Мама – моя рабыня!
– Ну, пойдем к тебе в комнату – я слегка подтолкнул её к двери,
– Ты что, – она посмотрела на меня выпученными глазами, – я вся в сперме, и, потом, нужно же пол протереть.
Она схватилась за тряпку, но я рассмеялся и шлепнул её по рукам.
– Всё, хватит сублимировать свои сексуальные влечения наведением чистоты. Хватит комплексовать, ты не грязная женщина и не шлюха.
– Но, ты же только что именно так меня и называл, – рассмеялась она.
– Да это же я просто распалял тебя. Мне сказали, что женщины любят, когда их называют шлюхами и хуесосками.
– Кто это тебе сказал, небось, твой друг, Данька?
– Да, ты угадала!
– Это ещё тот ловелас, молодой, а уже, наверное, всех женщин вокруг перее... – она хотела сказать то слово, что вертелось у неё на языке, но, спохватилась и закончила, – перетрахал.
– А почему ты поправилась, ведь, если вспомнить того же Фрейда, оговорка эта неспроста! Ты держала его в подсознании, и оно прорвалось в сознание в виде оговорки.
– Да, ты прав!
– Но, согласись, оно заводит?
– Конечно, оно возбуждает, особенно во время секса!
– Ты хотела сказать, наверное, что не во время секса, а когда тебя ебут?
– Послушай, я не могу так сразу говорить при тебе эти слова вслух, мне надо привыкнуть.
– А что ты про Даньку хотела сказать? Ты, случайно не входишь в число женщин, которых он отъебал.
– Нет, что ты, – она даже испугалась того, что я мог это подумать, – просто, когда он у нас бывает, он постоянно старается ко мне прикоснуться лишний раз, задеть, как бы случайно, мою попу, грудь. И взгляд у него всегда такой похотливый, сразу видно, что он мысленно меня раздевает и, – она сделала паузу, соображая какое слово уместнее употребить и решилась, – ебет! Что – доволен, услышал, наконец от меня матерное слово?
– Очень доволен! Наконец-то ты сказала вслух то, что думаешь, хотя и с долей стеснения. Но, думаю, это скоро пройдет. Ты, кажется, хотела помыться? Предлагаю принять душ вместе. Полезай в ванную.
– А это, – она дернулась к швабре, но я её остановил.
– Это подождет! Научить правильно расставлять приоритеты. Сначала наслаждение, а потом, между делом, уборка.
– Ты не хочешь помыть мой хуй, – предложил я ей, когда мы оба оказались под душем, – и внимательно наблюдал, как она воспримет это слово.
– Послушай, я даже не заметила, когда он у тебя превратился в такого красавца. Помню, принесла тебя из роддома, распеленала впервые, увидела и, честно скажу, не возбудилась. И, когда мыла тебя до десяти лет, тоже не возбуждалась от его вида. Ну, что скажешь, гороховый стручок. Ну, в последний год я стала замечать, что у тебя в трусах что-то серьёзное уже. Говорю же, что мастурбировала, представляя, как он в меня входит. А сегодня, когда увидела его вживую, я просто обалдела! Опять говорю глупости?
– Нет-нет, продолжай, – на нас сверху лились горячие струи, от тел поднимался пар, замутняя и зрение и сознание, – что ты увидела? Ты что, никогда не подсматривала в щелочку, когда я мылся в ванной?
– Какую ещё щелочку? – она снова удивилась и открыла ротик.
– Я думал ты заметила? – теперь пришла очередь удивиться мне, – что между дверной рамой и стеной штукатурка отвалилась? На самом деле это я пытался сделать это незаметно, но получилось как получилось.
– Я видела, конечно, что штукатурка отвалилась, но, думала, что от старости. Собиралась летом сделать ремонт. У меня даже мыслей не было заглянуть в эту шель, а это ты, оказывается, гаденыш, всё устроил?
– Но-но, – я грозно на неё прикрикнул, – не забывай, кто теперь в доме хозяин. Ну так что ты скажешь о моём хуе, который сегодня только увидела вживую? Конечно, тебе всё время было не до этого. Стирка, уборка, протирка шкафов и подоконников важнее, чем хуй своего близкого! Близкого не только в биологическом, но и в физическом смысле.
– Я, правда, восхищена твоим членом!
– Хуем, ты хотела сказать?
– Хорошо, пусть будет по твоему, хуем! Он у тебя такой красавец. Я не буду хвастаться, что видела в жизни много мужских членов.
– ХуЁв, – взвыл я, – произнеси это слово громко, и скажи, почувствовала ты внутри какие-то импульсы, отозвалось ли оно в твоей пизде приятными ощущениями?
– Да, это слово, действительно волнует, не то что слово член.
– Продолжай. Ты сказала, что была им восхищена, и что дальше?
– Во мне боролось два чувства! С одной стороны я понимала, что это член...
– Хуй, мамочка, хуй...
– Что этот хуй меня возбуждает, что я хочу почувствовать его в себе, а, с другой стороны.
– Опять, с одной стороны, с другой стороны! А если бы я не был таким решительным, ты бы опять пролетела, как «фанера над Москвой», точнее, как Маргарита на борове, не удовлетворив свою потребность, и вновь схватилась бы за швабру. А ночью с неистовством истязала бы свой клитор и пизду!
– Возможно так бы всё и было, я испугалась, и, если бы ты не вел себя так решительно и настырно, то я бы не смогла взять его в рот.
– Но ты, надеюсь, не жалеешь теперь, что всё получилось так, как получилось?
– Ну, ты же сам теперь видишь, что не жалею. Я даже, о боже, хочу продолжения.
– Мамочка, ты просто прелесть. Продолжение будет, я гарантирую, а сейчас помой и поласкай мой хуй.
– С удовольствием помою его от своей слюны! Спермочку, уверена, я всю собрала, высосала и проглотила. Вкусная она у тебя, ароматная, терпкая. Вкусом Айран напоминает, но густая и тягучая. Ой, что я такое опять несу? Совсем с ума сошла с тобой.
Она даже слегка покраснела, осознав смысл сказанного, но я её перебил:
– Нет, с ума ты сходила последние годы, когда вместо ебли, протирала тряпочкой пыль в квартире, а по ночам совала в свою дырочку вибратор и теребила клитор. Кстати, он у тебя такой красивый, особенно, когда возбужденный и налит кровью.
– А ты-то откуда знаешь, какой он? – она даже рот открыла от удивления, – ты что, подглядывал?
– Конечно, подглядывал! Ещё бы, ты стонала за стенкой, а я должен был спокойно это слушать? Я давно уже поставил в твоей комнате вэбку и дрочил, наблюдая, как ты распаляешь себя и кончаешь. И, кстати, когда находил в корзине трусики, то кончал на них.
– Это я заметила сразу, не такая дура, как ты думаешь, но, что ты за мной наблюдаешь, для меня новость. Немедленно убери её!
– Ты забыла, кто в доме хозяин? Не только не уберу, но даже буду записывать, как мы ебёмся. А потом мы вместе будем смотреть эти записи и делать «работу над ошибками», фантазировать, придумывать новые позы. А пока я просто хочу войти в тебя сзади.
С этими словами я развернул её, нажал на плечи, чтобы она наклонилась, намотал на кулак волосы, потянул на себя, чтобы она прогнулась а другой рукой направил свой хуй во влажную пизду.