь это может быть тебе в кайф. Завтра я приду снова, и мы либо повторим сегодняшний урок, либо ты будешь купаться как сыр в масле, когда дашь согласие быть моим.

Ал с трудом переборол рвотный рефлекс, когда чужые губы властно прижались к его губам. Сейчас в душе Алексея боролись два чувства: наложить на себя руки или убить чертову тварь, чтобы такое ничтожество больше не ходило по белому свету.

***

Кружка черного кофе давно остыла в руках у Золотарева, а перед глазами все витали фрагменты тех дней.

Да, среди тех двух вариантов Ал смог найти и третий. Просто убить его Алу показалось мало. Ему захотелось его унизить, уничтожить и стереть в порошок, что он со временем и сделал.

Алу хотелось больше всего на свете забыть события прошедших дней и больше никогда не вспоминать, и, может быть, это у него и получилось бы, если бы Михаил не напоминал о себе. Вот и на этот раз он позвонил и напомнил, каким жалким Ал был, когда-то. Но если бы не он, то кто знает, смог ли бы Золотарев стать тем, кем он есть сейчас.

На столе лежали три приглашения. На улице был уже поздний вечер, но домой ехать не хотелось. Чего он там не видел? Телека с разнообразной фигней? Или четырех стен? А коротать вечера в клубах ему уже осточертело. Ал все чаще стал задерживаться на работе, и все чаще ощущал одиночество внутри. Да, ему ничего не стоило найти себе какого-нибудь парня, чтобы провести вечер нескучно, но эти ничего не обещающие и непродолжительные связи уже сидели ему в печенках.

Рука сама потянулась к телефонной трубке. Он надеялся, что этот человек сможет, как и прежде, его подбодрить.

***

Макс лежал на кровати и бездумно щелкал каналами. Мысли его были где-то далеко. Что самое странное, он и сам не понимал своего состояния. Казалось бы, что он должен быть счастлив, ведь есть человек, который его любит и готов посвятить ему всю свою жизнь, и этот человек ему вроде нравится. Так почему тогда на душе кошки скребут?

Парень так углубился в свои размышления, что от резкого телефонного звонка чуть не упал с кровати.

- Возьми трубку, у меня руки заняты, - послышался голос Севы из кухни, который уже полчаса с диким грохотом кастрюлями и сковородками пытался приготовить обещанные блинчики.

- Алло, - ответил Макс, но в ответ было лишь молчание.

- Э... А Сева есть, - прозвучало как-то странно и до боли знакомым голосом.

- Алексей? - неуверенно спросил Максим.

- Да, я. Так Сева есть?

- Да, он на кухне. Сейчас позову.

На другом конце послышался легкий стук трубки о стол, и Ал нервно вздохнул. Он никак не ожидал услышать сейчас Максима. Почему-то сердце снова заныло. Ал в очередной раз поразился тому, как влияет на него этот парень.

- Ты с чем любишь: с вареньем или со сгущенкой? - спросил Сева, как только увидел в дверном проеме своего возлюбленного.

- Там тебе Алексей звонит.

- Ал? Что случилось? - Сева начал мыть руки и пошел телефону.

- Он не сказал, - Макс старался выглядеть невозмутимо и для убедительности даже стянул у Севы новоиспеченный блин, и весь засунул его в рот. Правда уже через мгновение пожалел об этом, так как блин был только со сковородки и ужасно горячий. Максим мысленно поблагодарил Бога, что Сева ушел к тому моменту, потому что картина бегающего по кухне парня была великолепна.

- Ал, что случилось? - голос Севы выдавал все его беспокойство.

Он прекрасно знал своего друга и понимал, что если тот в это время не развлекается в каком-нибудь клубе, а звонит ему, то тому очень плохо.

- Славянцев звонил, просто... - с небольшой уже охотой сказал Алекс.

- Вот сука! И что хотел?

- Он тоже участвует в тендере, - голос немного подрагивал, и Сева сразу понял, почему.

- Ты что, пил? Ал, твою мать, ну зачем ты?

У Алекса была такая аллергия, о которой, наверное, мечтали все девушки для своих парней - аллергия на алкоголь. У Золотарева сразу все лицо, шея и грудь покрывалось красными пятнами, так мало этого, он от малейшей дозы уходил в аут. Да, как это ни парадоксально звучит, но такой с виду крепкий и несгибаемый Алекс тоже имел свои слабости.

- Да я совсем немного, - начал оправдываться Ал, но много говорить ему не дали.

- Я сейчас приеду. Ты где?

- Я в офисе.

Ал услышал только короткие гудки после этой фразы. Он не знал, почему позволил Севе ехать за ним, ведь он испортил тому вечер. Но на душе было так гадко, что автоматически захотелось испортить настроение кому-то еще. В таком состоянии больше всего хотелось чувствовать рядом близкого человека. Услышать слова поддержки и на ушко тихое: "я люблю тебя несмотря ни на что", хотелось опереться на кого-то, почувствовать, что ты нужен, полюбить, наконец-то.

Бутылка дорого конька была не допита даже до половины. После звонка старого "друга" всегда появляется желание напиться и забыться, хоть на некоторое время. Хоть немного выкинуть из головы те времена и то унижение, которое ему пришлось пережить. А еще хочется хотя бы одну ночь не видеть кошмаров. Не срываться в холодном поту с криками...

Но этого никто и никогда не узнает. Даже Сева не знает всего, что происходит с Алом. Он никогда и никому не позволит залезть в его душу так далеко, чтобы прочитать эти мысли и желания. Он Алексей Золотарев! Всегда строгий, невозмутимый и непоколебимый, и никто не узнает, что он может быть слабым.

- Сев, что случилось? - Макс стоял в полном недоумении, когда Сева резко положил трубку и начал собираться.

- Нужно забрать Ала из офиса. Этот дурак снова выпил.

- Ну, выпил человек, и что? - Максим до сих пор не мог понять, что происходит. Голос ему показался вполне нормальным, и он не видел места для паники, а вот Севе, скорее всего, казалось наоборот.

- Его нельзя оставлять пьяного одного. Если хочешь, можешь поехать со мной, и я тебе все расскажу.

Макс не колебался ни минутки. Узнать больше об Алексе ему хотелось подсознательно.

Парни вышли из дома, и, уже выехав на дорогу, Сева нарушил образовавшуюся тишину.

- У Ала аллергия на алкоголь, и если он выпьет, то ему делается плохо. Причем обычной рвотой не обходится. В последний раз его еле откачали.

- Так зачем пьет? - Макс слушал как никогда внимательно, дабы не пропустить ни единого факта.

- Он пьет крайне редко. Лишь тогда, когда ему очень плохо.

- У него неприятности? - парень не понимал, почему такому человеку может быть плохо. У него есть семья, любимая и хорошая работа, внешность, деньги, положение. Но он не понимал тогда, что все эти привилегии не делают человека счастливым.

- Я не имею права рассказывать тебе об этом, котёнок. Не обижайся, но это не моя тайна. Скажу только, что есть один человек, который когда-то сильно навредил Алу и теперь постоянно мешает ему жить.

Макс не имел привычки что-либо выспрашивать у людей, когда рассказывать отказывались. И никогда не страдал по этому поводу, но сейчас все внутри просто распирало от любопытства.

- Видать сильно напортачил этот человек, - Макс решил зайти издалека.

- О, ты даже не представляешь как. Но если бы не он, кто знает, может, мы бы сейчас и не были знакомы с таким Золотарёвым, и не факт, что знали бы друг друга вообще.

Макс, было уже, хотел задать очередной вопрос, как Сева с криком:

- Черт, Ал! - резко выкрутил руль и развернулся прямо на дороге. Благо, что в такое время на дороге никого не было.

По тротуару пыталось идти "синее" тело. Галстук был развязан и болтался на шее, пиджак он забросил на правое плечо, а в левой руке держал бутылку. От такого Золотарёва Макс был в шоке. Он его, конечно, недолго знает, но такой образ он себе точно не представлял.

Сева остановил машину и рванулся запихивать этого полутрупа в машину. Это не было так просто, как казалось. Парни еле успели схватить того, когда он хотел шагнуть на дорогу прямо под летящую машину, а потом еще с трудом отрывали Ала от столба и пытались закрыть рот, потому что за такое поведение не долго было и в милицию загреметь.

- Ох, ты ж блин, какой ты сильный, оказывается, Лёха, - сказал Сева, когда они уселись, наконец, в машину.

Макс сел на заднее сидение вместе с Алом, так, на всякий случай, а Сева за руль.

- Ты же говорил, что ему плохо делается, а он просто дебоширить начинает, - Макс сидел на сидении, отбросив голову назад, и пытался отдышаться после такого непосильного задания.

- Сам в шоке. Обычно его после первого же бокала шампанского уносит, а тут, вообще капец, - Сева завел машину и рванул с места.

- Ну зачем вы меня забрали? - проснулось пьяное чудо сзади. - Я шёл в клуб. Я хочу ве-се-лить-ся! Хочу! Открывай дверь, холоп! - Ал посмотрел на Макса и указал на дверь.

- Эй, щас дам "холоп", - возмутился парень.

- Не надо мне. Ты парень моего друга, и тебе мне давать нель... ик... зя. Хотя... ик... хотелось бы...

Макс поймал резкий взгляд Севы и понял, что эта фраза его не на шутку обеспокоила.

- Сев, а может, его свяжем? А то сейчас драться начнет, - Макс решил перевести все это в шутку и сделать вид, что не услышал этих слов. Хотя он знал, что пьяный человек всегда говорит правду.

- Не, не полезет. Мы уже приехали почти. Хорошо, что не далеко. Вы посидите здесь, а я заскочу в аптеку и прикуплю что- нибудь, а то чувствую, что этим не кончится сегодня.

Сева вышел, а на Макса сразу посмотрели два мутных глаза. Парню показалось, что у Ала в глазах двоится, так как он никак не мог сосредоточиться на лице собеседника. Спустя несколько попыток определить настоящего Максима, Ал приблизился к его лицу и почти шепотом сказал:

- Он отличный друг. Он мой самый... близкий. Вот почему, когда я вот здесь что-то почувствовал, - Алекс постучал по груди в области сердца, - то это оказалось запретным плодом?

Дикое желание обнять Ала появилось у Максима. Этот человек сейчас выглядел как никогда несчастным и ранимым.

Макс невольно вздрогнул, когда на его плечи легли сильные руки. По каким-то необъяснимым причинам совсем не хотелось их убирать.

Его лицо становилось все ближе и ближе, глаза немного прикрыты, а язык облизнул пересохшие губы. Спина у Макса автоматически вспотела... Сейчас он был будто очарован. Взгляд не отводился, как бы парень себя ни заставлял.

- Ты знаешь, что ты чудо? - практически в губы прошептал Ал и плавно повалился на Максима, тихо посапывая.

- Он уснул, - сам себе сказал парень, и на его лице появилась улыбка умиления.

Алекс сейчас был таким безобидным. Длинные ресницы слегка подрагивали, тонкие губы были растянуты в улыбке. Еще немного, и он бы не удержался от соблазна поцеловать это чудо.

- Спит? - голос Севы вырвал Макса из состояния ступора. Он даже не заметил, как открылась дверца машины. Мысленно чертыхнувшись, он мило улыбнулся.

"Надеюсь, не заметил, как я на него смотрел", - подумал Максим и уложил голову Ала себе на колени.

Сева повернул ключ зажигания, и машина плавно тронулась с места. Дорога была недолгой, и, спустя несколько минут, парни пытались вытащить еле дышащее тело из салона.

- Сев, блин, ему нужно однозначно меньше жрать, - просипел Макс, когда они заталкивали тушку Золотарёва в лифт.

