Как же я был возбужден и голоден в этот момент!
И тут Ник спокойно повернулся ко мне передом, совершенно не стесняясь своего стояка, и стал смывать с себя пену, встав с головой под струю воды. Я не сдержался и провел свободной рукой по его груди: от сосков к животу.
— Боже, как ты прекрасен.
Ник закрыл кран. Вода перестала заливать ему глаза, и он сначала посмотрел на меня, а потом сверху вниз посмотрел на свой стоячий член.
Меня просить дважды было не надо. Да, и был ли это жест «мольбы о помощи». Точно же и не скажешь, но я молча наклонился и взял у него в рот. Оказывается, парень был возбужден не меньше моего, потому что мне хватило пару минут резких движений головой, чтобы парень кончил. Причем его так сильно накрыло, что сначала он застонал, потом его всего затрясло, а по завершению его ноги сами собой подкосились, и обессиленный он съехал по стене вниз в ванну и несколько минут сидел там, пытаясь прийти в себя.
В ту же минуту мне стало немного не по себе. Видимо, какая-то часть моей совести дала сбой, и я решил оставить парня наедине с самим с собой:
— Я пойду пока, постелю тебе кровать.
И тут же вышел из ванной комнаты, оставляя за собой мокрые следы.
Глава 3
Пока я пытался понять, как разложить в зале диван, который ни разу за все время проживания в этой квартире не раскладывался, из ванной комнаты вышел Ник. На нем были одни лишь трусы, остальную одежду, одним большим комком, он держал в руке. Парень был весь мокрый, видимо так и не воспользовавшись полотенцем, которое я так любезно ему предоставил.
— Ты стелешь мне на диване? Но я не люблю спать один в незнакомом месте. К тому же...
Парень опустил глаза и на этот раз точно покраснел.
Я не стал дожидаться его «откровений» и проводил его в спальню.
— Мне тоже надо освежиться перед сном.
Ник бросил свою одежду на пол и залез под одеяло моей кровати. После чего с улыбкой добавил:
— Только не задерживайся там.
Это прозвучало так односложно, что у меня опять встал. Причем, все то время, что я смывал со своей кожи весь прошедший день, у меня стоял. Кто бы мог подумать, что обычный визит в супермаркет закончится такой пошлостью.
Первое, что я услышал, выйдя из ванной, было:
— Зачем ты из душа вышел опять в одежде?
Черт. Я не знаю.
— Не знаю. Привычка.
Под пристальным взглядом парня начинаю снимать с себя всю одежду, до трусов, которые к тому же совершенно не скрывают мое возбуждение. Ник лежал под одеялом, из-под которого выглядывали только глаза. Не знаю, улыбался он, ухмылялся или что-то еще, но его глаза не говорили о нем ровным счетом ничего. Я до сих пор не мог понять, нравится ему мужская компания, или это просто стечение случайных обстоятельств. Ведь даже по своему опыту могу сказать, что о таких вещах, обычно, принято говорить заранее. То есть, да, желать что-либо сделать и делать — это не одно и тоже.
Под одеялом было прохладно. Может, потому что оно было огромным, как и сама кровать, и, находясь на своей половине, я мог лишь представлять, какого это было бы прижаться
к этому парню и ощутить его тепло.
Так мы в тишине пролежали минуты две. Пока Ник не заелозил и не ушел с головой под одеяло. Его руки были теплыми, а дыхание просто обжигающим. Парень уверенным движением стянул до колен мои трусы. Он еще даже не прикоснулся к самому важному органу моего тела, а меня уже трясло. Реально. Трясло не по-детски. Как будто у меня это впервые. А когда его губы прикоснулись к моим яичкам, я просто не смог сдержать стон.
Это было чертовски пошло. То, что делал этот парень. То, как он мне отсасывал. Не используя рук. Только губы. Рот. Я хотел его трахнуть в рот весь вечер, с момента первой встречи до момента, когда он поедал стейк. Да, хотел его! Но я даже представить себе не мог, что его рот будет трахать меня сам. Я лишь мог лежать и подергиваться в сладостной истоме, не делая больше ничего.
Мне было так кайфово, что я непременно хотел ему об этом сказать. Чтобы он знал и не думал, что я какой-то эгоистичный сухарь. Вытянув его из-под одеяла, практически за уши, я стал его целовать. Я так давно никого не целовал, тем более с такой страстью, что не заметил, как от покусывания его губ перешел к шее.
Парень застонал.
