- Вот видите, Святослав…
— Мстиславович, - подсказал я, осматривая небольшую квартирку в старом, построенном еще до Сталина, деревянном доме. Дом был стар, но удивительно было то, что стены не повело, крыша тоже была в приличном состоянии, хотя, было такое впечатление, что дому не восемьдесят лет, как значилось в договоре, а значительно больше. Но дом мне понравился. Веяло от него уютом, при котором, видимо, были приучены жить наши предки.
Агент конторы по аренде жилья заученно улыбнулся и продолжил:
— Да, да, Святослав Мстиславович, дом, конечно, очень старый, но построен он из натуральной ли-ственницы, а это, как вы, должно быть, знаете, очень прочное дерево. Тут прежний хозяин даже канализацию и водопровод проводил, трубам всего лет пять. Со светом тоже проблем не будет, район здесь малонаселенный, недавно новую проводку по всему району провели, словом, хоро-шее это жилье. Оплату сразу будете вносить?
— Конечно. – Несколько тысячных купюр перекочевало в руки агента, он еще раз дежурно сделал «cheese», протягивая бланк договора. – Распишитесь, пожалуйста, тут, и еще вот тут. Ну что же, оплату за жилье буду принимать тоже я, дом принадлежит моей бабушке, я ее официальный представитель. До свидания, Святослав Мстиславович.
Закрыв за агентом дверь, я первым делом осмотрел санузлы в квартире. Прежние хозяева дейст-вительно провели в дом достаточно современную, но шумную пластиковую трубу канализации и трубы с горячей и холодной водой. Ванна была отделана деревом, никакого кафеля и пластика тут не было, только современная и достаточно просторная душевая кабина в углу как бы напоми-нала о цивилизации.
В течение нескольких последующих дней я перевез свой немногочисленный холостяцкий скарб. Ремонт дому не требовался, да и не стал бы я его делать в чужом доме. Впрочем, вот чужим дом не был. От деревянных стен как будто шло незримое тепло, иногда как будто ласковые женские руки трогали меня за плечи. Причем руки, я отчетливо это чувствовал, должны быть именно жен-ские. Честно говоря, меня это даже порадовало, в наше злое время редко встретишь такой уютный дом, а энергию, исходящую от него – и подавно.
В первую же ночь произошло самое интересное. Приползя с ночной смены скорой помощи, я за-лез в душ. Вода взбодрила меня, и тут я явственно услышал, нет, почувствовал, скорее кожей, томный женский вздох. Я огляделся, естественно, никого не обнаружив, и продолжил мыться. Тут вздох повторился, совсем рядом. Я снова огляделся, и догадался, что голос был мысленный.
— Здравствуй, Святослав, - произнес голос в моей голове. – Уж не чаяла встретить достойного мужчину. Прежние-то были склочные да сварные. А ты хороший. Ласковый…
При последнем слове, вернее, мысли, член стал твердеть. А женщины-то у меня давно не было. Работа, будь она трижды… А тут, какой чувственный голос, у современных женщин таких голосов я не слышал вообще.
— А ты не проклинай, - снова сказал голос. – Ты лекарь и хороший лекарь, вижу сие.
— Кто ты? – вырвалась у меня мысль, видимо, был ошарашен, и слова на язык не лезли.
— Амринель меня зовут, - рассмеялась невидимая женщина. – Живу я тут. И уже давно.
— Имя как в компьютерных играх, - подумал я. – Сейчас скажет, что эльф. Похоже, к психиатру надо. Или к бабке. Ну не к попу же ходить, терпеть я их не могу, лицемеров христианских….
— Святослав, вот потому ты мне и люб, - продолжил голос. – Я действительно принадлежу к древ-нейшему народу, которые люди позже назвали эльфами. Нас ваши попы христианские убивать научились, моего народа почти не осталось, а я вот смогла уцелеть. А ты природу любишь, да попам не веришь.
— Так ты призрак? Почему же я тебя не вижу? А может, ты нечисть какая, вампир там или демон? – посыпались мысли у меня.
