ВСТУПЛЕНИЕ
Я должен начать с извинений за длинное вступление, но этот рассказ настолько выходит за рамки того, что я хотел бы написать, что я чувствую необходимость в его объяснении. Недавно я обратился к людям, которые увлекаются жанром куколд. Если кто-то обращал внимание на мои комментарии, он поймет, что мой общий посыл — уважать желания друг друга и пытаться учиться у тех, кто отличается от нас.
Я люблю разговаривать с людьми, которые отличаются от меня. Я люблю узнавать, что их трогает. Нет ничего лучше, чем научиться чему-то новому. По крайней мере, в моем сознании.
Поэтому я начал задавать вопросы. Я хотел понять, что получает парень, позволяя своей жене заниматься сексом с другими мужчинами. В ответ на свои вопросы я получил несколько писем. Из них выделялись двое. Я начал диалог с этими двумя, и они поделились со мной довольно многим. Обе истории их жизни меня завораживали. Я все еще поддерживаю с ними связь.
Они вдохновили меня на попытку написать рассказ на тему куколд. Для меня это было непросто, потому что я должен был представить себе мужчину, проходящего через это, прежде чем смог бы изложить все на бумаге и сделать это правдоподобно.
Я смог построить этот рассказ, используя их вдохновение, а также отрывки из их писем. Первоначально я планировал, что он будет состоять из трех частей, однако по мере развития персонажей он менялся. Когда я отправил его своему редактору, это был стодевятистраничный документ Wоrd. Я разбил его на семь частей.
Я не пишу рассказы об идеальных людях или, наоборот, не имеющих ни стыда, ни совести, стараясь, чтобы персонажи были как можно более трехмерными. Для меня лучший рассказ — когда он делает обоих персонажей и симпатичными, и несимпатичными одновременно. В моих рассказах они оба будут несовершенными, но способными переживать.
Теперь предупреждение: этот рассказ — фантазия на тему куколд. Если это вызывает какие-либо подавленные воспоминания о прошлых отношениях или каким-либо образом злит вас, я предлагаю вам избавить себя от неприятностей и душевной боли. На мой взгляд, вам следует перейти к концу, разбомбить его в комментариях и переходить к следующему. Выбор за вами. Но вас предупредили.
Для тех из вас, кто готов, пусть и с сомнением, довериться мне, я надеюсь, что вам понравится.
Как всегда, не стесняйтесь оставлять комментарии. Для меня — это лучшая часть писательства. Понравился вам этот рассказ или нет, дайте мне знать, почему. Конструктивные замечания будут по достоинству оценены, глупые разглагольствования будут проигнорированы. Спасибо.
Настоящее время
Сентябрь 2015 года
БАМ!
— Ма! Карлос подставил мне подножку!
— Неправда! Кэлли просто упала, потому что она неуклюжая и глупая!
— Нет, правда, ты сделал это, чертов придурок! Ты подставил свою ногу на моем пути!
— Не подставлял!
— Подставлял!
Я сидел в подвале и прислушивался к царящему наверху столпотворению. Я почти улыбался про себя ностальгии, которую это вызвало. Это звучало так похоже на нас с моей сестрой Триной в детстве. Я бы улыбнулся дежа вю, но мое сердце все еще горело от мучительных мыслей, вызванных предательством. Этот позор сковывал мышцы моего лица, вызывая полупостоянный хмурый взгляд. Вздох. Жизнь-сука. Потом ты умираешь.
Вы можете подумать, что это мои дети ведут третью мировую войну. И я правда хотел бы, чтобы это было так. К сожалению, дети, кричащие и вопящие во всю глотку, — это мои племянница с племянником. У меня тоже есть сын, но он — дома, с матерью.
Я не знаю точно, какой акт предподросткового дурачества вызвал хаос, но знаю, что все было улажено, когда Трина крикнула им обоим, чтобы они шли в свои комнаты. Я услышал топот ног и еще какие-то выкрики, но, в конце концов, все успокоилось.
Держу пари, вам интересно, что происходит. Это — отстой, начиная с середины рассказа. Это все равно что пропустить начало фильма. Вы обнаруживаете, что задаете много вопросов, ответы на которые уже знают другие, кто все видел. Что ж, можете быть уверены, вы — не единственный, кто находится в неведении. Я тоже пытаюсь сложить кусочки в голове.
