Часть 6.1: Гарем в Гамбурге. Гамбург, Германия 13:40 Костюм горничной включал корсет, который плотно облегал мою талию и поднимал мою большую грудь в вырезе костюма, создавая кремовый треугольник декольте, приглашающий мужчин пялиться на него. Черная юбка с оборками и отделкой из кружева, конечно же, сочеталась с черными чулками и туфлями на высоких каблуках. Это был совершенно непрактичный костюм для горничной, который вполне подходил моему хозяину, пожилому техасскому нефтяному миллиардеру Бертону Кингу. В конце концов, на самом деле я не была его горничной. Я была его рабыней в гареме. — Ты похожа на куклу, — сказал он, наблюдая, как я прохожу мимо него. — Иди сюда, сладкая, и сядь на колени дяди Берта. — Да, хозяин, — сказала я, покачивая бедрами, когда шла по каменному полу. Бертон задрал мою юбку, когда я устроила белое атласное сердечко своей попки у него на коленях. Его член был твердым и упирался в мой обтянутый трусиками зад. — Идите сюда, вы, двое других, — крикнул Бертон. Он притянул меня назад, чтобы прислонить к своему толстому животу и груди. Его рука скользнула по моему бедру, и он потянулся между моих ног, чтобы поиграть своими пухлыми пальцами с моим холмиком. — О, хозяин, — проворковала я, играя роль благодарно покорной рабыни, — это так приятно. Я закрыла глаза и прислонила свои золотистые волосы к плечу старого толстого извращенца. Я буду играть роль послушной гаремной рабыни столько, сколько потребуется. Похищенная с улиц Каира и проданная на подпольном рынке рабов в Саудовской Аравии, я по-прежнему была сосредоточена на своей конечной цели — поймать человека, ответственного за все это: международного секс-торговца Ивана Гурьева. Для того, чтобы суметь зайти так далеко, мне пришлось сделать много отвратительных вещей, и я знала, что, мне еще много придется вытерпеть, прежде чем у меня появится шанс свергнуть Гурьева и всех богатых отморозков, которые торговались за обладание мной на невольничьем рынке Гурьева. Мой репортаж, когда он будет закончен, уничтожит их всех. У меня были основания полагать, что мой шанс вернуться к Гурьеву скоро появится. Бертон Кинг доставил нас в Германию на своем частном самолете и привез в средневековый замок, расположенный на острове посреди озера. Судя по указателям, он назывался замком Фалькенберг, и единственным путем к нему был искусственный сухопутный мост. Бертон Кинг арендовал замок для какой-то вечеринки с участием гостей, которых он называл "братьями" или "своими братьями". Я предположила, что это какое-то жуткое тайное общество богатых людей, и подозревала, что на этой вечеринке мне придется изрядно потрудиться. Я подслушала разговор Бертона по телефону, когда он упоминал о приглашении "Ивана". Мне нужно было только продолжать действовать, пока человек, который пытался уничтожить меня, не показал свое лицо. Я была не одинока в своем постыдном положении. Две другие женщины, которых Бертон Кинг купил на невольничьем рынке, вошли в большую комнату замка, их высокие каблуки цокали по камням. Ольга Быкова была высокой, грудастой русской блондинкой с длинными ногами и непринужденной уверенностью модели нижнего белья. Она говорила по-английски, но в основном молчала. Казалось, ей наскучил весь этот опыт продажи в сексуальное рабство, и она относилась к Бертону Кингу скорее как к боссу, чем как к хозяину. Каким-то образом ей это сходило с рук. Большая грудь была фишкой Бертона, и во время аукциона Бет доказала, что она была экспертом в том, как использовать ее, чтобы возбудить мужчину. Бет была американской красоткой, и ей не понравилось, что ее заставили заниматься сексом со старым миллиардером. Жаль, что во время нашего плена в Саудовской Аравии в сознание каждой из нас были гипнотически вживлены командные слова. Как правило, он чаще использовал их с Бет, чем со мной или Ольгой. Несмотря на свое отвращение, Бет казалась странно уверенной в том, что ее богатый отец спасет ее от жизни в рабстве. Я очень мало надеялась на то, что он придет ей на помощь — Замечательно! — воскликнул Бертон. Он еще раз сжал мою щелку, когда наклонился через мое плечо, чтобы осмотреть Бет и Ольгу. — Вы выглядите аппетитно, как свиные ребрышки на церковном пикнике. Повернитесь ко мне. Поднимите руки. О, да, это здорово. Как ты думаешь, мисс