— Тише! – Незримая ладошка легла мне на рот, причем уже явственно, и я остолбенел, впрочем, от этой ладони мой половой орган стал стальным стержнем. – Не поминай злую силу, милый. Нет, нечистью не была я ни доселе, и впредь не буду, хотя попы христианские наш народ нечистью называли.
– Не видишь ты меня потому, что в разных измерениях мы с тобой
Хочешь меня увидеть? И знамо дело, - тут ее голос опять стал колдовским – познать?Вопрос был риторическим. Она это поняла, рассмеялась, при ее смехе словно зазвенели неведо-мые колокольчики и бубенчики.
— Пойдем в светлицу. Место, где моются, нечисто, нельзя друг друга тут любить. Да и банник раз-гневается.
Я как заколдованный, сделал несколько шагов в комнату и опустился на свой старый полуторный диван. Звука ее шагов я не услышал ни явно, ни мысленно.
— Погаси свою лампаду, не люблю я их свет, - прожурчала Амринель, - оставь лишь малую, на стене, чтобы меня увидеть мог.
Я так и сделал, оставил включенной лишь бра на стене. Невидимые ладошки погладили меня по спине.
— Вот сейчас покажусь тебе, милый, - вновь раздался ее голос. – Но я не везде на людей похожа. Не оттолкнет сие тебя?
В этот момент мне уже было все равно. Будь она хоть большой кошкой, с шерстью и хвостом, я ее хотел так, как никогда не хотел ни одну женщину.
— Хвоста и шерсти у меня нет, - хихикнула она. – Ну что же, смотри.
Ласковые прохладные ладошки прошлись по моей спине уже явно и всерьез. Я медленно, боясь спугнуть ожившую сказку, повернулся.
Она была небольшого роста, где-то полтора с копейками метра высотой, с кожей практически белого цвета. Глаза были огромными, зелеными, миндалевидной формы. Ее формы были как у нимфы или богини, небольшие, первого размера грудки были острые, высокие. Крупные, с ви-шенку, темно-медные соски были еще и длиннющими, сантиметра три. Волосы были только на голове, ярко-рыжие, длинные, почти до пят, распущенные волной по изящной спинке и округлым соблазнительным ягодицам.
Между ног волос не было совсем, как у девочки семи-восьми лет, розовая пещерка вагины была приоткрыта и влажно блестела, клитор был крупным и длинным, как маленький член, длиною до пяти-шести сантиметров, и сейчас он почти весь был высунут наружу, мокрый и розовый. Ушки – единственное, что отличало ее от людей – длинные и острые, хотя с такой же шелковой кожей.
— Ну, - промурлыкала она, - по нраву я тебе? Ну же, не томи, люби меня…
Длинный темно-розовый сосок коснулся моей щеки, и она издала томный короткий стон. А затем протяжно вскрикнула, когда оба соска, сперва один, потом второй, оказались в моем рту.
— Целуй их, соси их… Милый, они у меня такие чувственные, ой, как же хорошо ты делаешь…
Я не мог оторваться, ее сосочки затвердели и катались под языком как твердые ягодки. Глаза Ам-ринель стали огромными, как озера, дыхание ее стало прерывистым, затем она пронзительно за-кричала, прижав мою голову к грудкам и стала оседать рядом с диваном. Я успел поймать ее, по-ложил на диван. Спустя пару мгновений она открыла глаза и улыбнулась.
— Ой, как я истосковалась… Прости, я тебя не испужала? Хочешь поцеловать меня… где-нибудь еще?
Вместо ответа ее розовый, мокрый, похожий на маленький член, клитор тоже оказался в моем рту. О, как долго я искал женщину с таким восхитительным запахом и умопомрачительным вку-сом… На сей раз она кричала долго, протяжно, как будто последний раз ее ласкал мужчина много лет назад.
— А так и есть, - сказала Амринель, придя в себя. – Это было много лет назад, милый. Я выжила потому, что сумела спрятаться в стенах этого дома. Этот дом просто чудом не был разрушен, да, и признаюсь, я подколдовывала немного, чтобы его не снесли. Мужчины моего народа были унич-тожены, моего любимого тоже… - Тут ее глаза налились слезами.
Я прижал ее к себе, гладя шелковистые ярко-рыжие волосы.
