Отпуск был окончен. Самолёт плавно нёс двух друзей назад, в пустыню. Джон снова спал. А Алекс, как и две недели назад, весь полёт смотрел на него.
В лагере всё было как всегда. Сразу по приезде их ждала тренировка. Первый послеотпускной день показался Алексу особенно тяжёлым и долгим, потому что он отвык от нагрузки. Джон же наслаждался: его норма была снижена из-за не до конца сросшихся переломов. Он издевался по этому поводу над остальными бойцами, веселился и вообще казался в духе.
Вечером внезапно обнаружилось, что Алекс потерял ключи от их комнаты.
- Понять не могу, куда я их дел! - жаловался он, обшаривая свою сумку. - Вроде тут были!
- Во внутреннем кармане тех джинсов, которые ты носил в Атланте, - машинально и бездумно откликнулся Джон.
Профессиональная цепкая память и наблюдательность не притупилась в нём от напитков в баре. Алекс положил ключи во внутренний карман перед тем, как на полном автопилоте двинуться в гостиницу. Сам он не помнил этот момент. Смутно помнил, что почти не мог идти и повис на Джоне, чтобы не упасть. А Джон шёл так же, как всегда. Да ещё успел увидеть двух подозрительных типов, которые увязались за ними вслед, и уговорил их не совершать ошибки - не нападать. Навыки, что называется, не пропьёшь!
"Какой же я дурак, - подумал Алекс. - Сотрясение мозга, как же. Как будто это серьёзная преграда для таких, как он или Медвед. Да они даже на смертном одре заметят, какого цвета были пуговицы на халате у медсестры, которая принесла им последний стакан воды! Более того, они способны встать с этого самого одра и биться. А если очень понадобится, то и косу у Костлявой вышибут из рук!"
Впервые чётко осознав это, Алекс смотрел на Джона с трепетом, как на какое-то высшее существо. Ему припомнилось, как легко он перенес полёт. Проспал всю дорогу! По крайней мере, Алексу так показалось. А потом он вспомнил слова врача в госпитале: "И как сознание от боли не потерял, удивительно".
- Отличная память у тебя, - тихо сказал Алекс.
Повернулся и ушёл. Джон всё понял по выражению его лица ещё до того, как закончил свою фразу про джинсы. Он вслух назвал себя ослом и крикнул:
- Алекс!
Ответа не было.
- Алекс! Я не хотел причинять тебе боль. Я и правда много выпил, не контролировал себя. Мне не хотелось, чтобы ты думал, что я циничный ублюдок и просто пользовался тобой! И я соврал, что ничего не помню. Чтобы тебе не было больно.
- Мне было очень больно! Но зачем же ты, как ты выражаешься, пользовался мной? - спросил Алекс дрожащим от слёз голосом.
- Я потерял над собой контроль!
- Не ври! Ты никогда не теряешь контроль!
- Это правда! Ты вызываешь во мне странные чувства! Иногда я...
- Что? - нетерпеливо спросил Алекс.
Он впился взглядом в лицо парня, его глаза требовали ответа. Джон испугался: он не собирался в своих объяснениях заходить так далеко! Не собирался разговаривать о чувствах!
- В общем, я тоже человек! Ошибся. Тем более ты и сам не был против. Ведь не был?
- Но ты ведь сказал мне после той самой первой ночи! Сказал, что это неправильно и больше так не будет! Я согласился с тобой! А ты!
Алекса трясло от гнева и обиды. Он был прав. Джону было нечего возразить, и это вызывало в нём непривычное чувство беспомощности, которое бесило его.
- Давай забудем всё, - попросил он.
- Ты, может, и забудешь, ты это умеешь!
- Я ценю твою дружбу. Мне не хочется потерять её!
- Дружбу ты не потеряешь! А вот контроль над собой, в очередной раз - вполне возможно!
- Хватит, Алекс, - разозлился Джон. - Можешь тогда проваливать из моей комнаты, если не веришь мне! Иди вон к Медведу!
Алекс притих. Он вовсе не хотел жить с Медведом или с кем-то ещё, кроме Джона. Джон тоже в глубине души не хотел этого, поэтому не стал настаивать и быстро перевёл разговор на другое. Больше они не ругались, но...
Какая-то напряжённость появилась в их отношениях. Алекс не мог избавиться от обиды. Вдобавок его чувства, и так неслабые, разгорелись ещё сильнее. Он всё время хотел Джона. Желание многократно увеличилось и стало нестерпимым. Пошлые мысли и жаркие сны всё время преследовали Алекса. Он сам готов был встать на колени перед Джоном, несмотря на то, что обещал это ему!
