Подкатегория: бисексуалы
10 лет назад всё было по-другому. Всё по-другому, когда тебе 18 лет. Ты счастлив, весел, ты закончил школу! Будущее безоблачное. Двери ВУЗов открыты для тебя. "Мы ждём тебя, Глеб, поступай к нам"...
На деле всё оказалось намного сложнее. Всё лето я корпел над учебниками, пыхтел и сопел, лишь бы не провалить экзамены, лишь бы поступить - хоть на платное, но не в армию. Я ведь такой красавчик, как меня можно в армию, в сапоги и на перловку?! Нет, нет. МАИ! МАИ! МАИ! Эти три буквы - аббревиатура института, в который я целился попасть, мне они снились, я только о них и грезил.
Не было 10 лет назад ЕГЭ, и даже не знаю, плюс это или минус. Так что, сдав школьные экзамены, я приступил к вступительным. Времени на гуляние и девушек не было совершенно. Да и не нужны мне особо были последние.
Была у меня подруга Маша. Просто подруга. Не думаю, что можно говорить о серьёзных встречаниях в школе; это сейчас акселераты, а тогда так, поцелуйчики тайком, за ручку домой и ладненько. Да и не нужно мне было большего, даже не знаю. Я тогда думал об экзаменах, хотя, может, это маман моя о них думала через мою голову, но цель моя была конкретная: не сменить кеды на кирзачи.
К счастью, я попал в список счастливчиков и поступил в вуз. Это было прекрасно. Последовала пара недель гулянья-попойки с парнями. Я вспомнил, что есть такая подруга Маша, которая почему-то меня уже забыла за это время. Но я ведь красавчик, так что чего мне эта Маша, когда у меня новая жизнь и светлое будущее?
Вот только будущее, которое началось с 1-го сентября, светлым назвать язык никак не поворачивался. Лекции, практики, семинары. Что-то постоянно решаем, чертим, отвечаем, пишем и так по кругу. В группе 2 девушки, ничего такие, симпатичные, хотя на фоне 30 парней кто угодно будет симпатичный, и никакой водки не надо. Из школы в моей группе оказались два одноклассника. Мы и живём рядом, и на курсы вместе ходили, и вот сейчас учимся вместе. Странно, но закадычными друзьями всех нас троих назвать нельзя, так, хорошие приятели.
Был в нашей группе ещё один парень, на которого мне постоянно хотелось смотреть, скорее даже на его руки... и на лицо. Нет, всё же на руки. Красивые кисти, длинные пальцы, в целом, руки как у девушки - тонкие, изящные, движения такие притягивающие. Правда, я не сразу понял, что постоянно пялюсь на него. Стоит задуматься, и взгляд у человека (учащегося) обычно устремляется в окно или тупо на доску, а мой взгляд был прикован к нему. Стоило мне взглянуть на то, как он пишет лекцию, и я впадал в гипнотическое состояние... Его звали Денис. Странно, его никто не называл Деном, только Денисом. Он как-то очень чётко сказал, когда к нему обратились "Ден", что имя его Денис, и "Деном" парня больше никто не называл.
Среднего роста, худощавый, тёмные волосы, приятные черты лица... Почему-то мне неловко было с ним заговорить. Мы время от времени перекидывались парой фраз, но когда я заметил за собой, что смотрю на него, мне стало неловко; мне показалось, что он тоже про это знает и смеётся надо мной. Что мне сказать, если он спросит: "Я что, картина из Третьяковки?". Не было у меня внятного объяснения этому феномену.
Жизнь студенческая текла, как и подобает: сначала тусы в парке, с холодами перебрались в общагу; пиво "Очаково" красная баклажка 2,25 - предел мечтаний. Скажу прямо: пить я не умел, мне всегда и быстро становилось плохо от спиртного. Пьянел я махом, но не сознавал этого, поэтому пил или до туалета, или до отключки.
С Денисом в компаниях мы не пересекались, поэтому всё было хорошо. Хотя я и продолжал маньячить за его руками, но уже старался контролировать себя, убеждать в том, что "посмотрю лишь ещё разок на него, только чтобы понять, почему я так долго смотрел, и всё". А "всё" это означало, что я на несколько минут выпадал из реальности.
И вот, первый семестр позади. Ай да я! Красавчик, одним словом! Даже стипендию получил! Замечательно! Всё-таки я великолепный.
Святой праздник - День студента! Хоть ты студент всего лишь полгода и с половиной группы не общаешься, но в этот день все обнимаются, чувствуется семейная обстановка, все братаются, девчушек наших носим на руках - в общем, День студента, одним словом. Надо отмечать.