репортер? — Они выглядят красиво, — сказала я. — Несомненно, это так, — согласился он. Бертон хмыкнул и снял меня с колен. Он встал и обнял меня, чтобы грубо сжать мою грудь через ткань униформы горничной. — Твои сиськи выглядят хорошо, но я думаю, что мы можем сделать их вид еще лучше, — сказал он. Его пальцы вцепились в вырез униформы, и он грубо потянул ее. Шов разошелся, и лиф открылся. Он протянул кружевные края под моими большими грудями, теперь полностью обнаженными. Было, конечно, неудобно из-за того, как края платья врезались в нижние части моих сисек. Бертон развернул меня, чтобы взглянуть на дело своих рук. Он провел руками по широким изгибам моих грудей и покатал мои толстые розовые соски между пальцами. — Намного лучше, — сказал он. — Нет смысла прятать этих красавиц. И давай сделаем несколько бантиков в твоих волосах. Может быть, розовый для тебя, голубой для русской и желтый для рыжей. Поговори с Прайсом. Я уверен, что он сможет где-нибудь найти какие-нибудь ленточки. Руки Бертона остались на моих грудях. Он погладил их и слегка потянул за мои соски. — Да, хозяин, — сказала я, подавляя абсолютную ненависть, которую я испытывала к человеку, держащему руки на моем теле. Бертон наклонился и вдохнул благоухающий аромат моего декольте. Он начал целовать мои груди и прижиматься к ним лицом. Его толстый язык прошелся по одному соску, затем, по-другому. Ольга и Бет отвели взгляды. Я закрыла глаза, когда старый извращенец начал их сосать и стонать, зарывшись в мою грудь. Он сосал так, будто я давала молоко, и он не раз обещал оплодотворить меня и кормить гормонами, чтобы я давала ему молоко, которое он хотел. Я подозревала, что в его извращенном гареме были женщины, которые уже оказывали ему эту услугу. Я снова почувствовала руку Бертона у себя между ног, даже когда он продолжал пускать слюни, сосать и лизать мои груди. Он зарычал, как зверь, и потер мой холмик сквозь атлас моих трусиков. — О, черт, — выдохнул он, — Я хотел держать порох сухим до вечеринки, но твои сиськи просто выводят меня из себя, дорогая. Как насчет того, чтобы вы все трое вытащили эти большие, красивые сиськи и потерлись ими об меня? — Если это то, чего ты хочешь, хозяин, — сказала я. — Я так и думал, — сказал Бертон. Он подошел к Ольге, а затем к Бет и разорвал швы на их корсажах служанок, обнажив их груди с громкими разрывами ткани. Ольге, казалось, было все равно, ее груди с бледными соски свободно "выпрыгнули" из корсета. Бет ахнула и прикрыла руками свои огромные сиськи и красные соски. — Ну-ну, — сказал Бертон, убирая ее руку, — покажи мне этих красавиц. Она вскрикнула, когда он зарылся лицом в огромные бугры ее грудей. Он осыпал их поцелуями и дарил ее соскам такие же небрежные облизывания и посасывания, как и моим. Когда он удовлетворился этим, то расстегнул пряжку своего техасского ремня и спустил брюки до ковбойских сапог. Его волосатое тело и тестообразная, пастообразная кожа были отвратительны, но его всегда готовый к работе хуй был набухшим чудом фармацевтики. Он был красным от крови и твердым как сталь. Он опустил свою толстую задницу на диван, и его хуй торчал из его коленей, как тотемный столб. — Подходите, дамы, — пригласил он. — Дай мне почувствовать эти большие буфера на моем хуе. Мы забрались на диван вокруг него, прижавшись грудью к его лицу, когда Ольга опустилась на колени и начала дрочить хуй Бертона. Зажатый между моей грудью и грудью Бет, Бертон был на седьмом небе от счастья, стонал, целовал наши сиськи и проводил языком по нашим соскам. Я вздохнула и прижала сосок к его рту. Он нетерпеливо пососал и обвил руками талии Бет и мою. Я посмотрела на миниатюрную рыжеволосую девушку и увидела, что, как обычно, ее немного смутили ласки Бертона. Я не хотела, чтобы у нее были какие-либо неприятности, поэтому наклонилась и подарила ей горячий и влажный поцелуй. Ее напряжение, казалось, растаяло в обжигающем жаре нашего поцелуя. Ее губы приоткрылись, и наши языки смешались в сладком, жидком огне нашей слюны. Ольга, тем временем, делала Бертону очень влажный минет, чавкая и пуская слюни на его хуй, чтобы смазать его для наших грудей. Я старалась не получать удовольствие от того, что я рабыня Бертона Кинга, но было трудно не оценить, как мастерски Ольга работает над его стоячим хуем. Ее