Я лежал на больничной кровати и смотрел в потолок. В последнее время я стал частым обитателем больниц – примерно с тех пор, как начал занимать призовые места в региональном гоночном клубе. Редкий сезон обходился без травм – в основном переломов. Как и подавляющее большинство людей, я конечно ненавидел больницы, но в то же время меня как-то странно туда тянуло.
Единственным разумным объяснением этого странного влечения были медсестры. Молоденьких девчонок в белых халатах в любой больнице было с избытком. И всегда находилась парочка не просто симпатичных, а по-настоящему красивых. В этот раз с большим отрывом лидировала Таня. В отличие от большинства медсестер, которые были практикантками, Таня работала в больнице постоянно. График ее дежурства был через день. Разумеется эти дни были для меня праздниками.
На вид Тане было года 22-23. Рост выше среднего, хорошая фигура, которую не мог скрыть даже медицинский халат – все это было не важно. Важна была ее обезоруживающая улыбка. И разумеется курносый носик, из-за которого ее лицо казалось немножко детским. К подобным курносым носикам я всегда был неравнодушен. Да что там говорить, в Тане мне нравилось абсолютно все: светло-русые волосы, серо-голубые глазищи, запах ее духов, когда она наклонялась надо мной, чтобы что-нибудь поправить... перечислять можно до бесконечности. Кто-то скажет – обычная девчонка. А вот нравились мне такие.
Ответные чувства вроде тоже были. По крайней мере мне так казалось. Таня частенько заходила ко мне в палату просто поболтать. Мы могли обсуждать любые темы: ее или мою работу, животных, даже автомобили с мотоциклами. О своей гоночной карьере я предпочитал не заикаться – было стыдно за последнюю аварию. Решил покрасоваться на финишной прямой.
Вот такие у нас были отношения: официально друг другу ни в чем не признавались, держали дистанцию. Она - медсестра, я - ее беспомощный пациент. Утаивать чувства было глупо, но мы продолжали это делать. В другой ситуации я был бы посмелее. Но в больницах я всегда стеснялся своей беспомощности.
Хуже всего был мой постельный режим и связанные с ним довольно интимные процедуры. Даже в 25 лет я сильно стеснялся. По крайней мере в этот раз я был один в двухместной палате. Скучно, но зато никто не видит твоего позора. Кроме медсестер разумеется. Особенно сильно я стеснялся понятно Тани. Она это знала и всегда подшучивала надо мной, сравнивая со стеснительным 12-летним подростком. Если честно, я так себя и чувствовал: застенчивым шестиклассником, влюбившимся в симпатичную практикантку из пединиститута. И это несмотря на то, что младшей, пусть даже всего на пару лет, была Таня. Всему виной была больничная обстановка.
Несмотря на частые попадания в больницы, я никак не мог к ним привыкнуть. Почему-то вспомнился мой самый первый визит в больницу в семилетнем возрасте. Поначалу у меня был шок. Первые три дня я просто проплакал. Никак не мог привыкнуть, что забрали от родителей. На фоне сильнейшего эмоционального потрясения в моем мозгу навсегда отпечаталось все, что происходило в палате. А палата была не простая. За отсутствием мест в обычных палатах меня положили в палату для малышей.
С двухнедельного пребывания в той палате подсознательно начался мой странный фетиш детства, который как я узнал с появлением Интернета, называется инфантилизмом. Нет, в той палате никто надо мной, семилетним, по-инфантилистски не глумился. Медсестрам было пофиг – им хватало постоянно орущих мокрых малышей. А жаль... Я начал представлять, что «могло бы со мной произойти».
Взгляд случайно упал на лежащий на тумбочке ноутбук. «А что если все эти хм.. воспоминания напечатать? – мелькнула у меня мысль, - Интересный рассказик получится» Я открыл компьютер. «Мне еще лежать в этой больнице не меньше недели, - подумал я, - Почему б не заняться литературным творчеством» Разумеется, «вспоминать» хотелось не о том, как было, а «что могло бы случиться».
Я запустил Word и задумался, вспоминая, как попал в ту детскую больницу. Я помнил, как меня привезли туда ночью на скорой после сильного приступа кашля. У меня было довольно запущенное воспаление легких. В обычных палатах не было мест и меня положили в палату для ясельных малышей. Впрочем ночью эта палата ничем не выделялась. Да и мне было совсем не важно куда меня отправили. По сравнению с тем, что забрали в первый раз от родителей. Насильно.
Ночью в палате было сравнительно тихо. Все ее обитатели спали. Кроме меня разумеется. Я маялся на кровати, тихонько всхлипывая. Под утро я все же заснул. Беспокойный, полный кошмаров сон длился всего несколько часов. С наступлением утра спать стало просто невозможно – в палате стоял непрерывный детский рёв.
Я нажал Enter, начиная новый абзац. Пора было переходить к фикшну. Так от чего я проснулся? От рёва малышей? А вот и нет.
Я проснулся от сильного позыва писать. Быстро вскочив с постели, я побежал к двери в коридор, чтобы найти там, в коридоре, туалет. Однако у двери меня ждал первый сюрприз. Она была заперта на ключ. Подумав, что туалет должен быть где-то внутри, я приступил к его поискам. Сама палата состояла из двух комнат. В первой, знакомой мне комнате были только кровати. Обстановка второй комнаты была более разнообразной. Там была раковина, небольшая ванна с душем, куча шкафчиков разного размера и два больших пеленальных стола, как в детской поликлинике. Двери в туалет во второй комнате я так и не нашел.
Я растерянно оглянулся по сторонам, пытаясь понять ситуацию с туалетом. Очень сильно хотелось по-маленькому и я не знал, сколько еще смогу терпеть.
- Что ты тут делаешь? – неожиданно раздался молодой женский голос за моей спиной.
Обернувшись, я увидел двух девушек в белых халатах. Одной было на вид лет 25, а вторая была совсем юной – лет 18-19, не больше.
- Почему не в постели? – строго спросила меня старшая медсестра, - Иди ложись. Рано еще.
Конечно по прошествии почти двух десятилетий я не помнил имен медсестер из той детской больнице. Впрочем, с литературной точки зрения это было не важно. «Назовем старшую Леной, а младшую Олей» - решил я. К Ленам я был неравнодушен в школе, а к Олям – в институте.
- Чего ты в такую рань бродишь по палате? – спросила Лена
Я покраснел и смущенно признался, что хочу в туалет.
