Азамат выскочил из-под холодного душа и принялся наспех обтираться махровым полотенцем. Бросил грязные вещи в корзину и побежал в свою комнату. Там, несмотря на спешку, он остановился возле зеркала в дверце шкафа. Стоя голышом, паренёк в отражении показал сначала правый бицепс, потом левый, следом напряг крупные плечи. Он и сам был довольно крупным, сильным, а занятия с гантелями добавили необходимый рельеф.
Азамат себе нравился. Из-за широкого носа и скошенного назад лба он считал, что выглядит весьма воинственно, строением головы походит на тигра. Маленькие уши и упрямо поджатые губы дополняли образ. Он действительно привлекал диковатой, звериной внешностью, но ею же обычно и отталкивал людей - казался слишком агрессивным.
Не нравились Азамату в себе только две вещи: невысокий рост и слишком уж гладкая кожа лица. Из-за этого - хотя недавно миновал девятнадцатый день рождения - он до сих пор выглядел слишком юно.
- Ни хуя подобного. Я мужик. Мужик, бля! - пробурчал Азамат, стараясь, чтобы голос звучал грубей; с силой стукнул кулаком в крепкую грудь.
Затем осмотрел себя с ног до головы, задержавшись взглядом на едва заметных кубиках пресса и гладко выбритом смуглом лобке. Да, это была неплохая идея - выбрить всю промежность. Так необрезанный толстобокий член сразу же становился ещё заметней и крупнее. Сейчас он упруго отвисал, будто дожидался чего-то. Глядя на него, Азамат криво ухмыльнулся и полез под кровать, где давно был устроен тайник.
На свет показалась чёрная коробка из-под обуви. Под крышкой хранилось несколько пачек презервативов, маленький тюбик прозрачного лубриканта. Но главным здесь был реалистичный фаллоимитатор бежевого цвета с встроенной вибрационной пулей в основании. Он был почти в три раза длиннее члена Азамата во взведённом состоянии! Длинный, гибкий и гладкий. Даже просто держа его в руках, паренёк обычно начинал возбуждаться. Однако сейчас предстояло нечто большее.
Облив фаллоимитатор блестящей смазкой, Азамат некоторое время мастурбировал его. Сдавливал в скользкой ладони, большим пальцем потирал искусственную уздечку. Потом, чувствуя лёгкий сквозняк голыми бёдрами, широко расставил ноги и чуть присел прямо перед зеркалом.
Набычившись и угрожающе глядя самому себе в глаза, парнишка принялся медленно-медленно вставлять фаллоимитатор в анус.
- Сука... Ох, сука... С-с-сука...
Прохладный бежевый ствол постепенно погружался ему в нутро, пока, наконец, между смуглых ягодиц не осталось снаружи одно только плоское основание-ограничитель. Паренёк застонал. Ему сейчас хотелось выглядеть дерзким, опасным, но сквозь грозность лица поневоле проглядывало жалобно-измученное, просящее выражение.
Чтобы справиться с собой, Азамат сурово сдвинул тёмные брови, стиснул зубы, играя желваками. Яростно прошептал:
- Вот та-а-ак. Весь целиком, бля, вошёл.
При этом собственный член парнишки за последние минуты заметно увеличился и потяжелел. С нарочитой развязностью Азамат несколько раз встряхнул его, затем помассировал пальцами.
Но времени на это сейчас не было. С сожалением выпустив крепнущий ствол, Азамат распахнул дверцу шкафа. Побросал всю необходимую одежду на постель и начал торопливо одеваться.
Удерживая фаллоимитатор напряжением ягодиц, он первым делом натянул светло-зелёные плавки, которые были немного тесны. Они как нельзя лучше подходили для такого занятия - теперь можно было полностью расслабиться: длинный силиконовый ствол надёжно удерживался внутри и, несмотря на обилие лубриканта, не мог выскользнуть из тела.
Собственный член, который наполовину поднялся из-за последних событий, пришлось расположить вертикально и прижать резинкой плавок. Иначе он был бы слишком заметен под остальной одеждой.