голова подпрыгивала и крутилась. Ее рука работала с его стволом и ласкала его яйца. Его хуй был влажным и блестящим от ее слюны, когда она сняла с него свой рот с засасывающим звуком и прислонила свою межсисечную ложбинку к нижней части его хуя. Бертон издал громкий стон, сося мой сосок. Бертон обратил свое внимание на огромные, мягкие сиськи Бет, и я воспользовалась возможностью опуститься на колени рядом с Ольгой. Она посмотрела на меня и сразу же повернула его хуй так, чтобы я могла засунуть его между губ. Я пробыла с Бертоном всего чуть больше двух дней и уже потеряла счет тому, сколько раз мой рот опускался на его, казалось бы, всегда твердый хуй. Я начинала понимать, что ему нравится, поэтому применила эти знания с пользой. Я провела кончиком языка по его сочащемуся хую, а затем взяла его в рот, пока мое горло неприятно не сконвульсировало, прижавшись к толстой головке. Получившаяся в результате слизь добавила к его смазке влажную гладкость. Я поднялась высоко на колени и наклонилась, чтобы прижать его твердый хуй между моих сисек. Плотно сомкнула их вокруг его хуя и начала подпрыгивать грудями вверх и вниз по нему. Ольга просунула голову мне под сиськи и стала лизать и сосать его яйца. — Это так хорошо, — простонал Бертон. — Это просто рай. Ее язычок на моих яйцах, а твои сиськи вокруг моего члена. Не останавливайся, сладкая. А ты... Он обеими руками обнял Бет за талию. — Задуши меня своими прекрасными грудями! Она взвизгнула и на самом деле рассмеялась, когда Бертон притянул ее к себе, полностью закрыв лицо, как будто втягивая воздух из-под ее огромных сисек. В то время как Бертон причмокивал и прихлебывал в обильном декольте Бет, Ольга посасывала яйца Бертона прямо под моими сиськами. На самом деле, с каждым подскоком моих сисек они сталкивались с ее головой. Она решила, что с нее хватит, встала рядом со мной, и мы прижались друг к другу грудью, сосок к соску, а твердый, пускающий слюни хуй Бертона оказался между нами. — Хуй готов или нет? — спросила Ольга. — Почти, — ответила я, глядя вниз на преякулят, просачивающийся в нашу общую ложбинку. Я плюнула на ладонь и стала дрочить хуй Бертона в своей скользкой ладони. — Бет, я думаю, тебе пора творить свою магию. Она вздохнула и с чпоком оторвала рот Бертона от своего соска. Бет скользнула вниз по его пухлому животу и присоединилась ко мне и Ольге, протискиваясь между нами и завладевая хуем Бертона. С мастерством эксперта она прижала его между своими огромными сиськами и крепко прижала к себе. Ее груди были такими большими, что головка его хуя была едва видна между ними. Он полностью исчез, когда она скользнула своими сиськами вверх и вниз по нему. Было видно только по пятну преякулята на верхней части ее грудей и растущей красноте трения между ними. Бертон хмыкнул, ахнул и уперся бедрами в подпрыгивающую грудь Бет. Белая сперма брызнула между ее грудей и забрызгала их. Она доила его истекающие гонады своими сиськами, выдавливая струйки клейкой спермы, которая скапливалась на ее раздавленных грудях и стекала между ними. Когда Бертон закончил издавать булькающие звуки удовольствия, Бет отстранилась, позволив его измазанному спермой хую выпасть из промежутка между ее сиськами. Мы с Ольгой знали, чего от нас ждут. Ольга опустилась ртом на его хуй, облизывая и обсасывая его начисто, в то время как я начала целовать и лизать, прокладывая свой путь через месиво спермы, осевшее на груди Бет. Очистка его спермы была унизительной, но я была удивлена, что совсем не возражаю. На самом деле, проводя языком по напряженным соскам Бет, чтобы убрать пряди соленой спермы, слыша ее тихие крики удовольствия, я обнаружила, что хочу большего. — Вы, девочки, были лучшими деньгами, которые я когда-либо тратил, — засмеялся Бертон. — Ладно, хватит об этом. Идите, приведите себя в порядок. Гости начнут прибывать через пару часов, и я хочу, чтобы вы все произвели хорошее впечатление. Мы оставили нашего хозяина потным, запыхавшимся и с улыбкой, расплывшейся по его красному лицу. Ольга уже смотрела на меня отрешенным взглядом и была не очень разговорчивой, но у меня было незаконченное дело с Бет. Что-то закипало между нами с тех пор, как мы оказались у одного и того же покупателя. Что-то, что я сильно чувствовала и надеялась, что она чувствовала то же