- Сейчас я принесу тебе горшок, - улыбнулась Лена.
- Горшок? – удивился я.
- Объясни ему, Ленка, - засмеялась младшая медсестра.
- У нас в палате все пользуются горшками, - начала объяснять Лена, - Малышам ясельного возраста в туалет еще рано, а такого большого, как ты, никто туда водить не будеть. У нас без тебя, Витя, забот хватает. Только успевай менять малышам мокрые подгузники с ползунками.
- Так я сам, - непонимающе посмотрел я на медсестру, - Только у вас дверь закрыта.
- Дверь у нас закрыта потому, что детям запрещено выходить из палаты, - объяснила Оля, - Мы ни для кого не делаем исключений. Даже для детей постарше, как ты.
Лена подошла к одному из шкафов и достала оттуда салатовый детский горшок.
- Придется тебе у нас пользоваться горшком, - сказала она, поставив горшок у моих ног, - Снимай штанишки и писай. Или ты хочешь по-большому?
Густо покраснев, я смущенно опустил взгляд.
- Оставь мальчишку в покое, - засмеялась Оля, - Посмотри, как он покраснел от твоих вопросов. Давай выйдем, а то он стесняется.
- И что, каждый раз теперь куда-то выходить, когда его величество соизволит пописать? – проворчала Лена, - Подумаешь, при нас сходит на горшок. Как будто мы ни разу не видели, как маленькие мальчики пускают струйку.
Несмотря на Ленино недовольство, обе медсестры все-таки вышли из комнаты. Очень сильно хотелось писать, но оскорбленный, что мне, как детсадовцу, подсунули горшок, я твердо решил терпеть.
- Ну как наши успехи? – с улыбкой спросила Лена, вернувшись через несколько минут в комнату.
- Пописал? – поинтересовалась шедшая за ней Оля.
- Какой там, - усмехнулась Лена, - Горшок до сих пор пустой.
- Мы понимаем, что ты уже давно не пользуешься горшком, - начала уговаривать меня Оля, - Но у нас в палате такие правила.
- Давай, Витя, - сказала мне Лена, - Не надо терпеть. Тебе все равно придется пописать в этот горшок.
- Горшок только для маленьких, - обиженно заявил я.
- У нас все пользуются горшками, - улыбнулась Лена, - И маленькие, и большие.
- Какой упрямый, - сказала Оля, - Что, так и будешь стоять и терпеть, пока не описаешься?
Словно в подтверждение ее слов я, не в силах больше терпеть мучительный позыв, начал писать себе в штаны.
- Смотри, Оля! – дернула вторую медсестру за рукав Лена, - Мальчишка и вправду описался!
- Ну вот, дождались, - вздохнула Оля, - Надо было самим его раздеть, как маленького, и посадить на горшок.
- Как не стыдно! – повысила голос Лена, - Такой большой мальчик и описался у всех на виду.
Весь красный от смущения, я продолжал писать в штаны.
- Мы думали, у такого большого, как ты, уже не будет проблем с горшком, - улыбнулась Оля, - А ты оказывается до сих пор мочишь штанишки.
Девушки продолжали меня стыдить еще несколько минут. Я не выдержал и громко заревел.
- И что нам с ним сейчас делать? – вздохнула Оля.
- Как что? – улыбнулась Лена, - Подмывать и переодевать в сухое.
- Так я как раз об этом, - сказала Оля, - Во что ты предлагаешь одеть мальчишку?
- Хороший вопрос, - усмехнулась Лена, - Родители запасной одежды вроде не передали. Ладно, давай подмывать, а потом что-нибудь придумаем.
Вдвоем девушкам не составило труда поднять меня на пеленальный стол. Я сильно стеснялся медсестер, но послушно дал стянуть с себя мокрые трико с трусами.
- Смотри, как прикрылся, - засмеялась Оля, - В семь лет уже стесняется.
- Писать в штанишки мы не стесняемся, - улыбнулась Лена, мягко разнимая мои ладони, которыми я прикрылся между ног, - А постоять без трусиков не можем. Давай ложись на спинку.
Лена осторожно уложила меня на спину.
- Маечку задерем наверх, - сказала Лена, задрав мне майку до груди, - Вот так. Чтобы не замочить, когда я прижму тебе ножки к животу.
- У мальчишки и вправду все ноги мокрые, - согласилась Оля.
Лена отошла к раковине и включила воду.
- Кто тут лежит на столе голышом? – засмеялась Оля, легонько ткнув меня пальцем в живот.
Густо покраснев, я снова попытался прикрыться, но Оля не дала мне этого сделать.
- Маленькие дети не должны стесняться, - сказала мне девушка, - Особенно в больнице.
Вернулась Лена. Я с опаской наблюдал, как она намыливает маленькую тряпочку.
- Начнем с Витюшиного животика, - улыбнулась Лена и начала протирать мне живот.
Мне было немножко щекотно, особенно когда Ленина тряпочка спустилась пониже.
- Давай я подержу мальчишку, а то он так ерзает, - предложила Оля и не дожидаясь Лениного ответа вытянула меня за руки и ноги.
Чувствуя себя полностью беспомощным, я едва сдерживался, чтобы не заплакать от обиды.
- Чей это маленький писюнчик? – шутливо спросила Лена, приподняв пальцами мою письку, - Сейчас мы его хорошенько со всех сторон оботрем.
- Так смешно смотреть, как ты подмываешь семилетнего мальчишку, - улыбнулась Оля, - Как грудного.
- Раз описался, как маленький, значит и подмывать надо, как малыша, - засмеялась Лена, продолжая протирать мне письку намыленной тряпочкой.
Слушая обидное хихиканье медсестер, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
- А теперь оботрем вокруг писюнчика и задерем его наверх, - улыбнулась Лена, - Можешь раздвинуть карапузу ножки? Хочу помыть вот этот маленький розовый мешочек.
Оля раздвинула мои ноги и Лена принялась нестерпимо щекотно протирать мне мошонку.
- Ох, как мы боимся щекотки! – смеялась Лена, продолжая меня подмывать.
Посвятив моей мошонке чуть ли не целую минуту, Лена быстро вытерла мои ноги и попросила Олю задрать их вверх.
- Займемся Витиной попой, - сообщила она.
Лена начала вытирать меня между ягодиц. Неожиданно она остановилась ровно посередине и бесцеремонно углубилась намыленной тряпочкой в мою дырочку.