Когда желание ненадолго отпускало, его принималась терзать обида. Это было мучительно. Он и любил Джона, и иногда ненавидел, и хотел, и тянулся к нему, и обижался на него. Конечно, его характер от этого лучше не становился, и друзья вновь стали ссориться.
Так прошёл месяц. Джон окончательно поправился и уже готовился к очередному заданию. Накануне выхода Алекс наконец решился спросить у него то, что уже давно не давало ему покоя. Просто раньше не представлялось удобного случая.
Когда они легли, Алекс позвал:
- Джон!
- Что?
- Что ты думаешь о Грее? Я не хотел в отпуске беспокоить тебя этим, но мне это важно. Ответь!
- Что ты хочешь от меня?
- Твоё мнение об этом! - Алекс страшился произнести слово "убийство".
- Как ты думаешь, что сделал бы Грей? Ведь он понял, что ты в курсе их предательства!
- Убил бы меня, наверное.
- Не наверное, а точно. Ты просто успел раньше. Давай спать!
- Значит, это было единственно верным выходом?
- Единственно возможным выходом, - поправил его Джон.
- А скажи... тебя такие вопросы никогда не мучают? Ты ведь тоже... убивал.
- Много раз, - подтвердил Джон. - И я сплю, как младенец, никакие вопросы этики и морали меня не терзают, потому что я моральный урод. Давай уже спать, Алекс!
- Не наговаривай на себя! Всем бы быть такими "уродами"!
- Понимаешь... Из тёплой комнаты всё кажется гораздо проще. Поэтому у нас с командованием вечные распри. Они утверждают, что я перегибаю палку там, где можно действовать мягче. О чем думают они? Как получить одобрение босса! А я думаю о том, чтобы в моём отряде не было потерь. Мне бойцами рисковать или собой, чтобы они могли отрапортовать про "отсутствие фактов необоснованного применения силы", так, что ли?!
- Да, ты прав!
- Ты всё узнал, что хотел?
- Более или менее.
- Тогда спокойной ночи. Завтра у меня задание, как ты помнишь.
Джона не было сутки. Уезжал он с группой из четырёх бойцов, а приехал...
- Кто это? - в страхе спросил Алекс, глядя на группу закованных в наручники мужчин, которые угрюмо смотрели на них.
- Очередной эмир со свитой.
Алекс побледнел, стараясь удержать дрожь. Один из пленников смотрел на него в упор - это был Али, бывший начальник охраны его бывшего хозяина Хабиба! В тот день, когда спецназ штурмовал дворец эмира и освободил Алекса, ему удалось сбежать и скрыться.
Тело Алекса вспомнило Али ещё быстрее, чем сознание: память о нём ожила с такой силой, что низ живота свело сладкой судорогой. Какой властью над ним обладал этот человек! Он мог причинить ему боль и подарить наслаждение. И, хотя второе случалось значительно реже первого, Алекс помнил именно это наслаждение. У него дрожали губы и колени подгибались, когда он с усилием отвёл от Али взгляд.
Джон заметил его состояние.
- Ты его знаешь? - спросил он.
- Нет, - почему-то соврал Алекс.
И тут же пришёл в ужас от своей лжи. Несколько раз он собирался с духом, желая рассказать Джону правду, и не мог. Он стыдился своего прошлого, боялся презрения к себе!
А Али не сводил с него глаз и откровенно рассмеялся ему в лицо, когда их взгляды встретились. Он, видимо, понял всё. И от этой мысли Алексу стало ещё тяжелее.
Он не мог не восхищаться Али, который смеялся, сидя в плену и не зная, что с ним будет. Он был спокоен, не просил, не умолял. Не пытался заговорить с кем-то из спецназовцев и узнать свою участь. Сам Алекс в плену у эмира вёл себя по-другому, и отчасти ещё и поэтому ему было стыдно.
Он мучился, не зная, что предпринять. Наконец пленников увели.
- Куда их поместят? - спросил Алекс Джона.
- В подвал. А этого волка, Али, отдельно. Давно я охотился за ним!
Алекс вздрогнул.
- Так ты давно его ищешь?
- Да. Ходят слухи, что он был в охране у Хабиба. Поэтому я и спросил тебя, не знаешь ли ты его.