Наверное, наутро будет засос.
— Хочешь, трахнуть меня?
Эти слова подействовали на меня, как красная тряпка на быка. Уж от него таких слов я и ожидать не мог. Я с силой перевернул парня на живот. Одеяло уже сползло на пол. В комнате хоть и было темно, но тусклого света из окна хватало, чтобы разглядеть его тело в малейших деталях. Только сейчас я заметил, что на его заднице не было ни единого волоска. Даже представить было невыносимо, что парень, прежде чем взять в руки скейтборд и поехать гулять с друзьями, бреет свое очко.
Черт. Я впервые захотел вылизать чью-то задницу.
Знаю, знаю, не все это любят, и приведут уйму причин оправдать свое «Фу», но этот парень был таким юным и доступным, что я просто слетел с катушек. Поначалу, он никак не реагировал, готовясь, видимому, к чему-то более крупного и твердому, но потом... потом он весь выгибался и стонал, елозил и шел мне навстречу, в надежде, что это не закончится никогда. Я чувствовал дрожь по всему его телу, которая начиналась с одного маленького колечка, за которым парень так хорошо ухаживал.
Не в силах больше терпеть, я достал из прикроватной тумбочки презерватив и тюбик с лубрикантом. Ник был так возбужден, что не сразу заметил мое отсутствие, зато повторное возвращение встретил со сдавленным стоном, вгрызаясь в подушку. Я, наверно, был в тот момент грубоват, потому что вошел полностью, во всю длину, не думая о чувствах бедного парня. Он попытался контролировать меня рукой, но я лишь отталкивал ее, впечатывая его в матрас. На второй или третий раз парень сдался и вцепился руками в спинку кровати, полностью отдавшись волне моей похоти.
Через несколько минут, мне этого уже было мало. Я хотел видеть его лицо. Видеть, как уголки его рта открываются, выпуская сладостный стон наружу. Видеть, как в его глазах разжигается огонь.
Парень не сопротивлялся, когда я его переворачивал на спину. Его ноги в туже секунду были задраны кверху моими плечами. А рот был открыт, и каждый новый толчок сопровождался легким поскуливанием. Как будто маленький щеночек увидел новую игрушку и ждет не дождется, когда хозяин разрешит ему с ней поиграть.
Чем ближе я был к финалу, тем сильнее были мои движения в сторону его беспомощности. Парень уже стонал в голос, а я, проведя рукой по его боку, схватил его за горло, едва сжимая, но все же мешая ему свободно дышать. Парень еще сильнее открыл рот, втягивая воздух, а я не в силах больше сдерживаться, резко вышел из него, снял презерватив и в два толчка кулаком разрядился прямо на живот и грудь парня. Ник с интересом наблюдал, как я дергаюсь, выстреливая своим семенем, а после рухнул сверху, запачкав и свою грудь тоже. К моему удивлению, у него не стоял. И только я хотел ему подрочить, как парень отвел мою руку в сторону. Я настаивать не стал, ибо чертовски устал.
— Мне придется обратно принимать душ.
Ник вышел из комнаты, оставив меня расслабленного на кровати. Я обтерся другим концом одеяла, ибо мне было лень куда-то идти, да и из нас двоих больше всего досталось, конечно же, не мне.
На момент, когда парень вернулся в постель, я уже засыпал. Ник ничего мне не сказал, ничего не сделал, просто лег на свою половину кровати, накрылся одеялом и через пару минут засопел.
Я последовал его примеру незамедлительно.
Глава 4
На утро, первым же делом, как открыл глаза, я не поверил во вчерашний вечер совсем. Было ощущение, что это всего лишь один большой эротический сон. Рукой я попытался нащупать вторую половину кровати, и там, естественно, никого не было. Я уже было приуныл, пока до меня не дошел приятный запах жаренного бекона. Кто-то явно готовил на моей кухне завтрак. А еще мне пришлось поискать свои трусы на полу, а значит вчерашняя встреча имела место быть.
Натянув нижнее белье и рубашку, я вышел из спальни.
— Доброе утро. Ты же не против, что я приготовил завтрак?
На столе стояли две тарелки, в которые Ник перекладывал деревянной лопаткой из сковородки яичницу с беконом и какой-то зеленью.
— Я так сильно проголодался, что не мог ждать пока ты проснешься.
— Мне уже сто лет никто не готовил завтрак в постель.
— Формально, он не подан в постель, но если хочешь, я могу тебе его туда принести.
