Виктор повис на мне, цепляясь руками за одежду, но не удержался и соскользнул к моим ногам.
- Прости, сжалься! - запричитал он. - Делай что хочешь, только... только... - он задохнулся от слёз, - только не бросай меня, умоляю, не бросай...
Я не обратил внимания на его стоны, стряхнул с ног его руки, брезгливо отряхнул брюки и вышел под дождь.
Вмиг стало холодно, ледяные капли проникли за воротник, а он вышел за мной на крыльцо в одной футболке:
- Не уходи!
Я не оглянулся, мне стало безразлично, да и что теперь-то сделаешь, я всё решил и своё решение не изменю.
- Пожалуйста, пожалуйста, умоляю... - он снова вцепился в меня, налетев ураганом, и я почувствовал, как сотрясается тело несчастного Виктора.
- Ну что ты, что ты, - я погладил его по голове, почувствовав, как он льнёт к моей руке, пытается взять мою ладонь в свои руки, и я позволяю ему поцеловать руку.
- Иди в дом, простудишься, - прошептал я, а Виктор всё целовал и целовал мою руку, закрыв глаза, и его слёзы смешивались с каплями дождя.
- Ну, прости меня, пожалуйста, прости... - начал он снова.
- Ладно, всё, хватит, - голос мой стал жёстким, и я оттолкнул лицо Виктора рукой, которую он только что целовал. - Прощай!
- Ты, да ты просто пидор, вот ты кто! - истошно заорал он мне вслед. - Просто мудак и грёбанный пидор, это я тебя выгнал, так и знай, и обратно ты не вернёшься, понял меня, пидор?!
Я не слушал Виктора, не хотел слушать, мне было жаль расставаться с ним, но я был должен, я не мог поступить иначе.
Как давно всё это было, как давно, и наше первое знакомство, и первая встреча. Виктор пришёл со своей подругой к нам в дом, мы жили тогда с Эриком вдвоём. Никто не знал, что у нас не просто соседские отношения (мы говорили всем, что снимаем квартиру на двоих), никто даже не догадывался, что мы давние любовники. Мы вместе учились в университете, а потом пришли работать в одну фирму. А потом, потом я увлёкся Виктором. Он был восхитителен: красивый, высокий, широкоплечий брюнет с синими глазами. Я раньше думал, что такие мужчины водятся только в глупых женских романах. Фантастически привлекательный, с холодным надменным лицом, он приковывал внимание, он сводил с ума, он гипнотизировал, он заставлял дрожать каждый мускул в моём теле, он заводил меня, он стал постоянной моей фантазией. Я приглашал Виктора к нам в дом, я не мог отвести от него взгляда, я сходил с ума, и однажды Эрик собрал чемоданы и уехал.
Нет, поначалу он всё-таки пытался разговаривать со мной, да, он пытался объяснить мне, что не стоит заводиться на натурала, что нужно знать меру и держать всё под контролем. Бедный Эрик, он всегда был рассудительным, сказывались его немецкая кровь и любовь к контролю и порядку. А я, я не внял его предупреждениям, я падал и падал в омут страсти, я был идиотом.
Виктор стал моим начальником, и это меня ещё больше заводило, это возбуждало, особенно когда он начал вызывать меня к себе на ковёр. Мои фантазии возобновились, я создавал иллюзию наших отношений, я видел чудесные сны, полные любви и счастья. Я даже не переживал по поводу ухода Эрика, а бедный мой друг пытался вернуть наши отношения, он несколько раз звонил мне, уговаривал, но я оставался глух к его попыткам и просьбам.
Когда я узнал, что Виктор решил жениться на своей подруге, Кристине, я чуть не сошёл с ума, мне было так плохо, что я готов был открыться Виктору, ползать перед ним на коленях, молить о том, чтобы он обратил на меня внимание. Но вместо этого я только стал хуже работать, мои постоянные опоздания вызывали гнев Виктора, а мои ошибки в годовом отчёте буквально выводили его из себя.
Наконец он вызвал меня к себе, я шёл к нему в кабинет, чувствуя, как трясутся колени, а голова идёт кругом, я и боялся, и хотел этой встречи.
- Проходи, Андре! - Виктор был сама любезность, и даже предложил мне сесть. - Что с тобой происходит? Ты последнее время сам не свой.
Я молчал, опустив глаза и не смея посмотреть на Виктора, я боялся, что если взгляну на него, он тут же всё поймет и выгонит меня с позором из своего кабинета, а потом уволит. Нет, я не боялся увольнения, я боялся потерять его, хотя он мне и не принадлежал.
- Может быть, ты начнёшь уже говорить? - Виктор выходил из себя, и я это чувствовал, но он всё ещё держался молодцом, восхищая меня умением сдерживать свой темперамент.
- Послушай, Андре, я ведь предупреждал тебя, правда? - Виктор поднялся из-за стола. - Помнишь, несколько недель назад я уже выговаривал тебе о твоих опозданиях?
Я кивнул головой, всё так же, не поднимая глаз на строгого начальника.
- И я говорил, что накажу тебя, если ты будешь продолжать в том же духе, не так ли? - Виктор подошёл к креслу, а у меня перехватило дыхание, он был в шаге от меня, стоило только протянуть руку - и можно было дотронуться до него, но я сидел, как изваяние, и смотрел на носки своих ботинок.
- Извини, Андре, но ты вынуждаешь меня! - Виктор уже был раздражён не на шутку, но всё ещё сдерживал гнев. Он подошёл вплотную ко мне, положил руку на моё плечо, заставив вздрогнуть, и слегка встряхнул меня. - Посмотри на меня, я не могу разговаривать с твоим ухом!
Его тон был таким требовательным, что я не удержался и взглянул на него, но не смог долго смотреть на своего кумира и снова отвёл глаза.
- Андре, ты получил все возможные предупреждения, и после этого ты продолжил опаздывать, а теперь ещё напортачил в отчёте, я не могу простить тебе этого, мы должны теперь исправлять твои ошибки, твои ошибки, ты понимаешь! - Виктор не выдержал и сорвался, последние слова он почти прокричал, резко подвинув кресло на себя.
Мне показалось, что невиданной силы ураган развернул меня, но это были всего лишь руки Виктора, я волей-неволей взглянул в его лицо, и мне показалось, что я смотрю в лицо Бога, грозного и прекрасного.
- Я увольняю тебя, Андре, ты не оставляешь мне выбора, извини!
"Увольняет! Боже! - пронеслось в моей голове. - Боже, я больше его никогда не увижу, я больше не смогу пригласить его в гости, никогда не приду в его кабинет и никогда больше не смогу быть его другом. Нет!"
Не помня себя, не контролируя больше своих чувств, я медленно сполз с кресла и повалился в ноги начальника, - кажется, я ещё и поскуливал от постигшего меня горя.
- Ты что, Андре, что ты делаешь?.. - Виктор был обескуражен, весь его гнев вдруг испарился. - Ты в своём уме?.. Встань немедленно...
Я обнял его ноги, продолжая скулить, не в состоянии произнести ни слова, я только мечтал о том, чтобы он смилостивился надо мной и не гнал от себя.
- Слушай, ну не надо так... не надо... ну, встань на ноги, прошу тебя... - Виктор присел около меня, и мне показалось, что он сейчас начнет гладить меня по голове.