- Не научила еще мама Витю, как надо вытирать попу, - засмеялась Лена, демонстрируя Оле коричневое пятно на тряпочке, - Ничего, мы проследим, чтобы она у Витюши была чистая.
Девушки засмеялись.
- Продолжай его так держать, - попросила Олю Лена, - Сейчас сполосну тряпочку и снова везде протру, чтобы смыть мыло.
Лена отошла к раковине и принялась полоскать тряпочку под краном. Вернувшись ко мне, она сразу начала вытирать мне попу. На этот раз обошлось без вторжения в мою дырочку. Было очень щекотно, особенно когда медсестра занялась моей мошонкой.
- Смотри, как начал дрыгать ножками, - засмеялась Оля, - Совсем как наши малыши.
- И не говори, - улыбнулась Лена, - Все мальчишки одинаково реагируют на щекотку. Не могут терпеть, когда им протирают мошонку. Особенно вот тут, за яичками.
- Ага, там у мальчиков самое щекотное место, - согласилась Оля.
Попросив Олю опустить мне ноги, Лена так же старательно вытерла меня спереди. Я вздохнул с облегчением, что мои мучения закончились, но у медсестер были другие планы. Они решили помазать меня между ног детским кремом.
- Всех малышей, которые мочат штанишки, мажут между ножек детским кремом, - ласково объяснила мне Лена, - Чтобы предотвратить опрелости..
Я с обидой понял, что медсестры специально разговаривают и обращаются со мной, как с маленьким в наказание за то, что описался. Следующие несколько минут я вынужден был терпеть, как Лена нестерпимо щекотно мажет меня холодным кремом. Медсестры как обычно принялись обидно обсуждать, как я боюсь щекотки. Я догадался, что Лена специально делает все медленно, чтобы подольше меня помучить.
- Полежи пару минут на столе, чтобы впитался крем, - сказала Лена, наконец закончив меня мазать.
- Ну что? – спросила Лену Оля, - Придумала, что одеть мальчишке?
- Надо звонить родителям, чтобы принесли одежду, - вздохнула Лена, - А пока пусть ходит без штанишек.
- Вот так в одной маечке? – засмеялась Оля, - С голой попой?
- Подумаешь, - махнула рукой Лена, - У нас тепло. Ничего с мальчишкой от хождения без трусиков не случится.
- Пойду позвоню Витиным родителям, - сказала Оля и вышла из комнаты.
Лена не без труда сняла меня со стола. Я стоял рядом с ней, не зная, что мне делать. Неожиданно в комнату вошла незнакомая девушка Лениного возраста.
- Привет, Маша, - сказала Лена вошедшей медсестре.
- Привет, - немного удивленно ответила Маша, - А что, интересно, такой большой ребенок у вас в палате делает? И почему он без трусиков?
- В других палатах не было мест, - объяснила Лена, - Вот и положили к нам. А без трусиков потому, что недавно описался.
- Ай-яй-яй, как не стыдно! – покачала головой незнакомая медсестра.
Стесняясь новой медсестры, я потянул вниз короткую майку.
- Прекрати тянуть маечку! – строго сказала мне Лена, шлепнув по рукам, - Витя у нас такой стеснительный.
- Ага! – засмеялась Маша, - Посмотри, как покраснел.
Хотелось убежать из комнаты, но Лена держала меня за руку. Мне пришлось, краснея от смущения, слушать ее рассказ про свой недавний конфуз. Заметив, как Маша с интересом рассматривает меня между ног, я еще больше смутился.
- Пришлось уложить на пеленальный стол и подмывать, как малыша, - закончила свой рассказ Лена, - По всем правилам. Включая детский крем.
Маша наклонилась и бесцеремонно пощупала мне лобок.
- Действительно помазали детским кремом, - засмеялась она.
Девушки продолжали меня обсуждать еще пару минут. Неожиданно из соседней комнаты послышался громкий детский рёв. Отпустив мою руку, Лена побежала к ревущему малышу. Я направился вслед за ней и сразу забрался к себе в постель, чтобы не ходить без трусов у всех на виду.
Через полчаса пришла Оля – почему-то без белого халата.
- Ну что, позвонила Витиным родителям? – спросила Лена, - Когда они принесут ему одежду?
- Никто не поднял трубку, - вздохнула Оля, - Наверное все на работе.
- Придется тебе, Витя, целый день ходить с голой попой, - засмеялась Лена.
- Подожди, ты меня не дослушала, - улыбнулась Оля, - У меня после этого безуспешного звонка появилась одна идея. Смотри, что я Вите принесла.
Оля вытащила из сумки и продемонстрировала Лене светло-желтые детские колготки.
- Где ты взяла эти колготки? – удивилась Лена.
- Быстренько сбегала домой, - объяснила Оля, - Я тут рядом живу.
Бесцеремонно откинув одеяло, Оля приложила детские колготки к моим ногам.
- Как раз на Витю, - удовлетворенно кивнула она, - Это колготки моей младшей сестры. Ей тоже семь.
- Такие желтенькие и мальчику одевать можно, - с улыбкой заметила Лена, - Вот и нашли Вите штанишки.
- Не хочу колготки! – громко запротестовал я, - Их только маленькие носят.
- Тогда оставайся без штанишек! – отрезала Лена, - И больше мы твоим родителям звонить не будем. Еще неизвестно, придет ли кто-то сегодня.
Понимая, что девчоночьи колготки лучше хождения с голой попой, я нехотя согласился. Я ожидал, что Оля даст мне десткие колготки, но она сама одела меня как малыша.
- Какая прелесть! – засмеялась Оля, любуясь на меня в колготках, - Только надо подтянуть повыше.
Оля подтянула мне колготки до груди.
- Нигде не жмет? – ласково спросила медсестра, пощупав меня между ног.
Я промолчал, чуствуя, что краснею от смущения.
- Только попробуй еще раз описаться! – строго сказала мне Лена.
- Если ты и эти колготки намочишь, я для тебе больше штанишек искать не собираюсь, - сказала Оля, - Начнем пеленать как грудного.
- Кстати, ты теперь будешь ходить на горшок по расписанию, - добавила Лена, - Писать каждые два часа, а по-большому – через 15-20 минут после еды.