Наконец, когда все преграды были преодолены, включая раздевания виновника сего торжества с песнями Алекса и ржачем парней. Сева не переставал повторять, что его друга подменили, ибо такого состояния не было даже тогда, когда тот заключил очень выгодную сделку с французами.

Ал мирно посапывал на диване в гостиной, а парни, наконец, смогли отдохнуть.

- Значит так, - с улыбкой на лице Макс отпил глоток предложенного ему кофе, - за то, что я сейчас надорвал спину, ты выполнишь мое желание.

- Ммм, я крайне заинтригован, - Сева положил свою кружку, подошел к своему парню и обнял того за талию. - И как я с тобой могу рассчитаться?

Он уже запустил руки под футболку Макса и принялся целовать шею любимого, но...

- Сев... Стой... Погоди... Я не это имел в виду.

- А что?

- Что это с ним? - Громов кивнул в сторону гостиной, где уже в полный голос раздавался дикий храп.

- Так, давай спать, - Сева обернулся и направился в спальню.

- Сев... Ну, Сев... Ну чего там такого? Ну, он ведь не убивал никого? Ну почему тайна такая? - Максим сейчас злился как никогда, но не на Севу, а на собственное любопытство. Никогда он еще так не унижался, но сей уникум заставил его изменить своим принципам.

- Солнышко, ну не могу я тебе рассказать, - Сева начал уже отпираться, но когда увидел жалостливое лицо Макса, сдался. - Ладно, что ты хочешь знать?

Он понимал, что если Ал узнает, то четвертует его, но и Максиму он отказать не мог. Этот парень все глубже врастался в его душе, а также ему было понятно, что если он его бросит, то вырвет вместе со своими корнями и его сердце.

Макс же был весь во внимании и пока не догадывался, что играет с огнём.

16.

Алекс проснулся от жуткой головной боли. В ушах стоял звон, а во рту - будто кошки нагадили. Все, что представало сейчас его взору, было лишь белым потолком. Как ни странно, Золотарёв абсолютно не соображал, где он. Самое больное на этот момент место наотрез отказывалось работать.

- Твою ж мать... - все, что получилось сейчас сказать, так как при попытке встать голову пронзила адская боль.

- Ой, смотрите, кто заговорил, - послышался радостный голос откуда-то сзади. Боль сразу отозвалась в ушах, и Ал только прикрыл их руками.

- Кто бы это ни был, но, умоляю, закрой рот, а то я сдохну, - Ал даже не собирался поворачивать голову, чтобы увидеть обладателя голоса, но вдруг включившаяся соображалка подсказала, кому принадлежит этот тембр. Ал резко повернул голову и квадратными глазами уставился на довольного Максима.

- Ты что здесь делаешь? - соображалка, видимо, заработала не в полную силу, так как от резкого движения головой аж потемнело в глазах.

Ал медленно положил больное место на подушку и начал насильно перезагружать мозг. Но так как ничего не получалось, он лишь вопросительно посмотрел на дверь, в которой уже появился и Сева со стаканом воды.

- Золотарёв, после того, что вчера было между нами, ты все забыл? - Севе явно было весело, в отличие от его друга.

- Ты чего ржешь? Твоему другу плохо, а ты потешаешься, - он залпом выпил предложенный ему напиток, и только спустя пару минут до него дошло, что он вчера творил.

Ведь после звонка Севе он решил пойти их встречать, расцеловал по дороге уборщицу, а затем пытался тоже проделать и с охранником, тем самым дядей Васей, но, увы, тот не дался. Потом были долгие поиски ключей от машины, которые оказались безрезультатными, и песни с матами у столба, когда парни пытались его засунуть в машину. Всё. Дальше был большой пробел. Как он оказался в квартире и, как оказалось чуть позже, - абсолютно голый, он не помнил.

- Как ты? - вежливо поинтересовался Макс и присел рядом.

- Лучше всех... покойников, - последние слово он произносил, закутываясь в тёплое одеяло по самые уши.

- Знаешь что? Ты им будешь, если сделаешь так ещё раз, понял? - голос у Севы был строгим и немного на повышенных тонах, что удивило Макса. Он никогда не слышал, как его парень кричит, а тут, судя по интонации, он и стукнуть готов.

- А давай ты будешь орать завтра? Ты меня убьёшь.

- Убью? Я тебя убью? Да я тебя чуть не убил вчера, когда ты испоганил все мои ковры в гостиной, разнес ванную и оттоптал все ноги нам с Максом, когда мы тебя тащили в квартиру. Гад ты, Золотарев! - Сева уже говорил спокойнее. Злость немного поумерилась, и он взял себя в руки. - Я там чуть дуба не дал. Думал, ты до утра не дотянешь. Что, забыл, что было в прошлый раз?

- А что было? - это свои пять копеек вставил Макс.

Он всё время лишь переводил взгляд с одного парня на другого, и с лица не сходила глупая улыбка. Их отношения были такими милыми. Сева сейчас был похож на заботливую мамочку, которая отчитывала провинившоеся чадо.

- Да это чудо природы...

- Сева, ни смей! - Ал попытался встать, но его выпад сразу же был отбит другом.

- Он напился в усрачку, и голый бегал по офису. Так мало того, что его потом еле откачали в больнице, так еще и какой-то хитрый журналюга его успел сфотографировать. Эти заголовки нужно было видеть, - парни громко засмеялись, но Алу было не до смеха. Во-первых, от их громкого гогота голова трещала ещё больше, а во-вторых, он не любил, когда вспоминают эту историю.

- Ну ты сволочь, Севка! Макс, а ты знаешь, что он рыжий? - Ал задал вопрос и хитро улыбнулся. - Глаз за глаз.

- Ну, готовься, гад! Сейчас будет зуб за зуб, - Сева, забыв о болезни друга, набросился на него.

Парни дурачились, а Максим в стороне за ними наблюдал. С лица все же не исчезала улыбка, пока он не понял, что смотрит лишь на одного из соперников...

Он был немного расстроен, так как Сева не успел рассказать всё об Алексе. Этот недоделанный алкаш начал орать в самый неподходящий момент и понеслось: тазики, тряпки, холодный душ, в который его пришлось запихнуть в майке и трусах, так как снять их он не дал. Но Максим знал, что если этого не случилось именно сейчас, то позже он уломает своего парня. Максим умел быть настойчивым и умел добиваться своей цели.

***

- Алексей Кириллович, Вам звонят из журнала "Men". Соединить? - послышался тонкий голосочек из коммуникатора.

- Да, соединяйте.

- Золотарёв слушает, - как всегда, твёрдым голосом ответил Ал. У него уже выработалась привычка так отвечать. Образ сильного и властного человека настолько укоренился уже в его характере, что он порой забывает, что может быть и другим.

- Алексей, здравствуй, - послышался голос на том конце, и Ал сразу же смягчил свой тон. Этот голос он узнает из тысячи.

- Здравствуйте, Дмитрий Петрович. Сто лет Вас не слышал. Вы по делу?

- Да, вот слышал, что у тебя бомба имеется замедленного действия.

- Это Вы сейчас о чем?

- Как о чем? О парнишке твоем, новом. Говорят, что его появление в трусах от "Мадлен" произвело фурор. Хотелось бы посмотреть на это чудо.

Вот как раз этого Ал и боялся. После той фотосессии мужского белья заказы стали сыпаться как из ведра. И все хотели Макса. Видимо, не только на Ала он влияет странно.

- Ну, он не модель. Он студент, там ещё работы много.

- Леша, не падай на мороз, - мужчина засмеялся и добавил: - Я же тебя знаю, как свои пять. Бережешь для тендера?

Ал тяжело вздохнул, и на его лице снова появилась улыбка.

- Вы и вправду меня знаете как никто. Да, берегу именно для этого. Есть просто гады, которые так и норовят нагадить.

- Что, опять достаёт? - в голосе собеседника проскочили явные нотки раздражения. - Блин, вот всё-таки жаль, что не удалось его тогда ещё посадить. Мало жизнь испортил, ещё хочет.

- Мы с Вами оба знаем, что он мне не простит. И давайте забудем об этом.

- Конечно, родной, но всё равно я хочу посмотреть на этот брюлик, - в трубке вновь раздался смех.

- Он только алмаз, - выдохнул Ал.

- Ой, Золотарёв, не прибедняйся, ты же у нас знатный ювелир. А знаешь что, ты приведи его на прием, что делают организаторы тендера. Там и посмотрим.

- Ладно, я подумаю.

- Отлично, значит до пятницы, - и послышались короткие гудки. Может быть, Ал и хотел бы что-то возразить, но этот человек слишком много для него сделал.

- Привет, дружище, - раздался весёлый голосок.

- Тори?! Ты что здесь делаешь?

- И я рада тебя видеть, тоже скучала, - затараторила Вика и плюхнулась на диван.

- Ну, конечно, я рад тебя видеть. Просто неожиданно... Могла бы позвонить, мы бы нормально посидели где...

- Я беременна.

- ... нибудь... Что?!

- У нас с Юрой будет ребёнок.

- Милая, я так рад за тебя, за вас... Ай, я буду дядей, - радости Ала не было предела. Он поднял Вику с дивана и крепко обнял, после чего, довольный, уселся рядом с ней и начал тупо улыбаться.

Да, Ал безумно любил детей и очень хотел своих, но об этом его желании, как и о многих других, никто не догадывался.

- Лёш, как маме сказать? - вот именно сейчас не на шутку взволнованный Ал заметил замешательство и панику у сестры.

- Молча.

- Да ты что?! Точно, ты гений, братик, я им на пальцах объясню, круто! - Вика посмотрела на Ала такими злыми глазами, что ему стало на мгновение страшно. Но только на мгновение.

Он на секунду отвлекся и в сотый раз понял для себя, что сестра у него чертовски красива. Каштановые волосы волнами спадали на плечи, карие глаза были обрамлены пушистыми ресницами, немного веснушек на носу, которые она старательно скрывала, пухлые губы. Хоть девушки и не были в его вкусе, но в красоте он разбирался как никто.

- Ты, как всегда, всё воспринимаешь всерьез.

- А ты находишь повод для веселья? Да они Юру расчленят.

- Тори, ты как маленькая. Конечно, расчленят. Они же всё это время думали, что вы спите на разных кроватях и в разных комнатах. Вика, вы вместе уже четыре года. Ты беременна, и это прекрасно. И пусть они и не воспримут эту новость, как тебе хотелось, зато я буду всегда рядом. И к ним я пойду с вами.

- Спасибо, - девушка лишь обняла брата. Они уже давно умеют общаться без слов. Они были самыми дорогими людьми друг у друга, учитывая то, что у них были оба родителя.

- Алексей Кири...

- Привет, - не успела Юля предупредить о приходе гостя, как тот, не дожидаясь разрешения, вошёл.

- Викуся, привет, родная.

- Привет, Сева. Отлично выглядишь! Прям цветешь. Поделишься секретом?

- Сев, блин, ты как танк, а может, у меня здесь кто другой бы сидел, - начал было возражать Ал, но эти двое уже увлеклись друг другом.

Как ни странно, но Вика была единственным человеком, который назвал брата дебилом и тупым идиотом, когда они с Севой решили расстаться. Но что с неё взять? Ей это было позволено.

Махнув рукой на этих двоих, Ал увлёкся своими делами.

- ... он чудо. Сейчас сама увидишь, - услышал Алекс между прочим, сказанным Севой, и по вискам сразу забегали мурашки.