- Умоляю, не гони... - прошептал я и поцеловал его ботинок, - всё для тебя сделаю, рабом твоим стану, только не гони...
- Я не знал, что ты так дорожишь этим местом... - Виктор попытался поднять меня, ухватив за подмышки, но я обмяк, я не хотел вставать и продолжал униженно целовать ботинки босса и скулить.
- Прекрати это! - снова взъярился Виктор и этим немного отрезвил меня.
Я приподнялся и осмелился взглянуть в его лицо.
- Не гони меня, прошу... как же я жить-то без тебя буду, Виктор...
Виктор нахмурился и, выдрав ноги из моих объятий, отошёл к окну, присел на подоконник. Я попытался ползти за ним, но он жестом руки остановил меня и приказал сесть обратно. Я повиновался, не смея противоречить. Виктор налил мне воды и протянул стакан, - я следил за ним взглядом затравленной собаки. Всё так же, не в силах противиться, принял стакан из его рук и, давясь, начал пить, подумав, что даже яд бы сейчас выпил, выпрыгнул бы в окно ради него или пустил себе пулю в лоб, если бы он этого пожелал.
- Успокоился? - спросил Виктор, снова усаживаясь на подоконник.
Дождался моего утвердительного кивка.
- Теперь, будь добр, объясни своё поведение!
Мне вдруг стало ужасно стыдно за мой порыв, и я снова опустил глаза, пытаясь собраться с мыслями.
- Смотри на меня!
Его резкий окрик заставил меня дёрнуться и задрожать всем телом. Я поднял глаза и посмотрел на Виктора.
- Отвечай мне, когда я спрашиваю! - он уже не кричал, но говорил грозно.
- Прости меня, - прошептал я, еле двигая языком, я был не из робкого десятка, но сейчас дрожал от страха и ругал себя за то, что проявил слабость.
"Нужно было подняться и молча выйти из кабинета и уйти из жизни Виктора навсегда, - я зажмурился, представив себе эту картину. - Нет, я не готов так сразу расстаться с ним и не хочу, а значит, надо признаваться, тем более что уже начал".
- Андре, послушай, неужели тебе так нужна эта работа, что ты даже готов унижаться? - Виктор опять подошёл ко мне, и я снова взглянул на него, захотел подняться, но Виктор не позволил, положил руку на моё плечо, слегка надавив, принуждая меня остаться в кресле.
Я усмехнулся, услышав его вопрос, и даже попытался стряхнуть его руку, но он уже сам убрал ладонь.
- Неужели ты думал, что я буду так себя вести из-за какой-то работы? - я снова усмехнулся и, всё-таки встав, подошёл к окну. - Впрочем, ты можешь думать, что так оно и было... И, знаешь что, прости меня, это была минутная слабость и только.
Я покачал головой и пошёл в сторону двери.
- Стой! - приказ прозвучал так требовательно, что заставил меня остановиться и вытянуться по стойке "смирно", у меня не было сил повернуться к Виктору и снова смотреть в его лицо. - Я не позволял тебе уходить, будь добр, вернись и сядь в кресло.
Мне осталось только повиноваться, сил сопротивляться не было, - хотя и хотелось уйти, я всё- таки выполнил приказ.
- Итак, я надеюсь, теперь ты уже точно успокоился и скажешь, чему я был только что свидетелем, и поверь мне, Андре, пока я не добьюсь от тебя ответа, из кабинета ты не уйдёшь.
Я опустил голову на руки и вздохнул. "Ты начал это, Андре, будь добр и продолжать, всё равно тебя уже уволили", - подумал я, собираясь с силами.
- Виктор, всё дело в том... - мой голос звучал так глухо, что заставил меня засомневаться, я ли это говорю.
То, что сейчас собирался произнести этот незнакомый голос, походило на помешательство, - он готовился признаться в самом сокровенном человеку, который абсолютно не был готов к подобным откровениям.
- Я влюбился в тебя, как последний идиот, влюбился и... Это моя ошибка, и ты тут совсем ни при чём, я просто сорвался, когда понял, что больше тебя не увижу. Прости меня и забудь.
Я зажмурился, моё лицо всё так же скрывали ладони, я не видел Виктора, но очень ярко представлял себе его замешательство и удивление, мне виделось, как Виктор набирает в лёгкие воздух, чтобы начать орать, а потом выгнать меня из кабинета и с позором уволить из компании. Но вдруг почувствовал его руку у себя на плече и решился наконец-то поднять голову, чтобы в очередной раз взглянуть на Виктора.
- А Эрик? - вдруг задал он неожиданный вопрос.
- Мы расстались, уже месяца два как...
Я вздохнул и с надеждой заглянул в его серьёзные тёмно- синие глаза, заглянул как верный пёс, ищущий у хозяина понимания и поддержки.
Виктор наклонился к моему лицу.
- Ты уверен, что не ошибся с чувствами? - спросил он и улыбнулся, показав мне крепкие белые зубы.
У меня закружилась голова, когда я представил, как эти зубы будут терзать мою плоть, как эти губы будут целовать меня, - я сглотнул, пытаясь ответить, но во рту так пересохло, что сил осталось только на кивок.
- Отвечай, если я спрашиваю! - Виктор уже не злился, он ещё больше приблизился к моему лицу, и я увидел своё отражение в его глазах.
Я увидел себя внутри его глаз и почувствовал, что мечтаю о том, чтобы этот сильный и красивый мужик вобрал меня всего, целиком, заставил быть его собственностью, его половиной, его частью. Эти мысли возбуждали, лишали сил.
- Ты для меня всё, Виктор! - прошептал я, а Виктор вдруг прижался к моему рту своими губами.
Боже, это было так волнующе, что я едва не задохнулся. Его губы были требовательными и жёсткими, а язык - сильным и властным, он заставил меня открыть рот и проник внутрь, я ощущал всё на каком-то ином уровне, - будто сейчас в кресле сидел не я, а кто-то другой, и это не меня целовал босс, а мне доводилась лишь роль наблюдателя. Голова кружилась, глаза наполнились слезами, а сердце стучало так, что, казалось, сейчас разорвёт грудную клетку.
- Я не люблю вкуса сигарет, Андре! - счастье кончилось так же быстро, как и началось, Виктор оторвался от моего рта, и я с сожалением проследил за тем, как он отошёл от меня и усмехнулся.
- П-п-прости! - заикаясь, прошептал я. – Всё, что тебе будет угодно, я брошу курить, как скажешь, всё для тебя сделаю.
- Ладно, ладно, первое время можешь пользоваться дезодорантом для рта, но курить ты бросишь, или я брошу тебя.
Я не верил своим ушам, Виктор дал мне чётко понять, что он готов на отношения, и это было большее из того, на что мне приходилось рассчитывать.
- Я не уволю тебя, Андре, но при условии, что ты начнёшь работать, и не будешь показывать на работе своих чувств, договорились?
Я закивал, представляю, какая идиотская улыбка озарила моё лицо, но тогда мне было всё равно, как я выгляжу, меня буквально швырнуло в небеса, оттого что тот, кого я люблю, откликнулся на мои чувства.
- Теперь иди и жди, я сам свяжусь с тобой, понятно?
Я снова закивал и быстро вышёл из кабинета начальника.