Следом Азамат надел длинные шорты и белую мешковатую кофту с капюшоном из очень тонкого синтетического материала - в ней никогда не бывало жарко. Оглядел себя в зеркале. Взъерошил колючие тёмные волосы на затылке и довольно замычал: фаллоимитатор сильно распирал изнутри, будоража и тело, и ум, приковывая к себе всё внимание.
Парнишка рассовал по карманам деньги, презервативы, ключи, тюбик лубриканта. Потом бросился в прихожую, чтобы обуться. До начала главного события сегодняшнего дня оставалось совсем мало времени.
Сорок минут в душной маршрутке показались бесконечными. Азамат постоянно чувствовал в себе длинный упругий ствол - дорожная тряска не давала забыть о нём ни на миг. А оттого не проходило и возбуждение. Оно то накатывало - упрятанный под бесформенную кофту, прижатый к телу плавками смуглый член паренька полностью напрягался; то могло вдруг схлынуть ненадолго - эрекция спадала наполовину. Азамат потел в толчее салона, переступал с ноги на ногу, глядел по сторонам невидящим взглядом и мучился от желания. В конце концов он поймал себя на том, что непроизвольно трётся членом о спинку пассажирского кресла сбоку. К счастью, никто из попутчиков не обратил на это внимания.
Раскалённые за день шумные улицы Бишкека остались позади. Теперь за пыльными стёклами маршрутки тянулась сплошная зелень пригорода. Утирая пот со лба, Азамат дождался нужной остановки и с удовольствием выбрался из тесного салона на воздух.
Впереди лежало заброшенное поле, окружённое тополями и зарослями шиповника. Наискосок шла одинокая дорога, над которой громоздились опоры линии электропередач. Она уводила к далёким холмам и роще, а потом дальше на юг. Парнишка заспешил вверх по этой дороге.
От очень быстрой ходьбы фаллоимитатор постоянно смещался внутри, всё настырней тревожил чувствительную простату. Тёрся об неё.
В какой-то момент паренек не вытерпел - протяжно захныкал, наморщился, резко остановился под гудящими на жаре проводами. Стал оглядываться.
В соломенно-жёлтой траве по сторонам стрекотали кузнечики, скучной чередой вдоль дороги тянулись полуразрушенные фонарные столбы из серого бетона. И только далеко-далеко в стороне виднелось единственное укрытие - какой-то ржавый остов брошенной машины. За ним можно было спрятаться, раздеться там догола и как следует помастурбировать. Хотя бы минут десять. Разрядиться хоть раз! Потому что уже не было никаких сил и дальше выносить это нестерпимое возбуждение.
Хныча, Азамат почти бегом направился к машине. В горячей летней тиши казалось, что сухая трава шелестит под кроссовками чересчур громко, даже слышно было, как трепещут крыльями кузнечики, разлетаясь в стороны.
Однако на полпути парнишка остановился. Утирая испарину со лба, закатал рукав спортивной кофты, вгляделся в циферблат часов.
Без пятнадцати четыре! Совсем скоро всё должно начаться!
Шёпотом матерясь, паренёк бегом вернулся на дорогу.
Взмокший перевозбуждённый Азамат шёл через сосновую рощу меж холмов. Медные сосны тянулись в знойное небо, клубились у вершин тёмно-бирюзовой хвоей. В жарком смолистом воздухе стояла дикая тишина.
Казалось, люди ушли отсюда навечно, и даже следы их - вроде облезлой консервной банки или мумии стоптанного башмака в траве - утратили всякую связь с прежними владельцами. Это был уже не башмак, а нечто нелепое и никчёмное; как раз такое, каким оно виделось зверям и птицам.
Однако в глубине сосновой рощи скрывалось человеческое строение. Вот меж древесных стволов уже стали видны стены из красного кирпича. Над ветхой крышей плыли облака. Огромные окна все до единого оставались целы, потому что вместо обычных стёкол здесь были вставлены толстые голубовато-зелёные блоки, прозрачные лишь наполовину.
Это был заброшенный завод времен СССР. Громадный. Тёмный.
