Пятница прошла как обычно, а на выходные я решила съездить в Петербург, благо средства теперь спокойно позволяли это сделать, а я давно мечтала там побывать. Предупредив хозяев, я купила билеты на скоростной поезд, забронировала гостиницу и уехала рано утром в северную столицу, вернувшись в воскресенье поздно вечером полная впечатлений и отдохнувшая. С утра, когда Дмитрий Олегович уехал на работу, Надежда Викторовна долго расспрашивала меня о поездке и была со мной очень мила и любезна. Потом я занялась делами, а она решила позагорать на лужайке перед домом. Буквально через полчаса налетели тучи, и стал накрапывать дождик, и ей пришлось вернуться в дом.
— Юля, уберите пожалуйста шезлонг и подстилку, — попросила она, — а я пока сбегаю в баню. Кажется я забыла закрыть там окно. Не дай Бог, гроза начнется.
Прямо в пляжном халате она выскочила за дверь, и вернулась только через сорок минут, когда дождь уже лил вовсю, вся промокшая и злая. Не знаю, что там у нее случилось, но по ее отрывистым фразам и раздраженным жестам было ясно, что настроение у нее напрочь испорчено. Она ушла к себе в спальню, но я в гостиной отлично слышала, как грубо и резко она разговаривает с кем-то по телефону. Всех слов я не разобрала, но по обрывкам долетавших фраз можно было догадаться, что она договаривается о встрече и хочет, чтобы эта встреча состоялась как можно раньше. Однако, ее собеседник в силу каких-то причин не мог или не желал пойти ей навстречу. К вечеру она внешне успокоилась, даже дождалась мужа, хотя тот приехал около двенадцати, и вызвалась сама накормить его ужином. Впрочем, с утра она снова превратилась в мегеру. Правда, длилось это недолго. Около 11 ей позвонили и, судя по всему, услышанные новости ее обрадовали. Она опять устроилась загорать на лужайке, а меня попросила сварить суп на обед, и следующие два часа я простояла у плиты. Когда я вышла на крыльцо, чтобы позвать ее обедать, ее лежак пустовал. У меня мелькнула мысль, что незаметно для меня она прошла в свою спальню, но тут я заметила ее, идущей по дорожке от бани.
— Вы уже закончили, Юля. Вот и хорошо. Пойдемте со мной, мне нужно вам кое-что показать.
Я проследовала за Надеждой Викторовной в баню. Она провела меня в комнату, где стоял массажный стол и подвела к открытому окну.
— Вот здесь, — она ткнула пальцем в траву под окном, — я нашла вот это.
Она протянула мне записку с адресом химчистки. Я была в том же платье, что и в тот день, и невольно потянулась к нагрудному кармашку, куда я сунула эту бумажку.
— Вот-вот, — продолжила она тоном, который не сулил мне ничего хорошего, — я знаю, что это именно вы ее обронили. Откуда я знаю? Сейчас я вам покажу.
Надежда Викторовна взяла планшет, лежавший на массажном столе и включила его. На экране появилось черно-белое изображение. Оно двигалось как-бы рывками, но было достаточно четким, чтобы я легко узнала себя, стоящей под окном с засунутой в трусы рукой.
— Удивительно, что мой муж не предупредил вас насчет камер наблюдения. Правда, записи с них обычно никто не просматривает, если, конечно, что-нибудь не происходит. Похоже, сейчас тот самый случай, Юля?
Я молчала, потому что просто не знала, что сказать.
— Видя то, что вы делаете, нетрудно догадаться, на что вы смотрите. Вряд ли кто-нибудь будет мастурбировать, глядя на пустой массажный стол, — она сделала небольшую паузу, а потом закричала. — Мой муж нанял вас шпионить за мной? Признавайтесь!
— Нет! — испуганно пролепетала я.
— Не надо врать! — Надежда Викторовна ударила меня ладонью по щеке.
— Я не вру! — щека горела, а из глаз выступили слезы.
— Тогда как ты тут оказалась, если должна была забрать вещи из химчистки?
— Их привез Алексей — путано и сбивчиво я рассказала ей о том, как случайно столкнулась с водителем у выезда из поселка.