От этого состояния Золотарев приходил в ярость. Ещё с того дня, когда парни его откачивали, он не перестаёт думать о Максе. Этот факт при любых иных обстоятельствах никогда бы не заставил переживать его, но зная, что Сева счастлив с ним, Ал не мог позволять себе даже думать о нём.

- Добрый день, - прозвучало в дверях кабинета, и мурашки у Ала забегали еще быстрей. Он был в такие моменты похож на школьника.

- О, а вот и он, - Сева радостно вскочил с дивана и подошел к Максиму. - Милый, познакомься, это Виктория, сестра вот этого нахмуренного мужика у окна, - Сева ткнул пальцем в Ала.

- Да нормальный я, просто в отличие от некоторых, я пытаюсь работать, - Алекс пытался держаться как можно спокойнее, но подозрительный взгляд сестры заметить успел. - Привет, Максим.

Ал поднял глаза и теперь уже нормально смог посмотреть на объект своего обожания. Стройный, хрупкий, с этими светлыми волосами... И его глаза, в которых хочется утонуть... И его губы, с этой такой... родинкой, от которых не хочется отрываться... Да, такие мысли стали навязчивой идеей Ала. Иногда он почти чувствовал себя сексуальным маньяком.

- Привет, - Макс, как обычно, протянул руку, чтобы поздороваться.

Одно прикосновение. Что может сделать одно, совсем ни о чем не говорящее прикосновение? Много чего! Оно может вскружить голову, заставить сердце биться в два или три раза быстрее, заставляя кровь в жилах бежать галопом.

Ал отпустил руку парня, снова встретился с взглядом сестры. Теперь в нём читалось понимание, а на устах играла еле заметная улыбка.

- Сев, у нас много работы. Нужно, чтобы ты сегодня сделал фотографии для тендера. Поэкспериментируйте с образами, нам нужны только лучшие, мы должны их порвать!

- Ишь, как завелся, - шутливо добавил Сева и начал выталкивать Максима из кабинета. - Пошли, котёнок, порвём их как тузики грелки. Пока, дорогая, еще встретимся, - Сева поцеловал Вику в щеку, и парни удалились.

- Ал, скажи мне, что я ошибаюсь, - Вика подозрительно вскинула бровь.

- Не понимаю, о чём ты.

- Знаешь, а они вместе очень хорошо смотрятся. Сева такой счастливый, а Максим такой красавчик. Думаю, они будут счастливы вместе...

- Хватит! - Ал повысил голос, даже сам не ожидая этого от себя.

- Значит, я не ошиблась. Мой брат влюбился...

- Тори, я так больше не могу, - Алекс сел за свой стол и закрыл лицо руками. - Он мне снится даже. Я каждую минуту о нем думаю. Чувствую себя извращенцем и предателем.

- А...

- Я не могу так поступить с Севой, он мой друг.

- Я не...

- А они еще и постоянно у меня на виду, у меня крышу скоро сорвёт. Я ведь больше никого закадрить не могу. Тупо не нравится никто. Чего ты молчишь, осуждаешь меня, да?

- Заткнись, истеричка! - крик Вики хоть немного привел в сознание Ала. - Этот парень вызывает моё восхищение только потому, что довёл тебя до такого состояния. Никогда не видела тебя таким.

- Издеваешься? - Ал поднял голову, а сестра, обняв его со спины, тихо прошептала:

- Ты справишься. Ты у нас сильный. Я верю в тебя. Все решится само собой, вот увидишь.

От этих слов легче не становилось, но одно Ал решил точно, надо выковыривать из своего сознания этого блондина, пока тот не свёл его с ума.

17.

Светловолосый парень уже больше часа кружился у зеркала и не мог узнать самого себя.

- Как я выгляжу? - повернулся он к валяющемуся на кровати Берту.

- Макс, дружище, я тебе уже в сотый раз говорю. Ты выглядишь отлично! Только штаны надень, а то твои белые трусы не совсем гармонируют с цветом галстука, - Берт уже битый час наблюдал за тем, как его друг собирается на этот чертов приём, вместо того, чтобы идти с ним гулять.

- Очень, смешно! Я же тебя серьезно спрашиваю.

- И зачем тебе этот прием? Пошел бы с другом на тусу. Там такие тёлочки...

Макс посмотрел на него и лишь удивлённо поднял вверх бровь. Берт уже давно забросил попытки переметнуть его на натуральную сторону, и вдруг опять.

- С чего это ты опять заговорил о девочках? Ты же знаешь, у меня есть Сева, - Макс отвечал вполне спокойно, натягивая при этом брюки.

- Знаешь, Макс, я тебя знаю, как облупленного, но одного понять я не могу никак. Почему ты с ним? Ты же его не любишь. Я видел тебя влюбленным, и ты совсем не такой был. Зачем мучаешь его? Да и себя, впрочем.

- Берт, я говорил тебе, что ты до хрена умный? - Макс даже не смотрел на друга. Он просто боялся глазами выдать себя. Боялся, что так хорошо знающий его Берт поймет окончательно, что прав. И уж тогда он точно от него не отстанет.

- Ты прекрасно знаешь, что меня обидеть невозможно, тем более тебе. Так что поверни свою башку ко мне и ответь на вопрос, - Берт был непреклонен, а у Макса нарастало возмущение и злость. Отчасти потому, что он понимал - Берт прав на все сто. Но как теперь выпутаться из собственной паутины, парень не знал.

- Да! Да, черт возьми! Ты прав, я не люблю его! Но я не могу его бросить. Я ему нужен. Я знаю, что поступаю подло, но ничего поделать не могу....

- Ты обманываешь его, Макс. А что будет, если ты встретишь человека, которого и вправду полюбишь? Что будет? Ты лишь еще крепче привязываешь Севу к себе.

Макс молчал... Берт говорил сейчас истину. Он и сам это понимал, но больше всего ему не хотелось снова оставаться одному. Ему иногда самому становилось противно, когда в ответ на Севино "люблю" звучало: "я знаю". Но ничего другого он ответить не мог. Просто не получалось выдавить это из себя.

- Учти, дружище, чем дольше ты пудришь ему мозги, тем больнее ему будет потом.

- Да заткнись ты уже! Нравоучитель херов! Что ты можешь знать о боли? Ты скольким девкам делал больно? Ты не лучше меня! - нервы дали сбой. Макс кричал так, как никогда не слышал его друг.

- Ты сейчас ошибаешься, друг. Я, в отличие от тебя, никогда не даю им лишнюю надежду. Они знают, что я не перезвоню, и все равно прыгают ко мне в койку. А ты его тупо имеешь во всех смыслах этого слова. Знаешь, я пойду, а когда в это тело вернётся мой друг, пусть позвонит.

Дверь закрылась. Максим опустился на колени и закрыл лицо руками. Что ему делать, он не знал. У него проскочила мысль о том, что он никогда не сможет полюбить другого человека, и о том, есть ли у него то, чем люди любят.

Но, взяв себя в руки, он поднялся и снова натянул пиджак. Неужели с новой одеждой меняется и характер человека?

- Ты великолепно выглядишь, - фраза, от которой Макс практически подскочил на месте. Сева стоял в дверном проеме. Белый костюм, черная рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, как всегда, аккуратно уложены волосы, и странный взгляд.

- Спасибо, - скупо прозвучало в ответ.

Сева подошел ближе и обнял парня за талию, заглядывая ему в глаза.

- Ты странный какой-то, милый. Не хочешь мне ничего сказать?

- Нет, с чего ты взял? - на лице появилась притворная улыбка. - Все в норме. Мы не опаздываем?

- Да, машина у входа, поехали.

Дорогой оба молчали. Максим думал о словах Берта, а Сева думал о том, что никогда Макса от себя не отпустит. Чего бы ему это ни стоило. Еще раз потерять любимого человека он себе не позволит.

***

- Ал, поменяй выражение лица. Ты как будто на кастрацию едешь. А посторонние люди могут подумать, что у тебя несварение, - Виктория сидела в кресле и уплетала мандарины, которые большой горой были выложены на блюде.

- Я жутко нервничаю, знаешь ли!

- Отчего же? Ты же не жениться собрался? - Вика шутила, это было единственное, что могло отвлечь Ала от других мыслей.

А мыслей этих было валом: как быть с Максимом, как быть с тендером, как вести себя с Севой, так как в глаза ему смотреть он не мог.

- Тори, может, хватит жрать мандарины? Завтра обсыплет всю, и будешь похожа на огурец, только красный, - лучший способ защиты - это нападение.

- Это не я, это все он, - девушка с довольной улыбкой погладила еще плоский живот и потянулась за очередным фруктом. - А ты тему не меняй. Ал, там будет полно народа, ты потеряйся в толпе, здоровайся со знакомыми и старайся смотреть на своего обожаемого как можно меньше. А еще, знаешь, что? Я когда-то представляла кого-то совсем голым, что бы снять.... Эээ, нет, неудачный пример. Ну, просто расслабься и постарайся не думать о нем, как о парне. О, вот, точно, думай, что это баба.

- Беременность явно негативно влияет на твое мышление. Ты слышишь, что ты несешь? Какая он баба? Ты его видела? А если я его представлю голым...

- Ну, я ж сказала, что это неудачный пример, чего к словам цепляешься?

- Ладно, проехали. Справлюсь. Я же не в том возрасте уже, чтобы не уметь справляться со своими чувствами. Ты мне лучше вот что скажи, ты когда родителям скажешь?

Лицо Вики сразу стало серьезным.

- Еще не знаю. Думаю, на следующей неделе. Ты же не передумал со мной идти?

- Конечно нет, дорогая, - Алекс подошел к креслу и присел на корточки. - И ты справишься со всем! Я уверен.

***

Огромный зал был полон народа. Максим чуть плеваться не начал, столько там было пафоса и высокомерия. Дорогие костюмы у мужчин и такие же платья у женщин. Разнообразность закусок и напитков было не счесть, а испепеляющих взглядов и подавно. Конечно, а как же без них, ведь здесь собрались все конкуренты. Как будто здесь собрали всех стервятников в округе, которые целятся на одну и ту же тушку.

- Не нравится? - тихий шепот на ухо.

- Это так заметно? - Макс смотрел на Севу умоляющими глазами. Быть здесь не хотелось совсем. С каждым днем Макс понимал, что такой мир не для него. Но, если он уж встал на эту скользкую дорожку, то нужно по ней идти с высоко поднятой головой.

- Ты готов их всех испепелить взглядом, - Сева засмеялся и незаметно нежно сжал локоть парня. Как ни странно, но это помогло. Макс почувствовал поддержку и немного уверенности.

- Отлично смотритесь вместе, - прозвучал голос сзади, и парни одновременно обернулись.

Ал стоял напротив и улыбался во все тридцать два зуба. Он был, как всегда, превосходен. Этот уверенный взгляд, немного наглая ухмылка, когда он смотрел на других гостей, уверенная походка. Максим невольно залюбовался этим человеком. Ему сейчас захотелось почувствовать себя так же, как он.

- Макс, как тебе? - Ал пожал парню руку и посмотрел прямо в глаза. От этого взгляда у Громова вспотела спина. Глаза метали искры... Черные... Такие, что можно сдаться под их напором...

- Он не в восторге от всего этого. Нам ещё долго быть здесь? - Сева ответил за своего возлюбленного, так как заметил явное замешательство Максима.

- Думаю, нет, - Ал, снова улыбнулся, отводя взгляд от парня и отпуская его руку. - Макс, я хочу представить тебя одному человеку. Как только я его найду, и вы увидитесь, можете идти домой. Я тоже не очень заинтересован в том, чтобы конкуренты тебя видели. Украдут ещё.

Ал снова улыбнулся. Но сжигающий взгляд Севы заставил его удалиться.