Решено было отмечать всю ночь. В общаге не получалось, а у Дениса как раз оказалась квартира свободной, и он был только "за", чтобы праздник отметили у него. Пиво, водка, закуска, покурили - девушек и кто послабее не стало. Водка, пиво, сигареты - уехали те, кто из общаги, чтобы попасть в неё до её закрытия в 22.00. Сигареты, пиво, водка - разъехался остаток, кто близко живёт и сможет добраться до дому. В итоге в квартире остались два парня, Денис и я. Я - потому что в то время, когда надо было ехать, честно уже спал, и мои одноклассники просто не смогли меня растолкать. Скорее всего, они даже были посланы мною, поэтому плюнули и уехали. Два парня - потому что живут далеко, и электрички в это время уже не ходят, а уехать раньше они, не допив, просто не могли, - такое вот у них кредо.
Комнат в квартире было две, спальных мест - 4, но по два. Я уже давно спал на кровати Дениса, так как отмечали мы в зале. Как я узнал позднее, Денис гостей принимал не часто, дополнительных спальных принадлежностей не имел, а спать на полу под покрывалом желания у него не было, спихнуть же меня на пол ему совесть и воспитание не позволили. Так вот и спали мы вместе.
Проснулся я в темноте. Как-то странно светил с улицы фонарь, освещая полподушки. Я понял, что я не дома, так как первое, на чём сфокусировался мой взгляд, была его рука, лежавшая на подушке. Я тут же "подзавис", правда, не так надолго, как когда я зависал, наблюдая за его рукой в движении, когда он строчил лекции. Пока я смотрел на лежащую рядом со мной красивую кисть красивого юноши, я вспоминал, кто я, где я и как тут оказался. К слову сказать, спал я в трусах, в непосредственной близости от его тела, так что стоило мне на несколько сантиметров сдвинуться, и я прижался бы к нему. Вот тут произошло странное: от этих мыслей у меня случилась эрекция. Списав всё на молодой организм и на ещё пьяную голову, я повернулся на живот и, поворачиваясь, ногой и рукой задел Дениса. От этого эрекция у меня только усилилась. Я повернул голову к парню и так и провалялся до утра, смотря на него. Хотя, может, я и дремал, но совершенно точно помню, что снился мне именно он, вот так вот, спящий рядом.
Второй раз очнулся тоже я первый. В квартире стояла тишина. Я встал и, в поисках туалета, обнаружил в доме одногруппников, ужасный запах перегара, а также гору стеклотары в углу. Я представил, как разит сейчас от меня, и пошёл полоскать рот. Почистив зубы пальцем и сходив в туалет, я понял, что хочу обратно под одеяло, - там тепло и там он. Думаю, что именно с того момента, с того самого утра, когда я проснулся с большого бодуна, я понял, почему мой взгляд прикован к этому парню. Как ни странно, меня это не напугало, наоборот, первое, что я почувствовал, это облегчение, а то уже всю голову сломал.
Только я залез обратно, как Денис перевернулся и уткнулся в меня лицом, такой горячий и милый во сне. Он соприкосновения с инородным телом в его кровати мой спящий красавец проснулся и несколько секунд смотрел на меня, потом улыбнулся, причём так нежно и ласково, но спустя ещё пару секунд улыбка сползла с его лица, и он вскочил с постели. В общем, мы разобрались, что к чему, медленно восстанавливая картинки вчерашнего вечера и ночи и выясняя, почему я тут и кто меня раздел.
- В общем, ты слабак, должен тебе сказать, - Денис говорил совсем не обидно, а нежно, - завалился спать, так что тебя и выстрелом из пушки не подняли бы. Зачем так пить? Смирившись, я стянул с тебя одежду и уложил рядом, с краю, - снова улыбка, - думал, что если свалишься, то это уже будет не моя вина, а я хоть посплю нормально.
У него была красивая улыбка и приятный голос, и тело тоже было красивое, до которого хотелось дотронуться и от которого глаз невозможно было оторвать.
- Эй, Глеб, ты чего спишь с открытыми глазами?
- Прости, - ужас - сижу красный, как помидор; вот так запалился! - Задумался. Голова болит.
- Можно я задам тебе три вопроса? - совершенно серьёзно спросил Денис.
От этих слов у меня вся краска отлила от лица. "Вот теперь я точно запалился, как отмазываться-то? А если он сразу на бычку пойдёт? Млина..."
- Нуу? - тихо ответил я.
- Зачем ты пьёшь, если не умеешь пить?
- Я-то? - начал я; у меня отлегло от сердца: всё отлично, я просто параною. - Ну, когда я начинаю пить, мне не кажется, что я этого не умею, а потом сам не замечаю, как уже тю-тю. Ну, главное, не буйный же!
- Ясно. А чем ты зубы почистил?
- Твоей зубной щёткой, - улыбнулся я; страх окончательно пропал. - Шучу! Пальцем, - и я продемонстрировал ему сей процесс.