***
Я — Джош. На первый взгляд я — тридцатипятилетний мужчина с любящей женой, замечательным сыном, который обо мне чрезвычайно высокого мнения, и с отличной работой, которая очень хорошо оплачивается. И вот я лежу на комковатой кушетке в продуваемом сквозняками подвале дома моей сестры, вместо того чтобы растянуться на своей удобной двуспальной кровати.
Мой разум — это вихрь деятельности, отчаянно прокручивающий видео моей жизни и пытающийся понять, когда все пошло к черту? Я сижу здесь, перебираю вопросы, надеясь, что мой разум сможет ухватиться хоть за что-нибудь.
Где все пошло не так? Почему это происходит со мной? Что я сделал, чтобы заслужить такое? Почему именно я?
Или, может быть, я просто себя обманываю. Печально и отрезвляюще то, что я знаю момент, когда перестал быть режиссером собственного фильма.
Это был момент, когда я сделал сознательный выбор, чтобы направить свою жизнь по этому пути. Момент, когда я позволил сделать за себя выбор похоти и потребности в возбуждении. В этот момент я отдал все. Все душевные поиски, которыми я сейчас занимаюсь, — лишь попытка оправдать это решение и заставить меня чувствовать себя менее неудачником.
Многие люди смотрят на плохие вещи в своей жизни и говорят, что все «вышло из-под контроля». Эти люди обманывают самих себя. Правда в том, что все редко «выходит из-под контроля». Люди, верящие в это, имеют менталитет жертвы и не хотят... или не могут заставить себя взять на себя ответственность за свои собственные плохие решения. Чаще всего человеку легче дождаться момента, когда он потеряет контроль. Люди, постоянно не способные оплатить свои счета, могут найти момент, когда они приняли глупое решение о расходах и купили то, что не должны были покупать. Меровинген из «Матрица Перезагрузка» описывает эту истину жизни как причинность. Действие — реакция. Причина и следствие.
Проще говоря, выбор ведет к последствиям. Когда человек делает неправильный выбор, он страдает. Точка. Если вы перестанете изображать жертву и будете честны с собой, то найдете источник своей боли в зеркале.
Этот момент ясности, мое прозрение, если хотите, не пришел внезапно. Он создавался около десяти лет. Столько, сколько я знаю Наоми, мою жену. Мы женаты уже восемь лет, и она была постоянным источником нравоучений в моей личной школе ударов судьбы.
Однако моя история уходит немного дальше. Видите ли, я считаю себя жертвой уже давно. Я рос в среде, постоянно обслуживавшей меня. В детстве мне не приходилось много работать. Позвольте объяснить.
Я был чудесно появившимся ребенком для родителей, которым сказали, что у них никогда не будет собственных детей. Что-то о том, что матка моей мамы не может полностью выносить ребенка. Опустошенные этой новостью, они прошли через ад. Мне говорили, что они были очень близки к тому, чтобы все бросить. В конце концов, они нашли способ исцелить друг друга, и, сделав это, нашли любовь, которую уже забыли. Как только боль прошла, они решили завести детей через усыновление.
Вскоре мои родители поняли, что усыновление — дело непростое. Это — изнурительный и суровый процесс. Они заплатили много денег, а их в течение нескольких месяцев рассматривали под микроскопом. Все было вынесено на свет: финансы, прошлые отношения, родители, истории болезни. Всё. Однако они сохранили свою решимость, и их наградой стала красивая двухлетняя девочка.
Жизнь временами шутит. Через три месяца после того, как мои родители удочерили Трину, мама узнала, что беременна мной. Врачи не слишком оптимистично оценивали ее шансы на мое рождение. Сначала мои родители старались держать свои эмоции под контролем, сохраняя определенную дистанцию от ребенка в утробе. Они нашли свой путь назад от края развода, и не собирались позволить этому снова подвергнуть их прежней боли. Но примерно на шестом месяце стало неизбежным чувство предвкушения. К седьмому месяцу маме уже ничего не разрешалось делать, кроме как лежать в кровати с задранными ногами. Несмотря на все предосторожности, я родился на месяц раньше.
Хотя я был достаточно силен, чтобы выжить с помощью старательных врачей, но все еще был довольно болен как маленький ребенок, и требовал много внимания. Со временем я стал сильнее и здоровее. Единственное, что осталось, — это то, что я — диабетик. Не тот диабет, что бывает у толстяков, а тот, с которым рождаешься.
Во всяком случае, можете себе представить, как сильно во мне не чаяли души мои родители. Я никогда ни в чем не нуждался. Все, что мне было нужно, это попросить. Если не срабатывало, то достойным вторым вариантом было нытье. Если и оно не удавалось, то срабатывала истерика. Даже будучи подростком, я почти всегда мог добиться своего. Конечно, истерики сменились с того, что я валялся распростертым на полу, пинаясь и крича во все горло, на то, что я просто «молчал» со своими родителями, пока те не сдавались, но утка так или иначе остается уткой.