- Ладно, думаю, вам не будет скучно, я подойду позже.

Ал стремительно направился к уборной. И только когда дверь комнаты закрылась, и он убедился, что никого там нет, дал волю своим чувствам.

Где в нем взялось столько терпения, он и сам не мог понять. Злость переполняла. Злость на самого себя, что не может держать свои чувства при себе; злость на Макса, что он такой сексуальный и притягательный, что так и тянет поцеловать эти губы; злость на Севу, что он это чудо присвоил раньше, чем он...

А вот Макс тем временем пытался бокалом шампанского отвлечь себя от ненужных мыслей. Эти глаза никак не могли исчезнуть из головы, а тепло его руки все еще чувствовалось. Сердце билось в сто раз быстрее... Такого с Севой у него никогда не было, и скорее всего не будет...

- Мм, так вот ты какой, козырь Золотарева, - ехидный голос вывел Максима из состояния прострации и заставил поднять голову.

Высокий статный мужчина в дорогом костюме стоял напротив и держал в руках бокал с шампанским. Вроде обычный зажралец, такой, как и остальные здесь, но вот его взгляд подсказывал Максиму, что этот человек - полное зло.

- Славянцев, слюни подбери, а то несолидно выглядишь, - Сева сразу встал впереди Максима и даже не давал толком на него взглянуть. Он сейчас был похож на самца, который защищает свою пару от хищника. Это показалось Максу весьма занимательным и милым зрелищем. Как ни крути, а чертовски приятно чувствовать такую заботу от кого-то.

- Ты-то здесь причем? Зная Золотарева, могу предположить, что это его игрушка, - слова мужчины заставили Максима округлить глаза, что не мог не заметить первый. - Что, парень, я попал в точку?

- Значит, плохо меня знаешь, - Ал подошел к ним и измерил Михаила с ног до головы.

Желание убить этого человека не пропало. Даже спустя столько лет.

- Неужели я ошибся? Золотарев, ты теряешь либо силы, либо вкус, - сволочная улыбка не сходила с его лица. - Я бы такого не упустил. Смотри, а то уведут ещё.

Рука Ала уже сжалась в кулак, как кто-то перехватил ее.

- Михаил, ты, что ли, решил перехватить? Силенок, думаешь, не хватит найти кого-то достойнейшего?

Ал мысленно взмолился, что именно этот человек сейчас появился. Он всегда появляется в тот момент, когда нужно больше всего.

- Мы еще посмотрим, кто кого обует, - Славянцев обернулся, больше не сказав ни слова.

- Это кто? - Макс только сейчас смог нормально проморгаться и отойти от слов этого козла.

- Не спрашивай, - тихо прошептал Сева.

А спрашивать и не надо было уже. Макс девятым чувством учуял, что этот мужик связан с недавним запоем Золотарева, и выражение лица, которое сейчас было у него, прямое тому доказательство.

- Здравствуй Максим, - невысокий седой мужчина вежливо улыбнулся и протянул руку.

Вот, как же все-таки человека выдает взгляд. По тому сразу было видно, что он тварь, а этот совсем другое дело. Уверенный, спокойный, ни капли высокомерия, мудрость и строгость. Этот новый знакомый однозначно вызвал у Максима доверие и уважение.

- Здравствуйте.

- Ал, а ты молодец. Не думал, что будет такой сюрприз, но ты меня удивил.

- Макс, это мой очень хороший друг Дмитрий Петрович.

- Максим, вы многого добьетесь, если будете сотрудничать с этим человеком, - улыбнулся мужчина, и все засмеялись. Вот только со стороны на них был направлен змеиный взгляд.

- Миша, и кого ты так сверлишь взглядом? - невысокий молодой человек подошел к Славянцеву и поднес очередной бокал.

- Костя, мне нужно, чтобы ты узнал всё о том парне. Его нужно убрать.

18.

Свет уличных фонарей бил в глаза. В ушах до сих пор звучала тихая музыка, а в голове немного помутнело от выпитого алкоголя. Макс сидел на пассажирском сидении и проматывал в голове весь прошедший день. Новые знакомства, совсем иной для него мир и отношения, но больше всего он думал о разговоре с Бертом. Все чаще парня посещала мысль о том, что так больше нельзя. Нельзя обманывать ни в чем неповинного человека, да еще и отвечающего такими искренними чувствами.

После долгих раздумий вердикт был вынесен: в самый ближайший и подходящий момент Макс разорвет эти отношения, как бы сложно это ему ни далось.

- Макс, с тобой все в порядке? Ты меня сегодня пугаешь. Не заболел, случайно? - голос Севы заставил Максима еще больше загрустить. Он был так заботлив, так нежен, как уже давно никто не был. Максиму до боли в сердце не хватало этого. Но оставаться с человеком только ради своей выгоды он тоже не мог.

- Знаешь, Сев, нам нужно поговорить.

Руки на руле сжались сильнее. Сева уже по тону догадывался, что ничего хорошего этот разговор ему не принесет.

- Котенок, а давай потом, а? Сил сегодня нет, чтобы сосредоточиться на чем-то серьезном.

Макс лишь кивнул в ответ. В какой-то степени Сева был прав. Они оба не трезвы, чтобы решать этот вопрос. Нужно хорошо все обдумать. Как бы это странно ни было, но Максу не хотелось терять его. Да, он чувствовал себя эгоистом, но ничего поделать с этим не мог.

Сева же незаметно вздохнул. Хоть на один вечер, но он оттянет эту беседу. А завтра... А завтра он обязательно что-нибудь придумает.

***

Макс тихо посапывал, в то время как его парень нервно курил на кухне. Сева отлично понимал, что завтра будет продолжение разговора и рьяно пытался найти способ удержать любимого любой ценой. Рука сама потянулась к телефону.

- Привет, Федь. Не помешал? Прости, знаю, что полпервого, но мне нужна твоя помощь.

Макс все так же тихо посапывал, когда Сева вошел в комнату. Этот дурманящий аромат... Ладонь легла на шелковые волосы, и по телу сразу пробежала дрожь. Севе хотелось быть с этим человеком вечно, любить его, быть его другом, советчиком, любовником, рабом... Да кем попало, лишь бы он был рядом, лишь бы можно было в любой момент вот так прикоснуться к нему. Парень опустился на локоть, обнимая Максима за талию, рука подняла его рубашку и начала гладить плоский живот.

- Мой маленький уснул так быстро, - еле шептал Сева. - Я тебя никому не отдам, мой ангел. Никому!

***

- Привет, братишка, - радостно пролепетала Марина. - Как у тебя дела?

- Да как обычно, а что?

- Да ничего, просто мой брат, оказывается, моделью стал и молчит. Я видела тебя на бикбордах. Почему я ни черта не знаю?

- Извини, как-то так вышло, - начал оправдываться Макс, но через секунду понял, что это не так уж необходимо.

- Короче, я хочу услышать все при встрече, понял? И никаких отказов не принимаю. Я хочу тебе кое-что рассказать, - уже радостным голосом сообщила девушка.

- Судя по твоему голосу, это что-то приятное? - парень заулыбался, если хорошие вести были у его сестер, то это автоматически становилось радостью и для него. Так было с детства, так продолжалось и сейчас.

- Ладно, дорогая, тогда увидимся завтра, - услышав на другом конце короткое "Пока, целую", Макс положил трубку.

В комнате было довольно темно, погода мрачная, и настроение соответствовало обстановке. Из-за работы в агентстве совсем не было времени ни на что. Примерки, дополнительные съемки, так еще и подучиться пришлось: как ходить, как сидеть, как стоять... Казалось, что на следующем уроке его будут учить правильно спать и ходить в туалет. Но больше всего угнетало совсем не это. Сева уже две недели как уехал в Питер, и поговорить они так и не успели. Разрывать отношения по телефону было, по мнению Макса, отвратительно, и ему приходилось в очередной раз вежливо разговаривать со своим парнем и каждый раз слышать его "люблю" в трубке. При каждом таком звонке сердце начинало ныть, ведь ответа на такое признание не поступало.

- Раздалась противная мелодия телефона. Такой звонок стоял лишь на одного человека, и уже само воспоминание о нем заставляло сжать кулаки.

- Отец? - безразличным тоном ответил парень.

- Здравствуй сынок, - Макс иронично улыбнулся.

"Снова пьяный", - подумал он и решил не затягивать с беседой.

- Что случилось, раз ты удостоил меня такой чести?

- А я не понял, я что не могу поговорить с сыном? - голос мужчины раздражал все больше. Хотелось сейчас взять его за шею и спросить, где же он был все эти годы.

- Не виляй. Говори, чего звонишь.

- Сынок, - раздалось уже жалостливее, - они все вынесли. Я думал, что выиграю, а все проигралось само...

Отец продолжал, а по щекам сына покатились слезы. Он снова играл... Из-за одной такой игры ему пришлось два месяца быть за прислугу у местного бухарика, потому как проигрывать больше было нечего. Ничего, кроме детей...

- Что ты хочешь от меня?

- Может... поможешь отцу с денежкой?

- Знаешь, у меня нет отца, с тех пор как ты проиграл меня в карты. Ты, как всегда, думаешь о детях, когда нет денег. Я ничего не буду тебе давать.

Трубка была положена, а слезы полились теперь во всю силу. Почему-то именно сейчас, как никогда хотелось прижаться к кому-то родному. Кто поймет, выслушает, пожалеет...

***

- Да, хорошо... Хорошо, мы будем скоро у вас.

Ал положил трубку и принялся в быстром порядке собираться в дорогу. Только что ему позвонили из "Gold Way" и сообщили о внеочередной съемке. Это жутко разозлило Золотарева. Верхом непрофессионализма было сейчас то, что они сделали. Но тендер был настолько важен, что оставалось просто закрыть глаза и делать все, как говорят заказчики. Нужно было еще забрать Макса и Аню, девушку, которая будет тоже сниматься для тендера.

Выскочив из кабинета и дав Юле краткие указания, он побежал к машине. Время шло на минуты, а в его деле время - это деньги.

Машина плавно скользила по дороге. Все сегодня было на стороне Ала. Удалось заключить неплохую сделку, принять на работу трех замечательных моделей, которые принесут неплохие доходы, так еще и все светофоры были зеленые. Нюанс с внезапной съемкой он не брал во внимание, так как уже привык к тараканам заказчиков, а вот от повода лишний раз увидеть Максима лицо вообще начинало сиять. Ал мысленно проклинал сам себя за столь глупое поведение. Только на горизонте появлялся этот парень, мозги отключались. И как он только себя не корил за измену другу, но все впустую. Ал даже пытался пару раз снять симпатичных пареньков в клубах, но как только дело доходило до постели, все пассии были выгнаны к чертям собачьим.

Главная дорога закончилась, и машина плавно въехала в небольшую улочку частного сектора. Ал отлично знал, где живет Максим, так как часто приходилось отвозить его после поздних съемок. Был бы на месте Сева, это было бы его обязанностью, но он по каким-то мутным обстоятельствам срулил в Питер и даже не попрощался. Ал подъехал к небольшим воротам и, заглушив мотор, вышел из машины. Погода заставила поежиться и поскорее пойти в дом. Да, он мог позвонить ему, но так же они меньше побудут вместе.

Золотарев опять выматерился про себя, когда у двери понял, что на лице дебильная улыбка.

На удивление, после нескольких звонков дверь не открыли. Ал только сейчас подумал, Максима-то может дома и не быть, и он еще раз выматерил всю эту влюбленность. Минуту помедлив, он все же дернул за ручку, и дверь открылась. Видимо, тети Вали не было дома, иначе сейчас уже была бы куча вопросов и рассказов. Хотя, может, оно и к лучшему...