самое. Когда мы вернулись в маленькую комнату, отведенную нам в качестве жилья, я прижала молодую студентку к стене. — Эй, что ты делаешь? – спросила она. Я ответила, поцеловав надутые губы Бет. Мой язык скользнул ей в рот, а моя рука скользнула между ее бедер. Она вскрикнула от моего поцелуя, прижав руки к моей груди, как будто могла оттолкнуть меня. Она этого не сделала. Если бы она это сделала, я бы остановилась? Я не знаю. Я нуждалась в ней. Мне нужно было кого-то контролировать. Мне нужно было знать, что мое удовольствие все еще имеет значение. — Ты почувствовала это там, не так ли? – прошептала я, наши губы все еще были близко друг к другу, а моя рука касалась теплого холмика. — Я знаю, что ты хочешь этого, Бет. — Я...я... — Ее глаза искали мои, как будто она могла найти в них ответ. Ее слова потонули в стоне, когда я схватила ее пизду и сжала. Я просунула руку в ее трусики и почувствовала под пальцами ее гладко выбритую вульву. Ольга оглянулась на нас и хмыкнула с явным отвращением. Она не знала, что я немного говорю по-русски, и то, что она сказала, было чем-то вроде: "Ненасытные американские сучки". Это заставило меня рассмеяться, когда я уткнулась носом в шею Бет и начала дразнить ее клитор пальцами. Ольга села за маленький туалетный столик и начала расчесывать волосы, очевидно, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что происходило в трех футах от нее. В ответ мы сделали все возможное, чтобы игнорировать ее. Я никогда не считала себя лесбиянкой. Может быть, у меня всегда были какие-то бисексуальные наклонности, но я не лесбиянка. Но моя похоть была непреодолимой. Как лихорадка, которая не проходит. Я раздела Бет и стала исследовать ее тело поцелуями и облизываниями. Она была такой компактной, но с такой огромной грудью. Она хихикнула и напряглась от моего прикосновения. Мои пальцы "открыли" ее. Мой язык ласкал сосок. Он дразнил ее пупок. Мой язык раздвинул ее нежные нижние губки, и я ощутила сладкий мед ее пизды. Ее бедра дрожали. Ее груди поднимались и опускались вместе с ее вздохами возбуждения. Я лизала ее до тех пор, пока она не задрожала, прижавшись к моему лицу. Я притянула ее к себе и утопила свою похоть в горячей струе ее влаги. Она ответила тем же, на узкой кровати. Я растянулась на спине, светлые волосы, как пролитое золото, сжимая грудь, ноги в воздухе, когда молодая студентка встала на колени на кровати и лизнула меня. Она была осторожна, но заинтересована. Ее похоть была такой же реальной, как и моя, и с лихвой компенсировала ее неопытность. Ее пальцы приоткрыли мою бархатную щель, а ее язык исследовал горячий канал моей пизды. Ее губы коснулись моего напрягшегося клитора. Я выгнулась дугой на кровати и прижалась к ее языку. — Выеби меня своими пальцами, — простонала я. — Выеби меня и. .. оооо... еби меня ими и соси мой клитор. Соси... сильнее... О дааа... Бет! Она быстро училась. Когда ее пальцы впились в мою сжимающуюся пизду, а ее надутые губы сомкнулись вокруг моего клитора, лихорадка наконец спала. Это было крещендо, сводящее пальцы ног. Я крепко держала ее голову одной рукой, втягивая ее в свою пизду, побуждая ее криками удовольствия сосать изо всех сил. Когда я спустилась с вершин своего оргазма, я притянула ее к себе, и наши губы встретились в диком поцелуе, полном взаимопонимания и вожделения. — Я вытащу тебя из этого, — сказала я. — Я знаю, — ответила она и положила голову мне на грудь. Я надеялась, что смогу выполнить это обещание. Страх, что мне, возможно, придется оставить Бет здесь, давил на меня и раньше. Теперь, когда я пообещала ей, это было похоже на десятитонный камень. — Нужна лента, — сказала Ольга, которая расчесывала волосы в зеркале все то время, пока мы с Бет облизывали друг друга. — Мистер Кинг сказал, что у Прайса была лента, — сказала Бет. — Я ухожу, — сказала Ольга. Увидев возможность для большего удовольствия, Бет попыталась обхватить меня ногами и прижать к себе еще крепче. Я оттолкнула ее и вскочила с кровати, чтобы остановить Ольгу, прежде чем она уйдет. — Я пойду, — сказала я, оттаскивая Ольгу от двери. — Мне нужно кое о чем поговорить с Прайсом. Ольга пожала плечами, но добавила: — Ты не сможешь еблей найти себе путь на свободу. Я накрылась одним из розовых шелковых халатов, которые нам дали. На груди был вышит герб замка Фалькенберг. Я вышла из комнаты, и меня поразил прохладный, свежий воздух в коридоре за ней. Кабинет Прайса находился через холл. Я знала, что двери в обоих концах коридора, ведущие в остальную часть замка, были заперты. Я попробовала их в тот день, когда мы приехали. Войдя, я постучала в дверь Прайса. Он оторвал взгляд от своего стола и улыбнулся той нервной улыбкой, которая всегда казалась мне такой, будто я застала его за тем, что он делал то, чего не должен был делать. — Эмили, тебе не следует быть здесь, — сказал Прайс. — Я должна была увидеть тебя, — сказала я и закрыла за собой дверь. — Бертон...