В дверь стучали настойчиво, требовательно. "Кто там ломится в такую рань?" - подумалось спросонья. Одним глазом глянул на часы: половина одиннадцатого. "Гм, не такая уж и рань", - понял я.
После вчерашнего тело болело, суставы двигались с трудом. "Вчера!" - от воспоминаний всё внутри у меня сжалось и похолодело...
Вчера был кошмар. Ещё несколько дней назад, по пьяни, я подставил задницу трём собутыльникам ради взбалмошного эксперимента. Кто ж знал, что Сева сфоткает этот "эксперимент" на мобильник, и кто ж знал, что он покажет снятое кому-то ещё. И что в итоге меня не просто снова отымеют, а ещё и зафиксируют всё случившееся гораздо более подробно, чем в первый раз. Теперь у моего вчерашнего знакомого Петра есть и куча моих фоток в оттраханном виде, и видео со мной в главной роли, где я, с членом в заду и спермой на лице, признаюсь в пидорстве и прошу ебать меня ещё и ещё.
Я невольно поймал себя на мысли, что чем больше вспоминаю подробности вчерашнего вечера, тем больше отступает куда-то холод, а дыхание учащается. Снова зуд проснулся в растянутом анусе, и я невольно начал играть им, сжимая-расслабляя мышцы. Каким бы страшным не казалось мне всё произошедшее, я не мог не признать то, что физически я действительно получил вчера массу удовольствия. Вот только все эти фотки и видео... Что Пётр собирается с ними делать?
Стук в дверь между тем перешёл уже в грохот. Стучавший явно был уверен в том, что в комнате кто-то есть, и требовал открыть дверь. Я встал, нащупал ногами шлёпанцы и пошёл к двери.
- Долго спишь, шлюха!
Едва я повернул замок, дверь тут же распахнул какой-то незнакомый мужик, чуть не двинув меня ею по лбу. Он был плотный, коренастый, в спортивном костюме. Я отметил чёрные волосы, стриженные "ёжиком", низкий лоб и нахальный взгляд серых глаз. Он был похож на "гопника", но выглядел постарше шпаны, вытрясающей деньги у лохов в подворотнях.
Ввалившись в комнату, он огляделся. Соседи мои уже ушли на пары, а я, понятное дело, сегодня на учёбу решил забить. Незнакомец снова глянул на меня и поинтересовался:
- Чё, шлюха, после вчерашнего не отошла ещё?
Я стоял ни в тех ни в сех, и, только услышав, как он второй раз назвал меня шлюхой, спохватился и закрыл дверь. "После вчерашнего? Он знает..." - и внутри у меня всё снова похолодело. Похоже, Пётр уже продемонстрировал моё "кино" жаждущим чего-то новенького. Во рту тут же пересохло.
- В-вы? - это всё, что я смог произнести в ответ.
- Точно, ещё не отошла, - хмыкнул незнакомец и повелительно продолжил, - иди сюда!
Я послушно сделал несколько шагов к нему и остановился.
- Раздевайся, шалава! - тон мужика не допускал возражений.
Я быстро стянул с себя майку, затем снял трусы, зачем-то отбросив их в сторону. Стоя перед незнакомым мужиком совершенно голым, я снова почувствовал предательское волнение в груди и зуд в анусе.
- Повернись-ка! - скомандовал "гопник", и, увидев меня сзади, хохотнул: - О, после вчерашнего осталась?
Я недоумённо посмотрел на него.
- Надпись, - ухмыляясь, показал он на мой зад.
Я схватил с тумбочки зеркало и глянул в него. "Шлюха" - чёрными буквами красовалось слово на верхней части моей задницы. Я вспомнил холодные прикосновения маркера, которым на мне вчера писали похабщину, чтобы затем сфотографировать полученный результат. Надписи на груди, лобке и лбу я потом смыл каким-то одеколоном, а про задницу, оказывается, забыл.
- И не смывай, пусть будет, - одобрительно кивнул мужик.
Потом он уверенно скомандовал:
- На колени, тварь! Петруха говорил, что сосать ты уже пробовал, и у тебя получалось. Щас мы это проверим, - с этими словами он приспустил штаны и трусы, вывалив из них немаленький член с волосатыми яйцами.
Я послушно опустился на колени и подполз к члену. Резко запахло потом, но я обхватил губами головку. Мягкая нежная плоть проскользнула внутрь, и я пошире раздвинул челюсти, стремясь убрать зубы. Затем я язычком начал щекотать низ головки, уздечку.