Ник улыбнулся, все так же держа в руке лопатку.
Я сел за стол и с охотой стал поедать еду. Ник сел напротив.
— Ты прости за вчерашнее. Я бываю иногда в постели грубоватым. У меня не было секса полгода, и иногда я себя не контролирую.
— Тебе не за что извиняться. Мне все понравилось. Правда.
От своих же слов Ник чуть засмущался и уставился в свою тарелку, поглощая яичницу. Мы опять замолчали, и у меня сложилось впечатление, что парень сам по себе неразговорчив и такое поведение не отражает какую-то неловкость или недовольство. Мы просто ели, то и дело посматривая друг на друга и вспоминая предыдущую ночь. Я опять стал возбуждаться, пока не увидел время на настенных часах. Почти половина одиннадцатого.
— Вот черт.
Я подорвался со своего места и ринулся в спальню. Оттуда, прыгая на одной ноге и натягивая вторую штанину джинсов, я переметнулся в ванную и только через пару минут заметил удивленного Ника с застывшей в руке вилкой.
— Что? Что не так?
— Мне надо бежать. У меня встреча через тридцать минут, и если я ее пропущу, то мне яйца оторвут.
— Сочувствую.
— Я еще успеваю. Прости, что так вышло. Я освобожусь через пару часов. Ладно?
— А мне что прикажешь, ждать тебя под дверью?
— Почему?
— Ну как...
Парень замялся и только сейчас до меня стало доходить.
— Нет. Оставайся. Я правда вернусь очень скоро.
— Ты уверен?
— Ну, да. Посмотри телек. Или не знаю, поспи... все мне правда пора бежать.
— Хорошо. Удачного дня.
Мне, естественно, этого было мало, поэтому я подлетел к парню и очень быстро прикоснулся к его губам, оставляя ему прощальный поцелуй. Чтобы хоть как-то скрепить наши отношения. Ник не сопротивлялся, но по завершению, раскрасневшись, опустил глаза вниз.
— Все. Я убежал.
Так я и ушел, оставив малознакомого парня у себя в квартире.
Встреча была деловым обедом в местном ресторане. И всю дорогу туда, я ловил себя на мысли, что вспоминаю свою первую любовь, своей первый секс, а потом и первого парня. Это может показаться неуместным, но то, что я чувствовал к Нику было очень похоже на что-то по-настоящему сильное и волнующее. Хотя и не всегда все было так просто и гладко, как сейчас.
Помню, когда впервые я признался себе, что мне не нравятся девушки совсем. Это было трудно сделать даже перед самим собой. Но, труднее всего было сказать своему отцу. Сделал я это уже закончив школу и сдав экзамены в университет. За день до отъезда, я подошел к нему и сказал, что гей. Мне было страшно, но я еще верил, что нет ничего надежнее семейных уз. Услышав, что я сказал, отец подошел ко мне вплотную, переспросил, а потом ударил меня по лицу. Пожалуй, это было худшее воспоминание о нем, потому что и других-то встреч с ним после этого не было. Утром, он даже не вышел из своей комнаты, чтобы проводить меня до машины, которая отвезла меня вместе с вещами в студенческое общежитие.
Вступление во взрослую жизнь началось не очень, но со временем я стал отвлекаться от плохих мыслей на учебу, редкие вечеринки и соседа по комнате. Последний, так это вообще отдельная глава моей безумной жизни.
Меня подселили к парню, который был заядлым спортсменом. Футболистом. С перекаченной грудью, руками, ногами. Его мышцы были словно теннисные мячики. На рожу он был не очень, но вот остальное тело не давало мне покоя. Жили мы в комнате вдвоем. И, кончено же, не прошло и недели, как парень полностью привык к моей скромной персоне и вел себя, как будто меня здесь и вовсе нет. По комнате вышагивал в одних узких слипах, одежду разбрасывал по всей комнате, а вечерами в открытую смотрел порнуху со звуком и без наушников. Помню, как он впервые спросил, не против ли, если он подрочит. Типа чего стесняться, если мы оба мужики. Я возразить не смог. А после этого начался полный дурдом. Парень каждый вечер перед сном дрочил свой член, спуская себе в трусы или в носок, а потом просто бросал их под кровать и засыпал. Я по началу сдерживался, чтобы не смотреть, но чем дальше, тем это было труднее. Вот ты открываешь утром глаза и видишь, как твой спортивный сосед лежит с закрытыми глазами, откинув край одеяла, и наяривает кулаком свой немаленький член. Он у него даже в кулаке не помещался. А потом с каким-то противными вздохами кончает себе на живот. Это трудно развидеть.