В его исполинской тени пряталось несколько десятков разномастных авто. Здесь уже чувствовалось присутствие людей.
Взбежав по крошащейся бетонной лестнице, Азамат нырнул в сумеречную прохладу. Отдал на входе сотню сомов пьяному парню. Тот запер проём тяжёлой решёткой, навесил замок:
- Всё, ты последний. Там уже началось, - но, видя, что посетитель направляется вверх по лестнице, обернулся. - Эй, куда пошёл? Тебе вниз надо! Что, ни разу не бывал здесь? Новенький?
- Сто раз приходил! - возмутился парнишка. - В туалет надо, поссать!
- А снаружи чего не поссал? Давай быстрей. Всё пропустишь.
Чувствуя, как сквозняк овевает лицо, Азамат ввалился в уборную. Хотя был день, под низким потолком здесь светила тусклая лампочка. Пахло мочой, сыростью и хлоркой. На грязном полу у раковин блестели лужи.
Как удалось провести сюда воду, оставалось непонятным. Должно быть, где-то неподалёку в роще была обустроена скважина. А ровный гул генератора из подвала слышался всегда и казался Азамату неотъемлемой частью завода, атмосферы всего этого особенного места.
Парнишка направился к самой дальней от входа кабинке. Войдя туда, первым делом звонко стукнул щеколдой - заперся.
В чаше напольного унитаза со ржавыми потёками непрерывно журчала вода. Паренёк встал над ней. Спустил шорты вместе с плавками до колен.
Фаллоимитатор тотчас начал плавно выползать из тела. Азамат с мстительным наслаждением вновь погрузил его до упора. Затем, сосредоточенно закусив губу, поискал у плоского ограничителя в самом основании вибрационную пулю. Нащупал кнопку включения.
Искусственный ствол внутри тела завибрировал по всей длине.
- О-ох. Во бля! О-о-ох.
Толстобокий смуглый член паренька, и без того наполовину упругий и набухший, стал очень быстро подниматься. Чуть подрагивая, он буквально на глазах увеличивался и выпрямлялся. Парнишка следил за ним, а сам, заведя руку назад, тем временем легонько похлопывал по плоскому основанию фаллоимитатора. Это заставляло его возбуждаться ещё быстрее.
Вот член Азамата напрягся полностью. Даже во взведённом состоянии он был совсем не длинным. Но это с лихвой окупалось его выдающейся толщиной. Бочкообразный ствол невозможно было обхватить пальцами.
- Вот та-ак, да-а-а! - с довольством бросил паренёк в гулкой кабинке.
Вынув из кармана презерватив, он быстро надорвал упаковку. Принялся раскатывать маслянистое кольцо по члену. Это всегда давалось ему с некоторым трудом. Особенно сложно было с набухшей головкой.
Наконец, он справился с презервативом. Желтоватое кольцо, не полностью развёрнутое в длину, гораздо туже обхватывало член у самого корня, тем самым заставляя его раздуться ещё больше.
Азамат подтянул плавки, потом шорты - толстый ствол оказался очень приятно сдавлен колечком презерватива, поясными резинками одежды. Затем парнишка опустил вниз бесформенную кофту, накинул капюшон. Пинком распахнул дверь кабинки и поспешил из уборной прочь.
Внутренняя часть завода поражала необычайно высоким потолком. С металлических балок свешивались какие-то цепи и обрывки кабелей. Все окна здесь были закрашены изнутри, из-под ветхой крыши пробивались лишь редкие лучи солнца. Поэтому большую часть освещения давали фонарные лампы, закреплённые на бетонных столбах-опорах.
Под светом этих ламп на истёртых матах сошлись двое. Сегодня это были борцы - в красном и синем трико. Вокруг них ревела толпа в темноте и табачном дыму. Каким-то чудом Азамату удалось пробиться к самому рингу. Здесь приходилось держаться за стальной поручень, потому что люди по сторонам ожесточённо толкались, вскидывали руки в особо яркие моменты поединка, двигались, волновались одной сплошной массой. Зато сам бой разворачивался буквально в паре шагов!