Лена с Олей вышли из комнаты. Я облегченно вздохнул, что они наконец оставили меня в покое. Впрочем радоваться было рано. Увидев через пару минут Олю с устрашающим шприцем в руках и я сразу понял, что он предназначался мне.
- Спускай колготки и ложись на животик, - приказала мне девушка.
- А может не надо? – захныкал я.
- Ну вот, - улыбнулась Оля, - Такой большой мальчик и боится уколов. Это не больно. Как комарик укусит.
- Он вообще всего боится, - сказала зашедшая в комнату Лена, - Хнычет по любому поводу. И что нам с таким плаксой делать?
Оля рывком стянула мне колготки до колен и подтолкнула к кровати. Укол действительно был не таким больным, как я себе представлял.
Примерно через полчаса после завтрака в палату зашла молодая врач в сопровождении пяти совсем юных медсестер-практиканток. Увидев, как Оля с Леной периодически носят в соседнюю комнату малышей, я догадался, что врач их там осматривает. Я подошел к двери и начал наблюдать за осмотром. Каждого ребенка поднимали на пеленальный стол и раздевали догола. Потом врач его слушала и щупала, подробно объясняя практиканткам, что она делает. Я с опаской ждал своей очереди.
- Пошли, Витя, - сказала мне Оля, - Сейчас врач тебя посмотрит.
Оля отвела меня в соседнюю комнату и вопросительно посмотрела на врача.
- Чего ты ждешь? – спросила врач, - Поднимай ребенка на стол.
- Тяжелый он, - с улыбкой вздохнула Оля, не без труда подняв меня на пеленальный стол.
- А что такой большой ребенок делает в палате для малышей? – спросила одна из практиканток.
- Положили к нам потому что в обычных палатах не было мест, - объяснила Лена.
- Интересная ситуация, - улыбнулась врач, - Даже не знаю, как сейчас его осматривать: как большого или как малыша.
Все засмеялись.
- А вы, девчонки, что скажете? – обратилась к практиканткам врач.
- Осматривайте как малыша, - со смехом предложила одна из юных медсестер.
- Ага, нечего для мальчишки делать исключений, - поддержала ее другая практикантка, - Осматривайте, как всех малышей до него.
- Конечно, как малыша, - присоединилась еще одна практикантка, - Так интереснее.
- Хорошо, - улыбнулась врач, - Раз все хотят, чтобы я осматривала ребенка как малыша, так и поступим.
- Кстати, мальчишка в этих колготках мало чем от ясельных малышей отличается, - заметила одна из практиканток, - Интересно, чья это была идея одеть его как двухлетнего?
- Ага, такие забавные колготки, - засмеялась другая девушка, - Неужели его дома до сих пор так одевают?
- У нас целая история с этими колготками, - сказала Оля, - Не во что было одеть Витю после того, как описался, вот я и принесла из дому колготки своей младшей сестры.
- Он что у вас уже умудрился описаться? – замеялась врач.
- Прямо при нас, - с улыбкой подтвердила Лена, - Отказывался ходить на горшок и терпел, пока не написал в штанишки.
- Ай-яй-яй! – укоризненно покачала головой врач, - Как не стыдно в семь лет писать в штанишки.
- Что, Витя? – спросила меня одна из практиканток, - Посмотрел, как малыши это делают и тоже решил попробовать?
Все снова дружно засмеялись.
- Раздевай ребенка, - сказала врач Оле.
- Догола? – спросила Оля.
- Конечно догола, - улыбнулась врач, - Мы же решили осматривать его как малыша.
Оля быстро раздела меня догола. Стесняясь врача и ее медсестер-практиканток, я смущенно прикрылся ладонями.
- Какие мы стеснительные! – засмеялась Оля, разнимая мои руки.
- Смотрите, как покраснел! – сказала одна из практиканток и все засмеялись, заставив меня смутиться еще больше.
- Такой забавный голенький карапуз, - улыбнулась другая практикантка, - Так смешно смотреть, как он стесняется.
- Маленькие дети, как ты, не должны стесняться, - сказала мне врач, - Особенно врачей и медсестер.
- Разве Витя не знает, что малышей всегда осматривают голенькими? – ласково спросила у меня Лена.
- Я не маленький! – огрызнулся я, чувствуя, что вот-вот заплачу от обиды.
- А кто? Большой? – засмеялась Оля, - Кто час назад при всех описался?
Практикантки тихонько захихикали.
- Иди сюда и поворачивайся спинкой, - попросила меня врач, потянув за руку, - Сейчас я тебя послушаю.
Врач принялась прикладывать к моей спине холодный фонедоскоп.
- Теперь спереди, - сказала врач и развернула меня к себе лицом.
Послушав меня спереди, врач нахмурилась и что-то записала в мою карточку.
- Ничего, будем давать антибиотики, - вздохнула она, - Мне с ним и без рентгена все ясно. Но все равно сегодня сделайте.
- Рентген грудной клетки? – уточнила Лена.
- Ага, - кивнула врач.
Неожиданно для самого себя я громко пукнул. Услышав, как захихикали практикантки, я густо покраснел.
- Сейчас пощупаем Вите животик, - улыбнулась врач и принялась щупать мне живот.
Было щекотно, особенно когда холодные чужие пальцы спустились пониже.
- Плотный животик, - сказала врач, - Ребенок у вас давно ходил по-большому?
- Сегодня еще ни разу не какал, - ответила Лена, - И с половиной малышей та же проблема.
- Тогда всем вечером поставить клизмы, - сказала врач.
Врач принялась листать мою карточку.
- Обязательно возьмите сегодня все анализы, - сказала она, - Кровь, мочу... Анализ кала наверное не надо. Обойдемся просто мазком.
- Мазок можно прямо сейчас сделать, - заметила Лена, - Пока ребенок голенький.
- Хорошо, - согласилась врач, - Покажи моим студенткам, как это делается.
Лена отошла к одному из шкафов и достала оттуда пробирку и банку с ватными палочками.
- Ложись! – сказала она мне, вернувшись к столу.
Я послушно лег на стол, продолжая с опаской коситься на Лену.
- Укладываем ребенка на бок, - пояснила Лена практиканткам, - Вот так. Ножки нужно до отказа прижать к животу, чтобы открыл попу.
Я почувствовал, как чужие пальцы раздвигают мне ягодицы и неожиданно догадавшись о Лениных намерениях, быстро разогнул ноги и сильно сжал попу.
- Давай я подержу мальчишку, - предложила Оля.