Алекс совсем потерялся. Не зная, что делать, не желая сознаваться во вранье и стыдясь своего прошлого, он снова стал отнекиваться. Джон задумчиво смотрел на него, и у Алекса возникло тягостное чувство, что он знает правду.
- Хватит меня пытать! Не знаю я его! - крикнул он.
- Что ты орёшь? - удивился Джон.
- Ничего!
Весь день Алекс промаялся, не зная, на что решиться. Ведь Али далеко не глуп и прекрасно понял, что именно Джон спросил у него. И что он, Алекс, ему соврал! Поэтому и улыбался так нагло ему в лицо.
Отчасти из желания спасти свою шкуру, отчасти просто из злорадства - Али обязательно воспользуется его ложью и на допросе наплетёт про него небылиц. И хорошо, если Алекс в этих небылицах не предстанет самим эмиром! Может и такое быть! Как тогда оправдаться?!
Его бросало то в жар, то в холод. Нечистая совесть нашептывала ему, что все видят, как меняется его лицо при упоминании о пленниках. Что Джон как-то особенно внимательно приглядывается к нему. Впрочем, насчёт последнего он не был уверен.
- Поганые были сутки! - сказал Джон, подойдя к нему на тренировке, в перерыве между упражнениями. - Спать хочется!
- Так пойди поспи, - посоветовал Алекс, с сочувствием глядя на него.
Как всегда, от взгляда любимого ему стало легче. Он забыл о своей тревоге, забыл об Али. Хотелось просто стоять и смотреть на него, и ни о чём не думать!
- Да, хорошо бы, - сказал Джон. - Но нужно ещё оформить допрос пленных. В первую очередь Али - я его завтра же отправлю в Штаты. Его значение огромно. Нельзя, чтобы уплыла такая рыбка!
Алекс замялся. Безумная мысль, блеснувшая в его голове, требовала смелости, а её у него не было! Джон мельком взглянул на него, убедился в этом и продолжил тоном наивной просьбы:
- Может, ты допросишь всех? Там четырнадцать человек. Но начни с Али!
Алекс, заикаясь, пролепетал что-то о том, что он никогда никого не допрашивал. Но внутри у него разлилась такая радость и облегчение, что он опустил глаза, боясь, что Джон всё прочтёт по ним.
- Это не трудно. Список вопросов я тебе дам. В правдивости ответов будут разбираться другие люди, это не твоя компетенция. Ты только задай вопросы и запиши ответы на диктофон!
Алекс недоверчиво взглянул на него. Не может быть, чтобы ничего Джон не понял! Он, скорее всего, хочет просто установить причину лжи Алекса и его настоящие отношения с бывшим эмиром. А эта просьба о допросе - не более чем очная ставка!
Но Джон смотрел на него так доверительно, что Алексу стало стыдно за свои подозрения. Конечно, это нечистая совесть внушает ему их! Он поспешно кивнул:
- Хорошо, выручу тебя. Давай ключи.
- Вот и славно! - обрадовался Джон. - А я спать! Голова трещит.
Алекс вдруг собрался с духом и уже открыл рот, чтобы всё ему рассказать, но Джон перебил его и стал давать наставления, как допрашивать пленных. Алекс в отчаянии смотрел на него. "Пусть так! - мелькнуло в его голове. - Зато он ничего не узнает, и мне не будет так ужасно стыдно!"
Али поместили отдельно от других пленных, в маленькой комнатушке без окон. Там хранились мешки с песком для отработки ударов, перчатки, скакалки, тренировочные шлемы и всякий хлам. Али был крепко привязан к стулу, на котором сидел. Руки у него были заведены за спину и скованы наручниками, как и ноги.
Алекс, открыв дверь, не сразу смог войти. Он стоял на пороге, смотрел на Али, и сердце у него билось так, что почти выскакивало из груди. Когда-то этот человек издевался над ним, бил и насиловал его. А теперь ему предстоит допрашивать своего бывшего мучителя!
- Чего стоишь, проходи, присаживайся! - ухмыльнулся Али.
Он ничуть не был ни взволнован, ни испуган. Алексу на миг показалось, что ничего не изменилось: он по-прежнему раб, а Али по-прежнему может ему приказывать. Настолько властным и уверенным был взгляд пленника, который проникал ему в самое нутро!
- Ты принёс свет в этот сарай! - он откровенно издевался над Алексом.
- Прекрати паясничать! - крикнул блондин, чувствуя себя совершенно беспомощным перед ним.
Совсем как тогда!