Теперь и Азамат, охваченный возбуждением, тоже неистово кричал, ругался. Жадно разглядывал борцов, оценивал их стойки, мускулатуру, ловил каждое движение. Во всеобщем гаме говорил, не понижал голоса:
- Вот бля! Охуительные мужики!
Он ничего не смыслил в вольной борьбе. Однако минутой раньше уверенно поставил пятьсот сомов на спортсмена в красном - под тонкой лайкрой бугор в паху у того выпирал заметней, чем у противника. А для Азамата это всегда становилось лучшим основанием, чтобы сделать ставку.
Борцы перешли в партер - толпа снова взорвалась криками. Но ещё больший гвалт поднялся, когда один из соперников внезапно ударил другого головой в лицо. На маты закапала кровь.
Этот ринг был местом, где нарушались любые правила. Потому треть ставок обычно доставалась победителю - риск требовал достойной награды. Так спортсмены добывали лёгкие деньги на жизнь, а организаторы стабильно получали и новых бойцов, и новых посетителей, готовых платить.
Изловчившись, борец в красном провёл удушающий приём. Его противник пытался вывернуться, но безуспешно, только в отчаянии возил ступнями по матам да сопел разбитым носом.
- Дави его! Дави! - кричал Азамат, с ожесточением вцепившись в железный поручень ограждения. - Уделай нахуй! Давай!
При этом парнишка изо всех сил напрягал ягодицы, чтобы ещё острее чувствовать вибрирующий фаллоимитатор внутри тела. Его будоражащая механически-неукротимая дрожь всё полнее овладевала Азаматом. Простата ровно истекала густой сладостью, которая эхом отдавалась в поджавшейся мошонке, в туго обтянутом презервативом члене.
Возбуждение сделалось попросту нестерпимым. Паренёк покрылся испариной под тонкой кофтой, мучительно заныл сквозь зубы. Тотчас принялся переступать с ноги на ногу, легонько приседать, подёргиваться.
Тем временем борец в синем предпринял последнюю попытку высвободиться из захвата. Парень выгнулся, упираясь в маты лишь головой и пятками - встал на мостик. Всё тело его при этом оказалось в напряжении: тонкое трико не скрывало ни одной из тренированных мышц. Как раз в таком положении пах бойца оказался на виду у зрителей: эластичная синяя ткань обтягивала продолговатый мужественный бугор. И Азамат готов был поклясться, что с начала поединка бугор увеличился в размере.
- Сука! Ах ты сука! - парнишка страдальчески вскинулся и застонал, уже теряя рассудок от крайнего возбуждения. - Ой, ну бля!.. Ну выебать бы тебя!
Азамат продолжал цепляться за толстый поручень, в котором широко и плоско отражался ринг, безумная толпа, бойцы, он сам.
Как вдруг рядом со своей правой ладонью заметил чужую - большую, смуглую. Она тоже была напряжена. Поддавшись внутреннему порыву, парнишка припечатал её сверху своей ладонью, принялся стискивать, мять. А сам уставился на борца в синем.
Азамат отчётливо представил: прямо сейчас он схватил парня между ног. И с силой массирует ему бугор в трико. Горячий, крепкий бугор, выставленный всем напоказ. Боец пытается вырваться, но не может: лишь брыкается беспомощно и стонет - от лёгкой боли и стыда... от наслаждения.
Всеобщий гам служил надёжным прикрытием, и паренёк - ничем не рискуя - заныл, наконец, во весь голос. Дрожь в анусе, распирающий нутро фаллоимитатор и жажда разрядки сделали своё дело: простата стала сама откликаться на безудержную вибрацию - ритмичными сокращениями, особой чувствительностью, которая усилилась в разы.
Тиская чужую ладонь, паренёк сгорбился от напряжения. Стал часто-часто хныкать, отчаянно сучить вспотевшими ногами от растущего удовольствия. В паху всё схватывалось, немело от этих сладострастных вспышек.
- Ох, бля... Ох... Ох! О, о, о! О!