- У меня есть идея получше, - сказала Лена, - К тому же всем наверное интересно, как справиться с непослушным ребенком в одиночку.
- Правильно, - согласилась врач, - Опытная медсестра должна уметь все делать одна, без помощников.
Лена перевернула меня на спину.
- Тем, кто карпизничает и сжимает ягодички, делают мазок на спине, - сказала Лена, - И клизму, кстати, тоже.
Медсестра одним рывком задрала мои ноги вверх.
- Укладываем на спинку и задираем ножки, - пояснила Лена, - Вот так, прижав коленки к груди. Видите, как у ребенка широко открыта попа? В этой позе он никак не сможет сжать ягодички.
- Мальчишка так смешно лежит, - засмеялась одна из практиканток, - Выпятил вперед писюнчик с яичками как напоказ.
Девушки дружно засмеялись. Лежа перед всеми голышом, я не знал, куда деться от смущения.
- В этой позе достаточно просто сильно прижать ножки ребенка к животу, - продолжала объяснять Лена, - Даже если он начнет ими дрыгать, все равно не вырвется.
Я почувствовал прикосновение чужих пальцев к мошонке и сразу же задрыгал ногами от нестерпимой щекотки.
- Видите? – улыбнулась Лена, - Вовсю дрыгает ножками, но никак не может вырваться.
- Мальчики не любят, когда им трогают мошонку, - засмеялась Оля, -. А Витя у нас вообще так боится щекотки. Смотрите, как он пытается увернуться от Ленкиных пальцев!
- В этой позе у мальчишки ничего не получится, - сказала Лена, - У ребенка теперь все полностью открыто между ножек. Могу трогать его, где хочу.
- Пощекоти ему яички еще раз, - неожиданно попросила врач, - Хочу кое-что показать своим студенткам.
- Вот так? – улыбнулась Лена, снова принявшись щекотать мне мошонку.
- Ну? – вопросительно посмотрела на практиканток врач, - Кто что заметил?
- Кремастерный рефлекс? – неуверенно сказала одна из девушек.
- Правильно! – подтвердила врач, - При щекотании мошонки яички немножко втягиваются вовнутрь. Особенно сильно этот рефлекс выражен как раз в пяти-семилетнем возрасте. Покажи им еще раз.
Почувствова, как Ленины пальцы снова коснулись моей мошонки, я отчаянно задрыгал ногами от острой щекотки.
- Ага, действительно немножко втянулись, - со смехом сказала одна из практиканток.
- Нужно всегда обязательно проверять этот рефлекс, когда осматриваешь ребенка, - сказала врач, - И раз уж мы заговорили об особенностях осмотра мальчиков, еще кое-что сейчас не мешает проверить.
Я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мою письку.
- Такой смешной маленький писюнчик! - захихкала одна из практиканток, - Смотрите, точно такой же, как у годовалого малыша на соседнем столе.
Я вспомнил, что на соседнем пеленальном столе до сих пор лежит голенький грудной ребенок, которого никто почему-то не торопится одевать.
- У них и вправду писюнчики одинаковые, - согласилась вторая практикантка и все засмеялись, - Такие забавные хоботки.
- Вот этот хоботок меня и беспокоит, - нахмурилась врач.
Неожиданное прикосновение к самому кончику письки было таким неприятным, что я чуть не заплакал от боли.
- Странно, - удивленно сказала врач, - В семь лет все уже должно полностью открываться.
- Хотите сказать, что у мальчишки до сих пор физиологический фимоз? – обеспокоенно спросила врача Лена.
- Сейчас я покажу, что такое физиологический фимоз, - усмехнулась врач и перешла к соседнему пеленальному столу.
В следующую секунду оттуда послышался громкий детский рёв.
- Видите? – оглянулась на практиканток врач, - Фимоз – это когда крайняя плоть даже на миллиметр не оттягивается. Впрочем, для годовалого это совершенно нормально.
- У Вити оттягивалась, - сказала Оля.
- Она у него оттягивалась только на треть, - пояснила врач, - Хотя в этом возрасте головка уже должна легко открываться.
Я снова почувствовал неприятные манипуляции со своей писькой.
- Непорядок, - покачала головой врач, - Даже наполовину не оттягивается. Придется назначить вашему Вите одну процедуру.
Врач что-то записала в мою карточку.
- Процедура очень простая, - сказала она, - Вы сами прямо тут в палате можете делать. Нечего отвлекать наших процедурных медсестер по таким мелочам.
- Попробуем, - улыбнулась Оля, - Только объясните, что надо делать.
- Сначала надо посадить на 10-15 минут в тазик с отваром ромашки, - начала объяснять врач, - Чтобы распарилась и стала эластичной кожа. Потом укладывайте на пеленальный стол и приступайте к самому главному. Рекомендую делать все вдвоем. Одна из вас должна крепко держать ребенка, чтобы не ерзал. Тогда у другой обе руки будут свободны.
- И что, просто приподнять писульку и оттягивать кожицу? – улыбнулась Лена.
- Сначала совсем чуть-чуть, чтобы показалась головка, - пояснила врач, - Потому что надо капнуть туда детского масла. После этого возвращаем кожицу на место, легонечко мнем, чтобы масло везде попало, и снова пытаемся оттянуть. Очень медленно и осторожно. Торопиться не надо. Если удастся за один раз прибавить пару миллиметров, уже хорошо.
- Достаточно просто, - уверенно сказала Лена, - Сами справимся.
- Только не забывайте делать процедуру ежедневно, - попросила врач, - За неделю-две должны полностью открыть головку.
- Ну что, Ирина Васильевна? – с улыбкой спросила врача Лена, - Больше ничего не будете своим студенткам на Вите показывать? Можно делать мазок?
- Делай, – улыбнулась врач.
Неожиданно что-то уткнулось мне прямо в дырочку в попе и в следующую секунду скользнуло вовнутрь. Ощущение было таким неприятным, что я громко заревел.
- Какой рёва, - ласково сказала мне Оля, - Тебе что мазок никогда не делали?
- Бедненький, - пожалела меня одна из практиканток.
- Да он у нас по любому поводу ревёт, - вздохнула Лена, быстро вытащив ватную палочку у меня из попы, - Ни одна процедура без слез не обходится.
Я продолжал тихонько всхлипывать.
- Не надо плакать, - ласково улыбнулась мне Лена, - Я уже все сделала.