- Это хорошо, что всё-таки не моей... Ну, и главный вопрос. Глеб, почему ты на меня постоянно смотришь, особенно на руки? - говоря это, он вытянул руки вперёд и стал рассматривать их так, как будто видел впервые; разумеется, и мой взгляд они тут же приковали к себе. - Обычные руки, что в них такого? Что во мне такого?
- Мне они очень нравятся, - произнёс я раньше, чем подумал.
Теперь его руки были открыты, на нём не было кофт или рубашек.
Надо сказать, что, когда два парня в одних трусах сидят на одной кровати и рассматривают руки одного из них, ситуация вырисовывается щекотливая. Правда, почему-то тогда мне она такой не показалась.
Совсем обнаглев и осмелев, я дотронулся до его кисти, провёл пальцами, потом тыльной стороной ладони по его руке, чтобы ощутить всю нежность его кожи. Денис смотрел на меня спокойно, следя за всеми моими манипуляциями. Он ждал. Ждал, когда я закончу разведывательную деятельность, вылазку на вражескую территорию, за которой так пристально вёл наблюдение последние полгода.
После того, как я насладился ощущением его кожи, я поцеловал его руки, каждый палец на любимых руках. Денис не отдёрнул их, он всё так же смотрел на меня. Когда я посмотрел в его глаза, я не смог там ничего прочитать. В них не было отвращения (или мне хотелось, чтобы его не было), но и нельзя было сказать, что ему мои действия приятны. Тогда я просто взял и поцеловал Дениса. Сначала я нежно коснулся его губ, потом более настойчиво, и в итоге он мне поддался, и через минуту мы целовались уже серьёзно, глубоко.
Не было таких ощущений у меня с моей подругой Машей. Те наши поцелуи были просто как обязательный ритуал при встрече и прощании, а с Денисом были такие эмоции! Хотелось всё больше и больше его целовать и ласкать...
С этого поцелуя началась наша любовь. Наша первая любовь - одна на двоих. У нас всё было в первый раз (разве что кроме поцелуев): первые ласки, первый секс. Сильная страсть молодых парней, она переполняла нас. Мы узнавали наши тела, доверялись инстинктам. Это было замечательное время.
Дома мама меня не тревожила, я нормально учился, старался, как мог, но всё свободное время проводил с Деном. Он только мне разрешил так себя называть, но и я его только наедине с ним так называл. Ден, Динька, родной, любимый...
Первый курс прошёл замечательно, моя любовь росла и крепла, зазорного я в наших отношениях ничего не видел. Я был окрылён любовью, зная, что я любим, очень сильно любим. В институте мы не палились, правда, моя привычка "зависать", следя за его руками, не ушла, к ней добавилась ещё улыбка, лёгкая улыбка. Это уже Ден мне рассказал об этом.
- Мне приятно, что ты смотришь на меня, но не так же явно! А теперь ещё и эта плотоядная полуулыбочка появилась... Глеб, давай так сделаем. Пересаживайся на мой ряд, чтобы ты меня не видел. Дома наглядишься.
На втором курсе начались постоянные разговоры парней про то, кто, кого и как, зачем, куда и почему. Осень, до сессии ещё как до канадской границы, идёт гульба и веселуха. А мне нечего было рассказывать: гулял я мало, а про интимную жизнь ничего и не расскажешь. "Ребята, а мне вот больше всего нравиться в зад вставлять. И сиськи меня не интересуют. Да, я люблю ещё и член пососать"... Думаю, скажи я такое, и фурор был бы мне обеспечен. Постепенно, очень медленно, но в моей душе разросся червь сомнения. Я начал думать: "Я точно что-то упускаю. Совершенно точно. Такой красавчик и совершенно привязанный. Да я как замужняя баба!".
Пришла весна. Девочки скидывают свои пуховики и по максимуму оголяются. В крови бурлит тестостерон. Жизнь прекрасна!
Тут я совершенно точно понял, что всё пропускаю. Я привязан! И мне нужно менять всё в жизни! Я великолепный, я гениальный, я просто клёвый пацан! Ну как я могу так бездарно пропускать свою молодость?
- Денис, я больше не могу. Ты прости меня, ладно? Понимаешь... ну ты ведь должен всё это сам понимать. Что мы в жизни видим? Только ты да я. Но это же не вся жизнь! Я хочу большего! Я хочу гулять. Я не могу постоянно быть с тобой. Ты же понимаешь меня, - все это я говорил ему, куря на крыльце.
Кто-то проходил мимо, говорил "привет-пока", нас перебивали, а всё нёс и нёс какую-то хню, полностью уверенный в своей правоте.
- Всё сказал? - прервал он мой монолог. - Повторяешь, как заезженная пластинка... Забирай свой поводок. Я отпускаю тебя, дворняжка, чеши куда глаза глядят. Ты больше не привязан, - сказав это, он развернулся и ушёл.