Он послал меня за лентами для наших волос...Но... — Но ты пришла не за этим? — с надеждой спросил Прайс. — Нет, — признался я. — Это не так. Я начала обходить стол, короткий халат едва доставал мне до зада. Спереди он был открыт до пояса, боковинки моих грудей обнажены почти до сосков, которые были твердыми и виднелись под тонкой тканью халата. Прайс Хэмпшир наблюдал, как я приближаюсь. У него было пухлое тело ребенка-переростка. У него не было подбородка, он был покрыт розацеей (хроническое рецидивирующее заболевание кожи лица – прим. пер.), а его маслянистые светлые волосы были разделены на прямой пробор, как будто его мать расчесала их для него. Прайс был не из тех мужчин, к которым я могла бы привязаться при любых обстоятельствах. Но он был спасательным кругом. Как доверенный помощник Бертона Кинга, он имел доступ ко всему. Доступ, который я могла бы использовать для побега, если бы смогла убедить Прайса помочь мне. Все, что мне нужно было сделать, это проглотить то, что у меня осталось от гордости, и стать воплощением фантазии маленького прохвоста. Я делала гораздо более унизительные вещи в погоне за своей конечной целью свержения Ивана Гурьева. Я провела пальцами по его волосам и упала ему на колени. Он удивленно выдохнул: — Уф! — и обхватил меня за талию, прижимая мою задницу к своему твердеющему члену. — Мне нужна услуга, Прайс, — сказала я. — Ленты? — спросил он. — Кое-что еще. — Я приподняла пальцем его галстук и посмотрела на маленький повторяющийся логотип одной из нефтяных компаний Бертона Кинга. — У тебя есть ключи от замка. Мне нужен один из них. — Даже если бы я хотел отдать тебе один из своих ключей, это не принесло бы тебе пользы. У тебя нет телефона, чтобы позвонить за помощью, и тебе некуда идти. Замок построен на острове посреди озера. Не говоря уже о том, что, если мистер Кинг узнает. .. — Ш-ш-ш, ш-ш-ш. — я прижала палец к его губам. — Он ничего не узнает. Я не пытаюсь сбежать из замка, глупыш. Я просто хочу иметь возможность ускользнуть и время от времени делать перерыв во время вечеринки. Если меня поймают, я просто скажу ему, что украла ключ. Прайс облизнул губы, как будто хотел что-то сказать, но его трясло от возбуждения. Я переместила свой вес на его коленях так, чтобы моя обнаженная пизда прижалась к его хую. — Если ты поможешь мне, я буду очень... очень... благодарна, — мой голос стал глубже от вожделения. — Хорошо, — сказал Прайс. Как только слово слетело с его губ, Прайс сдулся в кресле, побежденный моими уловками и оказавшийся полностью в моей власти. Именно этого он и хотел. Годы, проведенные в качестве лакея Бертона Кинга, превратили Прайса в очень послушного мальчика. Возможно, я и играла роль рабыни, чтобы получить то, что хотела, но Прайс был рабом до глубины души. Ему нужно было служить. Это помогало ему. Я слезла с колен Прайса и бросила свою задницу на его стол. Раздвинула бедра и рассеянно раскинула ноги. — Тогда встань на колени, Прайс. Я думаю, что мои пальцы ног нужно почистить. — Я подняла одну ногу и подала ее ему, когда он упал на колени. — Своим языком. Прайс стал до неприличия покорным. Он целовал, лизал и сосал мои пальцы на ногах. Он окунул мои пальцы в свой теплый рот и застонал, доставляя мне удовольствие. Пока он сосал мои пальцы, он расстегнул молнию на штанах и достал свой хуй. Сжал его в кулаке и яростно дрочил, поклоняясь моей ножке. Тихие стоны удовольствия вырвались из его чавкающего рта. Возможно, было бы легче просто трахнуть Прайса, это, конечно, было бы быстрее, но пухленький маленький лакей не был бы на моем крючке так крепко. С одной ногой, практически втиснутой в его слюнявый рот, я поставила