- Попа болит? – спросила меня Оля, - Давай я помажу ее специальным кремом.
Оля взяла в руки маленький тюбик.
- Никогда не думала, что с семилетним мальчишкой будет столько возни, - вздохнула она, принявшись щекотно мазать мою чувствительную дырочку, - Витя сегодня хуже грудного.
Не удержавшись, я громко пукнул.
- Как не стыдно! – улыбнулась врач и все громко расхохотались.
- Можешь опускать ему ножки, - сказала Оля, - Сейчас я одену мальчишку.
Оля поставила меня на ноги и быстро одела. Мне снова пришлось слушать шутки по поводу колготок. Едва Оля сняла меня со стола, я тут же убежал в другую комнату – подальше от врача с ее практикантками.
Вскоре к нам привели двух новеньких. Оба попали в палату для малышей точно так же, как и я – из-за отсутствия мест в обычных палатах. Одному мальчику было четыре, а второму пять. Обоим родители надавали с собой кучу игрушек – машинок, кубиков, конструкторов. По прежнему считая, что детсадовцы мне не ровня, я по крайней мере мог с ними во что-то играть.
- Ну вот, - сказала Лена, появившись в комнате, - Теперь Вите будет не скучно. Может перестанет плакать и тосковать по дому.
- Они втроем и нам соскучиться не дадут, - усмехнулась Оля, - Смотри, как носятся по палате.
- Надо найти им какое-то занятие, - задумалась Лена, - А то всех малышей разбудят.
- Посадить что-ли всех троих на горшки, - предложила Оля, - Помнишь, ты рассказывала, как вы с Викой устраивали для малышей горшочные соревнования? Кто быстрее покакает.
- Мы им разные соревнования устраивали, - улыбнулась Лена, - Одно специально для мальчиков. Кто точнее попадет струйкой в центр горшка.
- Это для таких больших, как наши, слишком просто, - сказала Оля, - Лучше пусть как следует сходят по-большому.
- Хорошо, - с улыбкой согласилась Лена, - Сейчас устроим им горшочную олимпиаду.
- А ну-ка идите сюда! - строго позвала Оля, - Да-да, все трое. Вы что не знаете, что в палате нельзя бегать? Особенно Витя. Ты, как самый старший, должен следить за порядком.
- Пошли в другую комнату, - сказала Лена, - Мы для вас придумали новую игру.
Я нехотя поплелся вслед за медсестрами во вторую комнату. Увидев, что Оля поставила на полу в ряд три детских горшка, я густо покраснел.
- Ну что? – улыбнулась Лена, - Знаете, зачем мы вас сюда позвали?
- На горшок? – оживился четырехлетний Сережа.
- Это не горшки, - поправила мальчика Лена, - Это спортивные снаряды.
- Мы решили организовать для вас троих олимпиаду, - сообщила Оля, - Сейчас у нас будет первое соревнование – кто быстрее сходит по-большому.
- Объясняю правила, - объявила Лена, - Правило номер один: каждому спортсмену снимают перед соревнованиями штанишки.
Лена присела на корточки перед пятилетним Артемом и начала стаскивать с него колготки.
- Участники допускаются на старт только с голой попой, - улыбнулась Лена, оставив мальчика без трусов, - И получают свои штанишки с трусиками только после финиша.
- Ну что стоишь, Витя? – строго спросила меня Оля, - Давай, снимай свои колготки!
Я продолжал смущенно смотреть в пол.
- Ждешь, чтобы я раздела тебя как маленького? – повысила голос Оля.
- Конечно раздевай, - сказала Лена, раздевая Сережу, - Нечего с ним церемониться!
Оля подошла и бесцеремонно стянула с меня колготки.
- С правилом номер один кажется справились, - улыбнулась Лена, - Мальчишки так забавно стоят без трусиков.
- Ага, построили их по росту, - засмеялась Оля, - И все трое с голыми попами.
Я сделал попытку прикрыться, но Оля разняла мои руки.
- Правило номер два! – объявила Лена, - На все соревнование отводится десять минут. Победителю вручается главный приз: большая конфета. А за второе и третье места – конфеты поменьше.
Лена показала нам конфеты.
- Третье правило, - улыбнулась Лена, - Каждому спортсмену перед стартом меряют температуру. Лена взяла из шкафа три термометра и странный флакончик.
- Ах, вот что ты задумала! – засмеялась Оля.
- Помажу жидким мылом вместо вазелина, - сказала Лена, - Ну что, с кого начнем? Наверное с самого старшего – Вити.
Лена села на стул и поманила меня пальцем. Я неохотно подошел к медсестре и она тут же уложила меня к себе на колени попой вверх.
- Подержи ему ножки, - попросила Лена и я почувствовал, как кто-то раздвинул мне ноги и разжал попу.
В следующую секунду что-то быстро скользнуло вовнутрь. Сразу же сильно захотелось какать. Повернув голову, я увидел испуганные лица Сережи с Артемом.
- Ну что испугались? – засмеялась Лена, - Не знаю, как вам дома меряют температуру, а у нас в палате ставят термометр только в попу. Всем без исключения.
Лена начала шевелить термометром у меня в попе. Позыв по-большому стал таким сильным, что я едва мог его терпеть.
- Можно вынимать, - сказала Лена и быстро вытащила термометр у меня из попы, - Веди ко мне следующего.
Медсестра помогла мне встать на ноги и мое место у нее на коленях занял Сережа. Лена тут же ловко всунула ему в попу градусник.
- Хочу какать! – громко объявил четырехлетний мальчик.
- Потерпи, - улыбнулась Лена, - Сейчас посадим тебя на горшок.
Вслед за Сережей настала очередь Артема.
- Совсем забыла про четвертое правило, - неожиданно спохватилась Лена, - Если спортсмен не смог в установленное время достичь финиша, ему назначается штрафная клизма и дается еще пять минут.
- Надеюсь, у нас сейчас до этого не дойдет, - усмехнулась Оля, - Ну что, сажаем на горшки?
- Самое время, - улыбнулась Лена, вытащив термометр из попы Артема.
Сережа с Артемом тут же плюхнулись на свои горшки.
- А тебе, Витя, что особое приглашение нужно? – повысила голос Лена.
Я вздохнул и сел на горшок.
- Время пошло! – объявила Лена, нажав на своих часах какую-то кнопку.
