— Эмм...
— Вот только не надо сейчас удивляться! Это я, между прочим, по твоему совету, ходил извиняться перед королём. Вот результат!
Друг был немного ошарашен, но всё-таки смог справится с охватившим его ступором и прошёл в комнату, закрыв за собой дверь.
— И что, ты теперь всегда так будешь ходишь?
— Походу, да! ну, или пока этому придурку не надоест.
— Ну, ты хотя б оденься.
— Ага! Он сказал, что меня отымеет весь дворец, если я посмею что-нибудь на себя нацепить.
— Да ладно!
— Да он псих! раз сказал, значит, точно сделает. Охренеть просто как я вляпался!
Парень засунул руки в волосы, пытаясь разодрать спутавшиеся кудри.
— Мда... ну что ж, придётся тебе немножко потерпеть.
— Ага, потерпишь тут. Весь замок уже, небось, в курсе. А если он заставит меня на четвереньках ходить лаять при всех?
— Хм... — Дар пожал плечами, тоже недоумевая, что тут можно сделать и поглядел на своего горе-друга. — Ладно, не знаю даже, что тебе посоветовать, так что пожелаю только лишний раз не ломать дров и по возможности, терпеть и молчать. Это будет лучше, чем нарываться ещё больше. Да, и постарайся его не злить.
— Ооо!
— Не оо, а постарайся.
— Да понял я, понял. Лучше помоги.
Дармут вздохнул и пошёл оказывать посильную помощь в неравной борьбе с волосами.
— Ну что ты над ним издеваешься? Убил бы, да и всё, чего время тратить...
— Да, как сказать, мелкий, любопытен он мне. Больно уж харизматичен, ярок, пылок. Вообщем, как я люблю.
Темноволосый, ухоженный паренёк лет двадцати пяти внимательно посмотрел на брата. Его высочество был очень умён и когда его старший брат стал королём, он переехал в другой замок, подальше от его непостоянного и жестокого нрава. Но сейчас, Его Величество казался сам не свой. Он постоянно улыбался и о чём-то мечтал. Когда Георг услышал эти слухи и приехал лично убедиться в произошедших переменах, то был неимоверно удивлён правдивости всех слов. Это было очень странно, но очень интересно. Пожалуй, он бы задержался в этом замке подольше.
— Ну и что он придумал на этот раз? Теперь таинственные записки и загадочные встречи в тюрьме?! Что за бред?!
— И действительно, что за бред?
— А?
Вальтер еле успел тормознуться на очередном повороте и чуть было не втемяшился в стоящего в проходе высокого темноволосого парня. Где-то он его уже видел...
— Ой, простите, я тут тороплюсь...
— Голый?
— И что?! Какие-то проблемы?!
— Разве что, у вас...
— Не понял...
В тот же миг, не успел парень даже дёрнуться, как его быстро окружили со всех сторон и сильно ударили в затылок. Он успел только охнуть, прежде чем потерял сознание.
Когда Валь снова пришёл в себя, голова ещё болела, во рту стоял отвратительный привкус металла, а тело, как будто затекло. Он дёрнулся и понял, что опять обездвижен.
— Эй?! Что происходит?! Отпустите меня!!
— О, конечно-конечно, как только допросим, так сразу и отпустим.
— Что за...
Парень, наконец, огляделся и к своему огорчению сразу признал знакомое пыточное отделение их замка. Сам же он был распят на цепях посреди зала. По краям, в тени стояло человек десять в чёрных балахонах тёмной стражи и в центре, глядя прямо на него, возвышался неприятного вида тип. Он был явно богат и выхолен, а оттого и так надменен.
— Что ж, приступим.
Тип кивнул куда-то за спину Валю и парень почувствовал, как его разворачивает.
— Эй! Что вы делаете?! Чего вы хотите?!!
— Мы? да просто узнать, что в тебе такого, что мой обожаемый и суровый брат смог в тебя втюхаться?
— Чего?!
— Ну, как это говорится... влюбиться что ли.
— Да это я понял, я спрашиваю с чего ты это взял?!
— А разве итак не ясно? Он тебя вырастил, выкормил, должность дал высокую, правами наделил, от обязанностей освободил, почти в семью, можно сказать, записал, а когда ты его так неосторожно предал, он тебя не то, что на кусочки не разнёс, а, наоборот, в спальню тебя свою пустил, любить тебя стал, хоть и в меру своей извращённости.
— Что за чушь?!