Несколько дней не происходило ничего, и мне было невыносимо думать, что Виктор просто поиграл со мной, как кошка с мышкой, чтобы подстегнуть к работе. С трудом собирая волю в кулак, я всё-таки старался работать, приходить вовремя, наплевав на постоянные недосыпы и развивающийся невроз, а также - срочно бросать курить: всё-таки Виктор обнадёжил меня.
В уикенд я остался дома, несмотря на то, что Эрик приглашал меня к себе, он всё ещё пытался наладить наши отношения, - я сидел у телефона и ждал Виктора, вдруг он позвонит, мне не хотелось вызвать его недовольство. Если раздавался звонок, я вздрагивал, у меня тут же потели руки, но каждый раз звонил кто-то другой, и я разочарованно старался скомкать разговор, чтобы не занимать телефон. Суббота подходила к концу, и ничего не произошло, мне оставалось только вздыхать и в который раз проверять исправность телефона. Наконец я понял, что Виктор не позвонит, выключил телевизор, который пытался смотреть, и лёг в постель. Сон не шёл, и я лежал и тупо смотрел в потолок. Часы пискнули, отмерив полночь, и тут раздался дверной звонок, заставивший меня подскочить на постели. Я протёр глаза и потопал к двери. Глянул в глазок - и обомлел: за дверью стоял Виктор.
Я тут же открыл и впустил его в квартиру.
- Привет, Андре, не ждал?
Виктор был пьян, но меня это не смутило.
- Я ждал тебя все эти дни, - прошептал я, - так надеялся...
Виктор не дал договорить, он сильно и властно обнял меня и впился в губы, от него разило спиртным, но это отчего-то заводило, я обнял его за талию и отдался его поцелуям. А он целовал требовательно и жёстко, его рука поползла вниз, к трусам, и без раздумий нырнула под резинку. Всё внутри меня затрепетало, когда прохладные пальцы коснулись моего члена и грубо сжали его.
- Пошли! - приказал Виктор, прекратив поцелуи, и повёл меня в комнату, не отпуская члена.
Я покорно шлёпал за ним и млел оттого, что он так груб со мной, - в отличие от Эрика, Виктор имел надо мной полную власть.
- Сними это! - Виктор скривился, будто мои трусы были какой-то ужасной гадостью, и отпустил мой член, чем огорчил меня.
Я повиновался и тут же скинул всё, оставшись абсолютно голым перед своим повелителем. Виктор сел в кресло и с прищуром оглядел моё тело. От его взгляда меня пробивала дрожь, но при этом хотелось кричать от радости.
- Ты красивый, Андре, я даже и не замечал, какой ты красивый... - выдохнул Виктор и расстегнул ширинку на своих джинсах. - Иди сюда!
Я повиновался. Подошёл к креслу и опустился на колени, сразу поняв, чего Виктор от меня хочет. Я взял его член в рот осторожно, опасаясь даже чуть-чуть коснуться зубами и доставить неприятные ощущения своему повелителю. А он откинулся назад и приготовился получать наслаждение. Он опускал меня, но я ведь именно этого хотел и к этому был готов. Когда Виктор кончил, он просто отпихнул меня и приказал принести выпивку, явно не собираясь удовлетворять меня. Я был немного разочарован, но не подал виду.
Выпив, Виктор ушёл, даже не поцеловав меня на прощание. Я снова лёг, но уснуть не мог, - вспоминая его визит, попытался мастурбировать, но ничего не вышло, никаких приятных эмоций не было, а представлять что-то иное у меня не получалось, потому что реальность оказалась очень прозаичной и даже неприятной.
Неделя шла рутинно и тоскливо, я почти не видел Виктора, и снова мои чувства к нему вспыхнули и превратились в огонь. Я был уже готов даже к такому визиту, лишь бы только Виктор пришёл, но выходные закончились, а он не появился. Следующая неделя была просто ужасной, я не находил себе места, видя своего любимого мельком в коридорах, да один раз на совещании. В пятницу он неожиданно вызвал меня к себе.
- Проходи, Андре, присаживайся! - Виктор сидел на подоконнике и улыбался, он был рад меня видеть.
Я прошёл и присел на краешек кресла.
- Ты чем-то недоволен, Виктор? - спросил я босса, внутренне напрягшись, ведь просто так он бы меня не вызвал.
- Да нет, хотел тебя увидеть...
От этих слов я чуть не грохнулся в обморок: Виктор хотел увидеть меня.
- Как твои дела, как себя чувствуешь? - поинтересовался босс.
- У меня всё отлично, - сказал я, наблюдая за тем, как Виктор встаёт с подоконника, закрывает дверь кабинета на ключ и направляется ко мне, - но я очень соскучился.
- Я тоже очень соскучился, - Виктор присел на корточки возле моего кресла, посмотрел мне в глаза, затем поцеловал меня в губы, и этот поцелуй был нежным и чувственным. Я затрепетал. А Виктор расстегнул несколько пуговиц на моей рубашке, и его рука скользнула за ткань, нащупав мой сосок. Это было блаженством. Ласковые пальцы мяли и тёрли сосок, а нежные тёплые губы терзали мой рот, я отдался на его милость, растворяясь в неге и боготворя источник наслаждения. Однако моё блаженство было недолгим, его прервал резкий телефонный звонок. Я застонал, умоляя Виктора не останавливаться, но он отошёл к столу, оставив меня в растрёпанном и расстроенном состоянии.
Услышав голос в трубке, Виктор стал серьёзным. Хотя я видел, что ему хочется продолжить, разговор оказался куда важнее, и босс показал мне рукой на дверь. Трясущимися руками я застегнул рубашку, заправил её в брюки, пригладил волосы, вытер платком лицо и вышел из кабинета.
Вечером, дома, я вспоминал происшедшее в кабинете Виктора и ждал его, но он так и не пришёл. Я отпустил свою фантазию и, переживая всё снова и снова, стал доводить себя до исступления, пока, обессиленный, не повалился на кровать и не заснул глубоким сном без всяких сновидений.
Виктор появился в субботу, снова в полночь и вновь в подпитии. Всё повторилось, как и в прошлый раз, и я опять почувствовал себя опущенным ниже плинтуса. Он ушёл, оставив меня наедине с моими мыслями, и я всё думал, куда делся тот Виктор, который так нежно ласкал меня в своем кабинете.
Следующая суббота не принесла разнообразия, и следующая, а за ней следующая суббота. Я начал раздражаться: Виктор использовал меня, изредка подогревая мои чувства нежностями, которые не приводили ни к чему серьёзному.
В очередную субботу я восстал. Я высказал Виктору всё, что думаю о нём. Он выслушал меня, не перебивая, и я уже подумал, что он со всем согласен.
- Ты всё сказал? - спросил Виктор, когда мой словесный фонтан иссяк.
Я кивнул. Он поднялся на ноги, слегка покачиваясь, подошёл ко мне, посмотрел и вдруг, без предупреждения и почти без размаха, ударил, так сильно, что я упал на пол. Его ноги прошлись по моим рёбрам. Один из ударов пришёлся в солнечное сплетение, заставив меня задохнуться. Виктор поднял меня за волосы, оторвав от пола, подумал мгновение и ударил в лицо кулаком. Я отключился.
Очнулся от боли в заднице, лучше бы я не приходил в себя. Виктор насиловал меня в зад, грубо, без смазки и без подготовки. Я дёрнулся, но получил несколько сильных ударов кулаком в рёбра и затих, не смея сопротивляться: он был победителем, и мне оставалось только уповать на его милосердие.