Сидящие слева от меня Сережа с Артемом сразу начали тужиться. По прежнему обиженный на медсестер за то, что они обращаются со мной, как с малышом, я решил терпеть. «Я вам не детсадовец, чтобы по команде ходить на горшок» - подумал я, чуть не плача от обиды.
- Привет, девчонки! – неожиданно раздался совсем рядом незнакомый голос.
- Привет, Света, - ответила Оля.
- Решили с Наташкой вас проведать, - сказала Света.
Подняв взгляд, я заметил двух незнакомых медсестер Олиного возраста.
- А что интересно у вас такие большие мальчишки делают? – с улыбкой поинтересовалась Наташа, - И почему все втроем сидят на горшках? Они что одновременно захотели по-большому?
- Обычные палаты переполнены, - объяснила Лена, - Вот и отправили к нам.
- Так забавно сидят на горшках, - засмеялась Света, - Вот бы ваших мальчишек сейчас сфотографировать.
- Они не просто так сидят, - объяснила Оля, - Они у нас участвуют в горшочной олимпиаде.
- В чем? – со смехом спросила Наташа.
- В горшочной олимпиаде, - повторила Оля, - Соревнуются, кто быстрее покакает.
- Ну вы, девчонки, даете! – засмеялась Света и вслед за ней остальные девушки.
- Тогда мы остаемся смотреть! – заявила Наташа, - Интересно, кто выиграет ваше соревнование.
- Мне кажется, что вот этот, - сказала Света, показав пальцем на Сережу, - Смотрите, как он тужится.
Словно в подтверждение Светиных слов четырехлетний Сережа начал громко какать.
- Ну что я говорила! – засмеялась Света.
- Какой Сережа молодец! – похвалила мальчика Оля, - Быстрее всех покакал.
- Берите с него пример, - сказала Лена мне с Артемом, - Самый младший, а сразу понял, что надо на горшке делать.
Неожиданно четырехлетний мальчик снова начал громко какать.
- Ах, так это еще не все! – засмеялась Оля, - Только посмотрите, как старается!
Все дружно засмеялись.
- Тише, девчонки! – неожиданно попросила Света, - Кажется кто-то пустил в горшок струйку.
- Так это опять Сережа, - улыбнулась Оля и опустившись перед четырехлетним мальчиком на корточки, раздвинула ему ноги, - Вовсю писает в горшок.
- Какой молодец! – снова похвалила Сережу Лена, - А вы вдвоем чего ждете? Сережа уже и по-маленькому успел сходить.
Дождавшись, когда Сережа прекратит писать, Лена подняла мальчика с горшка и начала вытирать ему попу мокрой тряпочкой.
- Писюнчик тоже надо вытереть, - улыбнулась она, приподняв Сереже тоненькую письку, - Только не вздумай сейчас пустить оттуда струйку!
- Он же только что пописал, - заметила Света.
- Наши малыши частенько такое устраивают, - засмеялась Оля, - Особенно мальчики.
Заметив, что Наташа с улыбкой на меня уставилась, я покраснел и сдвинул ноги вместе.
- А самый старший так стесняется! – улыбнулась Наташа, - Сколько ему? Шесть?
- Семь, - поправила Оля.
- Витя и вправду такой стеснительный, - с улыбкой подтвердила Лена.
- Ты, Светка, за кого из них двоих болеешь? – неожиданно спросила Наташа, - За старшего или за младшего?
- За младшего, - сказала Света, - Мне почему-то кажется, он быстрее все сделает.
- Тогда я буду болеть за старшего, - решила Наташа.
Света присела на корточки рядом с Артемом, а Наташа подошла ко мне.
- Как тебя зовут? – ласково спросила пятилетнего мальчика Света.
- Артем, - смущенно ответил мальчишка.
- Надо тужиться, - сказала Артему Света, - Ты же не хочешь придти к финишу последним.
Пятилетний мальчишка начал смешно пыхтеть.
- Ага, вот так, - улыбнулась Света, - Сейчас у нас все получится.
Наташа опустилась передо мной на корточки и бесцеремонно раздвинув мне ноги, заглянула в горшок.
- А у тебя почему горшок пустой? – спросила меня она, - Непорядок. Даже не тужишься. Смотри, как Артем старается.
Заметив, что Наташа с интересом рассматривает меня между ног, мне захотелось провалиться под землю от смущения.
- Как там ваши подопечные? – поинтересовалась Лена, - Им осталось пять минут.
- Придется помогать, - улыбнулась Света и начала массировать Артему живот.
Пятилетний мальчик сначала пукнул, а потом начал громко какать.
- Молодец! – похвалила Артема Света.
В следующую секунду мальчик начал писать в свой горшок звонкой струйкой.
- Видели бы вы, какую мальчишка пустил струю, - засмеялась Света, заглянув пятилетнему мальчику между ног.
- Сейчас мой тоже пописает и покакает, - уверенно сказала Наташа, - Правда, Витя? Чем ты хуже пятилетнего?
Наташа принялась массировать мне живот. Не удержавшись, я громко пукнул.
- Ох, как мы сейчас покакаем! – улыбнулась Наташа.
Медсестра массировала мне живот еще несколько минут, но так ничего и не добилась.
- Десять минут прошло! – объявила Лена, - Ну что, Витя? Помнишь четвертое правило наших соревнований? Придется ставить тебе штрафную клизму.
- Что это ты печатаешь? – раздался у меня над ухом Танин голос.
Я захлопнул ноутбук, проклиная себя за то, что увлекся и не услышал, как пришла медсестра.
- Как сразу покраснел! – засмеялась Таня, - Да не читала я ничего, успокойся! Наверное с девчонками чатишься. Что еще с такой лыбой можно печатать?
Таня взяла с подноса маленький одноразовый шприц.
- Переворачивайся на живот! – скомандовала она.
Я положил ноутбук на тумбочку и перевернулся на живот. Бесцеремонно спустив мне трусы, медсестра быстро сделала укол.
- Ну что ты так лежишь? – засмеялась она, - Переворачивайся обратно на спину. Или ты хочешь, чтобы я поставила термометр тебе в попу, как малышу?
Дождавшись, когда я лягу на спину, Таня всунула мне подмышку термометр.
- У меня нет температуры, - сказал я.
- В больнице положено мерить температуру четыре раза в день, - объяснила Таня и неожиданно наклонившись надо мной, коснулась моего лба губами.