— Хех, чушь... да нет, не такая уж и чушь. Вот мы сейчас поиграемся, пошалим немного, а потом его сюда приведём полюбоваться, там и посмотрим, чушь или нет.
— Вы не можете...
— О, ещё как можем. Мальчики, обнажайтесь.
Тёмные фигуры отделились от стены и стали снимать с себя облачение, оставаясь только в верхних чёрных ливреях. Сам же говоривший, оказавшийся наследным принцем, отошёл в сторону, дабы иметь хороший обзор.
Цепи начали менять положение, так что Вальтер дико задёргался, снова почувствовав себя распятой похотливой шлюхой, подставляющей зад под каждого встречного. Его в буквальном смысле слова нагнули и спеленали, лишив возможности сопротивляться. Даже поводок пригодился, одна из цепей как раз была через него продета, так что головой тоже можно было руководить.
— Ну что же, мальчики, приступайте. Эта златокудрая сучка так и просится, чтобы её отпороли.
Другого сигнала не потребовалось, и один из стражей тут же схватил оттопыренную задницу парня и без предисловий, резко вошёл внутрь. От неожиданности, Валь закричал и задёргался, но мужчина даже не обратил на это внимания и начал грубо и быстро надевать его жопу себе на член.
Другие тоже смекнули, что к чему и голова парня сразу пошла в ход. Его схватили за волосы, и цепко держась за кудри стали неистово трахать, нисколечки не заботясь о своём «благодетеле».
Стражи долбились в глотку парня с чувством, так что набухшие и толстые члены заходили внутрь по самые яйца и изливались там. Порой, ему кончали в рот, порой просто в лицо, заставляли брать сразу два или три и непрерывно, неустанно менялись местами, отдирая его зад до состояния алчущей, хлюпающей, скользкой дыры.
Когда, наконец, бесконечный поток насилования закончился и Валь понял, что его наконец-то никто не трахает, он тут же потерял сознание и больше уже ничего не чувствовал.
Мне снился кошмар. Как-будто я нахожусь в стане врагов, меня поймали, привели к королю, а он смотрит на меня, и вместо приказа о казни, говорит: « — А что вы принесли ко мне эту шлюху? У нас же две тысячи уставших солдат, так пускай же она обслужит всех. « И начинается что-то страшное. Я не вижу всех людей, но чётко понимаю, что их много, а рядом уже пятеро высоких смуглых, грязных и накаченных типов. Один из них берёт меня за волосы и тащит по земле в большой шатёр, потом бросает на пол и кидается следом. Он наваливается на меня всей своей тушей и начинает рвать на мне одежду. Его дружки уже раздвигают мне ноги и держат руки. Один из них наступает мне на шею, так что, мне становится тяжело дышать и в этот момент тот громила одним резким рывком входит меня, и я кричу от дикой, неимоверной боли.
— АААА!!!
— Тише, тише, тише! Спокойнее мой мальчик, всё хорошо, страшные дядьки ушли, и твоя попка уже заживает. Не бойся.
— Что... что...
— Ничего уже. Я наказал тех, кто обидел моего маленького. Их уже нет в живых. Они хотели проверить как я тебя люблю, что ж, проверили. Очень я, оказывается, тебя люблю.
Валь, наконец, смог прийти в себя и осознать слова монарха.
— Любите...
— Да, прости, что раньше не говорил, думал, ты итак понимаешь...
— Понимаю что?!
Парень попытался вскочить, но тут же рухнул обратно на подушки. Он, оказывается, лежал на кровати, под одеялом. Конечно, спальня была королевская.
— Ну, не надо так переживать. А чего ты собственно ещё ожидал? Да, я тебя люблю, поэтому и не убил, несмотря на все твои выходки. Просто, я люблю несколько своеобразно.
— Да уж... своеобразно...
— Ну ладно, прям засовестил меня. А вот, ребята, между прочим, сделали с тобой куда более ужасные вещи, и ничего, их ты почему-то не винишь или понравилось?
— Хах, не виню... так, вы же их уже итак убили?
— Ну да...
— Тогда какой смысл?
— В общем-то логично, конечно, но всё равно, обидно.
Парень улыбнулся в ответ на слова монарха, и всё-таки найдя в себе немного сил, придвинулся к мужчине и положил голову ему на плечо.
— Обещайте мне одну вещь.
— М? какую?
— Когда я выздоровлю, давайте уже с вами, наконец, нормально потрахаемся? А то, я походу, тоже начинаю понемногу в вас влюбляться...