— Не плачь, солнышко. Теперь ты со мной, и это главное.
Амринель подняла голову, ее глаза вновь стали озорными.
— Ну, мы еще не делали главного, правда? Теперь моя очередь делать тебе приятное.
С этими словами мой член оказался в ее божественном ротике. Я продержался секунд сорок, не больше, затем волна наслаждения затопила низ моего живота, и изверглась наружу, вызвав по-темнение в моих глазах. Когда я открыл глаза, Амринель томно смотрела на меня, слизывая ро-зовым язычком остатки спермы с головки члена
– Как давно я не пробовала мужское семя… А теперь я снова приведу тебя в форму, - ее пальчики стали перекатывать яички, переби-рать мошонку, и я почувствовал, как, вопреки всем законам физиологии, желание вновь приходит ко мне.Через несколько секунд член снова был твердым, и я вновь ее хотел ее, как и в первый раз.
— Ты и впрямь волшебница, - прошептал я. – И сколько раз ты так можешь?
Амринель нежно слизнула прозрачную жидкость, текущую с головки.
— Столько, сколько захочешь ты. Если ты не против, мы будем любить друг друга всю ночь. А те-перь… теперь познай меня, дочь позабытого народа. Подари мне детей, тогда наш род продол-жится вновь. Иди ко мне, мой князь, мой Святослав…
И в голове у меня случился взрыв. Я увидел себя в кольчуге, остроконечном шлеме с наносником, с длинным красным щитом с изображением коловрата. Вокруг кипела битва, наш город горел, кривоногие печенеги рубились с русскими витязями. И на моих руках умирала с печенежской стрелой в груди княжна Любомира. Ее глаза… были глазами Амринель…
— Мой князь, - голос Любомиры-Амринель был тихим, - мы встретимся вновь, пройдем вместе садами Ирия, и Боги вновь соединят нас, может, спустя многие годы… Не грусти, жди меня… лю-бый мой…
Мой крик был криком разъяренного зверя. Я искал смерти, без любимой жизнь свернулась в ма-ленькую красную точку и стала яростью. В бешенстве я бросился на стрелы и сабли печенегов…
— Ты вспомнил меня? – Пелена спала с моих глаз. Амринель смотрела на меня, и в ее глазах бы-ла вся Вселенная. – Мы с тобой любим друг друга уже много веков. Мы встретились в древнейшие времена, ты тогда был воином племени гипербореев Звором. А я, я все та же Амринель. Правда, на земле Руси мне пришлось взять другое имя, но и там мы нашли друг друга.
— Но ведь ты умерла?
— Умерла. – Амринель смотрела на меня серьезно. – Но не вся. Сущность моя не смогла уйти в Ирий. Я ждала тебя здесь, долго, в этом старом доме. Ты вернулся, мой князь, мой Святослав. Так люби же меня вновь, как и много лет назад! Люби всю ночь! Люби вечно!
Опрокинув меня на диван, она насадилась на мой член, причем он вошел в ее пещерку, как к себе домой. Амринель насаживалась на моего парня страстно, все ускоряя темп, издавая протяжные крики, и я чувствовал, что скоро мой вулкан вновь извергнется. Еще несколько движений, и я раз-рядился в ставшую за несколько минут желанной женщину. С первым моим выплеском Амринель пронзительно и громко закричала, насадилась на меня до самого паха и рухнула на меня.
Всю ночь мы любили друг друга, перепробовали все возможные позы, число своих оргазмов я уже не помнил, а уж ее оргазмы вообще счету не поддались бы. Простыня была мокрой от наших соков и моей спермы, но мы не обращали на это внимания. Я словно был в настоящее сказке, ее чары иными словами было не назвать, ни одна земная женщина не смогла бы за одну ночь сделать мужчину сильным для соития несколько десятков раз подряд. А Амринель могла, причем делала это легко и непринужденно.
