Проснулся я быстро. Наверное, и часа не проспал. Напялил шорты и вышел во двор. По пути глянул на термометр: было +38 градусов. Все поверхности, раскалившиеся за день, теперь отдавали тепло. Было душновато. На деревьях не шевелился ни один листок. Владимир Иваныч поливал из шланга цветы и дорожки. Слабо дымился тандыр. Это каменное чудо - тоже заслуга Иваныча. Уговорил мою бывшую "это хер пойми чего и зачем" приволочь из магазина дачных товаров и установил в уголке за деревом.
Борька сидел на качелях и пялился в телефон, временами потягивая что-то из оранжевой жестяной банки. Где он эту хуйню взял? С улицы вдалеке доносился лёгкий шум машин.
При моём появлении Иваныч приветливо улыбнулся и предложил облить меня водой.
- Давай.
Ух, хорошо! Вода холодная. А мокрые шорты приятно холодят.
- Игорь Николаевич, шашлыки готовим? - спросил он и добавил почти растерянно: - Вроде собирались жарить.
Было жарко, есть не хотелось. Да и вообще ничего не хотелось.
- А, ладно, давай, - ответил я, махнув рукой; пусть будет шашлык.
Иваныч тут же бросил шланг, перекрыл воду и ушёл в дом за мясом и чем там ещё.
Я подошёл к Борису и спросил:
- Ну, и как тебе сегодня?
- Блеск, - сказал Борька - и расцвёл в улыбке. - Знаешь, я столько баб перебрал, но все больше одного раза не соглашались, да и один раз не всегда получался.
Да, с Борькиным хером, наверное, тяжело, уж больно он большой и толстый.
- Ну а сегодня как?
- Да хорошо, как никогда, твой Иваныч просто пиздец - укатал меня. Я так хорошо себя ещё никогда не чувствовал. Ты его что, поёбываешь?
- Нет, сегодня впервые было. Даже сам не ожидал. Он вообще молодец. Легко с ним.
- Он так тащился, когда я его трахал, что даже самому попробовать захотелось, - проговорил Борька, мечтательно закинув руки за голову.
- Ну так в чём же дело?
- Не-не, под тебя не лягу, ты ж меня пополам порвёшь. Вот если Иваныч захочет...
- "Захочет-не захочет" - что за бред! Сам давай. Инициатива должна быть твоя... - это во мне заговорил аналитик.
Я вообще очень прагматичный человек. Да и события сегодняшнего дня уже успел разложить по полкам совести. Понял, что и так жить можно тоже. А в дальнейшем... Вот тогда и разберёмся с этим "дальнейшим".
Иваныч вышел из дома через пару минут с кастрюлькой в руках и решёткой подмышкой и направился к тандыру. Он имел такой сосредоточенный вид, как будто был занят сверхважной работой. Забавный, в общем, вид. Пошерудил внутри этого чуда. Добавил угля. Быстренько накидал мясо на решётку и опять умёлся в дом.
- Давай-давай, быстро за ним, - толкнул я Бориса. - Вперёд!..
Вышли они из дома быстро, в руках Иваныча на большом блюде были в беспорядке навалены нарезанные овощи. Борис тащил сумку-холодильник. И уволокли они всё это в беседку. Меня же попросили приглядеть за мясом. И опять умчались в дом. Но тут же появились. Борис принёс хлеб. А Иваныч перевернул решётку, брызнул в тандыр пива из баклажки и опять ушёл в дом.
- Ну и как? - спросил я.
- О, ты для него просто суперавторитет. С твоего одобрения только, короче, и только после того, как ты побываешь...
- Ладно, посмотрим.
Мне же показалось, что Владимир Иваныч сомневается в своих силах и не хочет опростоволоситься. Ладно, попробуем помочь человеку.
Вызываю такси. Борис прифигел. Еду в аптеку, покупаю виагру - целый пакет (у фармацевта за прилавком от этого глаза на лоб) и еду домой. Минут за 30 обернулся.
Спрашиваю у Иваныча:
- Ты как? Давление, сердце и всё такое?
