Прошли годы. С карты мира исчезла великая страна, начались перестройка и переход к рыночным отношениям люди решали вопрос-как выжить в это непростое время, не стал исключением и я. Я был молод, азартен и легко брался за любое новое дело. Челночничал, гонял из Германии подержанные машины, крышевал ларьки…
Постоянная суета почти стерла воспоминания о моей первой любви и лишь иногда, откуда-то из глубины мое сознание вдруг извлекало образ милой полненькой девушки в цветастом сарафане. Жалел ли я о том, что оборвал все вот так резко, не попытавшись сделать что-то, как-то вернуть Галины чувства? Нет. Не жалел.
Наверное каждый хоть раз, да видел сцену выяснения отношений между подростками. Парень горячится, что-то доказывает, размахивает руками, наверное объясняет, что любить нужно именно его, а девушка молча и равнодушно глядит в пространство, думая наверное только о том, когда он наконец оставит ее в покое и она сможет наконец встретиться с тем, кто ей нравится. Видел такое и я, и сделал для себя вывод, что совершенно не хочу быть на месте такого парня.Постепенно жизнь начала как-то упорядочиваться. Челночников сменили крупные магазины, перегонщиков автомобилей-автосалоны, бандиты поглупее престреляли друг друга, а бандиты поумнее подались в легальный бизнес.
К одному из таких бывших бригадиров по старому знакомству прибился и я. Наша компания считалась по тем временам достаточно крупной, имела свое производство и делила рынок в среднем ценовом сегменте по нашему направлению деятельности с еще двумя отечественными компаниями. С зарубежными конкурентами мы тягаться, конечно не могли, но внутри страны уже нам троим не было конкурентов.
В тот момент дела у нас шли не слишком хорошо и поэтому всех обрадовало известие о том, что крупная киевская компания хочет разместить большой заказ по нашему профилю, поэтому мы должны подготовить предложение ее руководству. Естественно, к нашим конкурентам пришли аналогичные заявки.Я, благодаря не только старому знакомству, но и умению общаться и руководить, приобретенному в те «дикие» времена, работал руководителем одного из отделов и был участником совещаний у владельца компании. Когда сроки подачи предложения уже истекали, наши «кроты» в компаниях-конкурентах донесли, что те здорово приукрасили действительность, выставляя очень заманчивые, но явно невыполнимые предложения.
Впрочем, это мы знали, что они невыполнимы, заказчикам же об этом было неизвестно. Мы сидели в конференц-зале и обсуждали ситуацию. Кто-то из замов вполне ожидаемо предложил поступить точно так же, мол главное-ввязаться в драку, а там… Реакция шефа была неожиданно жесткой:-А когда сроки сорвем-что делать будем? У нас и так долгов по уши, нас от «счетчика» только мои знакомства уберегают, так бы уж давно под чужим дядей все ходили! А если еще и эти на нас наедут?! Ты расплачиваться чем будешь? Жопой своей? Писать только реальные вещи, я ясно говорю?Ясно конечно. И что нам не светит-тоже ясно.
Месяца через полтора из Киева сообщили, что предложение изучено и просили принять делегацию для визита на производство и окончательного решения вопроса. Источники сообщили нам, что у конкурентов киевляне побывают до нас, оптимизма это естественно не добавляло. И уж совсем добило нас известие о том, что сперва одни, а затем, по их примеру и другие конкуренты решили показать гостям «потемкинские деревни»-специально снятые на день помещения, где штатные работники вместе с большим количество также на день нанятых статистов будут изображать масштабное передовое производство. Шеф только устало махнул рукой.
Очевидно он уже смирился с поражением.Настал день визита. Гости, сопровождаемые шефом сперва посетили производство, а затем приехали в компанию для презентации нашего предложения. Мы уже собрались за длинным столом, напротив нас пустовали места для гостей, а во главе стола стояли два кресла-для шефа и главы киевской компании. Дверь открылась, мы услышали приглашающий войти голос шефа, встали, приветствуя гостей… В зал первой вошла молодая, невысокая, чуть полноватая женщина с каштановыми, слегка вьющимися волосами…
Презентация шла своим чередом, гости, их было человек двенадцать, равнодушно слушали, по всему было видно, что наше предложение им не интересно и они лишь отдают дань вежливости. Галя скучающе разглядывает зал, вот ее взгляд пробежал по ряду наших сотрудников, по мне, пробежал дальше… остановился… вернулся… замер на мне… Я медленно прикрыл веки, как бы кивая.
— А теперь я приглашаю всех присутствующих на небольшой ужин в ресторане.
Это шеф пытается сохранить лицо.
— Спасибо, с удовольствием!
