Наши отношения с Олегом не закончились на одной встрече. Конечно, у меня были и другие любовники, но именно с ним я чувствовал себя свободным — мне доставляло дикое удовольствие подчиняться ему, слышать все его маты в мой адрес. Он действительно делал из меня своего сына-раба: требовал, чтобы я называл его отцом или папой, сам называл меня сыном. И мне это очень нравилось.
Я почти каждые выходные ездил к нему, где он устраивал со мной сеансы развратного секса. Часто я ему просто насасывал почти по часу — в это время он ловил кайф, ласкал свои соски и активно комментировал мои действия.
— Вот так, пидорок, да... глубже бери, глубже. У меня небольшой хуй, так что не подавишься. Ага, молодец, сына, лижи яйца. Ох, как же заебись.
Иногда его тяжелая рука, покрытая густым волосом, опускалась на мою голову и задавала темп.
— Старайся лучше петушок, умочка. Папа любит когда его сынок сосет хуй, вот так, да...
Его стоны, похвалы и оскорбления звучали музыкой для меня — я балдел уже от одного того факта, что стал рабом для мужчины, который вдвое старше меня. Что мой рот служит для него лишь дыркой для спуска спермы.
Он всегда старался кончать в меня — в очко или в рот. И даже это он делал с фантазией.
Порой он сдрачивал себе в руку и давал мне ее тщательно вылизывать — сам он сидел на кровати, а я перед ним, на полу.
— Вот, на, петух, — протягивал он мне свою руку с густым семенем, — вылижи, порадуй меня.
Я тщательно вылизывал его ладонь, заслуживая похвалу.
— Какой же у меня хороший щенок, воспитанный, послушный, — смеялся папа. А я поднимал на его покорный взгляд, улыбался и начинал лизать его ноги, отчего его член снова вставал.
Ноги я лизал всегда чистые, конечно же. Олег очень любил, когда я обсасывал каждый его пальчик, а потом, постепенно поднимался и начинал сосать его хуй, уже изнывавший от желания.
После ног довести папочку до оргазма было гораздо проще — он, дико рыча, спускал мне в рот густую порцию семени, которую я проглатывал.
Без ебли в попку тоже не обходилось — густо смазав моё очко лубрикантом, отец ставил меня на четвереньки и ебал как самку.
— Нравится, а сучка? Когда папка тебе хуй в очко вставляет? — он тяжело дышал мне в ухо, а его член раздвигал мое очко как поршень и проникал довольно глубоко, несмотря на небольшой размер.
— Папа, — хныкал я, — не надо, пожалуйста, я же твой сын, не надо, это неправильно.
— Ох, сука, все надо. Выебу я тебя, сучонок, так выебу, что ты с папкиного хуя не слезешь. Пидор, блядь, вырастил на свою голову. Надо тебя друзьям показать, пусть пользуются твоими дырками. Хочешь этого, а? — вбивал он свой хуй в меня.
— Нет, отец, не надо! — умолял я его. — Я сделаю все, что ты прикажешь, только не отдавай друзьям.
— То-то же, петух, и не вздумай мне больше перечить. «Неправильно», блядь. Раз я тебя ебу, кончаю тебе в пасть — значит, правильно. Кто же, кроме отца может научить сына ебаться? — и, довольно хохотнув, Олег продолжал меня ебать.
Кончал он, тоже в попку, довольно постанывая. Особое удовольствие ему приносило после оргазма засунуть мне пальцы в очко и поиграть со спермой, давая мне облизывать после этого руку.
Еще ему нравилось насаживать меня на свой член. Поза наездника и мне очень нравилась, потому, как отец мог ласкать мои соски (а они у меня очень чувствительные), и это его очень заводило, он внимательно наблюдал за эмоциями на моем лице, то слегка сжимая соски, то причиняя легкую боль, то лаская их смазанными слюной пальцами.
— Хороший мальчик у меня вырос, — шептал он мне и легонько сжимал мои сосочки. От этого я стонал и старался сильнее насадиться на член. Мой хуй от страсти крепко стоял и истекал смазкой, пачкая круглый отцовский живот.
Конечно, все это было всегда по-разному — какие-то элементы менялись, что-то новое добавлялось, а что-то исчезало. Но кончал я всегда одинаково — от ласк отца. Он не был эгоистом в постели и, кончив, всегда старался помочь мне. А мне много и не надо было — я дрочил свой член, пока отец лизал мне соски. От такого мне хватало пару движений, чтобы кончить.