Пара движений ее маленьких пальчиков на моем члене – и он стано-вился стальным жезлом страсти. Больше всего ей нравилось, сидя верхом на моем парне, откло-няться назад, чтобы мои пальцы могли играть с ее крупным и длинным клитором, прикосновения к нему взводили ее мгновенно, и спустя минуту следовал бурный и продолжительный оргазм, во время которого ее пещерка извергала большое количество соков. Чуть позже я нашел ее сок вос-хитительным на вкус, когда вылизывал ее ярко-красную пещерку, языком перекатывая твердый перчик клитора, при этом Амринель, как и раньше, бурно и обильно извергалась в мой рот.
Когда мы, наконец, устали после неисчислимого множества оргазмов, она лежала на моей груди, перебирая пальчиками темные завитки волос, кстати, обилие волос на моем теле только допол-нительно возбуждало мою принцессу. Амринель рассказывала мне о своем народе, о его силе и возможностях.
Как оказалось, эльфы были сильными и могучими магами, за что люди их недолюбливали ис-покон веков и всеми силами старались эти силы заполучить себе. В конце концов, когда на запа-де расцвела инквизиция, да и на русской земле преследовали всех, кто обладал волшебными си-лами, остатки эльфов покинули этот мир. Остались лишь немногие
Эльфы на человеческий взгляд были почти безсмертными, жили они долго, не одну сотню человеческих лет.Моя возлюбленная, ока-зывается, помнила меня в нескольких моих перерождениях, и не только на русской земле, мы любили друг друга в древней Гиперборее, Антлани, она же Атлантида, в Шотландии, среди кельт-ских племен, в Нормандии, на суровой северной земле, и несколько раз – здесь, в России. Многие ее соплеменники не одобряли любовь человека и эльфийки, но, видя истинность наших чувств, в конце концов, отступили.
Эльфийские женщины, как я уже увидел, отличались от земных. Во-первых, среди них просто не было некрасивых, этот народ отличался просто волшебной красотой, кстати, это была еще одна причина людской ненависти. Кроме головы, у них не было волос ни на теле, ни на конечностях, соски и клиторы были длинными и большими, практически все эльфийки испытывали несколько десятков оргазмов во время соития, и у всех женщин этого народа была магическая способность восстанавливать мужскую силу.
Впрочем, было еще много других способностей, все эльфы почти безшумно ходили, были по-кошачьи ловки, умели искусно прятаться от посторонних глаз и эти самые глаза отводить ненужным людям, а еще умели переходить в другое измерение, сливаясь с окружающими предметами. В таком состоянии они умели находиться достаточно долго, все видя и слыша. В этом состоянии и находилась Амринель, когда впервые увидела меня.
— Как же мы теперь будем жить? – обеспокоился я. – Мне очень не хочется, чтобы ты все время пряталась от людей. Или ты их не любишь и не хочешь показываться им на глаза?
Амринель грустно покачала головой.
— Во мне нет ненависти к людскому племени, потому что в нем цветут такие чудные цветы, как ты, милый. Я много лет жила в этом старом доме, знаешь, а ведь ему не одна сотня ваших лет, это наш с тобой дом, ты его построил в своей позапрошлой жизни, построил для нас с тобой. И не случайно ты вновь вернулся в него сейчас. Я предвидела это, знала, что ты однажды придешь. Только вот признала не сразу, много лет прошло, да и ты изменился внешне. Только мы, эальвэ, так зовется наш народ, видим скрытую суть человека. Главное, ты вернулся. – Ее глаза вновь стали бездонными зелеными озерами. – И я тебя не покину отныне.
— А у нас было много детей? – поинтересовался я. – Ведь у людей и эльфов могут быть общие де-ти, я даже читал об этом. У Толкина, кажется.
— Сэр Джон Руэл Толкин много общался с нашим народом, - улыбнулась Амринель. – Правда, как это часто бывает, ему поверили немногие, восприняли его труд как сказку. На самом деле он описал вашу историю, задолго до того, как произошел ледниковый период, и ваша цивилизация рухнула в пропасть примитивизма. – Она потерлась носиком о шерсть моей груди. – У нас было много детей, любый мой.