А вот это-неожиданность. Судя по удивленным лицам гостей, должен был последовать вежливый отказ в стиле «на самолет спешим».
В банкетном зале играет музыка, киевляне явно решили, что если кормят-надо есть, вот уже и смешанные парочки потянулись танцевать… начинается композиция, которую я хорошо знаю, она звучит почти семь минут. Я резко выдыхаю и подхожу к сидящим во главе стола.
— Владимир Петрович, Вы позволите пригласить даму на танец?
По лицу шефа видно, что он бы с удовольствием позволил придушить меня в ближайшем темном углу, но он соблюдает приличия. Я веду Галю подальше от танцующих.
— Ты.
— Я.
— Но как?
— Судьба.-философски пожимаю плечами я.
Она смотрит на меня долгим взглядом. Видно, что ей хочется что-то сказать.
— Не здесь.
— Верно, не здесь. Я сама найду тебя. Завтра.
Она резко меняет тему.
— Ты знаешь, что у вас нет шансов на контракт?
— Это тебе только кажется.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего. Потребуйте завтра одновременно у тех двух компаний, срочно вывезти ваших представителей на производства. На те самые, где вы были. Ну и про нас тоже не забудьте на всякий случай.
Она мгновенно подбирается, как кошка перед прыжком.
— И там…
— Сами увидите.
Композиция заканчивается. Уже на последних аккордах я, глядя прямо ей в глаза, спрашиваю:
— Ты помнишь, что меня….
Ее глаза вспыхивают, она справляется с собой и произносит только одно слово:
— Завтра.
Я провожаю ее на место, возвращаюсь на свое, через пару минут чувствую прикосновение к плечу. Это Вовчик. Или Левчик. Гоблины шефовы. Они как Лещенко с Винокуром в лучшие свои годы-хрен отличишь. Силовые операции.
— ВладимПетрович зовет.
Шеф ждет меня в туалете, когда я вхожу, он застегивает ширинку и идет мыть руки. Вовчик и Левчик подпирают косяк двери с двух сторон.
— Ты что, сученыш, позволяешь себе???
Это шеф закончил гигиенические процедуры.
— Тебя что, прямо тут по частям в канализацию отправить?
Я склоняю голову чуть набок, гляжу на шефа так, как глядят на умственно отсталых и спрашиваю:
— ВладимПетрович, вы объясните, вам контракт-то нужен, или вы все это так, ради спортивного интереса?
Он резко меняет тон.
— Ты хочешь сказать…
Я перебиваю.
— Я хочу сказать, что завтра во всех трех компаниях гости потребуют еще один визит на то производство, которое им показывали. А уж дальше-как бог даст.
Он задумчиво смотрит на меня.
— ВладимПетрович, если Вы не возражаете, я тоже пописаю.
— Клоун, блядь.. Ну, смотри мне…
— ВладимПетрович, Вы б даму пригласили на танец что ли…
Это я уже в спину. Он плюет на пол и выходит.
На следующий день работа компании практически парализована. Все обсуждают неожиданное требование гостей, шеф, по слухам, кушает коньяк в своем кабинете в одно лицо, я, единственный, кто что-то понимает, болтаюсь по отделам с целью убить время.
— Саша, быстро к шефу! Он сказал-бегом!
Это Нина, секретарша. По телефону обзвонить не могла отделы что ли?
— Слушаю, ВладимПетрович.
— Сядь.
Он показывает на ближний стул. Хорошо он коньячка употребил, меньше половины осталось.
— Я вот думаю…-медленно начинает он-что лучше, в лесу тебя прикопать или в реку? Ты сам-то как?
Я гляжу на него тем же спокойным и ласковым взглядом Швейка, вынужденного общаться с идиотом-начальником.
— ВладимПетрович, если б Вам действительно пришла в голову такая изврашенная мысль, то меня бы не Нина по всему зданию искала, а Ваши дегенераты притащили.
— Ну да, ну да-кивает шеф.-А если они уже в приемной ждут?
— Не успеют, Вы же знаете. Короче говоря, сколько минут назад Вам позвонили и сказали, что контракт наш-пятнадцать или двадцать?
Шеф задумчиво глядит на часы.
— Уже двадцать. Сама Галина Сергеевна позвонила. На мобилу.
Мобильники тогда еще были вещами редкими и статусными.
— Шустер ты, Саня, да… шустер… Наверное пора и о карьере твоей подумать…
— Ну… Я думаю, что член совета директоров из меня…
— Как из говна пуля.-тяжело заканчивает шеф.-Я, правда, тоже не из сахара.
Никакого совета директоров у нас естественно нет, это я так, вольности позволяю себе.