другую ногу ему на лоб и оттолкнула его голову. — Хватит, — отругала я его. — У меня есть для тебя кое-что еще. Он пожевал губу и выжидающе посмотрел на меня, его очки практически запотели от волнения. Я развязала пояс халата и позволила ему распахнуться, чтобы он мог видеть мой аккуратно подстриженный холмик. Моя щель все еще была влажной и возбужденной от моего веселья с Бет. Я была счастлива позволить Прайсу думать, что его демонстрация сосания пальцев ног заставила меня промокнуть до нитки. Но моя щелка не была в меню для хнычущего извращенца. Во всяком случае, пока нет. Он должен был заслужить это право. Я полностью сбросила халат, обнажив округлые выступы своих грудей, увенчанных слегка припухшими ареолами и торчащими сосками. Я позволила ему взять их, позволив ему представить, как они будут ощущаться в его руках или каковы на вкус мои соски, когда он будет сосать их своими толстыми губами. Я медленно повернулась, покачивая бедром, пока не оказалась к нему спиной. Я склонилась над его столом, металлическая крышка холодила мою свисающую грудь. Я отодвинула свою задницу назад и приблизила ее к его лицу. Я изогнула верхнюю часть тела и наблюдала за ним, когда я потянулась назад и раздвинула ягодицы, чтобы он увидел розовый цветочек моего сжатого ануса. Не было необходимости указывать ему, что делать. Он уткнулся лицом в мою задницу и с наслаждением лизнул меня. Его возбужденные стоны вибрировали напротив моей вульвы, когда его язык обводил мою нежную заднюю дырочку. Я потянулась назад и схватила его за галстук. Я использовала его, чтобы крепче притянуть его к себе, чтобы его облизывающий язычок протолкнулся в мой сжимающийся туннельчик прямой кишочки и заполнил меня там. Я бы хотела притвориться, что все это было только ради него, но я обнаружила, что тянусь между бедер, чтобы поиграть со своим клитором, пока Прайс "пожирал" мою жоподырочку. Его неутомимый, жаждущий язык, проникающий в мою маленькую попку, довел меня до исступления, и я кончила, оттолкнувшись пальцами от лица Прайса. Мой оргазм только подстегнул меня к большему удовольствию, я развернулась и села обратно на стол, чтобы он мог обслужить мою пизду. Он раздвинул мои складочки и наслаждался каждым мгновением, которое я давала ему, обслуживая мою щель, из которой капал мой нектар. Я играла со своей грудью и смотрела на него между своих бедер. Он действительно был потрясающим пиздолизом. Мне жаль это признавать, но гораздо лучшим, чем неопытная Бет. Может быть, Прайсу было позволено испробовать языком других рабынь Бертона? Я думаю, что это был мой третий оргазм, когда он лизнул мой клитор. Он остановился и простонал просьбу ко мне. — Можно мне кончить? — взмолился он. Я наклонилась вперед, чтобы увидеть его хуй, красный до пурпурного, крепко зажатый в его неподвижном кулаке. Как долго он был на грани? Как долго я невольно мучила его и заставляла ждать? Я решила, что мне все равно, каков будет ответ. Он мог бы подождать еще немного. — Еще нет, — проворчала я. Я дернула его обратно к своей щелке, и его горячий рот приоткрылся напротив нее. Я запрокинула голову и застонала, когда его язык снова заисследовал мои складочки и поласкала напряженный бутончик, отвечающий за мой экстаз. Непристойное хрюканье и стоны, сорвавшиеся с его губ, только добавили мне удовольствия, когда они заставили завибрировать мою пизду. Еще один оргазм разразился внутри меня. Мои влагалищные стеночки вцепились в его язык, и я крепко прижала его лицо к своей щели. — О, да, Прайс, — воскликнула я, обхватив бедрами его голову. — Я кончаю. — Мммммммммммм, — согласился он, просовывая язык в мою сжимающуюся пизду и "поглощая" мой сочный персик. Оргазм был обжигающе горячим, но я была жадной. Я хотела большего. Бертон лишил меня контроля над рождаемостью, чтобы удовлетворить свои извращенные фантазии о беременности, так что о сексе не могло быть и речи, если только... — У тебя есть презерватив? — спросила я Прайса. Он поднял свое красное лицо между моих бедер и вытер мою сперму со своих губ. Казалось, он задумался над вопросом на мгновение, прежде чем принять решение: — Да. Думаю, да. В серебристом "Бентли". — Полагаю, мистер Кинг пригласил с собой местных жителей, и он не был уверен в их... э-э-э... — Хорошо, — выдохнула я. — Иди и возьми один. Его