Я немного опешил. Во-первых раньше она такого себе не позволяла. А во вторых, все внезапно оказалось у меня прямо перед глазами: особенно Танин облегающий белый халатик, беспечно расстегнутый больше чем надо. И этот запах ее волос, которые сегодня почему-то были распущены, хотя обычно Таня собирала их в хвостик... Я почувствовал, что у меня шевелится одеяло в районе паха.
- Лоб холодный, - сказала медсестра, - Но термометр все равно держи.
Таня взяла мое левое запястье и начала сосредоточенно считать пульс.
- Какой высокий пульс, - нахмурилась девушка, - Чего это ты разволновался?
«А ты как будто не знаешь» - подумал я и улыбнулся. Медсестра принялась что-то записывать в моей карточке.
- Ты ходил сегодня по-большому? – неожиданно спросила она.
- Еще нет, - смущенно ответил я, чувствуя, что краснею.
- А по маленькому когда последний раз ходил? – не унималась Таня.
Я смущенно промолчал.
- Ну что ты молчишь? – повысила голос Таня, - Мне, кстати, сказали взять у тебя анализ мочи. Наполнишь в следующий раз вот эту баночку?
- Угу, - кивнул я.
- Какой ты, Витя, стеснительный, - замеялась Таня, - Прямо как двенадцатилетний подросток.
В палату зашла еще одна медсестра.
- Это Ира, - представила Таня молодую девушку, - Она у нас со вчерашнего дня на практике.
- Виктор, - представился я.
- Очень приятно, - улыбнулась Ира.
Ире можно было дать лет девятнадцать, не больше. «Второй курс мединститута» - прикинул я, пытаясь разглядеть, что скрывалось под белым медицинским халатом.
- Ну мы пошли, - сказала Таня и девушки вышли из палаты, оставив дверь открытой.
- Бедненький, - донесся до меня из коридора Ирин голос, - Как же это его угораздило?
- Мотогонки, - вздохнула Таня, - Опасный спорт.
Поняв, что медсестры остановились в коридоре поболтать, я прислушался к их разговору.
- Почему-то вспомнился мой маленький племянник, - неожиданно засмеялась Таня, - Тоже Витей зовут.
Таня принялась рассказывать о своем шестимесячном племяннике.
- А вчера представляешь, что он нам устроил? – со смехом вспомнила она, - Пустил такой фонтан во время подмывания.
Девушки дружно засмелись.
- Так нравится с ним возиться, - сказала Таня, - Я вообще люблю малышей. И почему я сменила специализацию?
Надо было оставаться в педиатрии.
- Так может еще не поздно переквалифицироваться, - заметила Ира, - Ты на каком курсе?
- На пятом, - вздохнула Таня, - После первой практики в детской больнице испугалась. Решила, что со взрослыми проще.
Голоса медсестер начали удаляться и вскоре полностью стихли. Неожиданно напомнила о себе прооперированная нога. Я посмотрел на часы. В этот раз удалось продержаться между приемами обезболивающих таблеток пять с половиной часов. Я уже собирался вызвать дежурную медсестру, когда в палату вернулась Таня, толкая перед собой тележку с моим обедом.
Медсестра помогла мне усесться на кровати и поставила передо мной на спциальную подставку поднос с едой. Я ожидал, что она уйдет, но девушка сидела рядом, наблюдая, как я ем. Мы беззаботно болтали обо всем на свете. У меня не выходил из головы ее рассказ о маленьком племяннике. Так хотелось оказаться на месте этого шестимесячного малыша.
Удивительно, но едва Таня села рядом со мной на кровать, боль в ноге мгновенно утихла. Понимая, что медсестра не может сидеть со мной вечно, я решил попросить у нее обезболивающее. Таня сходила за нужной таблеткой. Дождавшись, когда я выпью лекарство и положу голову на подушку, медсестра заботливо поправила мое одеяло.
- Спи, - улыбнулась она, ласково потрепав мне волосы.
Обезболивающее обладало довольно сильным снотворным эффектом. Я сладко зевнул и почувствовал, что проваливаюсь в пелену сна.
Проснувшись, я сразу понял, что в комнате еще кто-то есть. Осторожно приоткрыв один глаз, я увидел Таню. Стоя ко мне спиной, медсестра возилась с чем-то на тумбочке. Я присмотрелся и похолодел. Перед Таней был мой ноутбук – разумеется открытый. Я вспомнил, что в спешке забыл закрыть вордовское окно. Предпринимать что-то сейчас было поздно. Бешено колотилось сердце, лицо горело краской, но было и другое чувство. Почему-то хотелось, чтобы Таня прочитала, что я успел написать. Интересно было посмотреть на ее реакцию.
К моему удивлению медсестра увлеклась чтением. Я старался не шевелиться, чтобы не спугнуть девушку. Но долго лежать в одной позе я не смог, потому что заболела нога в гипсе. Едва я начал ворочаться, Таня мгновенно захлопнула ноутбук и повернулась ко мне.
- Что-то болит? – заботливо спросила она.
Таня проверила мою забинтованную руку. Я едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, потому что ее лицо было краснее пожарной машины.
- Сейчас я принесу лекарства, - сказала Таня и быстро вышла из палаты.
Остаток дня медсестра как-то странно мне улыбалась, хотя мы оба старательно изображали, что ничего не случилось.
Самыми унылыми днями в больнице были выходные. Я тоскливо представлял, как я мог провести их на гоночном треке, если бы не был прикован к больничной койке. Единственным утешением было то, что дежурной медсестрой в это воскресенье была Таня.
- Доброе утро, Виктор Анатольевич! – сказала Таня, зайдя ко мне в палату, - Пришла Вас помыть.
Я удивился Таниной странной игривой интонации, да и по имени-очеству она никогда меня не называла. Мы с самого начала были на «ты».
- Почему по имени-отчеству? – немного удивленно спросил я, - Неужели ваша больница меня так состарила?
- Хорошо, - засмеялась Таня, - Не нравится по имени-отчеству, буду называть Витюшей, как маленького мальчика.
Хитрый тон медсестры не оставлял сомнений, что она что-то затеяла, но я решил не спрашивать.
- Надо маленького Витюшу как следует помыть, - ласково сказала Таня, откинув мое одеяло.
Я густо покраснел, потому что всегда стеснялся этой процедуры. Таня быстро раздела меня догола и оценивающе осмотрела, что-то обдумывая.
Продолжение следуют...