Вот она - свобода! Шикарно! Девчонки, держитесь! К вам иду Я!
Я не мог себе признаться в том, что никто меня не держал, что и правда, это я, как плешивая дворняжка, бегал за ним, что он ни разу не попросил меня не ходить на гулянку, это я сам всегда отказывался идти туда, потому что хотел быть рядом с ним. Без него я ничто.
Только всё это я понимаю сейчас, спустя 8 лет после того разговора, а тогда... тогда я думал, что я свободен. Я должен был наконец-то вздохнуть полной грудью, расправить плечи, это ведь я был бедным узником тюрьмы под названием "Денис"! Но почему тогда каждый вздох, каждый небольшой глоток воздуха давался мне теперь с таким трудом? Больно, очень больно в груди. Может, я не способен жить на свободе? И никакая я не дворняга, а стрёмный тойтерьер, мелкая вшивая собачонка, которая трясётся от радости при виде хозяина? А что ей делать, когда хозяина больше нет?
Денис не появлялся на занятиях всю неделю, а когда пришёл, то просто сказал:
- Всем привет.
Учиться оставалось меньше месяца, впереди была сессия и целое лето. Вроде как всё было хорошо, только я не знал (не любил ведь никогда до этого), что терять любовь так больно, что она не просто так уходит из тебя, а по пути ещё и вырывает твои органы, особенно сердце и желудок... Не знаю, почему у меня сдавливало желудок, когда я видел Дениса, видел и знал, что больше не могу к нему прикоснуться. Я сам наговорил ему такой ерунды, нанёс ему такую рану, что теперь не знал, что мне делать, как вернуть тот миг, как прокричать: "Не нужна мне эта свобода, нет в ней ничего прикольного. А вы все дураки, если думаете, что ваша жизнь полна эмоциями. Вы пустые, ущербные и пустые! Ведь вы не знаете, какое это счастье - быть полным любовью".
Началось лето. У меня появилась подруга Наташа, милая такая подруга из параллельной группы экономисток. Отличная группа, богатая на милых девушек, которые так необходимы группам парней.
Лето прошло под эгидой "Добро пожаловать в гетеросексуальный мир!". Наташа восторгалась нашим сексом, говорила, что я лучший. Удивительно думать, что это говорила 19-летняя девчонка, как будто опыта у неё завались. Хотя, может, я и действительно был неплох. Какая особо разница, парень с тобой или девушка, если ты в активной партии.
Слишком поздно я понял, что для меня нет ничего интересного без Дениса, всё такое пресное. Наташины ласки - "ни о чём", миньет - на троечку, пьяные бредни пьяных одногруппников - "без комментариев", ведь за год общения с Деном я научился пить, точнее, понимать, что мне это не нужно, что мне и одной бутылки пива вполне достаточно. Всё было как-то уныло.
Я стал мечтать о Дене, думал о том, как и что я ему скажу при встрече осенью, как я постараюсь извиниться перед ним и как мы потом снова будем вместе. Я был уверен в том, что всё так и будет, и с нетерпением ждал начала учебного года (номер своего телефона Денис сразу после нашего разрыва сменил, а домой к нему мне было страшно идти).
Только вот осенью меня ждала потеря потерь: Дениса не была в институте! Но самое стёмное было то, что его теперь не было в списке группы. Через неделю я собрался с духом и спросил в деканате об отсутствующем на занятиях.
- Денис Л.? Так он перевёлся. Все документы в другом ВУЗе. По семейным обстоятельствам. Как-то так.
Эта информация повергла меня в шок, было ощущение, что он меня предал, ведь я так был настроен на замирение. Я столько раз проговаривал слова раскаяния, что мне казалось, что он, услышав их, должен обязательно меня простить.
Искать его я не хотел. Я прекрасно знал, где он живёт, но ведь я был обижен! Как могли так поступить с таким красавчиком, как я?
Когда я вспоминаю себя такого, мне хочется самому себе дать в глаз, да так, чтобы тот посинел и заплыл. Юношеский максимализм... Я был смешон и делал себе больно, думая, что поступаю круто...
Подруга Наташа была со мной. Вообще, "встречаться" было ужасно модно, хотя со стороны это выглядело комично.
- Мы встречаемся, - гордо заявляла она.
- Угу, - поддакивал я.
Всё было безразлично, хотелось себя чем-то занять, и я устроился в "Макдак". А что, отличная работа - работай когда хочешь, ну и какие-то деньги падают в карман. При этом бургеры можно есть. В общем, всё хорошо! Меня всё устраивало.