Милости не было, и я начал скулить от боли. Когда Виктор кончил, он оттолкнул от себя моё тело, как ненужную, отслужившую своё вещь. Я лежал на полу, всхлипывая от унижения и боли, но не смел подняться, опасаясь, что Виктор снова начнёт драться. Я не был слабым и, наверное, если бы мы схватились в честном бою, мог бы даже победить его, но что-то сломалось во мне, я не смел сопротивляться ему, - а после этого вечера знал, что и мысли не допущу, чтобы перечить.
Виктор отдыхал после жёсткого секса, а я лежал возле его ног, не удостоившийся даже взгляда мучителя. Я ощущал себя дешёвой опущенной шлюхой, которую крепко поколотил недовольный клиент.
- Иди сюда! - вдруг зло прорычал Виктор, заставив меня вздрогнуть.
- Прости меня, пожалуйста, - прошептал я. - Клянусь, больше не повторится ничего подобного...
- Я кому сказал?!
Мне ничего не осталось, как подползти к Виктору и прижаться к его ногам. Я действительно боялся, - но не побоев, не насилия, а того, что он сейчас скажет, что я больше его не интересую, встанет и уйдёт.
- Ещё раз, сука!.. - Виктор ударил меня по загривку так сильно, что в глазах потемнело, - осмелишься ослушаться приказа...
Я понял, что в моём господине опять проснулся зверь, закрыл руками лицо и стал принимать новые удары его ног. Бил он сильно, не жалея, а потом просто ушёл, и всё...
Утром позвонил Эрик, будто чувствовал, что мне плохо, но я ничего не сказал ему, мне не позволяла гордость жаловаться на нового друга, который поступил со мной так жестоко.
Следующей субботы я ждал с содроганием и ужасом, но Виктор не пришёл, и я заснул более или менее спокойно. Он пришёл в воскресенье, и не один: с ним заявилась его подруга. Они прошли в комнату, а я подавал им напитки и готовил бутерброды. По телевизору начался какой-то сериал, который, оказывается, любила Кристина, мы оставили её с любимыми героями мыльной оперы, а сами уединились на кухне. Виктор сел на табурет и властно притянул меня к себе, я со страхом повиновался и сел на колени к своему мучителю, ожидая самого худшего, он же, вопреки моим ожиданиям, был очень нежен.
- Мой мальчик, мой сладкий мальчик! - шептал Виктор, целуя меня в шею. - Я так по тебе скучал. Я был с тобой груб в прошлый раз, но ты сам напросился, ты же понимаешь, что получил по заслугам.
Он расстегнул молнию на моих брюках, и его рука скользнула внутрь, заставив меня задрожать. Пальцы мяли мой член, щупали головку, они были настойчивы, но не грубы, а губы Виктора теребили мочку моего уха.
- Я дождусь ответа? - шёпот приятно защекотал ухо и заставил всё моё тело покрыться мурашками.
- Что ты хочешь от меня услышать? - мой голос стал хриплым, выдавая чувства.
- Скажи, что ты заслужил наказание!
Я не мог произнести этих слов, не мог признать себя виновным, потому что не был таковым. Но не посмел сразу высказать это вслух, и не знаю, чего боялся больше: новой вспышки гнева или ссоры. Я принял на себя роль подчинённого и теперь не мог перевернуть ситуацию. Но гордость и обида не давали покоя, бушевали внутри и ни на миг не оставляли мой воспалённый мозг.
Виктор перестал ласкать меня, вынул руку из ширинки моих брюк и скинул меня с коленей.
- Виктор, прости, пожалуйста, - затараторил я, будто очнувшись, и обхватил руками его ноги, - прости...
- Так ты заслужил наказание, которое получил, или нет?.. - вопрос был произнесён с таким железом в голосе, что мне стало страшно.
- Да, да, да... я заслужил наказание и всё понял, я больше не буду, прости меня, пожалуйста...
Мне казалось, что после своей жестокой выходки Виктор извинится или, по крайней мере, будет со мной любезен, но он и не думал раскаиваться, нет, он был холоден и, что самое обидное, заставил меня признать себя виноватым. Во мне действительно поднималась волна раскаяния, мне вдруг стало стыдно и за свои мысли, и за поведение. Я, не раздумывая больше, прижался лицом к коленям любовника и в этот миг почувствовал и осознал, что сделаю для него всё.
- Тогда докажи мне, что ты исправился и будешь хорошим мальчиком!
В доказательство моего раскаяния он потребовал немногого, и я сам расстегнул ширинку на его джинсах. Я старался доставить ему наслаждение, ласкал ртом, засасывая его член в самое горло, облизывал головку, и сам чувствовал, как возбуждаюсь оттого, что доставляю удовольствие Виктору, - мне уже от одной этой мысли становилось хорошо, и сладкая истома пробегала по всему телу. Смирившись со своим положением и той ролью, которую мне пришлось принять, я вдруг испытал облегчение, больше не было ненависти, уязвлённое самолюбие утихло, оставив место покорности и всепрощению, я думал лишь о том, как сделать хорошо моему Виктору.
- Мальчики, а вы где? - крикнула из прихожей Кристина.
Я отскочил к раковине, а Виктор быстро застегнул молнию на брюках.
- Мы здесь, любовь моя! - крикнул он и улыбнулся, увидев свою женщину, входящую на кухню. Я же притворился, что мою посуду, - вспомнив при этом, что так и не застегнул брюки.
- Ты не думаешь, что мы злоупотребляем гостеприимством? - спросила Кристина.
Я начал возражать, но Виктор согласился со своей невестой, и они быстро ушли. А я остался наедине со своими чувствами и разочарованием.
Виктор пришёл в понедельник вечером, трезвый и без Кристины. Он с порога обнял меня и поцеловал в губы. Всё закружилось у меня перед глазами, я полетел в сладкую бездну. Виктор был так нежен и ласков со мной, как никогда раньше. Его руки обнимали и гладили, губы исследовали каждый участок моего тела, а глаза излучали такую доброту, что я готов был воспарить от счастья. Впервые Виктор ласкал меня ртом, и это было незабываемо, никогда и никто не делал мне такого минета, я кричал и извивался, а он придерживал мой живот рукой, не позволяя двигать тазом. Я взорвался оргазмом и на миг унёсся куда-то, - наверное, потерял сознание. Потом, когда я пришёл в себя, Виктор закинул мои ноги себе на плечи и, смазав предварительно мой анус, вошёл в меня, нежно и мягко. Боли не было, было приятно, а потом стало жарко и хорошо. Я снова закричал, не в силах сдерживать себя, а Виктор двигался с чётко заданным ритмом, массируя мою промежность, - весь вечер был для меня, и я это чувствовал.
- Мой мальчик, - шептал Виктор, и за это я готов был сделать для него всё, чего бы он ни захотел.
- Я люблю тебя, Виктор! - простонал я и кончил одновременно с ним. Его тяжёлое тело навалилось на меня, жаркое дыхание опалило щеку, а внутри у меня было горячо, как в топке.
- Ты такой сладкий, мой мальчик, - Виктор поцеловал меня в губы.