В те дни на первом курсе, я просто влюбился в этого парня, но так ни разу ничего и не получив от него. А после зимней сессии его отчислили. Не потянул какие-то предметы, и ему пришлось уехать домой. И до конца первого курса я жил совершенно один.
Как-то раз, так сильно скучая по тому парню, я поперся на большую студенческую вечеринку и надрался просто в стельку. Мне было и хорошо и плохо одновременно. И уже когда я хотел вернуться к себе в комнату, я встретил на улице парня. Старшекурсника. Он тоже был на той вечеринке, но не был таким пьяным, как я. Он просто сидел и курил. А когда я проходил мимо, то окликнул меня. Он предложил мне покурить с ним. Я согласился, хотя и никогда не курил до этого. Стал кашлять. Он засмеялся, осторожно постучав мне по спине, но после руку не убрал. Стал меня нежно поглаживать. Сказал, что я милый. И через пару минут я ему уже отсасывал в близлежащих кустах. Я был чертовски пьян, делал это неумело, словно деревяшка. Попросил его предупредить, когда он будет кончать, чтобы он не делал это в меня. Но в конце концов, он зажал мне голову между ног руками и кончил прямо в рот. Было немного противно. Но хуже всего было то, что я даже не знал его имени, и к тому же он мне не очень нравился. Скорее это было просто любопытство. Потом я целый семестр его избегал, боясь, что он меня узнает и всем разболтает. Но все обошлось.
А потом я встретил мальчика, в которого по-настоящему влюбился. Эта была какая-то студенческая постановка, в которой мне доверили роль осветителя, а он был кем-то вроде помощника режиссера. Это был его сценарий, он не просто корректировал текст на площадке, но и подсказывал что и как нужно было делать правильно. Его уважали все. Хотя он был младше актеров года на два. Мы с ним познакомились случайно, я ляпнул что-то про его талант, а он в ответ пригласил меня в кафе. С того дня мы стали настоящими друзьями, всюду были вместе, и пару раз переспали. Пока он не договорился о подселении себя в мою комнату. Там уже жил парень, но ему пришлось переехать в другую комнату. Не знаю, как он это сделал посередине семестра, но с тех пор мы жили вместе. До самого завершения учебы в этом университете. Я был уверен, что он та самая половинка, с которой мне суждено прожить до самого своего конца жизни. Но я ошибся. В последний момент он сообщил мне, что за ним приедут родители, и он вернется к себе в родной город, где у отца был свой бизнес и ему приготовлено уже местечко. Я думал, это какая-то шутка. Временная пауза. Что я смогу приехать к нему и жить там с ним вместе, но он просто сказал, что моя идея мягко говоря безрассудна, и что он не готов жертвовать всем и признаваться своим родителям, и что он ко всему этому еще не готов. А потом он просто сменил свой номер телефона, и я больше никогда его не видел.
С тех пор прошло семь лет, и у меня не было серьезных отношений ни с кем. Даже не было какой-то особой близости или связи. Ничего.
Возвращаясь домой, я был в предвкушении застать Ника у себя на диване или даже в постели, спящим или мило посматривающим в телевизор или в свой телефон. У меня бабочки порхали в животе от одной только мысли, что с ним можно сделать, пока он, чуть сопротивляясь, отдается моей мужской силе и похоти.
Я уже был возбужден, когда поворачивал ключ в замочной скважине и входил в коридор своей квартиры. Но, к сожалению, в ней не было никого. Ни единой живой души.
Глава 5
Квартира была пуста. Опять. Это даже не удивляет. Но все же очень расстраивает. Конечно, на что я надеялся? Что парень переедет ко мне жить и будет каждый день ждать меня после работы? Да для него это небось было обычным развлечением на раз. А я-то дурак, начал уже влюбляться в него.
Я был так подавлен, что только вечером заметил, что ящики
комода в спальне были выдвинуты. Да, одежда валялась повсюду, но здесь и до Ника было не прибрано, но вот ящики...
— Вот урод.
Я выругался вслух, заметив отсутствие дорогих часов на верхней полке в глубине ящика, где я их хранил. Да, я их не носил, но они были не из дешевых. Это был подарок.
— Вот сраный ублюдок! Он меня обокрал.
Я готов был его убить. Помимо часов, пропала коллекция моих любимых кожаных браслетов. И внимательно приглядевшись, я заметил отсутствие тостера на кухонном столике.