— Звучит правдоподобно, но мало что меняет. Не понимаешь? Сейчас поясню. Ты видела, что здесь произошло и в любой момент можешь рассказать об этом моему мужу.
— Я вовсе не собираюсь этого делать, я обещаю...
— Молчи, — перебила она меня, — есть только один выход. У тебе есть чем шантажировать меня, я хочу, чтобы у меня было чем шантажировать тебя. — Борис! — позвала она.
Дверь в комнату отдыха открылась, и в нее вошел массажист. На этот раз он был полностью голый, если не считать маски, такие еще называют «венецианскими», закрывавшей его лицо.
— Становись на колени, — приказала мне Надежда Викторовна.
— Я не буду этого делать, — попыталась возразить я.
— Нет, будешь. Твой отказ может означать лишь одно — моя догадка о том, что тебя нанял мой муж верна. А раз так, то руки у меня развязаны, терять мне нечего, и тебе будет только хуже. Борис! — она грозно взглянула на массажиста.
Он схватил меня за плечи и надавил. Даже если бы я и попыталась сопротивляться, у меня ничего бы не получилось, мои ноги подкосились, и он буквально впечатал меня коленями в пол. Его член оказался прямо напротив моего лица.
— Соси! Ну же! — ее тон не сулил мне ничего хорошего. Мне на самом деле стало страшно. Решив, что лучше подчиниться, я открыла рот и впустила в него член массажиста. Еще в первый раз я заметила, что он у него не толстый, но достаточно длинный. Правда, пока он еше не успел увеличиться в размерах и свободно помещался в моем рту.
— Отлично! — Надежда Викторовна включила камеру на планшете и поднесла ее почти вплотную к моим губам. — Нам нужны крупные планы, чтобы любой из твоих родственников и знакомых мог узнать тебя. Теперь полижи ему яички, — периодически ставя запись на паузу, она руководила тем, что и как я должна была делать.
— Да! Вот так! Теперь снова возьми его в рот... полижи головку... пощекочи языком дырочку... оближи ствол... открой рот шире... сунь ей туда поглубже, — последнее указание относилось к Борису. Все манипуляции, что я проделывала с его членом, привели к ожидаемому результату. Он окреп, налился силой и почти упирался мне в горло. Когда он двинул тазом вперед, я чуть не задохнулась. Слава Богу, он тут же подался назад, но, все равно, я закашлялась.
— Не церемонься ты с ней!
Борис схватил меня руками за голову и с широкой амплитудой стал загонять свой аппарат мне в горло. Я давилась, кашляла, исходила слюной, но он лишь на мгновение вынимал член из моего рта, чтобы я успела глотнуть воздуха, и снова загонял его обратно. Надежда Викторовна снимала все происходящее с разных ракурсов. На минуту она отложила планшет, подошла ко мне сзади и, взявшись за подол платья, потянула его вверх. Борис вытащил член из моего рта, секунда... и я осталась в одних трусиках. Было жарко, и лифчик я не надела.
— Продолжим! — хозяйка взяла в руки планшет. — Снимай с нее трусы и сажай на стол.
Массажист поднял меня с пола и одним движением сорвал с меня трусы, порвав их. Он посадил меня на край стола, а сам встал между моих ног, задрав их повыше. Приставив головку члена к моему влагалищу, он помедлил несколько секунд, дожидаясь, пока хозяйка не снимет всю сцену с разных углов, в том числе так, чтобы было видно мое лицо. Затем Борис одним движением пропихнул член в мою киску и стал монотонно долбить ее в одном темпе. Несмотря на его старания и с учетом той ситуации, в которой я оказалась, не было ничего удивительного, что особого возбуждения я не испытывала, и, как результат, смазки было мало. Но в какой-то момент он сильнее подался вперед и, как мне показалось, достал своим членом до самой матки. У меня по телу пробежали мурашки, и мне даже пришлось закусить губу, чтобы не закричать. Заметив мою реакцию, он периодически стал повторять это трюк, чередуя его с монотонной долбежкой. Каждый раз, когда он пропихивал член максимально глубоко, расплющивая свои яйца о мой зад, на меня накатывала горячая волна, начинавшаяся в самой глубине моего влагалища и пробегавшая по всему телу до самых кончиков пальцев.
— Хватит! — неожиданно остановила его Надежда Викторовна. — ...