Он остался в эту ночь со мной, и я спал рядом с ним, уткнувшись в его широкое плечо, чувствуя его руку на своем бедре, - даже во сне он выказывал свою полную власть надо мной. Утром я проснулся, не веря, что рядом со мной лежит любимый человек, и открыл глаза, с волнением в сердце, но видение не исчезло. Рядом лежал Виктор, реальный и большой, как медведь. Он лежал на спине, мирно посапывал во сне и улыбался чему- то, так нежно и ласково, что я не удержался и поцеловал его в щёку, а он в ответ ещё больше улыбнулся, и улыбка его была по-детски трогательной и нежной. Я взял в ладони его руку и поцеловал длинные, с красивыми ухоженными ногтями пальцы.
- Ты проснулся уже, мой сладкий? - спросил он меня слегка хриплым после сна голосом и повернулся ко мне. Я смотрел в его улыбающееся лицо, и моё сердце билось так сильно и с такой радостью, что я не мог даже дышать. Всё, что я смог, - это нырнуть под одеяло и заняться утренней эрекцией своего любимого мужчины. А он принимал мои ласки с благодарностью, и ни злобы, ни превосходства я не чувствовал в нём в то утро.
Несколько дней я пребывал в хорошем настроении, мечтая только об одном, о новой встрече с Виктором. И она не заставила себя ждать. Виктор пришёл в четверг и снова был нежен и ласков со мной, я же отдавался своему божеству с искренней любовью.
Прошёл месяц, и мы уже не могли друг без друга жить, иногда Виктор вызывал меня в кабинет, и мы ласкали друг друга до умопомрачения, до сумасшествия, еле дожидаясь, когда сможем прийти ко мне и отдаться друг другу полностью. Вечерами, когда мы не встречались у меня, мы ходили в спортзал и там вместе толкали железо, накачивая и без того сильные тела. Я наблюдал за движениями Виктора, и он видел это, ему нравилось, как я смотрю на него, как облизываю пересохшие губы. Как же я любил его, словами это было не передать. По утрам мы бегали по парку, и я видел, какими взглядами провожают нас девушки, Виктору было приятно их внимание, а я оставался равнодушен к слабому полу.
Я не хотел думать о Кристине, меня мало волновала личная жизнь Виктора, - правда, иногда я заходился от ревности, когда мой любимый не приходил слишком долго, но выказывать своё недовольство не смел, да и урок, который я получил в первые недели знакомства, запомнился надолго. Виктор больше не распускал руки, был нежен и предупредителен, и я, благодарный, падал в любовь всё глубже и глубже.
Однажды Виктор пришел в сильном подпитии, с порога приказал налить ему водки и сделать минет, повалился на кровать и уснул. Я сел рядом и решил подождать с исполнением приказа: всё равно в таком состоянии он вряд ли оценил бы мои старания.
Скоро Виктор проснулся, выпил стакан водки, поднялся и стал ходить по комнатам, словно дикий зверь, загнанный в клетку.
- Что случилось? - в который раз спрашивал я его, но не удостаивался даже взгляда. Наконец Виктор остановился и посмотрел на меня с такой злостью, что по моей спине пробежал холодок.
- Это ты во всём виноват! - сказал он и попытался меня ударить. Но я не позволил, перехватил руку и кинул Виктора на кровать.
- Хватит. Я люблю тебя, но больше не позволю себя бить! - проговорил я.
Он вдруг разрыдался. Я сбегал за водой, поняв, что у моего друга истерика. Однако он оттолкнул мою руку, вода выплеснулась на пол. Виктор порывисто встал с кровати.
- Прощай! Я ухожу, ты мне надоел, мудак, - сказал он таким спокойным и тихим тоном, что я не сразу осознал серьёзность его заявления. Виктор вышел в прихожую, даже не взглянув на меня.
- Виктор, ты что? - я бросился следом за ним, попытался обнять.
- Отвали! - Виктор оттолкнул меня и начал открывать замок двери. Я не позволил, повис на нём, пытаясь остановить, удержать.
- Прости, прости меня, умоляю! - настала моя очередь плакать. - Хочешь, ну, хочешь, побей, только не уходи, пожалуйста!
Виктор оттолкнул меня и, не справившись с замком, сел на пол.
- У тебя закурить найдётся? - спросил он меня бесцветным голосом и растёр лицо руками. - Что-то покурить хочется.
- Я бросил, ты же не любишь... - начал я, но осёкся, увидев его взгляд. Это был взгляд затравленного, почти уничтоженного животного.
- Да что у тебя случилось? - я был готов впасть в истерику от разрывавших мою душу жалости к нему и страха, что он сейчас всё-таки уйдёт. Я опустился рядом с ним на колени, заглядывая в его огромные, полные тоски и горечи глаза.
- Кристина, она бросила меня, понимаешь! - Виктор попытался встать, но не смог и повалился на бок. - Она подумала, что у меня любовница, любовница... вот ведь, а... Ты, урод... ты моя любовница, а она порывалась поговорить с тобой, как с моим лучшим другом, о моей новой любви. Моей новой любви, с тобой, с пидором. Это всё из-за тебя.
Я сидел на коленях рядом с Виктором и не знал, что сказать, а он тем временем всё пытался подняться, но никак не мог. Оставив свои попытки, он наконец смирился со своим положением и остался на полу.
Позже я помог ему перейти на кровать, но он не позволил лечь рядом, а наутро ушёл. С горя я напивался всё утро, на работу пойти не мог и, сказавшись больным, кое-как отпросился на два дня.
Виктор появился вечером, он пришёл и сильно избил меня, но я не смел сопротивляться. Я лежал на полу и сносил его побои, мне было больно и обидно, но я терпел, чтобы облегчить его страдание. А потом Виктор взял меня силой, и снова была боль. Он драл меня и приговаривал, что я пидор и скотина и за всё отвечу перед ним. Я только скулил и соглашался, что я мудак, что я пидор и что я раскаиваюсь в своём недостойном поведении. Потом, после того, как Виктор отвёл душу, он пожалел меня, погладив по голове, и за это я простил ему всё. Позже мы сидели на кухне, пили водку и разговаривали по душам.
- Знаешь, Андре, ты ведь единственный человек на свете, к кому я что- то испытываю, ты уж не обижайся на меня за то, что я иногда пизжу тебя, характер у меня такой...
Я ничего не сказал, взял его руку и поцеловал, показывая, что я на всё готов с ним, пусть он убьёт меня, если захочет, только бы был рядом и никуда не уходил. А он вдруг заплакал. Слёзы, крупные и прозрачные его слёзы катились по щекам, и за эти слёзы я бы вытерпел всё, чтобы он ни сделал сейчас со мной.
- Спасибо, мой хороший! - прошептал он и залпом выпил водку из своей рюмки, которую до того отставил от себя. - Ладно, пошли спать, утро всегда мудренее вечера.
Он остался у меня, и мы прожили восхитительную неделю. Я готовил для него, убирался, ухаживал за ним, как за ребёнком, а он дарил мне часы неземного блаженства, и это была самая восхитительная неделя. А впереди был двухнедельный отпуск, и мы решали, куда отправимся. И вдруг всё перечеркнул звонок на его сотовый. Звонила Кристина, и мой любимый унёсся к ней, а я остался с острой иглой ревности в сердце. Я метался по пустой квартире, рычал и не знал куда деться, потом сидел на кровати, вдыхая оставшийся от него запах и накачивая себя водкой. Потом открыл окно и хотел выброситься, но свежий весенний ветер немного привёл меня в чувство, и я всю ночь просидел на подоконнике, смотря в ночное звёздное небо. Когда забрезжил рассвет, я решил, что надо забыть Виктора, пусть живёт своей жизнью, а я буду жить своей. "Хватит, эту идиотскую страсть нужно вырвать из своего сердца!" - сказал я себе, взял отпуск и уехал к Эрику.