Долго не медля, он сразу направился к комнате Макса и, увидев чуть приоткрытую дверь, тихо вошел. На кровати, уткнувшись лицом в подушку, тяжело всхлипывал его любимый человек.

Макс, все же услышав не громкое шуршание, поднял голову.

Алу же сейчас как никогда захотелось обнять и приласкать это зареванное, лохматое чудо. Он не привык отказывать себе в желаниях. В несколько шагов комната была пересечена, и он уже стоял возле кровати парня, глаза которого округлялись по мере того, как приходило осознание происходящего.

- Ты что... - вопрос задать Макс не успел. Сильные руки притянули его тело к себе, и к его губам прижались чужие, требовательные, такие чувственные...

Глаза Ала были закрыты. И было так не потому, что он был заядлым романтиком, а потому, что боялся увидеть взгляд целуемого. Да, всесильный и бесстрашный Алексей Золотарев боится заглянуть человеку в глаза. Да к тому же парню, который ему нравится. Да это нонсенс, господа! Первое, что делал Ал, когда окучивал очередную жертвую, это пристально смотрел ей в глаза. А что сейчас? Он трусит? Ноги стали будто ватными, голова стала кружиться.

Их губы лишь были прижаты... Хрупкие плечи Максима все так же сильно сжимали руки Алекса, глаза одного были закрыты, и лишь трясущееся ресницы выдавали его состояние, глаза второго же просто не могли заметить этого, так как от происходящего округлялись все больше.

- Ты зачем меня целуешь? - первым оторвался Макс.

- Я?

- Здесь есть еще кто-то?

- Нет.

- Ну?

- Я хотел тебя успокоить...

С предыдущего положения изменилось лишь положение губ. Ал все так же держал парня за плечи, а тот не очень-то и спешил вырываться из этого плена. Их глаза были напротив, щеки обоих краснели, а губы слегка приоткрыты.

- Тебе это не удалось, - голос Макса заставил выпрыгивающее сердце в миг остановиться, но следующие действия заставили его биться в трижды быстрее. - Но можно попробовать еще раз...

Теперь уже Макс был хозяином ситуации. Его руки обвили шею Алекса, и их губы вновь встретились. Этот поцелуй уже не был таким целомудренным, как предыдущий. Они изучали друг друга... Языки плясали бешеный канкан, а руки блуждали по телу партнера. Рассудок обоих был помутнен окончательно.

Алекс хаотично блуждал руками по спине Макса и страстно выцеловывал каждую клеточку на шее парня, а тот, зарывшись пальцами в густые волосы Алексея, не сдерживал тех эмоций, которые были у него. К слову, так он себя не чувствовал еще ни с кем. Нет, здесь не было ничего особенного... Был кто-то особенный. Его запах будоражил подсознание, его руки заставляли тело плавиться, а такие жадные и одновременно нежные поцелуи напрочь отгоняли все мысли и заставляли сосредоточиться лишь на нем.

В сторону уже полетела футболка Максима и пиджак Ала, как в комнате противным звуком раздался телефонный звонок. Время будто на мгновение остановилось. Лишь два разгоряченных тела с дикими глазами смотрели друг на друга, понемногу понимая, что они сейчас хотели сделать.

- Нужно ответить, - снова первый вмешался Макс, замечая, что владелец телефона не очень-то и спешит отвечать.

- Я не хочу, - глаза в глаза.

- Мы же оба знаем, что надо, - Ал с большой неохотой отпустил свою сегодняшнюю "жертву" и принялся искать в валявшемся на полу пиджаке телефон.

- Да, я слушаю, - поиски, наконец, увенчались успехом, и он ответил. - Да. Я в курсе. Да, будем.

Кнопка сброса была нажата, а лицо Ала нужно было видеть. Столько сожаления, разочарования и... злости. Но этот взгляд Максима не пугал, может, потому, что у самого на душе творилось что-то подобное.

Дорога в офис "Golden way" прошла в полном молчании. Каждый думал о своем. Макс думал, как скорее порвать отношения с Севой, чтобы ему не было больно, как теперь вести себя с Алом, и что, мать его, со всеми этими чувствами делать.

Ал же не пытался разобраться в том, что чувствует к человеку, который сейчас сидит рядом, он понял это для себя уже давно. Сейчас в нем проснулась давно спящая совесть и начала грызть за то, что он целовался с парнем своего лучшего друга. Конечно, его не мог не радовать тот факт, что Макс ему ответил, но все же, легче не становилось.

***

- Съемка окончена. Всем спасибо, - прозвучала, наконец, такая долгожданная Максом фраза, и все начали двигаться кто куда. Макс же хотел, как можно быстрее, смыться с этого места и не видеть этих расфуфыренных моделек, которые, кроме того что крутить задницей перед камерами, ничего больше и не умеют. Да с ними и поговорить, скорее всего, не о чем. Девки лишь своим внешним видом выдавали свой уровень интеллекта, а парни... парни, в принципе, не очень-то и отличались от баб.

- Ну, вы сегодня молодцы, - Ал подошел к сидящим в гримерке и уже готовым к выходу Максиму и Ане. - Я вас отвезу?

- Ой, а меня мой парень обещал забрать, - радостно пролепетала Аня, - он здесь работает неподалеку. Так что я уже убежала.

Девушка схватила сумочку, посмотрелась еще раз в зеркало, чтобы убедиться в своей превосходности и, попрощавшись, удалилась.

- Значит, я отвожу только тебя? - Ал бросил взгляд на парня и, увидев кивок в знак согласия, одарил его светящейся улыбкой. Ему, в отличие от Громова, совсем не было стыдно или некомфортно смотреть первому в глаза. Даже наоборот, хотелось быть как можно ближе и постоянно в этих небесах тонуть.

Макс же, явно не зал, как себя вести. Ему безумно хотелось продолжить то, что они начали, и наплевать на все последствия, но эта гадская совесть не позволяла.

В машине играла негромкая музыка. День приближался к концу, и город стал загораться яркими огнями.

- Приехали, - уж очень сообразительно выдал Ал, когда они остановились у ворот дома.

- Ал... там в доме... это... спасибо, - все маты Макс перебрал у себя в голове, пока произносил сию блистательную речь. - Но...

- Макс, ты меня извини. Я не должен был. Сева - мой друг, я не имел права...

- Ал, я решил порвать с Севой, - выпалил на одном дыхании парень и даже немного прикрыл глаза в ожидании реакции.

- Если дело во мне, то...

- Нет, - резко и твердо, - дело не тебе. Эти отношения с самого начала были ошибкой. Я не хочу, чтобы позже ему было еще больнее.

Взгляды парней снова пересеклись, и что-то необъяснимое толкнуло их навстречу друг другу. Рука Ала легла на затылок парня, и, еще на миг заглянув в глаза напротив, он прижался своими губами к его. Поцелуй получился таким нежным, таким трепетным... Ал сначала провел языком по слегка приоткрытым губам Максима, немного засосал нижнюю губку, снова лизнул ее и скользнул языком в рот парня. Макс не хотел больше этой нежности. Наружу рвалась животная страсть, которую с трудом удавалось подавить. Он подался резко вперед, обхватил Ала за шею и властно завладел его устами. Дыхания не хватало, сердца бились в унисон, и все вокруг стало незаметным, прозрачным, невидимым...

Незаметным остался и стройный силуэт в полумраке наступившего вечера, который удосужился наблюдать эту картину.

19.

Обстановка в машине накалялась все больше. Тяжелые стоны, жаркие поцелуи и хаотичное блуждание рук по телу партнера. На шее, на груди, на плечах были оставлены красные отметины, которые непременно завтра поменяют свой цвет. Рука Ала потянулась к молнии на брюках Максима и, уже поглаживая полностью возбужденную плоть, была схвачена им самим же.

- Нет, стой, Ал, - парень перевел дыхание и посмотрел на Алекса мутными глазами. - Я так не могу. Нужно решить все с Севой. Это неправильно.

"Гребанная совесть", - подумал Ал, но руки всё-таки убрал. Макс был прав, хотя если Сева узнает о том, что они делали сейчас, то вряд ли ему станет легче.

- Ты прав. Я, наверное, поеду... - больше всего на свете ему не хотелось этого делать, но по-другому никак.

- Пока, - Макс вышел и направился в дом, а Ал, ни секунды не медля, двинулся с места. Еще не хватало сейчас, как школьнику, броситься ему в след.

***

Макс захлопнул входящую дверь и прислонился к холодной поверхности. Тело пылало. Все-таки стояк никто не отменял. Немного успокоившись, поднялся и решил пойти в душ, но не тут-то было. Тишину в доме нарушил телефонный звонок.

- Привет, дорогой, - раздался голос Севы, и на душе стало гадко еще больше. - Я сегодня приехал. Ты дома? Я соскучился и хочу тебя увидеть.

- Да, я дома...

- Я сейчас буду, - и короткие гудки.

Макс обессилено опустил руки и снова прислонился к двери.

"Или сейчас или... нет, только сейчас!" - подумал парень и решил все-таки привести себя в порядок.

Сева не заставил себя долго ждать. Как только Макс вышел из душа, в дверь позвонили.

- Привет, любимый, - раздалось радостное, чуть ли не визжание, и Сева с порога накинулся на шею парня с поцелуями. - Я жутко соскучился. А где тетя Валя? Ее нет? Отлично. Я купил вина. Устроим романтический вечер?

Тараторить Сева не переставал. Макс даже немного удивился, он никогда не слышал такого разговорчивого Ильковского.

Сева в несколько минут выудил из пакетов бутылку красного вина, фрукты, два бокала и, открыв бутылку, тут же их наполнил.

- За нас? - он протянул бокал Максу, и сам пригубил напиток. Макс же почти залпом выпил половину бокала и, поставив его на стол, серьезно посмотрел на Севу.

- Нам нужно поговорить.

- М? О чем? - Сева посмотрел сияющими глазами на Максима, и у того снова стал комок в горле. Как же тяжело...

- О нас...

- Ой, заяц, одну минутку, ладно? В туалет хочу ужасно...

- Сева ты уронил... - Сева выбежал из комнаты так быстро, что Макс даже не успел окликнуть его. На полу лежал белый лист, выпавший из кармана Севастьяна.

У Громова не было привычки читать чужие письма или вообще лезть в чужие дела, но после знакомства с Севой его принципы заметно изменились.

Глаза быстро пробежали по бумажке, и спину обдало холодом.

"Питерский онкоцентр. Диагноз... вторая стадия... рак легких".

Больше слов читать ему не понадобилось. Как? Как такое может быть? Нет, такого не может быть! Просто не может!

- Макс, я уже иду, - послышалось из коридора, и Максим поспешил сложить обратно бумажку и положить на стол.

- Заждался меня? - радостный голос ни грамма не изменился. - Так о чем ты хотел поговорить?

- Я тоже соскучился, - Макс приблизился к стоящему у стола Севе и нежно прикоснулся своими губами к его. - Как съездил?

- М? Отлично. Столько всего произошло, но я тебе потом расскажу. А сейчас... Я очень, очень соскучился. Может, оставим разговоры на потом?

Руки Севы легли на бедра Максима, немного сжав их, и он снова прильнул уже более откровенным поцелуем к губам возлюбленного. Немного подавшись вперед, он толкнул Громова, и тот, падая на кровать, увлек за собой и Севу.

Сева покрывал тело своего парня поцелуями, ласкал его и шептал на ушко всякие приятные пошлости, и Макс вроде бы отвечал, но вот в голове вертелась только мысль о том, что он только что прочитал...