Задубевший от напряжения толстый член, спрятанный под одеждой, принялся туго, с большой силой выпрыскивать сперму в презерватив.
Азамат задёргался. Обеими руками что есть силы вцепился в ограждение, остервенело затряс его, застонал отрывисто:
- Ху-ярь его! Дав-в-вай же! А-а-ах! Ну выеби его! Вы-е-би!
Во всеобщей толчее его саданули локтем в бок, кто-то навалился сзади - парнишка лишь хрипло стонал, растворяясь в мучительном наслаждении. И вот окончательно потерял себя. Теперь Азамат сам был победителем в красном трико - неистово кричащим, потрясающим кулаками от ликования. Был буйной толпой, ревущей в сотни глоток. Но главное, он стал поверженным бойцом - вседоступным, беспомощным, прекрасным в истоме поражения. Это он лежит на матах, раскинув руки. Это его глаза полузакрыты от измождения, по его бледному виску стекает пот.
Хотелось душой впитать каждый изгиб тренированного тела - сияющего своим бессилием - вобрать, сохранить, навсегда сделать частью самого себя.
Паренёк в беспамятстве прижался к ограждению: тёрся, тёрся об него, тёрся изливающимся членом, пытался обхватить опору ногами...
Азамат очнулся, когда борец-победитель спустился с ринга и начал пробираться сквозь восторженную толпу. Его хлопали по крепкой спине, жали руку. Азамат ошалело глядел ему вслед, тяжело дыша ртом.
Толстый член под спортивной кофтой оставался всё таким же напряжённым, но уже не брызгал, как несколько минут назад, не истекал спермой, а только сладко подрагивал, изредка выделяя последние капли.
Азамат осторожно опустил голову. Убедился, что на одежде нет никаких пятен, что она осталась сухой. Дрожащими губами потянул воздух.
Как вдруг ему на плечо легла та самая ладонь, которую он сжимал во время поединка. Она развернула испуганного парнишку на пол-оборота.
Азамат не сразу распознал знакомого в широкоплечей рослой фигуре.
Это оказался Булат. Рослый, массивный, одно время он всерьёз занимался тяжёлой атлетикой, но потом забросил её. К тридцати пяти годам он только "поддерживал форму" - один раз в неделю посещал спортзал.
Сейчас Булат глядел на парня с удивлением и весёлой насмешкой:
- Азик, ничего себе ты поведённый! Я тебя даже не узнал!
- А, здорово, - паренёк откашлялся, стараясь выглядеть уверенным.
- Ты что там, миллион поставил? Переживал так!
- Не. Просто... классный бой был. А ставил я всего пятихатку. Хули там...
Булат улыбнулся, с некоторым сомнением оглядывая собеседника:
- Не думал, что ты азартный. Ну ладно, иди тогда выигрыш забирай.
Он снова развернул паренька и, подталкивая к будке, где все делали ставки на спортсменов, легонько хлопнул его по заду.
Азамат весь вспыхнул! И сразу бросился в толпу, спеша скрыться из виду.
Этот хлопок!.. Булат почти наверняка почувствовал ладонью основание фаллоимитатора.
Азамат остро покраснел до самых ушей. Да, в другой раз можно было бы выдать его за какой-нибудь предмет, лежавший в заднем кармане. Но только не теперь - в момент прикосновения работала на полную мощность вибрационная пуля. Разве можно было её не ощутить?
Азамат машинально забрал выигранные деньги - тысячу сомов. Не глядя, убрал в карман. Прячась от Булата за спинами других людей, пробрался к выходу. Бегом поднялся по лестнице в уборную.
На сей раз некоторые кабинки оказались заняты. Слышалось журчание мочи, двое мужских голосов переговаривались, обсуждая минувший бой. Азамат юркнул в своё прежнее укрытие и очень медленно, чтобы не было щелчка, задвинул щеколду. Затем сквозь одежду нащупал вибрационную пулю и первым делом выключил её. Перевёл дух. Успокоился.