Многих сейчас уже нет в живых, ведь последний раз мы с тобой жили вместе больше шестисот ваших лет назад. Несмотря на то, что наши дети куда более долгожите-ли, чем люди, в среднем они живут около пятисот лет, сейчас их нет в русской земле никого. Са-мый младший наш с тобой сын Карит Мак Гойл живет в Шотландии, среди гор, сейчас ему триста восемьдесят четыре года, но он скрывает свой возраст, тем более, выглядит он на семьдесят. – Амринель провела пальчиками по моей груди, задев сосок, от чего мой боец вновь ожил.
– Ты всегда любил детей, Святослав. И сыновей, и дочерей, в равной степени. В последний раз у нас с тобой их было шестнадцать. Могло быть и больше, но жили мы с тобой не очень богато, да и со-седи отчаянно завидовали нашей большой и дружной семье, и мы с тобой решили остановиться на шестнадцати.
— В наше злобное время и два ребенка очень большая проблема, - покачал головой я. – Страна у нас дикая, правят сила и деньги. А простому люду платят как рабу, чтобы с голоду не помер. Но я очень хочу много детей, Нель
– Ой, как же долго я тебя ждала, как истосковалась, как соскучилась!Я прижал ее к себе, ставшую милее целого мира женщину, и неважно, что она была из другого времени, другого народа, другой эпохи, это была моя суженая, прошедшая со мной всю вечность…
Нель тем временем мягко взяла в руки мой член, от чего он сразу стал твердым, как железо, и снова опустилась на него своей яркой красной мокрой пещеркой, до самого корня, принимая его в себя как величайшее сокровище.
— Прости меня… - судорожно прошептала она, постанывая. – Не могу себя сдержать… за столько лет я так соскучилась по тебе… так буйно хочу… хочу тебя… хочу… ой, какой чудный, замечатель-ный… славный… у тебя воин… мой цветок совсем засох внутри… полей же меня… любый мой… по-лей своим семенем… он так ждал тебя…. ждал безумно… долго… ну же… да… да!... да!!!!
И мое оружие вновь выстрелило в мокрую сочную желанную глубину ее тела новым потоком. Кажется, за эту ночь я кончил за несколько лет вперед…
— У тебя будет много, много таких лет, - рассмеялась Нель, она, как и все эльфы, прекрасно чита-ла мои мысли. – Лет пятьсот я тебе обещаю. И все пятьсот лет ты сможешь любить меня как сего-дня.
— Бедные люди, - подумал я. – Просто жаль, что они не ценили такое сокровище, как народ эаль-вэ, приняв в себя их культуру, человечество избежало бы множества напастей, войн, генетических болезней, куда меньше было бы психически больных… Люди, глупцы и слепцы, своими руками уничтожили целую высокоразвитую цивилизацию…
— Это так и есть. – Глаза Нель вновь стали мудрыми и глубокими, в первый раз я ощутил, сколько же лет моей половинке, насколько мудр ее народ, насколько мелочными им кажутся люди. – Мы для этого и были сюда посланы свыше. Жаль… - она вздохнула, - сейчас это исправить практиче-ски невозможно.
Мой народ ушел почти целиком в свой родной мир, здесь была лишь экспеди-ция. Сейчас на вашей планете представителей моей расы всего несколько десятков, те, кто решил остаться и попробовать, невзирая ни на что, помогать людям. Некоторые из них достаточно из-вестные целители и знахари, и до сих пор разного рода конфессии не имеющих отношения к Создателю сект пытаются объявить их посланцами нечистой силы.
— Я где-то читал, что орел не должен спускаться достаточно низко, чтобы узнать о себе мнение сусликов, так как ясно, каким оно будет, - сказал я. – Вот и нам с тобой, принцесса Амринель, не стоит знать мнение сусликов. Значит, мы будем помогать людям?
— Предвижу твой следующий вопрос, милый, - Нель слегка улыбнулась, - нет, они этого не дос-тойны. Люди как дети, не желающие взрослеть, им всегда мало игрушек и песка в песочнице. Но дети достойны жалости, ибо неразумны и жестоки.
— Пороть таких детей надо нещадно, - проворчал я, - глядишь, и порядка было бы больше.
— Согласна, - потянулась Нель, кстати, она и не думала слезать с моего бойца, и движение ее бе-дер вновь сделало его твердым, - может быть, наши дети хоть немного изменят к лучшему ваш мир?