***

- Привет, братишка! - Высокая блондинка с криком бросилась на шею Максима, чуть не свалив его с ног.

- Мариш, ты как ураган, - засмеялся парень, - сносишь все на своем пути.

- Так, давай выкладывай мне все и по порядку, - девушка опять затараторила. - Я хочу быть в курсе жизни всего знаменитого братца.

- Мариш, ты явно преувеличиваешь. Да и не собираюсь я заниматься этим. Вот заработаю немного и брошу. Не нравится мне это.

- Ты с ума сошел? Это же каким придурком нужно быть, чтобы от такого отказаться?

Марина была в своем репертуаре. Говорила, что думала, но при этом думала, что говорила. Несмотря на свои юные годы, она умела распоряжаться своей жизнью. Все-таки ранняя самостоятельность не пошла в минус.

Макс же изложил ей всю ситуацию, и с парнями, и с работой, и лицо Марины уже не было таким решительным. Сестра знала об увлечениях брата, и если сначала это вызвало шок, то постепенно все-таки пришлось привыкнуть.

- И что делать будешь?

- Да не знаю я. Бросить его сейчас будет подло.

- А как же этот... Алексей?

- Так, не будем сейчас об этом. Я и так себе весь мозг вынес этим. Что у тебя там хорошего?

- Я встретила того самого, братец, - лицо Марины засияло, и Макс понял, что не так все просто в этом случае.

- Поясни, - парень поставил кружку с кофе на стол и принялся внимательно слушать. К кавалерам сестры он всегда относился с осторожностью

- Он такой... такой красивый, такой нежный. Короче, я влюбилась, и это взаимно и, кажется, всерьез и надолго.

- Познакомишь? - Макс все же скептически отнесся к этой новости.

- Ну конечно! Вот увидишь, он тебе понравится. Ой, - девушка взглянула на часы и скорчила недовольное личико, - мне уже бежать надо. Я позвоню.

Макс подставил щеку для поцелуя сестры и, получив ожидаемое, принялся допивать кофе. Все-таки он очень любил своих девчонок.

***

Виктория нервно теребила в руках чехол от мобильного телефона, пока Алекс матерился на едущего впереди водителя.

- Не, ну ты посмотри на него! Понакупали права и всю дорогу гадят. Нормальным водителям ехать не дают, - Ал с силой нажал на сигнал, и увидел, как из едущей впереди машины показалась рука и показала тому средний палец. - Ах ты, козел! Ну, я тебя сейчас.

Золотарев уже было хотел выйти из стоящей в пробке машины и хорошенько всыпать наглецу, но вдруг движение остановилось, и желание марать руки об этого идиота у Алекса пропало.

- Ал, я так нервничаю. Даже представить не могу себе эту картину, - Вика была не на шутку взвинчена. Конечно, родители были против Юры, но все еще надеялись, что их дочь образумится и найдет нормального жениха. А вот в случае с беременностью такая возможность отпадает.

- Тори, милая, ты не волнуйся. Я ведь с тобой. Все пройдет нормально. А если что, то я всегда тебя поддержу, - Ал говорил с такой нежностью в голосе и с такой милой улыбкой на губах, что Вика и вправду немного успокоилась.

Дорога привела к шикарному дому с мансардой и огромным садом. Белоснежные замысловатые статуи неимоверно вписывались в дизайн двора, а небольшой фонтанчик придавал дому еще больше изысканности.

- Мои дорогие, - выкрикнула высокая женщина средних лет и, подбежав сначала к Вике, а потом и к Алу, обняла их. - Я так соскучилась.

- Мы тоже скучали, мам, - радостно произнес Ал и направился в дом. - Пойдем, у нас есть радостная новость.

В гостиной, на большом белом диване сидел глава семейства и мирно попивал кофе. Вика подошла к нему и поцеловала в щеку, а Ал, лишь немного склонив голову, вежливо поздоровался:

- Здравствуй, отец, - с тех пор как он признался в своей ориентации, отношения у них были даже больше, чем напряжены. Старший Золотарев даже хотел отказаться от сына и лишить его наследства, но со временем Ал и не нуждался в этом самом наследстве, что, безусловно, злило отца.

- Что-то вы совсем забыли, что у вас есть родители, - наконец, произнес Кирилл Маркович.

- Агентство не позволяет надолго оставлять его без присмотра.

- Понятно. И что же случилось, что в будний день решили удосужить нас чести вас лицезреть?

- Кирилл! - вскрикнула Алиса и одарила супруга злым взглядом. - Не обращайте внимая, дети. Как у вас дела?

- Мам, - начал Алекс, - у нас новость для вас.

- Что-то хорошее? - Алиса увидела улыбку на губах сына.

- Конечно, хорошее. У вас будет внук! - радостно воскликнул Ал, и улыбка стала еще шире.

- Господи, ты услышал мои молитвы! Алеша, мальчик мой, кто она? Когда ты нас с ней познакомишь? Сыночек, как же я рада! - женщина рывком обняла сына и принялась его расцеловывать. - Я знала, что ты образумишься.

- Нет, мам, - это была уже Виктория. - У меня будет ребенок.

Вика опустила глаза, когда встретила взгляд строгого отца, и, не выдержав этого напора, из глаз скатилась слеза. Ал, заметив это, крепко сжал ее руку.

- Виктория... Неужели он... Этот... Юрий. Боже, ну за что это нам? - теперь рыдала уже Алиса.

- Мама, это твоя дочь! Как ты можешь так говорить? Они любят друг друга и будут счастливы вместе.

- Конечно, счастливы, - грозно заявил Кирилл, - когда родится ребенок-урод, они будут счастливы. Да чем ты думала, дура? Ты хоть понимаешь, что может родиться неполноценный ребенок? Только не говори, что будешь рожать?

- Будет! - Ал сорвался с места и встал на ноги. - Или ты думаешь, что если она твоя дочь, то уподобится отцу и будет уничтожать все, что не такое, как нравится тебе?

- Да как ты смеешь, щенок? Мало того, что у меня сын- педик, так еще и дочь выйдет замуж за этого...

- Только попробуй его обозвать, - набравшись храбрости, возразила Вика. - Мы распишемся, и я буду рожать! И ребенок будет здоров. Но вы, как бы потом ни просили, внука не увидите. И меня вы больше не увидите! Пойдем, Алекс.

Ал еще раз измерил Кирилла с ног до головы и заглянул в эти разъяренные глаза. Неужели это чудовище может быть его отцом?

Молодые люди вышли из дома и направились к выходу, как голос Алисы их остановил:

- Вика, Алекс, - женщина подошла ближе и посмотрела на дочь. - Деточка, извини меня.

- Мама...

- Нет, постой. Я все надеялась, что ты передумаешь и будешь встречаться с... здоровым парнем. Но если уж так сложилось, то я не оставлю тебя, дорогая.

На глазах у женщины были слезы, и она с трудом говорила, но с плеч Ала будто спала гора. Ему было не меньше Вики обидно за такие слова родителей.

- Мама, я знал, что ты гораздо умнее отца, - пролепетал уже довольный Алекс. - Может, поедем и выпьем чего-нибудь?

- Мы поедем на моей машине, - отрезала Алиса, - а ты езжай по своим делам.

- Эй, - обижено скривился Ал. - А как же я?

- А ты приезжай почаще. И не обращай внимания на отца. Я, в отличие от этого старого дурака не хочу терять своих детей. А нам с Викочкой нужно много о чем посплетничать, - женщина улыбнулась, и они с Тори ушли.

Лицо Ала снова начало светиться идиотской улыбкой. Сейчас он был счастлив. И ладно, что не получилось все, как мечтала Тори, главное, что не хуже.

- Юля, собери к двум часам мне креативников наших, к трем пусть зайдет Сева, а к четырем...

- К четырем у Вас встреча с заказчиками, - перебила его девушка.

- Тааак, ладно, тогда завра с утра позовешь нашего юриста, мне нужно обсудить с ним кое-что.

Ал потер руки, хищно улыбнулся. После того как ему позвонила Вика и рассказала об их прогулке с мамой, настроение и вовсе поднялось. Сестра была счастлива, и он тоже.

День приближался к концу, а дел осталось все так же уйма. Часы натикали три, и в дверь вошел Сева.

- А ты пунктуален, - засмеялся Ал и пожал руку другу.

- Спасибо, - Сева ответил такой же улыбкой.

- Как дела?

- Отлично.

Ал незаметно для Севы вопросительно поднял бровь. "Неужели Максим не поговорил с ним?".

- Как твой ненаглядный?

- Тоже хорошо. Отдыхает после очередной съемки. Так зачем меня звал?

- Да вот, нужно, чтобы готовые фотографии для тендера передал. Можно и курьером, но через своего надежнее. Сможешь?

- Да не вопрос, - парень взял небольшой пакет и, попрощавшись, удалился.

Алекс до сих пор не мог понять ничего. Единственное что могло сейчас прояснить ситуацию, так это звонок Максиму. Но парень упорно не брал трубку.

***

Сева вышел из здания и направился к машине. Подъехав к пристани, он вышел на мост и вдохнул глубоко запах воды и свежего ветра. На лице появилась загадочная улыбка, и руки начали распечатывать небольшой сверток. Вдоволь насмотревшись на прекрасного парня на них, он развеял фотографии над водой. Сильный ветер не медлил с тем, чтобы унести их куда подальше. Было очень жаль выбрасывать такие хорошие работы, где его любимый получился, как никто, прекрасен, но цель оправдывает средства и требует жертв.

***

Гудок, еще один и еще. Ал уже битый час пытался дозвониться до Максима, но тщетно.

- Да что же с ним случилось-то? - бросив на диван трубку, не выдержал Алекс. Ответ пришел сам собой.

- Я телефон дома забыл, - в дверях стоял Максим. Белая майка подчеркивала смуглость кожи, а узкие джинсы выгодно подчеркивали стройную фигурку. На голове, как всегда, аккуратный беспорядок, а губы расплылись в приветливой улыбке.

- Я рад тебя видеть, - все, что мог сказать Ал, когда увидел это чудо. С каждым днем все больше и больше этот мальчик западал ему в сердце, и лишь одним своим видом заставлял сердце бежать марафон.

Лицо Максима тут же стало серьезным.

- Я хочу поговорить о Севе, - Макс подошел к окну и стал спиной к Алу.

- Да, я тоже о нем хотел...

- Он болен, Ал.

- Что? Чем?

- Я видел диагноз, случайно. У него рак.

Ал от неожиданности осел на диван и закрыл лицо руками.

- Так, стоп! Это ведь лечится сейчас. Есть ведь связи и деньги. Найдем врачей лучших...

- Он не хочет, видимо, чтобы мы знали. В Питер он ездил в больницу.

Алекс встал, подошел к так же стоящему Максиму. Обнял его со спины за талию и поцеловал в макушку.

- Есть идеи?

- Нет! Вот именно, что нет, - Макс повернулся, и Ал увидел глаза полные слез.

- Родной, ну ты чего? Мы придумаем, мы обязательно придумаем что-то.

- Я не могу сейчас его оставить...

- Ни в коем случае. Этого сейчас нельзя допустить, - Ал обнял парня еще сильнее и нежно поцеловал в висок.

- Алекс, я все сде... - внезапный радостный крик ошарашил обоих парней и заставил отпрянуть друг от друга. - Что здесь происходит?

- Что здесь происходит?

- Сева, это не то, что ты подумал...

- Да, Леш? - лицо Севы стало вдруг совершенно спокойным. - А что я подумал? Мой любимый человек обнимается тут с моим лучшим другом. Что тут такого?

Глаза парня все больше становились бешенными. Он готов был броситься на Алекса и бить его до тех пор, пока тот не перестанет дышать.