Эрик принял меня безоговорочно, но я отказал ему в нежности, сказав, что приехал к нему как к другу, а не как к любовнику. Эрик всё понял, он всегда понимал меня. Мы разговаривали обо всём на свете, ходили гулять, плавали в озере и ни одним жестом, ни одним словом Эрик не упрекнул меня и лишних вопросов не задавал, за что я был искренне благодарен ему. Два дня прошли в абсолютном покое, и только ночью меня преследовал Виктор, - он снился мне то ласковым, то жестоким, то орал на меня, то говорил мягко и вкрадчиво. Во снах я стремился к своему любимому всей душой, днём же хотел навсегда забыть его. Утром третьего дня мой сотовый потребовал внимания, и я с волнением в сердце увидел, что звонит Виктор.
- Ну и где тебя носит? - в его голосе была только сталь.
- Здравствуй, Виктор! - я пытался унять волнение и говорить как можно спокойнее, я представлял наш будущий разговор множество раз, досконально продумывая свои фразы, как и что скажу, завершая наши отношения с Виктором, но звонок застал меня врасплох, я сразу же всё забыл.
- Я, кажется, задал тебе вопрос! - в его голосе был всё такой же металл, я задрожал всем телом, потому что хорошо знал, что подобный тон у моего повелителя появлялся в минуты жестокой злобы.
- Виктор, я... - нужно быстро придумать, что сказать. - Я у родителей, мне надо было с ними повидаться.
- Правда? - голос стал чуть мягче, и я наконец-то перевёл дух, до этого я боялся даже дышать.
- Это хорошо, что ты у родителей, а то я вот подумал, что ты сейчас у Эрика на заднем дворе его дома прохлаждаешься.
Я побледнел: Виктор знает, что я у Эрика, больше того, он сейчас где-то близко и видит меня.
- Вот скажи мне, Андре, - продолжил Виктор, - у тебя есть брат-близнец или ты меня за такого непроходимого лоха держишь?
Я огляделся, выискивая его глазами.
- Смотри-ка, завертелся, как блоха на гребешке, что, пидор, страшно?
Голос Виктора стал весело-злым, и это меня совсем выбило из колеи. Я едва не упал на газон, так у меня задрожали ноги, вмиг став ватными и непослушными. Я увидел Виктора, он подошёл к живой изгороди и резко захлопнул свой телефон. Мне ничего не оставалось, как подойти к нему, с низко опущенной головой. Будь прокляты эти современные технологии, Виктор вычислил меня по сотовому, у него множество друзей, и ему это не составило труда.
- Виктор, я... прости меня, пожалуйста...
Он не стал слушать меня, грубо перебив:
- Моя машина у дороги, вон, видишь?
Я кивнул.
- Сейчас десять часов пять минут. Я сажусь в машину и жду тебя до десяти пятнадцати, если до этого времени ты не придёшь и не сядешь в машину, я уезжаю навсегда. Ты понял, мудак?
Я кивнул.
- Время пошло!
Я бросился в дом и в мгновение ока собрал свои вещи, просто побросал их в сумку, забежал к Эрику, - уйти, не попрощавшись, я не мог. Эрик ещё спал, он любил вставать после двенадцати. Его белобрысая макушка торчала из-под одеяла, и я поцеловал его светлую голову.
- Прости меня, но мне срочно нужно уехать, - скороговоркой протараторил я и, не дав другу как следует понять, чего я хочу от него в столь ранний час, убежал прочь.
Ровно через пять минут я сидел позади Виктора в его машине, на переднее сиденье он сесть не позволил. Всю дорогу я пытался заговаривать с ним, извиняться, но он меня не слушал, он вообще не обращал на меня никакого внимания, и я сходил от этого с ума.
Виктор привёз меня домой, даже поднялся в квартиру, но всё так же молчал. Я грохнулся ему в ноги, умоляя простить. Мой повелитель был глух к мольбам. Он оттолкнул меня, не собираясь выслушивать никакие объяснения и оправдания.
- Больше всего на свете не выношу лжи! - сказал Виктор и пошёл к двери. - Я приду позже, когда захочу, а сейчас мне надо подумать.
Я не посмел его останавливать, но, когда закрылась дверь, почувствовал, что у меня рвётся что-то внутри и вместо меня живого остаётся что- то мёртвое и противное. Я готов был убить себя. Лучше бы Виктор просто избил меня, сильно, больно, орал бы, топтал ногами, но только бы не поступал так жестоко, не оставлял бы меня наедине с самим собой. Это была пытка одиночеством, невыносимая и жестокая, а ещё невыносимо было то, что я не мог уйти из квартиры, ведь Виктор обещал вернуться, но когда - я не знал.
День я кое-как пережил, второй день был для меня ещё труднее, я пытался позвонить Виктору, но, похоже, мой номер стоял в его чёрном списке: дозвониться до своей любви я не мог. Сначала я хотел броситься к нему, но потом понял, что так только вызову его гнев, и не решился пойти на это. Мне следовало только ждать, и я дождался.
Виктор заявился в пятницу вечером, я обрадовался, но вдруг увидел, что он не один. Невысокий, но крепкий парень вошёл за Виктором и оценивающе осмотрел меня. Мне стало не по себе, я вопросительно посмотрел на Виктора. Он, покачиваясь, стоял в прихожей и ухмылялся.
- Что-то твоя сучка не рада нас видеть, - заплетающимся языком проговорил незнакомец.
У меня всё похолодело внутри, я понял, что Виктор рассказал своему приятелю о том, в каких мы отношениях.
- Эй, ты, тварь, налей-ка нам выпить и готовься, сегодня тебе будет особенно хорошо! - гаркнул Виктор, едва не свалившись на пол.
Я скрипнул зубами. Да, я был виноват перед ним, да, я вёл себя неправильно, когда соврал ему, но я не подписывался ублажать пьяных друзей Виктора.
- Знаете что, а не пошли бы вы туда, откуда пришли? - я добавил пару крепких выражений, которыми обычно не злоупотреблял.
- Чего? - Виктор не поверил своим ушам. - Я что, позволял тебе рот разевать, сявка?
Он хотел ударить меня, но второй гость опередил его и бросился на меня. Я легко справился с ним, ударив кулаком в лицо, - удар был не таким сокрушительным, как у Виктора, и нападавший не упал сразу на пол, но был остановлен на секунду. Дольше я и не раздумывал, ударил его под дых и по колену, а когда незнакомец согнулся пополам, он получил мощный удар по шее, и вот этот удар свалил его на пол, окончательно вырубив сознание.
Я расправился с нападавшим в считанные секунды, но Виктор оказался не такой лёгкой добычей. Мы схлестнулись с ним впервые в жизни. Я дрался отчаянно, даже смог завалить Виктора на пол и уже намеревался вырубить его ударом справа, - но вдруг что-то тяжёлое опустилось мне на голову и заставило задохнуться, в глазах всё померкло, звуки, которые я ещё мог различать, стали какими-то далёкими и малопонятными. Я силился удержать сознание, но оно не хотело задерживаться и медленно покидало меня. Тьма сгустилась надо мной.