Моей сестре было не так легко. Мои родители заставляли ее зарабатывать все, что она получала. К ней они были жестки. Если она приносила домой четверку, ее спрашивали, сколько еще ей надо учиться, чтобы получить пятерку. На ней были все работы по хозяйству. Вдобавок ко всему, она часто считалась ответственной за мои неудачи. «Если бы ты была лучшей сестрой, он бы этого не сделал». Теперь вы видите картину.
Возможно, вы неправильно представляете себе место сестры в сердцах наших родителей. Возможно, вы представляете себе семью типа Золушкиной. Но все было не так. Мои родители полюбили Трину с первого момента, как она вошла в дом. Она была всем, чем должна была быть дочь. Они были жестки к ней, но думаю, это могло иметь какое-то отношение к семье, из которой вышла Трина. Я так и не узнал всей истории о том, зачем моей сестре понадобилась новая семья, но за эти годы я кое-что слышал. Думаю, ее биологическая мать была проституткой, а биологический отец — наркоторговцем, но не совсем в этом уверен. Тем не менее, мои родители твердо решили, что она не будет расплачиваться за грехи своих родителей.
Несмотря на их благие намерения, жизнь в нашем доме всегда вызывала ощущение, что я был любимцем. Какое-то время я даже в это верил. Я знаю, что уж она-то в это вверила. Крылатая фраза нашего детства была: «держу пари, тебе все равно, что сделал Джош!»
Можно было бы подумать, что это породит между нами какие-то разногласия и раздоры, но этого не случилось. О, конечно, мы сталкивались с этим бесчисленное количество раз. Я был эгоистом, она — командиршей, я — маменькиным сынком, она — заносчивой стервой, ну, знаете, все как обычно. Но она была замечательной старшей сестрой и всегда заботилась обо мне. Мы не были лучшими друзьями, тусовавшимися все время, но были очень близки. Каждый раз, когда я нуждался в ней, она всегда была рядом. Ничто никогда не мешало ей помогать мне.
Поскольку в детстве у меня всегда была отличная защищенность, я никогда по-настоящему не страдал от негативных последствий своего плохого выбора. Если я украл что-то из магазина дома, после того как она призналась, что в течение последних нескольких недель у нее был роман. Наше столкновение случилось почти неделю назад. С тех пор она постоянно преследует меня. В конце концов, мне пришлось отключить сотовый, поэтому она звонит на домашний телефон моей сестры.
К счастью, мне не нужно было беспокоиться о том, что она просто устроит на меня засаду. Она уже пыталась это сделать. В первый вечер, когда я уехал, Наоми решила, что мне необходимо время, чтобы остыть, прежде чем я вернусь домой. Поэтому оставила меня в покое. Я оказался в доме сестры, нуждаясь в плече, чтобы поплакать. Через некоторое время было решено, что я останусь у нее на ночь.
На следующее утро, когда она поняла, что я не вернулся домой, мой телефон чуть не взорвался звонками обезумевшей жены. Сообщения, в которых меня просили позвонить ей, спрашивали, где я, умоляли поговорить с ней. Я их все проигнорировал.
Наоми — всегда на шаг впереди меня — нашла местоположение моего телефона с помощью GPS-трекера. Двадцать минут спустя моя жена несколько раз звонила в дверь моей сестры и кричала, чтобы я вышел и поговорил с ней. Трина распахнула дверь и сказала, что если она еще раз придет сюда с этим «дерьмом Джерри Спрингера», то она надерет ей задницу. После чего она сама вызовет полицию. После освобождения под залог она выследит Наоми и снова надерет ей задницу, отправив ее в тюрьму.
Наоми — это много чего, но бойцовских качеств не имеет. Поэтому она благоразумно поверила моей сестре на слово и ушла. Но это не помешало ей попытаться связаться со мной. С тех пор у нее вошло в привычку постоянно звонить на домашний телефон, поскольку я по-прежнему отказывался отвечать на звонки.
И вот я здесь, прячусь за юбкой сестры и чувствую себя полным неудачником. Я знаю, что сейчас в вашей голове крутятся всевозможные мысли типа «вышвырни эту суку на обочину». Вам легко говорить. Вы пришли в кино позже и еще не знаете всего, что пропустили. Эта история становится все запутаннее.