- Сева, мы можем объяснить... - это уже был Макс.

- Да что ты говоришь, милый? А в день моего приезда у него дёсна зачесались, и ты решил ему языком помочь почесать?

В планы Севы не входило говорить, что он их тогда видел, но злость накатила такой волной, что он еле сдерживался.

Максим с Алексом не могли сказать и слова. Шок перемешался с паникой. Это была та ситуация, в которой тупо нечего сказать в свое оправдание.

- А знаете что? Да пошли вы оба! - Сева повернулся и хотел уже уходить, у двери резко повернулся. - Ах, да, чуть не забыл...

Сева в два шага подошел к Алу, и в момент, замахнувшись, зарядил ему кулаком в район носа. Драться он абсолютно не умел, и результат минутного желания его определенно порадовал.

- Этого еще мало, друг, - последнее слово он произнес с таким отвращением, что по телу Макса побежали мурашки. Такого Севу он уж точно никогда не видел. Ужасно стыдно стало им обоим, когда дверь захлопнулась.

- Что мы наделали? - Ал держал руку у разбитого носа и даже не пытался останавливать кровь.

- Мы нагадили, - ответил ему Макс и плюхнулся на диван, закрывая лицо руками.

- Алексей Кири... там Сева... Он там, - запыханная и перепуганная Юля с воплями вбежала в кабинет

- Перестань истерить, дура! Что с ним? - Ал в момент забыл о своем носе и рванул к дверям.

- Он вышел... попросил во... воды, а потом просто упал, - девушка уже в голос ревела.

Макс не стал трогать перепуганную Юлю. В таком состоянии от нее толку, как с козла молока. Схватив телефон, он тут же вызвал скорую.

***

Так хорошо Сева еще никогда не было... Он лежал в теплой постели, а на руке чувствовалось тепло. Это был он. Да, это именно его рука. Того, из любви к которому он уподобился подонку и твари. Как же сейчас он не хотел открывать глаза... Но всему хорошему приходится заканчиваться. И сейчас нужно быть мужчиной.

Глаза зарезало от яркого света. Он повернул голову и увидел Максима. Тот действительно держал его за руку и склонил голову к кровати. На лице Ильковского промелькнула улыбка. Почему так сложилось, что он не его? Почему судьба отнимает у него тех, кого он любит?

Еще минута любования, и его солнышко поднимает голову.

"Какой же он прекрасен", - думает Сева.

- Сева, слава Богу! Очнулся. Как ты? Ты нас так напугал, - Максим смотрел на него такими виноватыми глазами и еще сильнее сжимал руку.

- Да? А я уж думал, что вы вздохнете с облегчением, если я сдохну, - эти слова, будто нож, впились в душу.

- Прости меня...

- Нет, милый, это ты меня должен прощать...

Максим вопросительно посмотрел на парня. И как только Сева открыл рот, дверь палаты открылась.

Очнулся? - Ал вошел в комнату, как ни в чем не бывало. - Как ты себя чувствуешь?

- Нормально. Хорошо, что ты зашел. Ты это тоже должен слышать.

- Нет, ничего сейчас не хочу слышать. Тебе нужно отдыхать. Макс, ты не мог бы принести воды, - Максим понимающе кивнул и поспешил удалиться.

- Ты хочешь поговорить?

- Сева, я не буду становиться между вами. Между нами ничего не было, и быть не может. Я буду держаться от него подальше, а ты обязан его оберегать. Я знаю, что ты его очень любишь. Береги.

- Ал, но...

- Никаких но! Я поговорю с ним. А твоя задача сделать так, чтобы вы были счастливы.

С этими словами Ал вышел из палаты. Больше всего сейчас хотелось убиться головой о стену, но его ждал еще один разговор.

- Ты уходишь? - Макс держал в руке бутылку минералки и пристально смотрел на него.

- Максим, знаешь то, что было, нужно забыть. Сева тебя любит, и ты должен быть с ним рядом. Я не создан для долгих отношений, и максимум, что нам светит, так это несколько ночей секса. А с ним тебе будет хорошо. Ты же знаешь, что ему нужна сейчас помощь.

На этом Ал, не дождавшись ответа, ушел, оставив позади того, кто заставил его мир перевернуться.

Противно пискнула сигнализация машины. Золотарев поспешил сесть в салон и уже там, за тонированными стеклами, где его никто не увидит, он смог выпустить наружу эмоции. Горячие слезы без единого звука катились по щекам, а в памяти проносился в очередной раз разговор с доктором.

- Доктор, что с ним?

- Ваш друг всего лишь потерял сознание. Анализ крови показал, что он принимал большое количество успокоительных препаратов. Такая доза и лошадь вырубит, вот сердце и не выдержало. Но его вовремя привезли. Полежит немного у нас и будет как новенький. Здоровый как бык.

Облегчение наступило сразу же, но последняя фраза заставила насторожиться.

- Как это здоровый? А рак? Вы его полностью обследовали?

- Какой рак, любезный, упаси вас Господь. Здоров ваш друг. Мы здесь свое дело знаем и определить уж такую болезнь сможем, - врач развернулся и ушел, а Алекс не мог сдвинуться с места.

- Он так хотел его удержать... - это выговорил вслух и не обращал внимания на взгляды проходящих мимо него людей.

20.

- Мать вашу, как это нет наших фотографий? Я отправил их через своего человека за неделю до положенного срока. Да ни хрена я понимать не хочу! Работа была сделана, а сейчас вы мне говорите, мы вылетели из гонки? Я не грублю. Да... Нет... Но что- то же можно сделать? Хорошо, мы будем на месте.

Давно работники в офисе не видели своего шефа в таком состоянии. За последнюю неделю они так натерпелись, как за все время работы здесь.

Ал впопыхах набрал номер Севы и попробовал успокоиться, ну хоть попытаться, по крайней мере.

- Сева, помнишь, я отдал тебе фотографии, которые должны были участвовать в тендере? Ты точно их передал?

- Конечно, - прозвучало в трубке немного неуверенно.

- Сева, это жопа! Огромная такая жирная задница! Их нет там. И они грозятся, что нас исключат. Короче, собирай манатки и быстро в главный офис заказчика, а я заберу наших натурщиков.

Ал бросил трубку и сорвался с места. Упустить эту возможность он не мог. И будет хвататься за самый ничтожный и мелочный шанс. Да не быть ему Алексеем Золотаревым!

- Аня, я еду за тобой, у нас срочная повторная съемка для тендера, будь готова через час буду у тебя, - Ал вел машину и не переставал давать указания.

- Номер Макса даже искать не надо. Он знает его на память. Последнюю неделю он бессонными ночами смотрит на него и безумно хочет набрать, но этот плод для него запретен. А сейчас можно... Сейчас он его сможет хотя бы увидеть... О том, чтобы дотронуться, он может только мечтать...

- Макс, я выезжаю, ты готов? Отлично.

Через некоторое время из ворот выбежал Макс, и на лице Золотарева засияла улыбка. Нет, он никогда не сможет забыть его.

- Поехали? - парень захлопнул дверь, и машина рванула.

***

Славянцев сидел в своем кожаном кресле, в руках тлела любимая сигара, а с губ не сползала довольная улыбка.

- Але, - ответил он на долгожданный звонок.

- Птички в клетке, - прозвучало на том конце, и улыбка стала еще шире.

Из стоящего рядом бокала не спеша выпит глоток янтарного напитка, а рука набрала нужный номер.

- Начинайте, я скоро буду, - мужчина положил трубку и снова затянулся горьким дымом. Наконец, он сможет отомстить своему обидчику.

Славянцев закрыл глаза и вспомнил лицо Алекса. Кто бы мог подумать, что минутная похоть, минутная слабость к этому щенку сможет сломать его жизнь?

А ведь он ему даже начал доверять. Уголок губ поднимался вверх, когда он вспоминал искаженное от боли лицо своего любовника, когда он со всей силы вторгался в его тело, как катились слезы по его щекам. Но он никогда не проронил ни слова. Золотарев всегда был гордым.

Но он выбьет из него эту гордость. И отомстит за предательство, за все отомстит...

***

Звонок разрезал тишину в машине, и Максим посмотрел на дисплей телефона. Незнакомый номер.

- Да?

- Максим Громов?

- Да, это я. А вы...

- Марина Громова ваша родственница?

- Да, это моя сестра. Что с ней?

- Ее сбила машина. Вам нужно приехать.

- Что с ней? Она жива? - Макс сорвался на крик. Руки задрожали, и сразу наступила паника.

- К сожалению, спасти ее не удалось...

- Где она? Адрес.

- Ал, быстро на Западную 28. Марина, нет, только не снова, - Макс рыдал во весь голос и рвал на себе волосы. Судорожно сокращались легкие, и было трудно дышать. Перед глазами плыли круги и образ матери. Нет, этого не может быть! Ну не может жизнь заставить одного человека пережить столько боли.

Ал же, не говоря ни слова, развернулся по встречке и, выжав из машины все, что можно, помчался по указанному адресу.

Машина въехала в темный двор, Ал остановился. Он знал, здесь была раньше больница, но сейчас это было лишь заброшенное здание. Лишь он повернул голову назад, как увидел загородивший выезд черный джип.

- Макс, это ловушка, - рыкнул Ал, когда увидел несколько головорезов, вышедших из-за угла. Они медленно приближались, а следом показался и виновник сего торжества.

Пока Славянцев подходил к машине, двое его прихвостней вытащили парней из салона.

- Ну, здравствуй, малыш. Я скучал по тебе, - на лице Михаила, как всегда, ублюдская улыбка, а глаза Алекса сразу сузились от злости.

- Где Марина, урод? - Максим рванулся вперед, но удар в солнечное сплетение одного из шкафов заставил его согнуться от боли.

- Не тронь его, сука! Он не нужен тебе.

- Ой, как ты ошибаешься, Золотарев, - Славянцев подошел к Алексу и взял его за подбородок, сильно сжав. - Я отомщу тебе за его счет. Ты будешь смотреть, как твой любимый будет кричать от боли, и ничего не сможешь сделать. Ты поплатишься за то, что предал меня. Да еще и самым наглым образом: втерся в доверие, узнал все тайные ячейки моего бизнеса и тупо сдал. Да ты знаешь, каково это, когда всё забирают?

- Однако не все забрали, - съязвил Ал. - Ты ведь остался. Жаль, что ты, ублюдок, тогда сбежал в Лондон, и мы с Дмитрием Петровичем не засадили тебя за решетку. Я бы постарался, и там бы узнали твои пристрастия к жестокому сексу.

Последнее слово, и лицо Ала обдало острой болью. Пощечина - это были лишь цветочки. Как только Ал повернул голову от удара, Славянцев нанес очередной удар в живот. Ал согнулся от боли, но полностью ему этого сделать не дали. Головорезы держали его с обеих сторон и не давали двигаться. А удары все продолжались. Из носа уже шла алая кровь, а во рту чувствовался металлический привкус. Волосы прилипли к лицу, но Ал после каждого удара приходил немного в себя и смотрел на врага ненавидящим, испепеляющим взглядом.

- Ты говоришь, что постарался бы за меня в тюрьме? А знаешь, мои пристрастия ведь не изменились. Но это сейчас испытает на себе твой дружок.

- Не тронь его! - еще одна попытка вырваться, но снова обжигающий удар в живот, и все перед глазами темнеет.

- Окатите его водой. Я хочу, чтобы он это видел, - Славянцев подошел к Максиму, все ещё держащемуся за живот и рванул его рубашку. Пуговицы посыпались на землю, еще движение и в сторону полетел кусок тряпки, бывший когда-то одеждой.