Член не заставил себя ждать, быстро разбухая и твердея при каждом моём движении. Я задвигал головой взад-вперёд, охватив член колечком губ. С каждым движением он становился всё больше, проникая в меня всё глубже. Я постепенно начинал давиться им, но мужик не дал мне возможность ослабить усилия. Схватив меня руками за голову, он задвигал бёдрами, заталкивая мне в рот член чуть не до яиц. При каждом новом толчке я сдавленно квакал, но его это, похоже, только ещё больше заводило.
Это продолжалось минут десять. Он то нанизывал мою голову на член руками, то отпускал её, давая мне возможность двигаться самому. Я старался изо всех сил, стремясь двигаться побыстрее и поглубже нанизываться на член. Широко открытые мои челюсти уже начинали неметь, от глубоких толчков в горло мне казалось, что я вот-вот взблевну.
- Давай-давай, сучка... Хорошо... Старайся, тварь, - пыхтел мой новый ёбарь.
Наконец, он засопел, задвигался резче (как меня при этом не вырвало - сам удивляюсь) и с шумным "Ох-хо!" вынул член из моего рта.
- Принимай вафли, сука! - прохрипел он, и мне в рот, в лицо ударили брызги густой спермы.
Попало и в глаза, из-за чего я зажмурился, продолжая чувствовать новые тёплые брызги на лице и во рту.
- Не вытирать, шалава! - скомандовал мужик, опустошившись.
Вложив головку начинающего обмякать члена мне в рот, он вытащил из кармана мобильник.
- Смотри сюда, шлюха! Улыбайся! - последовала новая команда, и я, с трудом разлепив глаза, скривил на лице некое подобие улыбки.
Несколько раз щёлкнув фотоаппаратом мобильника, ёбарь удовлетворённо хмыкнул и убрал хозяйство в штаны.
- Для начала неплохо, сучка, неплохо. Глубоко глотать у тебя пока не получается, но ничего, скоро всему научишься, - голос его звучал почти назидательно.
- Научусь? - недоумённо спросил я.
- А то! Ты чё, ещё не впитала, сучка? - и он схватил меня рукой за волосы. - Ты теперь - шлюха! Конченная блядь! Будешь работать ротешником и жопой, когда скажем, где скажем и сколько скажем, а иначе видео и фотки твои роскошные отправим домой, твоим родителям и прочим родственничкам. Институтскому начальству тоже подгоним. Думаю, им понравится!
- Не надо! - меня затрясло от услышанного.
"Только не домой, только не родственникам!" - только сейчас я начал осознавать, как круто я влип.
- Тогда будешь послушной поблядушкой, делающей всё, что тебе велят! - удовлетворённый ужасом, отразившемся на моём лице, мужик отпустил мои волосы. - Значит так. Щас я уеду. Вернусь к двум часам. Тебе задание: сбрить все волосы на теле, всюду, кроме головы. И чтобы чистенько выбрилась, сучка! Петруха говорил, что тебя зовут Коля? Теперь никакой ты не Коля, ты - Оля, шлюшка Оля. Меня, кстати, будешь называть Владом. Само собой, жопу промой, приготовь к работе - это ты уже умеешь, - он снова ухмыльнулся.
Внутри меня всё постепенно съёживалось от ужаса и от мысли: "Всё, теперь я точно шлюха, блядь и соска. И ведь не отвертеться! Чёрт возьми, как всё быстро-то получилось. Как всё быстро..."
- Ну, очухивайся, сука! Давай готовься, поработаешь ещё сегодня! Сама хотела попробовать - теперь не тормози! И не трясись ты так - тебе ж нравится, по твоим блядским глазам видно, что нравится. Так что расслабься, и будет тебе удовольствие, - Влад толкнул меня кулаком в лоб и направился к дверям.
Уже выходя, он снова сказал:
- Не рассиживайся особо, готовься, - и входная дверь хлопнула, закрываясь.
Я продолжал сидеть на полу. "Как всё быстро получилось. Шлюха, конченная блядь, шлюшка Оля... Буду работать, как проститутка..." - мысли вертелись по кругу. Я встряхнулся, пытаясь их отбросить от себя, но у меня это не получилось, лишь на пол упала большая капля спермы с лица. "Блин, сижу тут голый со спермой на морде! А вдруг придёт кто?" - пронеслось у меня в голове.