Вот парнишка задрал спортивную кофту и прижал её подбородком, глядя вниз. Стянул шорты до колен. Потом очень аккуратно отогнул резинку плавок и тоже приспустил их. Фаллоимитатор приходилось удерживать внутри напряжением мышц - всё равно убрать его было некуда.
Смуглый член Азамата уже опал. Презерватив наполовину сполз с него, тяжело отвисал белой "каплей" размером с шарик для пинг-понга - спермы внутри скопилось вдоволь. Паренёк снял презерватив, бросил его в унитаз и нажал на слив. Вода с грохотом обрушилась в отверстие, унося с собой все следы тайного занятия. Парнишка упрятал немного влажный член обратно в плавки и вернул на место шорты со спортивной кофтой.
До следующего боя осталось около двадцати минут. Обычно Азамат задерживался здесь на несколько часов - до самого окончания поединков. Только накричавшись до хрипоты, истратив все деньги и пережив два-три хороших оргазма, он плёлся в сумерках на остановку.
Но сегодня из-за Булата всё пошло совсем не так. Почувствовал ли он вибрацию? А если почувствовал, то догадался ли?..
Азамат убито оглядел ругательства, незатейливые рисунки на кафельной стене. Сплюнул в унитаз. Теперь, когда возбуждение уже не туманило ум, случившееся показалось настоящей катастрофой.
Почему раньше он не понимал, насколько опасны - в действительности опасны! - все эти его тайные развлечения под крышей завода?!
Да, он мало общался с Булатом. Но их связывало множество, множество общих знакомых! А что если прямо сейчас Булат, посмеиваясь, ходит по заводу и всем рассказывает?
- Блядь... - привалившись плечом к фанерной стенке, разделявшей кабинки, паренёк крепко-накрепко зажмурился, всхлипнул от удушливого позора.
А может, правильней всего убраться отсюда и как можно быстрей попасть домой? И больше никогда не возвращаться на бои, избегать знакомых?
Азамат глубоко задышал, пытаясь вернуть самообладание.
Нет. Сначала следовало разобраться. Возможно, Булат и не понял-то ничего, не заметил даже. И тогда все нынешние опасения попросту лишние...
Парнишке очень хотелось, чтобы всё было именно так. Но он не спешил расслабляться. Нужны были доказательства.
Поправив одежду, Азамат боязливо выглянул из кабинки. Да, не так он выходил отсюда всего полчаса назад... С неохотой направился к раковинам. Долго мыл руки под ледяной водой - до тех пор, пока пальцы не потеряли чувствительность от холода.
Азамат вернулся к рингу, только когда начался новый бой. Но паренёк не делал ставок, не следил за ходом поединка. Он даже соперников не запомнил. Все его мысли сосредоточились на Булате.
Сначала Азамат напряжённо выглядывал рослую фигуру молодого мужчины в толпе. Но отыскать что-либо в полумраке и синеватом дыму сигарет никак не удавалось.
Потом он увидел его. Бывший тяжелоатлет стоял у поручня с противоположной стороны ринга, весело подбадривал одного из бойцов, на которого, должно быть, сделал ставку. Казалось, для опасений нет ни малейшего повода.
Но едва они столкнулись взглядами, как лицо Булата неуловимо изменилось. И Азамата мгновенно прошиб холодный пот - Булат знал!
Можно ли было понять это по одному-единственному взгляду? Или тут сыграла свою роль мнительность Азамата, дала "подсказку" тревога?
Так или иначе, паренёк отодвинулся от ринга, пробрался назад. Замер в нерешительности у закрашенного окна. Глядел в спины бушующих людей.
Азамат мучительно пытался подобрать слова, чтобы объясниться с Булатом. Уговорить его. Настоять на сохранении тайны. Добиться молчания! Но всё придуманное казалось неуместным: слишком вялым, жалким. Или чересчур напористым, что могло спровоцировать мужчину на ответное зло.
За этими тяжёлыми размышлениями Азамат не заметил, как закончился поединок. В себя его привело нечто невероятно пугающее - фигура Булата, целенаправленно пробирающаяся к нему навстречу через всю толпу.