- Смотри, Алекс, сейчас он узнает, каково было тебе. Может, посочувствует, - Михаил залился минутным диким смехом, а потом резко дернул вниз брюки Макса вместе с бельем.

- Мм, парень-то хорош. Не зря я заплатил его отцу алкашу такие деньги.

Макс резко поднял голову, и на глаза показались слезы. Он снова его продал... Неужели опять придётся это выдержать? Как тогда... Боль, унижение... Он повернул голову в строну Ала, и, увидев окровавленное лицо, невольно вздрогнул.

- Где Марина? - лишь смог прошептать Макс.

- Не переживай. Её сейчас трахает один из моих людей, который так любезно в это время кадрил ее. Она оказалась неплохим источником информации. Твой непутёвый отец не очень много знает о тебе. А ты довольно смазливый. Если будешь паинькой, то я оставлю тебя в живых, - Славянцев снова зло улыбнулся и рванул ремень уже на своих брюках.

- Держите его крепче! - скомандовал он. - Ну, расслабься, сучка, хотя это тебе вряд ли поможет.

Максима нагнули животом на багажник машины и крепко прижали чьи-то руки.

- Тварь! Отпусти его, урод! Да будь ты проклят, Славянцев, я тебя из-под земли достану! - кричал Ал, но безрезультатно.

По спине Макса со свистом ударила кожаная плетка.

Глаза Ала наполнились слезами. Ярость переполняла.

- Стой! Я отдам тебе агентство, - внезапно выкрикнул он, и это заставило Славянцева прекратить бить Максима.

- Думаешь, так спасешь своего щенка? Мне гораздо приятнее будет отомстить именно так, - Михаил нагнулся к обездвиженному Максу и с силой укусил за ухо.

- Не нравится? Готовься, сейчас будет приятнее...

- Стоять! Всем руки вверх. Вы окружены! - несколько машин въехало на территорию бывшей больницы. Сирены оглушали, а парни в спецформе с автоматами расположились по периметру.

Ал и Максим обессилено упали на землю, когда амбалы подняли руки вверх.

- Везучий, сукин сын, - последняя фраза, что крикнул Славянцев, когда его запихали в машину.

***

Макс и Алекс лежали в одной палате. Капельницы безустанно вливали в них очередную порцию жидкости, а медсестры то и дело их меняли.

- Ты, правда, отдал бы ему агентство?

- А ты сомневаешься? - Ал повернул голову и, потянувшись, взял за руку Максима.

- Максим, - громко воскликнула ворвавшаяся в палату девушка.

- Ойй, - взялся за голову Ал. Громкий ор отдался острой болью в голове.

- Марина, не ори ты так. Здесь больница. Вон, люди болезненные лежат,- Макс кивнул в сторону Ала и улыбнулся.

- Эй, это кто здесь болезненный? - твое счастье, что у меня ребра сломаны, я бы тебе показал.

В палате раздался громкий смех.

С лица Ала не сходила улыбка, пока Марина рассказывала о том, как ее обманул Костя. Оказывается, она по-настоящему ему понравилась, и вместо того, чтобы отвезти её и убить, он во всем признался и просил выйти за него. Правда, она ещё находится в раздумьях. Весь рассказ был пропитан эмоциями и жестами, что в итоге услышали сестры и заставили шумную родственницу удалиться.

- А вы отдыхайте, - строго ответила старая медсестра.

- Можно? - тихонько в дверь заглянула молоденькая сестричка.

- Чего тебе, Сонька?

- Тут вот, молодой человек принес. Можно оставить.

Девушка занесла в палату огромный букет желтых роз, в центре которого виднелся небольшой конверт.

Максим открыл его, как только сестры удалились, пообещав при этом, что почитает потом, так как ему нельзя волноваться. Но разве его любопытство могло позволить сдержать обещание?

"Максим, Леша. Когда вы будете читать это письмо, я буду уже далеко. Я оказался еще бОльшим трусом, чем сам ожидал от себя. Совесть не позволяет мне смотреть вам в глаза. Ал, фотографии я так и не занес. Поэтому мы и пролетели. Славянцев от меня узнал, что вы вместе и когда выехали. Макс, я давно заметил, что ты хотел разорвать отношения и пытался удержать тебя любым способом. Просто я никогда никого так не любил.... Я не буду просить прощения лишь потому, что такое простить нельзя. Надеюсь, что я опомнился не поздно, и милиция подоспела вовремя. Я всегда буду помнить вас. Севастьян Ильковский".

В палате повисла тишина. Парни осмысливали только что прочитанное. Но как бы странно это ни звучало, ни один не держал зла. И потому, что сами были виноваты перед ним, и потому, что если бы не он, то не поняли бы свои настоящие чувства.

21.

Послесловие

- Так, и ещё раз. Подгузники, присыпка, крем здесь. Если начнёт икать...

- Сок в холодильнике, - хором отозвались няньки.

- Не забыть его подогреть. Когда будете купать...

- Мерить температуру.

- Вика, хватит уже. Мы идём на несколько часов. Да она больше спать будет, - нервный Юра уже полчаса слушал наставления жены, которая начала заходить по второму кругу.

- Идите и отдыхайте. Всё нормально будет, - парни улыбнулись и помахали рукой Вике с Юрой.

Виктория всё-таки обернулась и, сложив, как телефонную трубку, большой палец у уха, а мизинец прижав к губам, незаметно прошептала:

- Позвоните...

- Какая же она красивая, - Макс держал на руках маленькую Наденьку, которая рьяно пыталась попасть ему пальчиком в глаз.

- Конечно красивая, вся в дядю, - Ал наигранно высокомерно задрал голову.

- Какие мы скромные, ты посмотри, - подыгрывал Макс, уложив уже почти спящего малыша в кроватку. - Главное, чтобы характером в дядю не пошла.

- Не понял? Есть претензии? Чем это я не угодил? - Алекс подошёл к Максиму и, обняв его за талию, развернул к себе лицом.

- А ты представь девчонку: вредную, упёртую и высокомерную. Как же она жениха-то себе найдёт? - блондин положил руки Алу на шею и не переставал смотреть в такие родные уже глаза.

- Ну, ты же меня терпишь как-то? И ей найдём.

Парни встретились глазами, и их губы сами потянулись друг к другу... Поцелуй... Такой нежный, трепетный и неторопливый. Без лишних пошлостей и вольностей. Такой, что выражает чувства, а не желание.

- Она очень милая, - Макс снова обернулся к уже сопящему ангелочку.

- Может, и нам малыша завести? - Ал хитро посмотрел на Громова и подмигнул ему левым глазом.

- Пошли, - прозвучало в ответ, и улыбка с лица Ала уже пропала, когда его наглым образом взяли за мужское достоинство и потащили в соседнюю комнату.

- Эй, ты что задумал?

- Как что? Беременеть будем, - сквозь смех сказал блондин и толкнул Ала на кровать...

Два уже довольно возбуждённых тела, как хищники, кувыркались в горе подушек, пытаясь выяснить, кто сегодня будет вести.

- Ты у нас будешь мамой, - Ал скрутил Максима и, уложив на живот, сел верхом.

- Это почему это? - голос у парня был полный одновременно недовольства и радости. Даже не видя его лица, можно было сказать, что он улыбается.

- Ты нежнее меня, хрупкий и слабый.

Макс тут же полностью расслабился и перестал вырываться. Алекс немного ослабил свою хватку, совершая большую ошибку. Громов непонятным движением выкрутился и, сбросив с себя тушку Золотарёва, уселся уже верхом на нём.

- Ты ещё думаешь, что я хрупкий?

- Ну, может не такой лёгкий, как казалось...

- Ах, ты! Ну, держись.

Макс резко склонился к лицу любимого и припал к его губам. И понеслось... Языки плясали бешеный канкан, руки блуждали по телу партнёра, а из груди не переставали вырываться тихие стоны.

Максим нырнул руками под рубашку Ала и, нащупав соски, начал трепетно их теребить, тем временем спускаясь дорожкой поцелуев по упругому животу любовника.

Ремень уже давно валялся на полу, с молнией недолго боролись ловкие пальчики, и вот раздался приглушённый подушкой стон удовольствия Ала, когда Макс практически сразу вобрал его член на всю длину. Макс знал, как сделать приятно этому парню. Но больше всего он любил его злить в постели, ибо нет лучшего секса с Золотарёвым, чем когда он зол...

Макс полностью выпускает член изо рта и начинает играть языком с крупной головкой. Быстрыми движениями он то щекочет её, то вбирает в себя и немного сосёт, немного отстраняется и слегка дует на пульсирующую плоть. Ал уже начинает грызть кулак, дабы не заорать, когда Макс вновь вбирает член на всю длину и начинает набирать быстрый темп движений, при этом массируя рукой яички.

- Рррр, - слышится злое и недовольное, когда Громов с довольными, как у Чеширского кота, глазами смотрит прямо на него; и когда Ал уже готов кончить, он сбавляет темп...

- Ну всё, ты нарвался. Я тебя сейчас так отымею, что ты и вправду залетишь, - он рванул парня на себя и уложил его снова на живот, брюки были в момент стянуты и отправлены в дальний угол вместе с бельём, а ноги широко расставлены.

Рука прошлась по округлым ягодицам, по выступающим позвонкам, погладила тонкую шею и остановилась у губ парня. Макс, не ожидая приглашения, облизал два пальца и, немного пососав их, отпустил.

Оба были уже возбуждены до предела. От такой развратной позы у Ала сорвало крышу окончательно. Он опустился ниже и обвёл языком сжавшуюся розовую дырочку. Не переставая дразнить её языком, он ввёл сразу два пальца и, тут же попав на простату, нажал на неё.

Резкий дискомфорт даже не почувствовался, настолько быстро его сменило приятное ощущение неги по всему телу. Ал услышал стон из-под подушек и начал двигать рукой, всё чаще присоединяя к двум ещё один палец. Макс уже полным ходом насаживался на них, и всё чаще были слышны тихие стоны. Терпение брюнета лопнуло, и он, резко вскочив, приложил свой сочащийся смазкой член к нужному отверстию и почти до половины вошёл. Давящее чувство сводило с ума... Но он, как всегда, был нежен с ним. Он его слишком любит, чтобы причинять такую боль.

Немного остановившись и дождавшись, пока Макс сам двинется навстречу, Алекс сделал ещё один рывок и вошёл полностью. На этот раз стон издал уже он...

Блондин выгнулся, как кошка, и с всё большим рвением стал подаваться навстречу любимому. Громкие шлепки, приглушённые стоны, всё нарастающая амплитуда движений и сбивающееся дыхание. Стоны плавно переходили в негромкое рычание, движения становились всё резче....

Рывок. Ещё один, и ещё...

- Даа, - не выдержал Ал и упал на такого же обессиленного Макса, который пытался привести в порядок дыхание.

Минута молчания, и только тяжёлое дыхание партнёров было слышно в комнате.

- Веее, - послышалось из соседней комнаты, и парни резко подорвались с места.

- Мать твою за ногу, два озабоченных придурка, - матерился Ал, когда пытался надеть штаны; запутавшись в них, он упал. - Разбудили девчонку, идиоты.

Ал всё же справился со злосчастными брюками. Когда он зашёл в комнату, Макс уже покачивал на руках вновь мило сопящее чудо. Золотарёв решил не мешать этому процессу и вышел на кухню. На столе лежали свежие журналы, и с обложки одного из них смотрел светловолосый юноша с ослепительной улыбкой. Взяв журнал в руки, Ал снова широко и глупо улыбнулся. Как же приятно знать, что этот парень с обложки сейчас всем сердцем, душой и телом его, и только его.