С подругой Наташей, которая, кстати, в конце третьего курса на моё 20-летие призналась мне в любви, сказала, что это такой вот её подарок мне; мол, она поняла это раньше, но держалась. Смешно. "Люблю" - такое слово... короткое и в то же время длинное. Зачем его говорить? А так ли тебе будет больно, моя дорогая Наташа, если мы вдруг расстанемся? Сколько времени пройдёт, прежде чем ты преподнесёшь такой "подарок" другому?
Мне нечего было ей ответить. Я к ней привязался, мне с ней было нормально, я был не против с ней встречаться - только если не особенно часто. Может, и я её любил... но по-своему.
Жизнь текла. Внешне всё было хорошо, вот только внутри всё так же щемило что-то от любого воспоминания о Денисе.
Середина 4-ого курса, новогодние каникулы, праздники, Дед Мороз... На новогодних праздниках я работал по максимуму - хотел, в свою очередь, по минимуму проводить время с друзьями и подругой. Не то чтобы я затворник, или у меня социопатия, просто не хотел никого видеть.
Вот и в тот день я стоял, работал, никого не трогал. Народ рассосался немного, отхлынув от касс, и за одним столиком я увидел Дениса. Он сидел с каким-то парнем и очень открыто ему улыбался. Я "завис" прямо с корзиной жарившегося фри, следя за тем, как он пьёт кофе, как его руки, его необыкновенно красивые руки подносят ко рту стаканчик, как он касается его губами - губами, которыми он так страстно меня целовал и ласкал, как делает глоток, и я слежу за тем, как его кадык двигается по шее при глотательном движении; его шея - это его эрогенная зона.
Сколько бы я так стоял, если бы меня не толкнул "собрат", проходя мимо, не знаю. Кое-как закончив начатое, я срочно отпросился на перекур и вылетел, не одеваясь, на улицу.
"Всё хорошо, всё хорошо. Так, дыши, Глебчик, дыши. Вдох-выдох, вдох-выдох, спокойно, всё хорошо. Вот, молодец, уже лучше. Тихонечко посчитаем - один, два, три... Ты просто обознался. Его нет. Стой спокойно и дыши. Всё хорошо. Твоя жизнь прекрасна. У тебя есть всё, что нужно молодому парню..."
Я уговорил себя успокоиться, внушил сам себе, что всё хорошо. Для верности я даже Наташе позвонил и сообщил ей о том, что соскучился и что мы встретимся вечером. Всё хорошо.
Успокоившись и почти поверив в то, что его и правда нет, я ещё немного постоял на морозе, а когда зашёл внутрь, его уже не было. "Значит, мне и правда померещилось, - подумал я. - Переработал..." Мне удалось себя убедить в том, что Дена нет, что он "улетел и не обещал вернуться".
Проходили дни. Универ, "Макдак", подруга Наташа, дом, друзья. А где же обещанные "Sex, drags & rock"n"roll"? От какой такой рутины я бежал, от какого непосильного гнёта? К каким долбанным развлечениям? Серая унылость - вот что я имел на сегодняшний день. Серая унылость. Я, как все, с кем я общаюсь, имея всё, что есть у среднестатистического студента, и гоняясь за незабываемой и бесшабашной молодостью, потерял себя! Я боялся, что в старости мне нечего будет вспомнить. Ну что ж, теперь-то я знаю, что единственное, о чём я буду вспоминать, так это о моём Деньке.
В один прекрасный день, весенний день, в кафе опять пришёл Денис, и опять с этим парнем. Они сидели и ели мороженое, сидели и ели, а я должен был выкрикивать: "Свободная касса". Но у меня было две радости: первая, что через 10 минут заканчивается смена, и вторая, что через 10 минут заканчивается смена.
Быстро переодевшись и пшикнувшись "Лакостой", дабы скрыть запах котлет, которым пропиталось всё моё тело, я несусь в "Макдональс", но уже с другого входа, с общего. Не соображая ничего, я тупо подхожу к ним.
- Привет, Ден, - говорю я старому приятелю, смотрю ему в глаза и знаю наверняка, что оторваться от них не смогу, если только силой. - Сто лет не виделись. Как дела?
- Ден, это кто? - спрашивает мерзкий парень; конечно, мерзкий, самый премерзкий, иначе никак и быть не может, даже если он, в принципе, нормальный.
- А это, Серёж, мой одногруппник из МАИ; Глебом мама его назвала, - спокойно, как всегда, даже чересчур спокойно говорит Денис.
- Ден, какие планы на вечер? Может, сходим куда-нибудь? Пообщаемся? - я делаю вид, что и Серёжи этого тут нет, и голос он, соответственно, не подавал.
- Ден, это твой друг? - спрашивает Серёжа.
- Давай сходим куда-нибудь! Всего один вечер! - проигнорировав его вопрос, опять произнёс я.
Надо сказать, что в течение всего этого короткого разговора мы с Денисом смотрели друг другу в глаза, а в его глазах можно утонуть, вот какие они у него глубокие.