- Да нормально, не жалуюсь. У нас порода крепкая.
Да это, в общем, и так было видно. Тело поджарое, кожа не дряблая нигде. Задорный блеск в глазах. Лицо морщинистое. Так и что? Зато какие усы! М-да...
- Игорь Николаевич, а почему ты спрашиваешь? Что-то не так?
- Нет-нет, всё хорошо. Просто беспокоюсь, ты же бережёшься. Вот Борьке отказал.
Иваныч хмыкнул, покачал головой и выдал:
- Боюсь я, вдруг не встанет, а для меня сейчас это важно. Очень важно. Ведь больше пяти лет ни с кем и никак. Не стоял у меня. А сегодня вдруг получилось. А дальше вдруг не получится? Боюсь я.
- Иваныч, дорогой ты мой человек. Не переживай. Помогу. Ты ж меня знаешь... Вот, если не будет получаться, слопай одну, - и даю ему синенькую таблетку. - Так что получится. Не ссы. Вы только от меня не прячьтесь. Хочу посмотреть, а может, и присоединиться.
Самое странное, что со мной происходило на фоне этого, это слом морали. А вообще, наверное, не уйди от меня жена, так бы и жил. Вообще эти штуки (чувства, секс и всё такое) для меня были на втором-третьем плане. Наверное, потому я так легко перестроился на другое... Но ладно я. Мной всегда руководили холодные доводы, остальное отметалось. Но есть ещё Иваныч и Борис, у них-то как? Тоже прагматики? Я же просто ничего не знаю о них и об их жизни, особенно про Борьку. Иваныч-то, казалось бы, вот он, весь на виду, ан-нет... Ну и пусть. Всё равно он хороший человек и не предатель. А это главное.
После поездки оказалось, что всё уже готово. Стол накрыт в беседке. Солнце у горизонта.
Мы уселись. Столом руководил Борис. Я отстранённо наблюдал за всем, потягивая лимонад. Выпивать не хотелось - жарко. И вообще вёл я себя, как перекормленный, ленивый сибарит.
Иваныч, глядя на меня, тоже почти не пил, зато Борис от души хлестал смесь всех напитков. Что он там себе добавлял в стакан, не знаю. Он довольно быстро захмелел, посмотрел на окружающее осоловелыми глазами и полез обниматься к Иванычу, которому это явно понравилось. Он стянул с себя футболку и откинулся на спинку икеевского дачного дивана, беспомощно посмотрел на меня, а я кивнул - давай, мол, еби уже.
Борька залез одной рукой Иванычу в шорты, а второй обнял его за шею. Прижав лицо к лицу, целовал взасос, а Иваныч отвечал, держа его голову обеими руками. Чуть погодя Борька сполз с дивана на пол, вытащил у Иваныча конец весь целиком и начал сосать его и облизывать яйца. Мне всё хорошо было видно. Член Иваныча встал, а сам он сопел в такт движениям Бориса. Картина завораживающая. Я почувствовал, как у меня яйца подтягиваются и мошонка уменьшается в размерах, а хуй встаёт.
Борис встал с колен и потащил было Иваныча к нему в пристройку. Но нет, Иваныч стянул с Борьки шорты, соснул пару раз его огромный конец и остался на месте.
- Давай здесь. Один хер, никто не увидит. Ну, кроме меня.
Борька мельком глянул в мою сторону и стал наклоняться задом к Иванычу. Тот встал, сбросил с себя шорты и, вздрочнув хер, принялся запихивать его в очко Борису. Тот напрягся. Вставить не получалось. Хуй у Иваныча стоял как каменный, да ещё мужик старался так повернуться, чтобы мне было видно всё в деталях. Я же говорил, что он на редкость исполнительный.
Тут Иваныч попросил кинуть ему тюбик с кремом, одиноко лежащий на полке. Я кинул. Откуда он там взялся? Да хер знает, видимо, Иваныч и принёс. Даже и не знаю, что это за крем вообще.
Борька весь покраснел, но не пытался бросить дело. Тут и смазка пришлась впору.