— Ты серьезно? Тостер? На кой черт ему тостер, если можно было взять телек?
Я сжал свои кулаки, накинул на себя черную кожаную куртку и вышел из дома. На улице не то чтобы было прохладно, просто в этой куртке я чувствовал себя увереннее. Я готов был выбить все дерьмо из этого парня, а заодно вернуть свои украденные вещи, но для этого его еще нужно было найти.
Не зная ни фамилии, на адреса, я сразу же решил съездить к тому супермаркету, где я впервые его увидел. Там могли бы быть его друзья. Они должны же хоть что-то о нем знать.
У входа стояло четверо парней и одна девчонка. Они пили пиво, курили, матерились. Я припарковался нарочно прям напротив них, оповестив их о своей решительности звуком тормозящих колес. И резко выскочив к ним, тут же услышал уверенный голос одного из них.
— Эй, мужик, какие проблемы?
С ним я и решил пообщаться, раз он такой отзывчивый.
— Парень. Ник. Где он?
— Какой Ник? Здесь таких нет.
— Вчерашний парень. Он сел ко мне в машину, и мы уехали. Где он? Как его найти?
— Чувак, даже если бы я знал, с чего бы мне тебе говорить?
Я был так зол, что уже готовился на любую стычку с этими придурками. Поэтому, не дав ему сгруппироваться, впечатал его в стену супермаркета. Ни один из его дружков даже не шелохнулся, чтобы помочь ему.
— Я тебе, блядь, сейчас все зубы выбью, а потом выебу прямо на глазах у твоих друзей.
— Ладно, ладно. Псих, остынь. Он сегодня не появлялся.
— А где он живет, знаешь?
Парень замялся, хотя сопротивляться было ему не на руку, так как я все еще его подпирал рукой к стене.
— Знаешь или нет?
— Да, да. Черт. Он живет на Уайт стрит. Знаешь, там есть дешевый гостиничный комплекс со съемными квартирками. Кажется, номер «203».
Я отпустил парня и пошел в сторону припаркованного автомобиля.
— А что он натворил?
— Если ты соврал с адресом, то еще узнаешь.
Сев в машину, я поехал по указанному местоположению. Уже начинало темнеть и первое, что я заметил, как какая-то женщина блевала на лестнице на второй этаж этого гостиничного домика. Он был в виде буквы «П» с двумя лестницами по бокам. Полноценной гостиницей его было трудно назвать. Больше походило на помойку со множеством бельевых веревок с сохнущей одеждой и бесконечным количеством мусорных баков на улице, которые были переполнены. Вонь стояла соответствующая. В общем, здесь жили самые что ни на есть «сливки» нашего общества.
Найти квартиру номер «203» было не трудно, даже не смотря на перевернутую болтающуюся тройку. Я постучал в дверь. Потом еще раз. Дверь открыла противная женщина в одном лифчике и грязных трусах с отвратительным желтым пятном по центру. В одной руке у нее была банка пива, а в зубах тлеющая сигарета.
— Чего надо?
— Я... э...
Только сейчас до меня дошло, что «Ник» вряд ли настоящее имя того паршивца, но на мое счастье за спиной у женщины что-то грохнула и мы оба обернулись назад. На полу сидел ребенок лет шести, держа в руке большой паровоз, а я рядом с ним был Ник.
Не спрашивая разрешения, я вошел внутрь, сразу же оказавшись в небольшой комнате. Видимо, являющаяся гостиной. Здесь было сильно накурено, но в целом не так грязно, как могло бы показаться, судя по хозяйке. Парень играл со своим младшим братом, и когда увидел меня то сразу же опустил глаза в пол. Он был напуган. Ему было стыдно. Под глазом красовался свежий фингал. Он то и остудил мой пыл. А вот его мать, меня просто добила.
— Если тебе нужен старшой, то деньги вперед. Мы тут благотворительностью не занимаемся.
Я в последний раз взглянул на парня, потом на женщину.
— Оставьте себе.
И вышел из этой богом забытой дыры. Пусть оставит себе те часы. Продаст их. Купит новую игрушку братику или дешевого пойла своей матери. Мне было плевать. Заявлять на него в полицию я тоже не стал. У каждого своя цена и свой путь, а мне еще надо выспаться перед завтрашним совещанием на работе.
Больше я никогда не встречал того парня, так же, как и не посещал тот ночной супермаркет.
Thе Еnd.