— Валечка, сыночек мой, — отец нежно целовал меня в губы, пока я отходил от оргазма. Его язык проникал ко мне в рот, лизал мой язычок. Целовался, папа, кстати, тоже отменно. После этого он обычно чуть приподнимался, просил меня открыть рот и спускал свою слюну мне, заставляя ее проглотить.
Но его фантазия этим не ограничивалась.
Однажды, летом, когда стояла жуткая жара, я вновь приехал к нему. Зайдя в дом, я обратил внимание на легкий запах пива. Взгляд мой упал на бутылку светлого, стоявшего рядом с кроватью.
— Жарко сегодня. Вот, решил пивка малость попить, — ответил на мой вопрос Олег, развалившийся на кровати в одних трусах, — ну и сюрприз тебе хочу сделать.
Я взглянул на него. Папа довольно ухмылялся.
— Сюрприз?
— Ага, тебе понравится. Не переживай. Принеси кружку со стола, отолью тебе пивка, — хохотнул он.
Когда я принес кружку, отец отлил мне пива, а сам смачно присосался к бутылке. Напитка там было немного, поэтому он выпил его весь.
— Ну что сына, сосать хочешь? — улыбнулся отец?
— Конечно, папа, — я сглотнул слюну.
— Умница, хорошо я тебя воспитал. Но сначала сюрприз. Скинь с себя одежду всю, даже трусы, — отец грузно поднялся с кровати и поманил меня за собой.
Пока я раздевался, он, молча наблюдая, и то и дело мял член через трусы.
— Возьми вон ту тряпку, — он указал на небольшое одеяло в углу.
Я поднял одеяло и вышел на улицу, вслед за папочкой. Что же он задумал? Экстремальный секс? На улице? Конечно, можно было не переживать что нас увидят — дом стоял отдаленно и его окружал высокий забор, но все же секс на улице как-то не очень приятен, на мой взгляд. Я предпочитал комфортные условия для ебли.
Выйдя во двор, отец остановился и сказал:
— Бросай одеяло на землю, а сам вставай на колени.
Я сделал, так как он велел, и непонимающе взглянул на Олега.
— Не боись, все нормально будет, счас папка тебе сюрприз сделает.
Лишь когда я встал на колени на это одеяло, я понял, зачем все это.
— Пап, может, не будем, а? — я не мог скрыть нотки страха в своем голосе.
— Молчать, блядина. Тут я решаю, что мы будем, а что нет, — рявкнул отец. Потом, видя, что я действительно боюсь, он смягчил голос.
— Не переживай, я все быстро сделаю. Там в ванне есть вода, ты отмоешься.
— Хорошо, — вздохнул я. И правда — будь, что будет. Если отец хочет меня опустить как петуха на зоне, значит, я не должен сопротивляться. Да и чего скрывать — мне нравилась эта мысль. У меня даже член встал.
Я поднял глаза, увидел, как папка откатывает шкурку с залупы. Он выдохнул, запрокинул голову, и тут же мне в грудь ударила горячая струя мочи.
— Ебать, как охуенно! Давно мечтал так пидора опустить, охуеть! — стонал папка, а его ссанина все не кончалась. Вдруг он прервался.
— Чмо, рот открой, блядь, — мужчина глядел на меня с ухмылкой.
Я повиновался, открыл рот, а сам надрачивал член, весь мокрый от смазки и отцовской мочи.
И вот оно — струя горько-соленой ссанины ударила мне в рот и зажурчала, пенясь.
— А, сука, глотай, давай! Глотай, педрила, пей моё ссанье! — отец не пытался сдерживать эмоции, а я старался проглотить как можно больше этого горячего напитка. Наконец все закончилось.
Олег выдохнул, стряхнул последний капли мне на язык. Мой рот и горло щипало от мочи, капли которой были у меня на лице, теле и члене.
— Ебать, как же классно парня обоссывать, — улыбнулся отец, — тем более, родного сыночка. Иди ко мне.
Он помог мне встать, привлек к себе и обнял, не боясь испачкаться в собственной моче.
Так мы и замерли — здоровый взрослый мужик с седыми волосами на груди и пузом и его худенький сынок-пидор.