— Ладно, хватит паясничать. Нужно озвучить Галине Сергеевне два предложения. Первое-увеличение суммы контракта на пятнадцать процентов и мы делаем все в сроки, предложенные теми засранцами и с надлежацим качеством. И второе. Ты знаешь, что у меня есть еще маленький бизнес? Чисто белый?
— Ну слыхал.
— Нужно предложить ей войти в долю. Больно ресурсы у них там подходящие.
— А сами-то что?
— А я человек суеверный. Удачу спугнуть боюсь. На. Звони. Крайний звонок в памяти
Он толкает ко мне мобильник.
— ВладимПетрович, минут пять-семь погуляйте пожалуйста.
— Ну, ты наглец.
— При Вас звонить не буду.
Он тяжело встает и идет к двери.
— Я вызову.
— Убью гада.-он демонстративно плотно прикрывает дверь.
Длинные гудки в трубке.
— Да, Владимир Петрович?
— Это я.
— У вас что, один телефон на двоих?
— Не совсем, но что-то вроде.
Я озвучиваю Гале предложения шефа, она хихикает.
— Ты у него секретарь что ли?
— Нет, это он ко мне вдруг доверием проникся… после вчерашнего и сегодняшнего…
— Ну ладно, скажи ему, что я обдумаю, но пока ничего невозможного в этом не вижу. Кроме одного. Двенадцати процентов достаточно. И еще, если уж сам позвонил. Сегодня в пять, гостиница «Молодежная». Назовешь свое имя и мою фамилию, которую ты знаешь. Тебя проводят.
— Ясно. До встречи.
— До встречи.
Шеф смирно сидит в приемной под недоумевающим взглядом секретарши.
— ВладимПетрович, Вы не могли бы зайти?
— Ну?
— Галина Сергеевна просила передать, что не видит особых препятствий для принятия второго предложения, что же касается первого, то она также не против увеличения суммы при сокращении сроков, однако больше двенадцать процентов Вы у нее хрен получите.
— И чего я тебя еще вчера в канализацию не спустил?-задумчиво бормочет шеф.
— ВладимПетрович, так я уйду сегодня на часок раньше?
— Да иди, иди…
Я заканчиваю дразнить шефа и мчусь переодеваться и искать цветы.
Без пяти пять я вхожу в гостиницу. Произношу пароль, меня сопровождают к лифту поднимают на этаж и вручают ключ.
— Пожалуйста налево, третья дверь справа.
Открываю дверь, вхожу. У окна спиной ко мне стоит женщина в цветастом сарафане. Она с улыбкой разворачивается и подол приподнимается, открывая колени и нижнюю часть бедер.
— Мило у тебя…
— Тебе нравится?
Я не отвечаю, а просто подхожу и целую ее в полуоткрытые губы. Так и не врученный букет сиротливо лежит на столике, а я поднимаю подол ее сарафана, Галя поднимает вверх руки чтобы было удобнее скинуть его, сам сбрасываю футболку и вот мы уже целуемся, лежа на кровати. На ней синее с белым белье, похожее на тот купальник из нашего детства, я жадно ласкаю ее полную, такую знакомую мне грудь, Галя изгибается и буквально сдирает с меня джинсы, а я тем временем стягиваю с не трусики и ее чисто выбритое влагалище оказывается передо мной. Я прижимаюсь к нему губами, вдыхаю знакомый мне с детства запах, ласкаю языком… Галя буквально за уши тянет меня вверх:
— Ну войди же…
Она почти рычит от возбуждения. Я не заставляю себя ждать.
— Сашенька… еще… Сашенька…
Я буквально вбиваю член в ее влагалище, она почти кричит, я чувствую, как по ее телу проходит волна судороги и тут же мое дикое желание, оказывается столько лет ждавшее своего часа где-то в дальнем уголке сознания, заставляет мой член взорваться вулканом.
— … я искала тебя… уже в Киеве когда жила… лет шесть назад… все справки наводила…
— …а я машины гонял через Киев…
— …мне Маринка так и сказала: «Дура ты, он же рядом где-то, найди его!»
— Маринка?
— Да. В Киеве встретились случайно. Они всей семьей приезжали на экскурсию. Двое детей у них… На улице столкнулись. Потом в кафе вдвоем сидели, она ругала меня…
Мы лежим, крепко обнявшись, словно боясь снова потерять друг друга, и рассказываем свои нехитрые истории…
— … много всего было… машины гонял… с бандитами работал…
— … родители заставили… отец с кумом пили вместе, а сын кума меня увидел, как клещ в отца вцепился: «Жениться хочу»..