Я встал и пошёл в ванную. Из зеркала на меня смотрел испуганный человек с растрёпанными волосами и перепачканным спермой лицом. Но глаза... Глаза его лихорадочно блестели. "И правда, блядские глаза", - понял я.
Смыв с лица сперму, я вытряхнул запас станков и начал бриться. Сколько, оказывается, возни с бритьём яиц и промежности! Станка три притупил основательно, возился почти час, пока занимался этим делом. Но вот внизу живота и в промежности - непривычная гладкость, нет волос ни на груди, ни в подмышках. Ноги тоже выглядят непривычно чистенькими, словно женскими. Закончив бритьё, я долго гладил себя, снова ощущая поднимающуюся внутри меня волну предвкушения. "Сегодня поработаешь ещё!" - вспомнились мне слова Влада.
Промыв очко и смазав его кремом, я вспомнил про надпись на заднице. Крайняя буква "А" немного потускнела, и я, вооружившись маркером, старательно подправил сперва её, а потом прошёлся и по всем буквам. Теперь надпись была жирной и контрастной.
Хлопая себя по ягодицам, я развёл их в стороны. Дырочка была с припухшими краями, сложившимися в вертикальный овал. "Шлюха так шлюха", - подумал я. Испуг и шок отступили, я был готов к продолжению моей пидорской карьеры, и оно не заставило себя долго ждать.
Снова резко постучали в дверь, я кинулся за одеждой, но тут в комнате послышался голос Влада - он приехал раньше обещанного. Встретил я его, как был - совсем голым.
- О, уже готова, шлюха? - оценивающе посмотрел он на меня. - Повертись-ка!
Я медленно повернулся, показывая себя ему со всех сторон.
- И надпись подправила? Хорошо, - одобрительно кивнул Влад и указал рукой на разбросанную одежду. - Давай одевайся. Много на себя не напяливай, без нижнего белья точно обойдёшься.
Я натянул джинсы, футболку, сунул ноги в кроссовки, не надевая носков, затем посмотрел на Влада - тот удовлетворённо кивнул.
- Нормально, шалава, поехали.
Во дворе мы сели в серебристую "девятку". Я был уверен в том, что он отвезёт меня сейчас на очередной трах, и гадал, что там будут за люди и сколько их будет. Но неожиданно для меня Влад притормозил у какого-то магазина недалеко от рынка.
- Пошли, - скомандовал он мне, закрывая машину.
Я поспешил за ним и, только попав внутрь, понял, что это был магазин женской одежды. Там висели ряды платьев, блузок, юбок, поблёскивали упаковки нижнего белья. Я в недоумении остановился, а Влад, наоборот, уверенно направился к трём продавщицам, о чём-то болтавшим возле кассы.
- Девушки, нам бы пару чулок.
- Каких? Цвет, размер? - поинтересовалась брюнетка за кассой.
- Цвет, пожалуй, чёрный. А размер - вот на него, - и он указал пальцем на меня.
Все три девицы уставились на меня, две из них ухмыльнулись, одна хихикнула. Всё, что я смог сделать в данной ситуации, - лишь опустить глаза. Меня, похоже, собирались одеть в женское. Но зачем же это делать так открыто?
- Ну, если на него - тогда третий, - улыбаясь, продавщица похрустела упаковками и выложила на прилавок нужный пакет.
- Слыхал? Третий размер! Запомни.
Влад сунул упаковку мне в руки и снова спросил:
- Примерочная у вас есть, девчонки?
- Есть. Там, дальше, - махнули руками сразу две девицы.
Влад ухватил меня за руку и потащил в указанном направлении. Теперь уже хохотнули все продавщицы. "Хорошо, что не заставил мерить вещи прямо посреди зала," - подумалось мне.
В кабинке я разулся, снял джинсы и, разорвав упаковку, занялся чулками. Чёрный шелковистый материал мягко струился в руках, источая приятный запах.
- Не натягивай, как носок, шалава! Порвёшь! Собери в гармошку до самого носочка и постепенно натягивай, начиная с пальцев и до верха! Учить тебя ещё и учить! - ворчал Влад, глядя на мою возню.
Так действительно оказалось намного удобнее, и вскоре оба чулочка приятно обхватили мои ноги. В верхней части под кружевной каймой оказалась липкая полосочка - по-видимому, чтобы чулки не сползали. Я погладил себя, переминаясь с ноги на ногу, глянул назад, в зеркало - ножки смотрелись хорошо. И впрямь как женские!
