Часть 3. Я снова целовал её очаровательные твердые груди, потом спустился ниже, провел языком по животику, забрался язычком в пупочек, отчего мышцы живота стали дергаться а Ольга задышала глубоко. Когда же я стал спускаться ниже, и уткнулся носом в газончик на лобке она удивленно спросила: – Шурик, неужели ты будешь целовать меня «там»? Я видела, конечно такое в порно, но меня ещё никто там не целовал. И, потом, я же не подмылась, у меня там всё в моих выделениях и твоей сперме! – Вот и хорошо, я всё это вылижу. Ведь мы мылись с тобой перед соитием, а все наши выделения, это же так естественно. Ведь мы целовались с тобою только что, и тебе не было неприятно, что моя слюна попадала к тебе в рот? – Нет, наоборот, чем больше слюны, тем приятнее ощущения. – Вот и выделения, что собрались в твоем влагалище, это же естественные физиологические отправления и слизывать их тоже естественно. Сказав это я слегка раздвинул её ноги, погрузил язык в щелку между ярко-красными малыми губками (сказалось освещение торшеров), провел им снизу вверх, собрав вытекающие из влагалища выделения и коснулся кончиком языка клитора. Таз её затрепетал, подался навстречу моему рту, а сама она при этом вскрикнула и прижала мою голову к своей «девочке» так, что мне стало трудно дышать. – Хорошо, Шурик, как мне хорошо! Давай, ещё, милый, ещё, я сейчас улечу! Она задергалась в экстазе, закатила глаза и повторяла одно и то же: «Да, да!» Подождав, когда она придет в себя, я поднял её ноги, положил их к себе на плечи и хотел уже войти в неё, но она меня опередила, охватив рукой мой член и направляя его в свой «грот любви». – Да, да! Войди же в меня! Глубже! Ещё глубже. Я двинул член вперед, и она, в свою очередь, подала таз так, что я уткнулся головкой в матку. Она снова взвыла, и зашлась судорогами. – Давай, милый, давай, быстрее, глубже. Заеби меня до смерти, ну, давай же, быстрее. Я понял, что она уже на подходе к оргазму, поэтому тянуть не стал и начал резкие движения туда-обратно, стараясь подстроиться под её движения тазом. Когда мы соединялись, мои яйца шлепали о её промежность, издавая глухие звуки, она же интенсивно терла пальцами клитор и причитала: – Да, да! Хочу! Хочу, милый! Не останавливайся, еби, еби сильнее! Наконец мы одновременно кончили. Она затряслась подо мною, затихла и только её вагина охватывала мой член, словно перчаткой. Я тоже в этот момент ничего не соображал и только мой напряженный член дергался в ней, заливая спермой её «колодец». – Шурик, какой ты молодец, – прошептала она спустя несколько секунд, – мне ни с кем не было так хорошо. – Мне тоже, Оля, не было ещё так хорошо. – Не верю! Ты такой опытный в этих делах. Наверняка у тебя были молоденькие девочки, которые умеют крутить задницей покруче, чем такая старая и толстая тетка, как я. – Не наговаривай на себя, Оленька. Я уже говорил, что ты не старая и не толстая, а полненькая и очень привлекательная женщина. А влагалище у тебя такое узенькое, словно ты никогда не рожала. – О, это да! У меня подруга была, которая специально тренировала мышцы влагалища и меня научила. Я и по сей день пользуюсь вагинальными шариками. И для здоровья полезно, и ощущения приятные в течение дня! Давай ещё выпьем. У меня голова кругом идет от того, что сегодня случилось. Хочу напиться! И напьюсь. – А тебе разве не нужно завтра на работу? – А бог с ней, с работой. У меня такая репутация, что день- другой могу и «проболеть» безо всякого больничного. А тебе завтра утром на работу? – Нет, Олечка, я уже лет тридцать, а то и все сорок работаю тога, когда хочу и сколько хочу. – Постой, постой! Какие сорок? Тебе сколько же лет? – Пятьдесят восемь! – Ты что, выходит, на пять лет меня старше? А я-то думала, что «подцепила» мальчика. – Да, ты жестоко ошиблась. Жалеешь, небось? – Что-ты такое говоришь, совсем не жалею, довольна как слониха. – Да, мне все дают лет на пять меньше. – Выходит, ты на три года старше меня? – Выходит, что так. Впрочем, какая разница. Тебе не понравилось, как у меня моя «железячка» работает. – Говорю же, что очень понравилось. Я, пожалуй, помолодела за сегодняшнюю ночь лет на десять! – Погоди, ещё не вечер. Я готов поработать ещё, чтобы ты помолодела на двадцать. Лишь бы ты не дошла до возраста совершеннолетия, потому, что меня могут привлечь за растление, за педофилию. Не дав ей ответить, я буквально впился в её губы а руками продолжал мять груди. – Хорошо, с вагиной понятно, гимнастика, шарики, а как ты сохранила такую грудь, которой ещё и дочь вскормила? – А вот тут, у тебя ошибочка вышла, – озорно возразила она, – дочь у меня была на искусственном вскармливании. Мастит был, долго лечила, может потому и грудь такая «мясистая»! – Ты извини, Оля, я, конечно, залез слишком далеко в твои интимные дела. Хочу ответить на твой вопрос, какие у меня планы на завтра. Знаешь, есть такая поговорка, что, если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах! Я не знаю, что будет завтра, может быть ты меня выгонишь уже ночью, но на завтра у меня ничего не запланировано, кроме желания встретить утро с тобой! – Шурик, я, кажется, уже сказала тебе, что не совсем сумасшедшая, чтобы тебя лишиться! Наливай ещё конячка. – Да здесь осталось то всего ничего, не получится тебе сегодня напиться. – Ха! Ты меня плохо знаешь! У меня в кладовке целый ящик армянского коньяка. Надеюсь, ты не гурман, и не пьешь никакого, кроме французского? – Нет, Олюшка, я не гурман, пью всё, что горит! – Так ты что, алкаш? – она внимательно посмотрела на меня. – Да, ты угадала, но я особенный алкаш. Я придерживаюсь учения японского философа Ясами Это. – Никогда не слышала этого имени. Фильмы Куросавы смотрела, Акутагаву читала, а про этого первый раз слышу. Средневековье, наверное? – Нет, современный философ. – Ну и что же наш современник говорит о пьянстве и алкоголизме? – Я могу, конечно, пересказать своими словами, но лучше найду в сети, и прочитаю. «Как то один ученик спросили сэнсэя Ясами Это: – Это-сан! Вы с утра до вечера пьете сакэ, но, никто ни разу не видел, чтобы Вы не могли одеть гэта? В чем заключается Ваш секрет? – Видишь ли, Сиура-кохай, никакого секрета у меня нет! Я пью много сакэ но не пьянею потому, что в моей голове два Ясами. – Один торопит и говорит: «выпей поскорее ещё! Тебе сейчас хорошо, а будет еще лучше!» – Другой ему отвечает: «погоди, я испытываю приятные чувства еще от предпоследней чарки! Та, что предлагаешь мне выпить ты – пока лишняя!» – Я всегда соглашаюсь с мнением второго! («Жизнь и учение японского философа Ясами Это, записанная его учеником Кору Мушаки – кохаем». Перевод с японского. – А теперь переведи с японского на язык простого советского бухгалтера. – Олечка, в переводе это означает, что я не пью, чтобы усилить кайф, а следую за кайфом. – Заумно, как-то, Шурик!