- Ден, это что, прикол такой?
- Не называй его Деном, его имя Денис, ясно? Денис! Только я могу его Деном называть! - меня всего трясло, я был готов загрызть этого Серёжу, будь он неладен.
Я уже ничего не соображал. Этот непонятный тип и это его "Ден, Ден, Ден"... Теперь-то я знаю, что мне будет сниться в кошмара! Я не хотел даже понимать, кем приходится этот крендель Денису. Мы не виделись с Деном 2 года, а у меня было ощущение, что мы вчера расстались. Правда, он стал ещё привлекательнее, спокойнее, а взгляд стал тяжёлый, или просто это он на меня так смотрел, и, как и тогда, в наше первое совместное утро, я ничего не мог прочитать в его глазах. Это позднее я стал чувствовать его каждой клеточкой своего тела, а сейчас, спустя 2 года, между нами уже не было той связи. Связи-то не было, а сердце, сердце билось так, что можно было умереть. Тахикардия последней стадии.
Представляю, как я выглядел со стороны: учащённое дыхание, бешеные глаза, чуть дрожащие пальцы. Я внушал ощущение, что хочу подраться, а на самом деле я готов был разрыдаться.
- Серёж, не обращай на него внимания, - спокойно проговорил Денис. - Это мой одногруппник, но он очень своеобразный, к нему привыкнуть надо, у него своеобразная манера поведения.
Очень странно бывает, когда говорят о тебе в третьем лице, а ты при этом сидишь и слушаешь всё это.
- Давай до завтра, а с ним мы пройдёмся, а то он мало ли какой концерт закатит. До завтра... Ты не переживай, я с ним управлюсь.
- Ну, давай. Если что, звони.
Мы вышли на улицу. Как раньше - он и я. Как хорошо! Так хорошо мне давно не было. Только вот это было обманчивое приятное ощущение, ведь всё было очень даже нехорошо.
- Ну, цирк уехал, а тебя забыли?
- Ден, я очень скучал. Я так хотел тебя увидеть, и когда увидел...
- Обомлел и крышу снесло? Можешь не продолжать, и так заметно... Ну и? Чего ты хочешь? Куда пойдём?
- К тебе.
- О как! А если сейчас дома нас встретит Серёжа?
- Я развернусь и уйду.
- Ну что ж, - Денис явно раздумывал, - только должен тебя предупредить: я изменился, во всём изменился. Если тебя это не пугает, то поехали.
- Ден, меня уже ничто не пугает.
- Ну-ну.
Денис жил недалеко, в дороге мы молчали. Я ехал на трамвае рядом с ним и смотрел на его руки.
- Что, фетишист фигов, опять "подвис"? - как-то не очень весело проговорил Денис. - Ну что, ты приехал за тем, о чём я думаю? - прямо с порога спросил он.
- Не только.
- Ну, раз не только, то начнём с "только". Дуй, дорогуша, в ванную, там есть всё, что тебе может понадобиться.
- В плане понадобиться?
- Что значит "в плане?" На полочке возьмёшь грушу, вставишь её себе в зад, потом бегом в туалет, потом в душ, а потом ко мне. А я пока в комп поиграю, чтобы тебя не смущать.
- Не понял? - оторопел я.
- Что, значит, не понял? Глеб, не ты ли говорил о том, что ничего не боишься и на всё согласен? Ты подваливаешь ко мне, как будто мы вчера разошлись, буравишь меня своими глазёнками, а на лбу надпись: "Меня зовут Маша, и я вся ваша", предлагаешь поехать ко мне. Я как честный парень предупреждаю тебя о том, что роли поменялись, что наподставлялся я уже тебе - как говорится, "молодо-зелено". И вот, когда мы уже у меня дома, ты начинаешь вдруг ломаться? Не припомню, чтобы я так ломался в 18-то лет. А тебе сейчас сколько? Ба, да тебе ж 21 стукнуло! И? Чего стоим, кого ждём? Или тебе помочь?
Что с ним стало? Где мой Денис? Кто его заменил каким-то козлом? Смотрю я на него во все глаза, уставился, "как баран на новые ворота". Сбылся мой сон, всё то же самое: я с Деном, мы у него дома, та же обстановка. Сколько раз я мечтал опять тут побывать! Вот только прекрасный сон оказался очень даже кошмарной реальностью.
Я попятился к двери. Медленно так. Я ещё не до конца поверил в том, что заговорил с ним, что опять услышал его голос, что я у него дома, а уже надо уходить. Ну ладно, всё осмыслю дома.
- Извини, Денис, кажется, мне пора.
- Ну, пока...