взгляд метнулся от меня к краснеющему, свежевылизанному цветочку моей пизды, и то, что я предлагала, наконец, дошло до него. Он засунул свой измученный хуй в брюки и, пошатываясь, вышел из комнаты. Я спрыгнула со стола, как только за ним закрылась дверь. В комнате должно было быть что-то полезное. Я обыскала стол, но это был дешевый предмет мебели "сделай сам", такой новый, что наклейки с деталями все еще были в ящиках. Ноутбук Прайса был защищен паролем, и, похоже, нигде в комнате не было мобильного телефона. Потом я заметила куртку Прайса, висевшую в углу. Там было несколько квитанций, ручки, жевательная резинка и ключ. Мне повезло. Прайс взяла с собой связку ключей, но, должно быть, у него в куртке была запасная копия главного ключа замка. Я надела халат и опустила ключ в карман. Я выскользнула из комнаты, радуясь, несмотря на мое возбужденное состояние, что не узнаю, каково это — чувствовать хуй Прайса в моей киске. Я была так счастлива, что у меня есть ключ и что я возвращаюсь в нашу комнату, что я действительно прошла мимо Бертона Кинга, прежде чем он появился в моем сознании. Он был раздет до нижнего белья и ковбойских сапог. Его тело казалось почти смазанным жиром. В одной руке он держал бокал, а на голове у него была одна из его фирменных ковбойских шляп. Он схватил меня за запястье и притянул к себе. — Ну, привет, — сказал он. — Я думал, ты будешь готовиться. — Я... я... — Ты не пытаешься сбежать от меня, не так ли? Он потянул за пояс халата, и тот распахнулся. Холодный изгиб стакана задел мои соски, когда он стянул халат с моей груди. Он соскользнул с моих плеч и образовал розовую "лужу", покрывающую мои ноги. — Клянусь богом, ты вложила железо в мой хуй, сладкая. — Его рука легла мне между бедер. Его толстые пальцы раскрыли цветок моего холмика. Он грубо потер мой клитор и заявил: — Ты мокрее, чем собака на пляже. Что ты делаешь, разгуливая в голом виде с такой мокрой киской? — Я... ммм... ждала вас, хозяин, — ответила я. — Конечно, да, — сказал Бертон со смехом. — Сколько времени прошло с тех пор, как ты спустила эти таблетки в унитаз? Думаешь, ты готова завести ребенка? Мои глаза расширились от страха, но Бертон был под кайфом или пьян, а может, и то и другое вместе. Он отшвырнул свой бокал в сторону и схватил меня за волосы одной большой рукой, а другой обхватил мое бедро. Я вскрикнула, когда он прижал меня лицом к стене. Моя грудь смягчила удар о холодные камни. Бертон уперся рукой сбоку моей головы и вдавил мое лицо в каменную кладку. Другой рукой он оттянул мою задницу и бедра назад от стены.. — Вот так, сладкая, — сказал он. — Мммммм. У тебя такая тугая вульва, которой нужен большой старый техасский малыш. Я знаю, тебе нравится мой большой старый техасский хрен. — Д-да, хозяин, — простонала я, хотя он сильно прижимал меня к стене. Он держал одну руку на моей голове, прижимая меня щекой к стене и заставляя неудобно стоять, выставив задницу и расставив ноги. Я никогда не видела его таким сильным. Это было почти страшно. Рука Бертона ласкала мою попку и потянулась под нее, к выставленному созревшему "плоду" моей щелки, распахнутой в неудобной позе. Его пальцы скользнули по моим влажным складкам и вжались в меня. Он убрал их, и мгновение спустя я почувствовала, как напрягся его хуй. Его толстый трахальщик пронзил мое влагалище одним махом. Я ахнула от удивления, когда он протаранил им до тех пор, пока его большой живот не прижался к изгибу моей попки. Его хуй прижался к моей шейке матки и заполнил меня до предела. — Оооо, это хорошо и плотно, сладкая, — простонал он. Он обхватил мои бедра обеими руками и стал долбить мою киску. Его член входил в меня с такой силой, что мои сиськи раскачивались, ударяясь о холодные камни. Он больше не прижимал меня к стене своей рукой, он просто ебал меня своими мощными толчками. Он был совершенно другим человеком. Как зверь, которого наконец-то спустили с цепи. Он навалился на меня всей своей массой и впился в меня с силой и дикостью зверя. — О боже мой, — воскликнула я, будучи полностью во власти его долбящего хуя. — У тебя никогда не было такого хуя, как сейчас, не так ли? Спорим, ты хочешь написать об этом репортаж. — Каждый удар его хуя посылал мои сиськи шлепнуться о каменную стену замка. Он входил в меня до самого корня, а