- Во-о-т, неплохо для начала, шлюшка, неплохо, - снова проворчал Влад. - Нравится? То-то.
Повернувшись к продавщицам, он позвал их:
- Девчата, гляньте-ка. Ваше мнение? - и он отдёрнул шторку в сторону.
Я опешил. "Им-то зачем?!" - мелькнуло в голове. Но девушки уже заглядывали одна за другой в кабинку.
- Майку сними! - скомандовал Влад.
Я повиновался, представ перед девицами в одних чулках. Они выпучили глаза, а потом дружно засмеялись. Брюнетка, стоявшая за кассой, подошла поближе, оглядывая меня с ног до головы.
- А он что - этот самый? Голубенький? - спросила она у Влада.
- Самый что ни на есть... Повернись, шлюха! - это было сказано уже мне.
Я повернулся, демонстрируя продавщицам свою задницу с надписью, затем похлопал себя по бёдрам, переминаясь с ноги на ногу. Меня снова понесло. Я чувствовал себя шлюхой и блядью, которую унижают перед незнакомыми людьми - и меня это заводило.
- О, аккуратная попка! И ножки красивые! Чулочки ему идут! - сквозь смех высказывали мнения девицы.
- Да, девчата, попка аккуратная и рабочая! - пояснил Влад.
Девки снова расхохотались.
- Ну-ка, подожди, - брюнетка порылась в кармане халата и достала оттуда мобильник.
"Блин! И кто придумал встраивать в мобильник фотокамеры!" - чертыхнулся я про себя.
Щёлк-щёлк...
- Посмотри-ка сюда, голубок! - и снова щёлк-щёлк.
- Тебе зачем такой, Зинка? - засмеялись другие девчата.
- Прикольно. Пацанам покажу - может, они его тоже трахнут, - брюнетка сосредоточенно жала кнопки на телефоне.
Влад, указывая мне на одежду, вмешался:
- Ладно, шалава, одевай поверх чулок штаны и майку и поехали. Тебе сегодня ещё работать.
Потом он двинулся с продавщицами в сторону кассы, говоря:
- Девчата, сколько с меня за чулочки? А насчёт трахнуть - я дам номер. Если кто заинтересуется, организую эту шлюху.
После магазина мы ехали куда-то довольно долго. Я время от времени двигал ногами, вроде как затекли - на самом деле мне было приятно ощущать, как джинсы скользят по ляжкам, обтянутым чулочками.
Остановились мы в районе частной застройки, где из деревьев выглядывали крыши домов и сараев. После многочисленных ремонтов и переукладок асфальта дорога возвышалась над уровнем дворов чуть ли не на метр.
Мы спустились по обочине, словно с насыпи, к каким-то металлическим воротам, открыв калитку, по узкому проезду прошли к небольшому деревянному дому. Вид у постройки был далеко не парадный, она знавала и лучшие времена. Краска на её стенах наполовину облезла, двери небольшой веранды были перекошены. Двор тоже ухоженностью не блистал. Позади дома виднелся какой-то сарай такого же запущенного вида.
Висячий замок на дверях веранды Влад открыл своим ключом и, распахнув дверь, махнул мне рукой:
- Заходи, блядь.
Я зашёл и огляделся. На низком потолке висела лампочка без плафона. Я увидел потёртый коричневый линолеум, кухонный стол и несколько табуретов. В углу белел холодильник, сбоку от него была видна деревянная дверь, ведущая, по-видимому, в кладовую. Слева от неё была ещё одна дверь, обитая чёрным дерматином - в дом.
- Не стой, блядина. Давай раздевайся! - Влад закрыл дверь и толкнул меня в спину.
Я послушно разулся, снял джинсы и майку, подтянул чулочки. Влад быстро собрал мою одежду в охапку и, приоткрыв дверь кладовки, бросил её туда. Увидев мой испуганный взгляд, он сказал:
- Не боись, шалава! Отработаешь - получишь свои тряпки назад. Давай в дом!
Дверь с дерматином не была заперта. Я зашёл в первую комнату, с печкой, и остановился, но Влад снова толкнул меня в спину:
- Давай-давай, иди вперёд.
Пройдя со мной дальше, похоже, в гостиную, он толкнул меня влево:
- Двигай туда, блядь.