Я шёл, шёл и шёл, потом ехал, опять шёл, потом лежал, потом опять шёл, потом говорил, потом сидел, опять шёл... Всю следующую неделю я был ходячим автоботом, я мало что помнил, просто выполнял механически свою жизнь. Я даже не думал о том, что мой каждый день я провожу на автомате. Ну, вот пример: у вас перегорела лампочка дома в коридоре, вы об этом знаете и второй день забываете купить новую, но каждый раз вы автоматически будете включать выключатель; руки ваши быстрее делают, чем ваш мозг думает. Вот и я всю эту неделю просто по привычке, выработанной за последние пару лет, выполнял действия, которые я громко именую словом "Жизнь". Даже секс с подругой Наташей прошёл по инерции. Я поцеловал её в губы, потом в грудь, одной рукой я поласкал грудь, другой - её влагалище, спокойно вошёл, сделал нужное количество поступательных движений, поцеловал её, оделся и пошёл.
Все эти действия доходили до моего сознания с опозданием. Но это всё мелочи. Всё, о чем я мог думать, это Денис; каждое его слово, фраза, движение губ. Я прикинул миллион вариантов нашей с ним встречи и понял, что единственно правильным было бы не подходить к нему вовсе.
Постепенно я вернулся в реальность. На носу был конец 4-ого курса, потом сессия, а потом "Лето, жара, кайф". Я решил, что лето для меня - это спасение, лето меня излечит, оно мой лучший друг и доктор. Лето может всё, только вот не может победить эту чертовку осень, которая неминуемо приходит, сначала подмазываясь к нам "бабьим летом", а потом шараша по полной: дождь, слякоть, грязь, серые лужи и серые люди.
Так мы медленно, но верно пришли к Новому году. Новый год - новая жизнь. И у меня всё по-новому. Я ушёл из "Макдака", отдавшись учёбе полностью (5-ый курс как-никак). Я расстался и со своей подругой Наташей, потому что она, с подачи своей мамы, медленно, но верно стала давить на меня странным и неизведанным (и как-то не хочется) словом "свадьба". Мне было сложно ей объяснить, что я совсем не собираюсь жениться, что мне всего 21 год и что после окончания вуза мне будет только 22 года, и вообще, у нас нет работы, нет своего угла. Ей, в свою очередь, тоже было сложно объяснить мне, что и ей скоро 22 года, а в это время девушки уже рожают, и что у неё полгруппы на сносях, а она со мной столько лет потеряла. В общем, как-то поспешно и без лишних истерик мы расстались! Всё, никаких девушек на выданье.
Новый год я провёл с друзьями, тогда же познакомился с милой девушкой, которая откликалась на Лену, и было ей всего 19 лет.
Почему я не хотел быть один? Ну, это привычка... Не мог я быть один! Стоило мне остаться хоть на миг одному, и все мысли снова и снова возвращались в наши беззаботные деньки с Денисом. В нашу любовь, первую, сильную любовь, а для меня и единственную. Стоило мне долгое время не позаниматься сексом, и ночами мне начинали сниться ласки Дениса, его губы, руки, член.
Так что вот поэтому я и начал дружить с Еленой. Я сразу понял, что ей я нужен, чтобы меня показать. Ну не то чтобы я прЫнц на белом коне, но лицом вроде не урод, высокий и, главное, взрослый - в понимании 19-летних девочек. Подруга Лена моя была очень активна в постели, не мялась, а сразу в бой и с песнями. Меня всё в ней устраивало. Много времени она не занимала, не контролировала меня, о замужестве у неё и мысли не было - словом, идеальная девушка.
Вот так и текла моя жизнь. ГОСы я успешно сдал, впереди был диплом, с ним тоже всё было на мази - он был почти готов. Чего ещё может желать выпускник?
Проснувшись рано утром в солнечный майский день и получив от мамы поздравления, поцелуи и наставления, я понял, что мне сегодня исполнилось 22 года. Не ахти какой возраст, но всё же - красивая дата.
Быстро собравшись, помывшись, поев и сообщив маме, что сегодня я никак не смогу прийти, после чего выслушав вслед себе её ругань, я убежал из дома. Я бежал улыбаясь - улыбаясь себе и прохожим. Я, наконец, понял, что всё прекрасно, что это не кто-то сидит и строчит мою жизнь, а я сам, и я фиговый, надо сказать, писатель, коль так всё настрочил, коль за эти три года не придумал самое важное, самое главное!
Приехав на место с бутылкой вина, большего я не пью, я позвонил в дверь. Время было 10 утра. Прекрасное время, для того чтобы сесть и переписать всё нахрен, всё с самого начала. Написать как надо, сделать свою жизнь лучше, вернуть своё счастье.
- Привет. С Днём рождения, Глеб, - сказало мне моё Счастье таким тоном, будто оно только меня и ждало. - Какими судьбами?