- А то что? Отсосёшь у меня?
Алекс быстро приблизился к нему и отвесил пощёчину. Али удивился, потом расхохотался так, что чуть не свалился вместе со стулом на пол.
- Бьёшь пленных? Ай-ай-ай, пожалуюсь в Гаагу!
- Много ты думал о Гааге, когда издевался надо мной!
- Я никогда не бил тебя, сладкий мой. Только шлёпал в процессе взаимного удовольствия. Но тебе ведь это нравилось, верно?
Алекс сжал кулаки. Самые невообразимые чувства смешались в нём, образовав адский коктейль. Гнев, боль, беспомощность, возбуждение!
Его всегда возбуждала собственная беспомощность. И Али это знал.
- Почему бы нам не вспомнить старую дружбу? - вкрадчиво сказал он.
При упоминании "дружбы" Алекса кинуло в жар. Он забыл, с какой целью пришёл сюда, в эту ободранную комнатушку. В этот миг он не помнил ни о Джоне, ни о своей любви, ни о чём-то ещё!
А Али смотрел на него так, как будто на Алексе уже не было одежды. В его глазах была откровенная похоть, жестокость и вожделение. Алекс в волнении поднялся, поднёс руки к лицу. Теперь Али смотрел на него снизу вверх, но роли их не переменились - это по-прежнему был взгляд господина на раба!
- Раздевайся! - коротко приказал он.
И Алекс, как будто в гипнозе, ничего не видя и не слыша, стал снимать с себя одежду. Разлад отношений с Джоном и перманентный недотрах, в котором находился Алекс весь последний месяц, довершили дело.
Оставшись полностью голым, он подошёл к Али, встал на колени и поспешно стал расстёгивать его брюки. Он ничего не соображал. Внутри у него всё горело от возбуждения, и мышцы сладко сжимались. Наконец он достал член охранника и тут же жадно припал к нему ртом. Алекс сосал мастерски. Движения его языка были подобны укусам змеи: укусив, она растворяется в песке. Чтобы появиться вновь, когда её меньше всего ждут, и снова укусить!
После нескольких его движений Али задёргался на своём стуле и с протяжным стоном стал кончать Алексу в рот. Прежде он всегда держал его за подбородок, чтобы парень точно не выплюнул ни одной капли. А сегодня Алекс сам, глядя ему в глаза, глотал и глотал его сперму. А потом он облизал его член (который и не думал падать!), поднялся и сел к нему на колени. Член Али находился между раздвинутых ног Алекса. Он соприкасался с небольшим возбуждённым членом блондина. Соски Алекса тёрлись о жёсткую ткань одежды Али.
- Сядь на него! - приказал охранник.
Алекс не смог ослушаться. Опираясь на его плечи и глядя ему в глаза, он стал медленно нанизываться, тихонько вскрикивая от сладкой боли. Он чувствовал Али внутри себя, чувствовал каждый его миллиметр! Он снова чувствовал себя его рабом - вот чего ему бессознательно не хватало все эти месяцы!
Али, даже в плену, даже скованный по рукам и ногам, не боялся его. Он был сильнее духом, не только телом. Поэтому его несвобода и физическая обездвиженность не имели значения. Поэтому он приказывал, а Алекс стоял на коленях, а не наоборот!
Как последняя шлюха, Алекс скользил вверх-вниз на члене охранника, лаская себя. Он был так возбуждён, что стонал не переставая. Стальной взгляд Али, в томлении полуприкрывшего глаза, заводил его ещё больше. Он старался доставить бывшему охраннику максимум удовольствия. И чем больше старался, тем больше наслаждения получал сам!
Али зарычал и впился в его плечо. Шея и грудь блондина уже были щедро украшены его засосами. Алекс застонал, почувствовав, как пульсирует внутри него член. Он не мог больше сдерживаться и стал кончать, обхватив мужчину за шею и прижавшись к нему. Минуты полторы он бился в диком экстазе, не ощущая своего тела. Ему казалось, что он летит на бешеной скорости над пропастью! Его крики не в силах был заглушить воротник куртки Али, который он кусал.
Когда всё закончилось, Алекс, наверное, просто потерял сознание. Он ничего не видел, не слышал и не чувствовал, только бешеную пульсацию крови в ушах!
Этот шум и помешал ему услышать поворот ключа в замке. На пороге комнатушки стоял Джон и смотрел на него.
- Я не очень помешал? Вы уже закончили? - сказал он.