Мы вошли в следующую комнату. Она была сравнительно небольшой и почти пустой. Едва ли не всю её площадь занимал широченный диван, затянутый каким-то серым полотном. Окно справа от двери было завешено простынёй. Но главное, что привлекло моё внимание, - это ошейник с цепью, уходившей куда-то вниз, лежавший на диване. Он был похож на собачий, но с металлическим замком, как на ремнях портфелей.
Влад толкнул меня вперёд и, взяв сзади за шею, скомандовал:
- Нагибайся, сучка!
Второй рукой он потянулся за ошейником.
- Зачем цепь? Не надо, я не убегу! - мысль о том, что меня посадят на цепь, как собачонку, привела меня в ужас.
- Не тявкай, сучка! Так положено!
Влад нагнул меня, и я упал на колени.
- Не надо! - у меня перехватило дыхание.
Но мужик уже обхватил мою шею ремнём ошейника и стал возиться сзади с застёжкой. Подтянув её потуже, он спросил:
- Дышишь, сучара?
- Да. Может, всё-таки не надо? - сделал я ещё одну робкую попытку, но сзади уверенно щёлкнул замок.
- Надо, шлюха, надо, - и Влад подёргал цепь, словно проверяя её на прочность. - Ну-ка, попробуй встать!
Я попытался встать, но у меня это не получилось. Цепь была короткой, и стоять я мог, только согнувшись почти буквой "Г", или на коленях. Выпрямиться у меня не получалось, давил ошейник.
- Во, нормально, - мой хозяин был явно доволен достигнутым результатом.
Толкнув меня вперёд, на диван, он скомандовал:
- Становись рачком, блядина! Привыкай, стоять придётся долго, - он хохотнул и хлопнул меня по заднице, - скоро мужики подтянутся!
Я послушно раскорячился на диване, оттопырив зад и раздвинув ноги. Влад помял мои ягодицы и вдруг, разведя их резко в стороны, смачно плюнул, похоже, мне в очко.
- Так и стой, блядина! Пиздец твоей жопе сегодня приснится! - с тем он и ушёл.
Я стоял раком, разглядывая потрескавшуюся штукатурку на стене позади дивана. "Сколько их будет? Что они будут делать со мной? Когда отпустят? - от ощущения беспомощности всё внутри меня сжалось. - Ну, за что боролся, на то и напоролся. Вернее, напоролась, шлюха... шлюха Оля. Теперь терпи - и будь, что будет". Я поиграл очком, сжимая-разжимая его. По правой ляжке что-то стекало - наверное, плевок Влада. Вытирать я его не стал, решив: "Пусть! Будь, что будет".
Скучал я недолго. Не прошло и пяти минут, как до меня донёсся шум открывающейся входной двери, топот, мужские голоса. Вот затопали уже и в гостиной.
- О! Вот это да-а! Шлюха готова к работе! Истосковалась по хуям, поди! - зашумело сразу много голосов.
Меня ухватили за зад, за волосы, повернули лицом к себе. От испуга я не сразу понял, сколько их. Казалось, толпа заполнила весь дом.
- О, и мордашка смазливенькая у блядюшки! Рот открой! - говоривший сунул мне пальцы в рот.
Кто-то другой уже ковырялся в моём очке, говоря:
- Промытая, смазанная! Готова, блядина!
Меня трясло, как в лихорадке. Мысли путались. Я никак не мог сосчитать мужиков. Сколько их: пятеро или шестеро? От испуга все казались мне гигантами. Ясно было одно: всё, что было со мной раньше, - ничто по сравнению с тем, что предстояло мне пережить теперь. Сердце у меня заходилось в бешеном ритме, мысли расплывались всё больше. "И пусть! Так мне и надо! Шлюха! Блядина! Шалава!" - и я снова поиграл очком. Это не осталось незамеченным моими будущими ёбарями, вызвав у них новый всплеск похабщины в мой адрес. Загремели пряжки ремней, зашуршали молнии и застёжки - клиенты начали раздеваться. "Вот оно, сейчас это будет снова! И ещё круче, чем в прошлые разы! - мелькнуло в сознании. - Сейчас оно будет снова... снова... снова..."
Ёбари не разочаровали меня. И эти шестеро (всё-таки шестеро) были не последними...
Домой, в общагу, меня привезли только через трое суток и уже совсем другим человеком. Что было со мной на протяжении этих трёх суток, вспоминать и страшно, и сладко. Об этом я расскажу как-нибудь отдельно. Эти три дня стали для меня яркими и мучительными, и я хочу отдать должное этой истории.