Очнулся же я сразу, от резкого и неприятного запаха. Дёрнул головой, пытаясь отстраниться от источника запаха, - им оказалась ватка, пропитанная нашатырём.
- Очнулся, дебошир? - Виктор поднял мою голову за волосы и заглянул в глаза.
Я дёрнулся, но понял, что привязан к спинке кровати. Я лежал на животе, абсолютно обнажённый, моё тело было максимально растянуто, а ноги и руки - намертво схвачены верёвками. Мои попытки ослабить путы не привели ни к каким результатам.
- Не трепыхайся, Андре, ничего не получится, - наигранно ласковым голосом проворковал Виктор и облизал моё ухо, - Питер умеет вязать узлы, так что ни черта у тебя не выйдет.
- Красивый парень - проговорил Питер, усмехнувшись. - И сноровистый, с таким поиграть одно удовольствие.
Только тут я увидел, что незваный гость, пришедший с Виктором, сидит передо мной и курит, посматривая на меня. Мне стало страшно, по-настоящему страшно, я понял, что сейчас со мной будут делать что-то ужасное.
Виктор меж тем расстегнул ремень на своих брюках.
- Я хотел с тобой поразвлечься, выродок, просто провести время и забыть твою идиотскую выходку, но ты, мудило, решил поиграть в другие игры, да?
Виктор был всё ещё пьян, и это меня испугало сильнее, но я старался не подавать вида, что боюсь.
- Виктор, развяжи меня, я не хочу играть ни в какие игры, - как можно более спокойно проговорил я.
- Поговори у меня ещё, щенок.
Виктор обошёл меня, я попытался следить за ним, насколько позволяло моё положение. Он остановился и затих, и вдруг... Что-то резкое и болезненное стегануло по моим ягодицам, я вскрикнул от неожиданности и понял, что Виктор начал пороть меня. Мне стало жарко и стыдно, я представил всю картину со стороны. Я, обнажённый и беспомощный, лежу на кровати, а Виктор порет меня ремнём, как нашкодившего. Меня никогда не пороли, даже в детстве, я впервые получал такое наказание, и оно оказалось достаточно болезненным.
Я начал ругаться на Виктора, требуя прекратить этот детский сад и отпустить меня, но уже через несколько минут принялся умолять его простить меня и не пороть больше. Боль, которую вызывала тонкая кожаная полоска, не походила ни на одну из тех болей, какие мне доводилось испытывать в жизни. Я кричал, мне казалось, что от кожи на ягодицах остались одни лохмотья, а Виктор всё порол и порол меня, не обращая внимания на крики и мольбы.
Я задыхался от боли, умоляя всё жалобнее, иногда поднимал глаза на Питера и видел, что тот улыбается разбитыми губами, - это я разбил их, и за это тоже сейчас получаю наказание. Инстинктивно я пытался улизнуть от удара, но меня так растянули на кровати, что пошевелиться было трудно. В какой-то момент я смог немного отодвинуться от ремня, и тогда Виктор ударил промеж моих ног. Я взвыл от боли, которая рванула где-то внизу живота и ударила прямиком в мозг. Мне стало страшно, что Виктор оторвал этим ударом мошонку. Страх сделал меня смелее, и я снова начал ругаться, обещая Виктору все кары мира. Но угрозами и попытками всё-таки ослабить узлы на руках я добился только ещё пары ударов по промежности. Эти удары отрезвили меня и заставили лежать смирно, не елозить по кровати. Злоба мгновенно меня оставила, я начал униженно и покорно молить Виктора о прощении и милости. Я вскрикивал и вздрагивал всем телом при каждом ударе. Я обещал ему быть послушным и преданным, клялся в вечной любви, только бы он отпустил меня и прекратил наказание. Наконец я не выдержал и разрыдался в голос. Наверное, этого и добивался Виктор, - он прекратил порку, обошёл кровать, приблизился к моей голове, поднял её за волосы, заглянул в мое зарёванное лицо:
- Ну, что, падла, понял теперь, как следует себя вести?
Я судорожно сглотнул, со страхом глядя на своего мучителя, даже ненависти у меня уже не было, я боялся, боялся, что Виктор никогда меня не отпустит. Он же расценил молчание по-своему.
- Так, пидор, не понял, продолжим!
Я застонал и начал умолять его, но он уже не слушал. Мой зад горел огнём, мне казалось, что он превратился в сплошное кровавое месиво, я не представлял, что будет, когда Виктор начнёт снова пороть меня, - но возможность узнать это явилась мне незамедлительно. Порка продолжилась. Я кричал так, что сорвал голос, я плакал, судорожно всхлипывая, молил о пощаде теперь уже не только Виктора, но и его друга, каялся во всех грехах и умолял, умолял, умолял. Когда в очередной раз Виктор подошёл к изголовью кровати, я сам поднял голову и хрипло стал просить не наказывать меня больше, я был сломлен и подавлен. Виктор ударил меня по лицу, сразу же разбив губы в кровь, потом ещё ударил, но уже не так сильно, или просто я потерял чувствительность. Не говоря больше ни слова, Виктор развязал мне ноги, затем руки, - а я благодарил его за милость. Когда руки освободились от верёвок, я со стоном сполз к ногам Виктора и прижался к своему мучителю.
- Не смей прижиматься, ещё кровью перепачкаешь! - брезгливо сказал мне Виктор и отправил в ванную умываться.
В ванной я попытался рассмотреть свой зад. Всё оказалось не таким страшным, как представлялось во время порки, - конечно, ягодицы были страшного фиолетового цвета, но кровь сочилась только из нескольких ранок. И всё равно, это я понял сразу, мне теперь не скоро удастся сесть без боли.
- Долго тебя ждать?! - требовательно позвал Виктор. Я понял, что экзекуция ещё не закончилась, и, наскоро умывшись, выскочил из ванной. Я устал, голова отчаянно кружилась после полученного удара, задница саднила после порки, и я с ужасом думал, что будет, если друзья потребуют от меня анального секса, даже в мыслях это было адом и нисколько не возбуждало.
Виктор сидел в кресле и потягивал водку из стакана. Он посмотрел на меня, застывшего в дверях:
- Чего встал, проходи, не стесняйся.
Я сделал неуверенный шаг в комнату, чувствуя себя маленьким и незащищённым, мои метр восемьдесят пять ужались до метра, так мне казалось.
- Сделай моему другу хорошо! - приказал Виктор и поудобнее устроился в кресле.
Хотя я и предполагал, что услышу от него что-то подобное, всё-таки этот приказ стал неожиданностью.
- Ты не понял, что я сказал? - Виктор скрипнул зубами, поднялся, отставив стакан в сторону, и в его руке я увидел ремень. Я сжался, став ещё меньше, и хотел убежать, но Виктор поймал меня и с силой швырнул на пол. Со всего маху он ударил меня ремнём, я изогнулся от боли и, выставив вперёд руки, стал слёзно молить не наказывать меня. А Виктор ухватил меня за волосы и поволок к своему товарищу, всё так же сидящему на стуле перед кроватью. Я пытался сопротивляться, хотя понимал, что это бесполезно, Виктор тащил меня, причиняя и физическую, и моральную боль. Он подтащил меня к ногам Питера и ткнул лицом прямо в его промежность, я почувствовал резкий запах другого мужчины, даже через брюки ощущался его терпкий дух.