Иваныч, бормоча что-то спокойным тоном, медленно вставлял. Смотрю, Борьке приходится не очень сладко. Даа...
И тут как прорвало плотину - всё вставилось. И медленно пошло назад, и опять вперёд. Борька просто медленно так начал уй-блякать, а потом и давайкать. А вот Иваныч просто цвёл, на его искажённом лице отражалась смесь чувств из напряга, восторга и полёта.
Хер у меня уже давно стоит, я не спеша поглаживаю его через ткань и замечаю сырое пятно на шортах.
А ебля продолжается, Борис, очевидно, блаженствует. А Иваныч устал. Он резко вытаскивает хер из Бориса и просит того лечь на спину и убрать подушку из-под головы. Передо мной на пару секунд раскрывается картинка волосатой Борькиной жопы и свисших до неё яиц. Всё же мошонка у него здоровенная. А потом всё скрывается за ебущим Иванычем. Чуть погодя Иваныч издаёт короткий то ли рык, то ли рев и буквально падает на Борьку.
Вся эта фантасмагория длилась минут так десять, как мне показалось. И вот тут меня накрывает. Я кончаю, держа в одной руке стакан с лимонадом, а другой облокотившись на подушку. Я и представить такого не мог. Я же не парень 20-летний гиперсексуальный. Но вот так вот...
Помаленьку всё успокаивается. Борька, уже натянувший трусы, говорит, покачивая головой, что хоть жопа и болит, но какого не испытывал никогда, мол, чуть сознание не потерял. Иваныч, гордый, как орёл, хмыкает, но чувствуется, что доволен, сука.
Я встаю, пытаясь выйти из-за стола, и слышу слитный крик:
- Когда? Когда ты успел обкончать штаны?
И шутливое добавление от Борьки:
- Ты чё, обоссался?
Снимаю шорты, кидаю ему:
- На, посмотри! - и все втроём смеёмся. - Так. Надо нам привести себя в порядок. Иваныч, это на тебе.
Тот быстро встаёт и говорит, что через минуту будет готов летний душ. Это уже моя фишка. Такой комфортабельный душ во дворе, это родом из прошлого. Реализация была за строителями. Дорого обошлось. Но это того стоит.
Иваныч уходит проверить, что и как. Темнеет. Мы с Борькой начинаем убирать посуду и остатки еды со стола. Да, собственно, и убирать там почти нечего. Я всегда требую, чтобы еды на столе было мало, даже с нехваткой. А хлеб в моём доме никогда не выкидывается на помойку. Никогда. Так что пару больших блюд, тарелки, стаканы - всё в мойку. Скатерть в корзину. Пять минут активной деятельности и всё.
От душа нас зовёт Иваныч, и все идём мыться. Полотенца и всё остальное на месте. Прохладная вода сверху, снизу и с боков, душистый шампунь. Наслаждаюсь. Сибаритствую.
Борька моется вслед за мной и заходит в дом. Там тихо, спокойно и прохладно.
Жду Владимира Иваныча, а того всё нет и нет. Иду к нему в "келью". Он там сидит хмурый за столом.
- Ты чё, - спрашиваю, - тут сидишь? Мы тебя ждём, понимаешь...
И тут слышу в ответ:
- Гоните меня, Игорь Николаевич. Не выдержу я.
- Чего не выдержишь? Не понимаю. Ну, почти пять лет у нас... у меня прожил, что не так?
Иваныч понурил голову окончательно.
- Да говори ты, что случилось? - мне на самом деле не хочется его потерять. - С женой плохо, с дочерью? Ты говори, не молчи так.
- Нет-нет. Там всё нормально. Просто я тебе стану скоро не нужен.
- Да ты охуел, старый? Как не нужен? А кто будет у меня дома, пока я работаю, за порядком смотреть?
Иваныч поднял голову и посмотрел мне в глаза.
- Ну, у тебя же теперь Борис есть, - сказал он отчётливо и твёрдо.
- Какой, нахуй, Борис, Владимир Иваныч? Да ты чё, охуел? Ты мне нужен, а не он! И по дому, и вообще нужен. Я к тебе привык. Я тебя люблю! - последнюю фразу я уже почти прокричал.