- Привет, Ден, я пришёл за подарком. Я хочу получить подарки за все пропущенные тобой мои Дни рождения, - я улыбался, мир был прекрасен, ведь я понял главное: мне нужно быть с Деном.
Он впустил меня к себе в квартиру; тут же на пороге, я обнял его, прижал к себе и прижался сам. Я был так счастлив! Сколько же лет я потерял, сколько месяцев провёл без него, сколько дней и ночей я был с другими! Каждый час, минуту, секунду - мы должны наверстать всё! И это ничего, если он меня разлюбил, ничего, ничего! Обязательно влюбится снова, ведь "я великолепный, я гениальный, я просто клёвый пацан". Всё будет. Я что-нибудь придумаю, потом... А сейчас, сейчас просто стоять и обнимать его - это уже счастье.
Я беру его руку, целую каждый палец, потом целую вторую, делая это медленно, наслаждаясь, потом легко касаюсь его губ. Медленно, осторожно я целую его, провожу языком по его губам и приоткрываю его рот, он поддаётся, и я целую его, сильнее и сильнее; я чувствую, что он отвечает мне на поцелуй. "Дежа вю" - только теперь я знаю, что и как надо делать, я не боюсь, что он меня оттолкнёт... не сегодня, ведь он мой подарок - подарок, о котором я мечтал последние три года.
Очень быстро мы оказываемся на постели.
Боль приходит не сразу. Сначала перехватывает дыхание так, что вздохнуть нет возможности, потом слёзы текут из глаз, и уже затем на меня обрушивается резкая боль, ну, а последующую за ней тупую боль можно и потерпеть.
Денис очень резко поставил меня раком, надел презерватив и вошёл.
- Ну, с Днем рождения тебя, радость моя, с Днем рождения тебя, с каждым твоим чёртовым Днем рождения! На кой хрен ты вообще родился на свет, сволочь! Подарки захотел? Получай! Мне не жалко, мне не жалко твою задницу!
Денис входил грубо и резко, мне оставалось лишь дышать и стараться не вскрикивать. Из глаз текли слёзы, на роже была идиотская улыбка. Боль и радость - всё перемешалось во мне.
Вдруг всё остановилось: время, боль, его оскорбления. Денис гладил меня по лицу, нежно так, слегка касаясь, смахивал мои слёзы - правда, от такой ласки они ещё сильнее потекли. Я боялся открыть глаза, боялся спугнуть это мгновение.
Я почувствовал нежный поцелуй и открыл глаза. Передо мной сидел Денис и плакал. Вот дурашка, презерватив так и не снял. Он кончил... это хорошо, это ведь значит, что он меня хочет... или не значит... На презервативе кровь. Ну, это ерунда, у девушек ведь тоже в первый раз кровь идёт, а чем я хуже? Я тоже девственник!
- Прости... прости меня! - Денис закрыл лицо руками.
- Ну что ты! Это самый лучший подарок на день рождения. Может, вино откроешь? - я улыбнулся и протянул свою руку к нему.
Он взял мою руку в свои и заплакал ещё сильнее. Он говорил, что не мог меня забыть, что он был обижен, что чуть не умер, что ходил по рукам, что он меня ненавидит, что любит, что не может без меня.
Я лежал, слушал и улыбался, мне было хорошо, что он рядом. Я буду с ним всегда, я больше не отпущу его, я искуплю свой грех перед ним, буду просить прощения у него до конца жизни.
- Ден, любимый, может, всё-таки вина? А я пока в ванну?
Мне было неприятно, зад жгло так, как будто рану перцем посыпали, к тому же было противно склизко между ног.
- Прости меня, - опять и опять повторял Денис. - Прости, я не хотел... то есть хотел, но не думал... Прости меня! Да и вообще, это не моё, ты ведь знаешь, как я люблю, когда ты на мне; только ты знаешь, как сделать мне хорошо. Прости. Прости меня.
Он помог мне встать, отвёл меня в душ, где я понял, что между ног была моя кровь, помог мне обтереться, затем уложил на подушки и принёс в комнату завтрак и вино. Он сидел рядом, целовал меня и всё просил прощения.
- А что у тебя с Сергеем? - задал я мучавший меня всё это время вопрос.
- Мы с ним вместе учимся, он практически всё обо мне знает и оказывает мне моральную поддержку.
Я улыбнулся и подумал: "Всё, СеРОЖА, можешь катиться со своей поддержкой куда подальше, больше я его не отпущу и никому не отдам".
Я закрыл глаза, наслаждаясь поцелуями нежности и ласками, которые дарил мне Ден. Я пока мог только наслаждаться тем, что он мне давал - нежно и ласково. Всё это было так же нежно и ласково, как и в наш с ним первый раз. Завтра, завтра у нас опять будет первый раз, а сейчас я просто хочу утонуть в его любви.