- Я не в настроении, - неожиданно проговорил Питер и поднялся. - Оставь его, он и так сегодня получил достаточно, пусть отдыхает.
Я был благодарен этому человеку за то, что он не дал опустить меня ещё ниже, чем я уже был опущен. Питер ушёл. А я разрыдался на полу, около стула, на котором он только что сидел.
- Хватит сопли разводить, поднимайся! - окрик заставил меня вздрогнуть. Я безропотно поднялся на ноги, по приказу своего мучителя перешёл на кровать, обречённо улёгся на живот, всё так же выполняя его приказ, и приготовился к получению новой боли.
Вопреки моим страхам, Виктор принёс из кухни аптечку и начал обрабатывать раны на моих ягодицах.
- Зачем ты мне наврал? - спросил он, смазав синяки и раны йодом.
- Виктор, поверь, - просипел я сорванным голосом, - у меня ничего с Эриком не было, я просто поехал к нему, просто не мог оставаться один.
Мне было больно говорить, но я старался произносить слова громче, чтобы он услышал меня.
- Мы с ним теперь просто друзья, между нами ничего нет, поверь мне... Когда ты позвонил, я испугался, что ты бросишь меня, и поэтому соврал... Мне было невыносимо здесь, когда ты ушёл к Кристине, ты даже ничего не сказал мне, унёсся к ней, а мне что оставалось делать?.. Пожалуйста, я умоляю тебя, ну, прости меня...
Я униженно поцеловал руку своего повелителя, а Виктор обнял меня и начал укачивать.
- Дурак-человек, - улыбнувшись, проговорил он. - Ну, как ты не поймёшь, ты мужик и ты любишь мужиков, Кристина баба и она любит мужиков, а я люблю и тех, и других, иногда я не могу без неё, иногда нуждаюсь в тебе, смирись с этим и живи, а иначе тебе всё время будет плохо.
Виктор был нежен и предупредителен, я понимал, что не наказать меня он не мог, я же должен был прочувствовать, какую боль доставил ему своей ложью, и я прочувствовал, я поклялся больше никогда не поступать опрометчиво и пообещал Виктору, что никогда не увижусь с Эриком.
Прошёл год, Виктор, к моей радости, наконец расстался с Кристиной окончательно и поселился у меня. Я был счастлив всё это время и старался ублажить своего любимого всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Я всё для него делал, всё, что он хотел, и он принимал это как само собой разумеющееся.
Полгода длилось наше счастье, пока Виктор не встретил очередную женщину. Всё рухнуло, он съехал от меня, - правда, не распрощавшись окончательно, - и снова начались нечастые встречи. Виктор приходил ко мне в подпитии, он вновь начал обращаться со мной грубо. Однажды мы с ним опять крепко подрались, и я оторвался на нём по-своему. Я всегда знал, что сильнее его, и в этот раз доказал это и ему, и себе. Потом я раскаивался и просил прощения, но Виктор ушёл.
К тому времени я уже уволился из компании, работал в другом месте, поэтому не мог даже видеться с моей любовью, умолять о прощении. Со своей новой пассией Виктор меня не знакомил, не хотел, чтобы я испытывал ревность, поэтому я не знал, где он теперь живёт. Несколько дней я караулил возле его дома, но там, оказалось, он давно уже не появлялся. Телефон его не отвечал, и я начал впадать в панику. На работе всё пошло вразлёт, я поссорился с родителями, даже Эрика послал куда подальше, закрылся в своей квартире и начал пить, выпав из реальности окончательно. Иногда мне казалось, что Виктор стоит у моей двери, я бежал открывать её, но на лестничной площадке было пусто, и я думал, что не успел открыть и Виктор, не дождавшись, ушёл, - я кричал в отчаянии и пугал соседей. Потом мне казалось, что звонит телефон, я орал в трубку, чтобы Виктор вернулся, но слышал только гудки, - я сходил с ума. Дальше больше, я бегал по городу, пытаясь найти своего любимого, мне казалось, что сердце должно подсказать мне, где живёт Виктор, но натыкался только на прохожих, которые отшвыривали от себя пьяного грязного человека и, недовольные, спешили пройти мимо.
- Да, опустился ты... - до боли знакомый голос разбудил меня как-то утром, я отмахнулся, думая, что это очередное видение.
- Давай, открывай глаза, соня!..
Виктор стоял надо мной в прихожей, я почему-то валялся на полу в куче грязного белья.
- Во что ты превратил квартиру...
Я поднялся, голова гудела колоколом, ноги не слушались, но я всё-таки прошёл вслед за Виктором, ещё не веря, что он реальный. Виктор стоял посреди моей спальни и качал головой, видя скомканную постель, осколки от бутылок, разорённый бар, в щепы разбитую тумбочку и покосившуюся, полуобрушившуюся люстру, - всё это великолепие было густо усыпано перьями из разорванных подушек.
Виктор был более чем реальным и более чем недовольным тем, что он увидел. Я, не веря ещё своему счастью, бросился к нему и хотел обнять. На лице Виктора появилась брезгливость, и он отстранился от меня.
- От тебя несёт, как из помойки, - проговорил он и пошёл в прихожую.
- Только не уходи, умоляю... - завыл я и уткнулся лицом в пол: такое положение было для меня сейчас самым благоприятным, опущенная голова не так сильно болела и тошнота немного отступила.
- Не уйду, а даже наоборот, я вернусь, и когда я снова сюда войду, хочу, чтобы здесь всё блестело и сияло, а ты был как новенький, иначе... В общем, до завтра.
Он хлопнул дверью, а меня вырвало и рвало ещё долго. Но я даже был рад этому, я страдал от жуткого похмелья, и это не позволяло мне расслабиться, - я ведь знал, что мой любимый мужчина скоро придёт ко мне. Поэтому, несмотря на плохое самочувствие, взялся за уборку. Убирать пришлось так много, что к вечеру я уже не чувствовал ни ног, ни рук, но всё равно всю ночь и следующее утро я продолжал вылизывать квартиру. К вечеру я забрался в ванну и отмыл все следы своего недавнего запойного состояния со своего тела и волос.
Когда Виктор действительно пришёл, я в изнеможении валялся на кровати, не в силах шевелиться и даже радоваться. Он сидел со мной и нежно меня гладил, а я наслаждался тем, что он рядом, и извинялся, что не могу сделать ему приятное.
- Я соскучился по тебе, Андре, - ласково сказал Виктор, - ты проделал трудную работу, и я хочу, чтобы ты просто поспал, мне будет приятно, если ты отдохнёшь.
Он раздел меня и уложил в кровать, а сам лёг рядом и обнял меня своими сильными руками. Я прижался к его мощной груди и поцеловал в сосок.
- Виктор, прости меня, пожалуйста, я обещаю, что никогда больше не стану тебе сопротивляться, - прошептал я, - даже если ты вдруг захочешь меня убить, даже тогда...
- Спи, мой сладкий, спи...
За одни только эти слова я готов был сейчас же умереть ради него или убить кого-нибудь.
- Я люблю тебя, Виктор.
Я спал впервые спокойно и радостно, чувствуя рядом его сильное тело, ощущая его дыхание на своей коже, и был счастлив, любил безудержно и безрассудно.