Знаешь, они у нас талантливыми всегда были, двое дочерей – музыкантки, причем, извест-ные, еще три дочери – актрисы и поэтессы, пятеро сыновей – профессиональные военные, двое из них – генералы и адмиралы, два сына – скульпторы и архитекторы, один из них Зимний дво-рец строил, а другой – башню во Франции, теперь она его именем называется.
— Эйфелева башня? – удивился я. – Вот уж никогда бы не подумал, что Эйфель – наш сын!
— Наш, - кивнула Нель. - Остальные – целители и врачи, многие с мировым именем. Вот такие люди могли бы спасти не только Россию, но и весь мир. Ну как, попробуем дать этому миру еще гениев?
Женщины нашего народа рожают сразу двоих-троих, для нас это норма, не пугайся, мой целитель, когда через десять месяцев ты станешь трижды папой.
— У вас беременность длиннее, чем у людей на месяц?
Нель кивнула, и снова стала раскачиваться на моем жезле, лишив меня возможности говорить в течение минут тридцати. Как всегда, бурно кончив, она довела до оргазма меня, правда, семени у меня уже почти не было.
— Все, не буду более тебя мучить сегодня, - жарко поцеловала меня, нехотя слезая, Нель. – Твои силы нуждаются в подзарядке. Давай будем спать. Завтра ты не на работе, милый, и…
— И полностью в твоем распоряжении, - довершил я. Нель рассмеялась своим дивным смехом:
— О, да, за ночь я подготовлю твой организм к новым подвигам! А теперь спи.
Ее ладонь коснулась моего лба, и я улетел в царство снов, где отныне была лишь одна женщина.
***
<
KROT1 пишет:
ИСФИСФЕЙ АЛЕБАСТРОВИЧ СИНЕМЯТАЧКИН ТАМ БЫЛ И ВЫПОРОЛ ЕЁ ОН ПОРОЛ, ОНА СМЕЯЛАСЬ ПОТОМ ВСТАЛА И ОБЕЩАЛА ХОРОШО СЕБЯ ВЕСТИqwerty пишет:
крутоhabibhon пишет:
Хороший не забываемий рассказArevuare пишет:
Кажется, я впервые влюбился в автора.. Хочу тобой также владеть, где бы ты ни была!Серж пишет:
Просто волшебноЛеушин пишет:
Немного сумбурная, как жизнь, история о Любви, почему то запавшая в душу..Максим пишет:
Отличный, чувственный и романтичный рассказ о сильной любви(которая, уверен, пройдёт любые испытания)! Я хотел бы такие отношения с моей мамой и девушкой - стать их верным куколдомКунимэн пишет:
Лучше бы бабка не пердела )))Илья пишет:
Спасибо за рассказ!Получил удовольствие и воспоминания нахлынули…Олег пишет:
Ну зачем самоедство? Ну переспал, ну доставил ей удовольствие! А совесть должна спать.Monika09 пишет:
Я была в шокеРаФАэЛь 145 пишет:
фуу!! из-за того, что сестра и парни издевались над парнем, которым им жопы лизал - этот рассказ получает худшую оценку! ненавижу такие рассказы! особенно, когда лижут волосатые грязные пацанские жопы! фу! та и сестра хороша, тупорылая! ей лишь бы потрахаться, дура конченая!PetraSissy пишет:
Классный рассказ.Хотелось бы и мне такDen пишет:
С нетерпением жду продолжения больше извращения и лесбийской любви принуждения.ВладО пишет:
Жили на первом этаже, а другие в подвале жили? Жаль в рассказе правды нет.Oleg пишет:
Офигенно!!!Эдвард Элрик пишет:
Осталось ролик снять по такому сюжету. Думаю будет бомбаракета.iam пишет:
Херня! Влажные мечты менеджера неудачника.Cortny пишет:
Классный рассказ 👍Сер пишет:
Что за педараст и скотолжник писал этот рассказ? Может он зоофил?noname пишет:
Жаль что у этого автора всего две повести.Нонн пишет:
Какая прелесть.Nataly пишет:
Очень возбуждающее.