— … пару раз до стрельбы доходило… однако ничего, обошлось…
— … он уже на свадьбе напился так, что я его на себе тащила… две недели пил… я отцу говорю: «За кого ж вы меня отдали?», а он: «Чекай, доню. Стерпится, слюбится. Мы добра тебе хотим»…
— … из Турции вещи возил, оптом сдавал. Так, на жизнь хватало…
— … он мне утром: «Так ты что, не девка?», а я ему: «Забыл что ли спьяну, как неделю назад посреди ночи мыться бегал? Я уж застирала все давно!». Он аж прощения просил…
— …вот, по старому знакомству предложили тут поработать… платят неплохо… когда заказы есть…
— … лечить пыталась, в санатории месяц жили, в Трускавце… вернулись-он снова… еще хуже… зимой от дружков шел пьяный, упал и замерз… я на помиках отцу снова сказала: «Ну, что, такого добра вы мне хотели?»… ничего не ответил…..
— …родители спрашивали конечно… ничего не ответил… «так получилось» и все… они не настаивали…
— …уж фирма своя была, отец в Киев явился… «Доню, нехорошо про родителей забывать. Надо б помочь»… я говорю: «Вы меня куму своему пропили, он пусть вам поможет»-«Так он на том свете давно»-«Вот там и просите»…
— …вспоминал конечно… редко, врать не буду… нет, не изводился…просто вырвал из души и все…не до конца видно…
Галя целует меня, прижимается ко мне мягкой, полной грудью, я снова чувствую нарастающее желание… Галя тоже чувствует, поэтому резко седлает меня, направив член внутрь себя и начинает двигать бедрами так же в тот раз, когда мое семя впервые оказалось в ней. Ее грудь вновь касается моих губ, мои руки ласкают ее попку…
— Сашенька… родной мой…
— Галенька… Галенька…
Я помогаю ей, мы уже напряжены до предела, еще несколько встречных движений и мы одновременно вскрикиваем от захлестнувшей нас волны наслаждения.
Она лежит на мне, я медленно перебираю ее волосы, вдыхаю их запах, глажу ее плечи, она утыкается носом мне в щеку…
— Люблю…
— Люблю…
Уже после, когда мы лежим в огромной ванне, она спрашивает:
— Конечно, предлагать тебе сменить работодателя бесполезно?
— Конечно. Скажут «Приймак пришел на готовое», а я человек гордый, могу и в рожу заехать…с ноги…
— Все равно никуда ты больше не денешься. Я с вашим Петровичем буду его дело развивать. Сюда часто летать буду.
— И хотеть меня будешь всегда?
Она серьезно смотрит на меня.
— Слушай, а может это колдовство какое? Я ж действительно хотела все это время. Хоть раз в неделю, но вспоминала как мы с тобой в первый раз…
— Второй был лучше…
— Да, второй был самый сладкий… второй тоже вспоминала… как праздник… как чудо…
Мы выбираемся из ванны, я накидываю на нее полотенце мы снова замираем в долгом нежном поцелуе, с сожалением отрываемся наконец друг от друга и идем в спальню.
— А еще тот раз, когда…
Она резко толкает меня на кровать, становится рядом на колени, берет губами мой, уже поднявшийся член…
— Галенька… любимая…
Ее губы и язык ласкают меня, скользят по члену, то ускоряясь, то замедляясь, Галя не дает мне поймать ритм, специально продлевая для меня эту сладкую муку, нежно проводит по члену пальчиками, заглатывает его почти целиком и снова выпускает изо рта… я ловлю ее лукавый взгляд и сам начинаю двигать член навстречу ее губам. Она, сжалившись надо мной, подхватывает ритм моего движения, помогает рукой, и вот я уже заливаю ее милый ротик потоком спермы.
— Люблю…
— Люблю…
Мы расстаемся только в середине следующего дня. У Гали вечером самолет, ее небось уже подчиненные разыскивают, я естественно не буду провожать ее в аэропорту, поэтому мы целуемся у дверей номера.
— Ты только помни, что меня…
— Помню, всегда помню. Но и ты тоже помни. Пожалуйста.
Мы оба знаем, что предстоящая разлука-ничто по сравнению с теми пятнадцатью годами одиночества. Мы вновь нашли друг друга и теперь уже не проблема сесть на самолет и на выходные смотаться в Киев или Москву.
Прошло еще несколько лет. Я завел свое дело, Галя, выкупив у Петровича его долю бизнеса, потихоньку перебралась в Москву, оставив в киевской компании замов, у каждого из нас свои заботы и свое жилье, мы не хотим чтобы наша любовь уходила на второй план за ежедневной рутиной быта, но как минимум раз в неделю один из нас получает коротенькую эсэмэску:
— Ты помнишь, что…?
И, бросив все дела, отвечает:
— Всегда помню. Еду. Жди.