его яйца бились о мой клитор. Его хуй заполнил меня настолько полно, что когда я начала кончать, мне на мгновение показалось, что это он кончил, что сила моих оргазмических сокращений была лишь продолжением его высвобождения.. — Я чувствую это, сладкая, — прорычал он почти прямо мне в ухо. Он склонился надо мной, колотя меня своим хуем, тыкая в шейку матки и врываясь в мою кончающую пизду. — Я знаю, что этот большой хуй заставляет тебя кончать. Ты кончишь еще сильнее, когда я наполню тебя своим плодоносным грузом. Каждая рабыня хочет моего ребенка. Вот для чего ты был создана. Скажи мне, что ты этого хочешь. В муках оргазма, в отчаянии, когда он, как животное, изнасиловал меня, я выкрикнула это. Я выкрикнула это без колебаний. — Кончай в меня, хозяин! Я хочу этого! Я была создана для рождения твоего ребенка! — Я могла бы притвориться, что эти слова были частью моего поведения рабыни, что я просто говорила ему то, что он хотел услышать, но в тот момент весь мой мир был расколот Бертоном и его хуем. Я содрогнулась от очередного оргазма. Мой рот открылся в гулком стоне удовольствия. — ГГГггааааааа! — Бертон ответил мне напряженным ворчанием дикой гориллы. Его пальцы больно впились мне в бедра. Он ебал меня с такой силой, что мои груди были расплющены о стену. Его огромный хуй, растягивая и заполняя меня до предела, запульсировал и начал извергаться напротив моей шейки матки. Сперма Бертона Кинга влилась в мою плодородную матку. Я продолжала кончать, даже когда он наполнял меня своим семенем, мое тело и мое удовольствие предавали мой рациональный разум. Мощные толчки Бертона прекратились. Он лежал на моей спине, его вес болезненно прижимал меня к стене, когда я почувствовала пиздой последние судороги его хуя. Он вышел из меня с похабным влажным звуком, и я почувствовала, как его сперма вытекает из моей измученной пизды и стекает по моему бедру. Хотя меня трясло и от каменной стены на моем теле были видны красные линии, я повернулась и упала перед ним на колени. Мои руки захватили его скользкий от спермы член, и я начала лизать и сосать его. — Я помню, как смотрел тебя в новостях, — сказал Бертон, наблюдая, как я облизываю его яйца языком. — Ты была такой хорошенькой и все время говорила ужасные вещи о бурении нефтяных скважин. Теперь ты такая хорошая девочка. Даже не нужно говорить, что твое место — на коленях. Разве это не так? — Да, хозяин, — простонала я и начала сосать его хуй. — Подожди, подожди. — Он оттащил меня от своего члена. — Не будь жадной. Мне просто нужно было прийти и попробовать свои новые русские инъекции Виагры. Похоже, они сработали, не так ли? — Да, хозяин, — сказала я. — Иди одевайся. Думаю, мне тоже надо. Скоро увидимся, сладкая. Он подмигнул и подтянул свою белоснежную рубашку. Только после того, как он ушел, а я натянула халат и вытерла сперму с губ, я увидела Прайса. Он наблюдал за нами все это время. Он уставился на меня с ненавистью. — А что я должна была сделать? – спросила я его. — Не проси меня больше об одолжениях. Он бросил мне ленты, а затем захлопнул дверь в свой кабинет у меня перед носом. К счастью, моя игра с ним уже окупилась, и у меня все еще был мастер-ключ в кармане моего халата. Я сгребла ленты и попыталась забыть о том, что я только что пережила от рук и безжалостного хуя Бертона Кинга. Я была немного похожа на зомби. Я приняла душ, и мы с Ольгой и Бет помогли друг другу с макияжем и разорванными платьями горничной для вечеринки. Но я просто выполняла все необходимые действия. Все, о чем я могла думать, — это о том, что произошло в том коридоре. Это было величайшее насилие, которое я когда-либо испытывала, потому что я... хотела этого. Потому что Бертон Кинг заставил меня хотеть этого. И я хотела большего. Я чувствовала его сперму внутри себя и думала, не забеременела ли я от него. Впервые за все время моих попыток поймать Ивана Гурьева я, наконец-то по-настоящему испугалась, что мне не удастся победить. Я уставилась на свое отражение в зеркале над туалетным столиком. Мои груди вываливались из разорванного корсажа, мое лицо было красивым в экстравагантном макияже, моя юбка была такой короткой, что едва прикрывала мою задницу, но мои глаза были пустыми. Я подумала, не было ли это больше притворством. Неужели я становлюсь настоящей рабыней?