Мне это не свойственно - очень эмоционально получилось.
Иваныч будто весь подобрался, взгляд его потеплел.
- Игорь Николаевич, не мучай ты меня. И так тошно, и куда идти, не знаю.
- Блин, ну Иваныч, я ж тебе говорю: никуда не смей уходить. Оставайся. Повторюсь. Я тебя люблю. Ты мне дорог. Что ещё? А-а-а, да делай ты, что хочешь и как хочешь. Сигаретку дай.
Тут Иваныч мой повеселел, встал и принёс мне сигареты с вопросом:
- Ты же не куришь?
- Да закуришь тут с тобой.
- Игорь Николаевич, тогда какого хуя ты Бориса под меня подкладывал?
- Ну ты даёшь! Не мне же под тебя ложиться. Один раз у тебя получилось - и хватит. Если так думаешь, то иди себе, мил человек. Не держу. Только ты пойми: я для тебя старался, хотел стояк твой потешить. Тем более Борька и сам на это напрашивался. Да и не мыслил я тогда, что ты мне так дорог.
Иваныч окончательно оттаял. Сказал:
- Прости меня, старого. Давай оставим всё, как было.
- Ну уж нет! Я хочу тебя время от времени ебать, ну или как захочешь - в рот давать. Жены-то у меня уже нет. А я есть.
Владимир Иваныч вздохнул, но воспрял духом. Это было чётко видно. Подошёл ко мне и сказал:
- Давай-ка я у тебя отсосу. А то нервный ты стал. Это поможет.
- Ну так что? Остаёшься?
- Да куда мне без тебя! Эх-х, думал уже, что пиздец мне.
- Слушай, Иваныч, давай оставим всё, как есть, но по желанию будем ебаться. Под тебя не лягу. Не жди. В рот вставлю в любое время. Выбирай, как любишь. Не захочешь если, то обойдусь как-нибудь.
- Давайте, только позволь мне с Борисом здесь встречаться. Я его ебать буду - он меня.
- Ой, ёпть, легко; вы только меня в курсе дела держите. Иваныч, на тебя надеюсь. Не подведи.
И Иваныч залез мне в штаны, вытащил мой вялый хрен и начал его сосать. Энтузиазм в этом деле он проявил изрядный. А самое главное, он даже не смотрел вверх на меня, и это вот меня возбудило сильно, так что хуй развернулся на все 20 см, с напрягом. Отсос Иваныч продолжал долго, так что даже мне стало понятно, что он устал. Тогда я перехватил инициативу и стал надрачивать свой член. Минут так через пять я кончил. Кончил в рот Иванычу, на его верхнюю губу и малёхо ему на нос. Иваныч был в смешном восторге от этого. Ну как маленький, ей-богу...
Я вернулся в дом. Борис лежал на диване в гостиной. Я попросил его сходить к Иванычу.
- Там обо всём и договоритесь.
Только я сразу Борису сказал не ебать мозги Иванычу.
Не знаю всех деталей их разговора. Но пришли оба с хорошим настроением.
Ну и хорошо. Ебитесь, как хотите и где хотите, только меня приглашать не забывайте.
Через примерно 30-40 минут заходит Иваныч и говорит:
- Там Борис готовый, выебать не хочешь? Тебя ждёт.
Я тихо охерел:
- А ты сам-то что?
- Не, - говорит, - устал я. Злоебучий он какой-то, сколько не делай, всё мало.
- Ну что ж, пойдём посмотрим. Иваныч, со мной сходи.
- Дык он на моей кровати и лежит.
Заходим. Борис одет и явно собирается уйти. Говорю ему:
- Борьк, ты это, такси вызови, - он понимающе кивает. - А завтра приезжай - мне трезвый водитель нужен. Только учти: трезвый и без выходных, платить буду. Не ссы. Это больше, чем ты сейчас зарабатываешь. И вы оба будьте готовы - во вторник едем на моей машине в Адлер. Борис, ты за шофёра.
И, поручив Иванычу договориться с поварихой до конца августа, ухожу спать.