Проспав час или полтора, резко просыпаюсь. За окном ещё темно. Какая-то большая станция. В свете фонарей, ярко освещающих вокзал, ищу свои трусы. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из новых пассажиров зашёл в купе и увидел двух голых мужиков!
Судорожно натягиваю на себя одежду.
Олег спит в той же позе, в которой я его оставил. Тщательный массаж простаты, который я ему устроил, и утренний всплеск гормонов создали возбуждающую картину: обнажённый молодой человек, прекрасный, как Аполлон, свободно раскинувшись, лежит на полке купе. Его член торчит, как флагшток. Сморщенный кружок ануса, в который я вчера так бесцеремонно вгонял своего молодца, утоляя желание, снова тянет меня к себе.
Мой богатырь начинает расправляться в штанах, наливаясь кровью. Бог мой, как я хочу этого юношу! Хочу снова почувствовать его тугую жаркую глубину, вонзая свою плоть в юное податливое тело! Но как раз сейчас мне это делать нельзя. Сейчас в его душе будут бороться два разных чувства: чувство покорённого самца, грубо использованного в минуту слабости, оскорблённого моим вторжением, и чувство полного растворения в своей страсти, доселе неизведанное, когда получаемое удовольствие уже не зависит от способа его получения.
Я накрыл Олега простынёй, с ужасом думая о том, что всё может на этом и кончиться, если в наше купе зайдёт кто-то из пассажиров. Приглушённые голоса в коридоре, открывающиеся двери соседних купе заставляли моё сердце выпрыгивать из груди. Только не к нам, только не к нам!
Я напряжённо прислушиваюсь, молясь всем богам. Прошли томительные минуты стоянки. Наконец, с плавным толчком поезд снова начал набирать ход. Повезло! Теперь у нас есть несколько часов до следующей станции, и нам никто не сможет помешать. Пора начать решительное наступление на остатки гетеросексуального восприятия мира моего юного Аполлона, качнуть уже явно дрогнувшую стрелку весов его сексуальной ориентации в греховный мир однополого секса. И начать делать это немедленно. Пока он не проснулся.
Я аккуратно стягиваю с Олега простыню. Его грудь мерно вздымается. Мелькающие за окном огни высвечивают из темноты юное лицо, достойное кисти великих художников. Член Олега продолжает гордо торчать. Я располагаюсь между ног парня, наклоняюсь к его молодцу и опускаюсь на него ртом. Олег вздрагивает и шире расставляет ноги. Я сжимаю рукой его мошонку, плавно перекатываю яички между пальцами, затем опускаю голову к самому его паху, и в губы мне упираются жёсткие волоски его лобка. Небольшой член Олега полностью входит в рот, почти не вызывая у меня дискомфорт. Играю языком на его головке, легко касаюсь уздечки, потом несколько раз, скользя губами по всей длине, опускаю и поднимаю голову. Снова облизываю только головку, скользя по венчику головки и уздечке.
Олег просыпается. Его дыхание становится неровным, выдавая нарастающее желание. Можно было бы просто довести его до кульминации, но мне надо успокоить его самолюбие, заглушить возможные терзания от сомнений по поводу того, что вчера он впустил меня в своё тело. Самым простым в этой ситуации было бы подставить ему свою попку, но я категорически это не приемлю.
(Да и, по правде сказать, скромные размеры Олега почти лишали его шансов на возможность попробовать активную роль в дальнейшем, о чём я, естественно, ему не скажу, щадя самолюбие парня.)
Решение пришло само собой.
- Вставай, - я шутливо легонько потянул юношу за член.
- Зачем? - Олег не мог понять - что я задумал.
- Сейчас увидишь.
Я присел на пол, потянув Олега к себе. Обхватив руками его ягодицы, я направил его член в рот и снова целиком проглотил его орган. Затем я качнул бёдра парня вперёд и назад, чтобы Олег понял, что от него требуется. И сразу же его член резко задвигался у меня во рту.
(Теперь-то у него не останется никаких сомнений. Он снова победитель. Он же использует рот другого мужчины для удовлетворения своей страсти!)
Мне приходиться придержать Олега в его юношеском стремлении сразу же выплеснуть своё желание наружу как можно скорее. Я заставляю его двигаться медленнее и с большей амплитудой. Капнув на палец смазку, я осторожно ввожу его в Олега, продолжая крепко сжимать его ягодицы. Теперь при каждом его толчке я нежно массирую простату Олега, многократно усиливая его удовольствие.
Я отстраняюсь от члена Олега и, спустившись ниже, беру в рот его яички, нежно посасываю их по очереди, одновременно продолжая кончиками пальцев поглаживать "второе сердце" юноши. Его член, оставшись не у дел, продолжает вздрагивать в ответ на мои манипуляции с простатой. Я хочу снова продемонстрировать Олегу, что в глубине его тела находится источник удовольствия, который дарит волшебные ощущения, и, чтобы получить их, нужно снова и снова будет переступать через общепринятую мораль, отдавая своё тело другому мужчине.
Мне удаётся взять в рот всю мошонку целиком. Языком я перекатываю яички, зажимая их поочерёдно между языком и верхним нёбом. Дыхание Олега становится неровным. Он как будто долго бежал, и теперь никак не может восстановить дыхание. Яички его подтягиваются к члену. Скоро всё должно кончиться.
Олег явно озадачен происходящим. Он стремительно приближается к оргазму, хотя совсем не пользуется членом, который продолжает иногда вздрагивать от сказочных ощущений. Они распространяются по нему из глубины тела, растекаясь по ногам и животу. Он уже забыл о том, зачем он стоит передо мной, сидящим на корточках.
Я снова погружаю в рот член Олега и скольжу губами по всему стволу. Олег судорожно всхлипывает, по его телу пробегает волна спазмов, и резкие толчки члена наполняют мой рот терпкой жидкостью. Раскрытый моими пальцами анус ритмично сжимается одновременно с очередными порциями извергающейся спермы.
(Я в очередной раз употребил свой опыт, чтобы вместе с потоками извергающейся спермы окончательно изгнать из Олега чувство собственного мужского превосходства. Я надеюсь, что Олег, как и мои прежние молодые любовники, принял для себя эту модель поведения: получать удовольствие от собственной слабости, уступать желаниям другого мужчины и отдавать своё тело во власть чужой страсти.)
Олег почти не может стоять. Мне приходится крепко придерживать его за бёдра. Я с наслаждением глотаю его соки и слизываю остатки спермы с головки, снова помогаю ему лечь на полку. Грудь Олега всё ещё неровно вздымается. Глаза его закрыты. Он полностью растворился в блаженстве. Я накрываю его простынёй. Пусть поспит. За окном ещё только занимается рассвет.
Мой восставший член напоминает мне о том, что ему тоже хочется получить удовлетворение. У нас для этого есть ещё минимум три часа. Я, немного успокоившись, выхожу в туалет, холодной водой споласкиваю лицо и своего молодца, успокоив его и себя и тем самым удержав от преждевременных поступков.
Закончив утренний туалет, я захожу в купе. Зимнее солнце уже выкатилось над горизонтом, освещая снежные равнины, проносящиеся за окном. Укладываясь на полку, я стараюсь немного подремать, но, пролежав минут двадцать, понимаю, что уснуть мне уже не удастся.
Беру у проводников два стакана. Наполнив их кипятком, возвращаюсь в купе. Бросив в каждый из стаканов по ложке кофе, достаю заветную фляжку коньяка. Добавляю коньяк в стаканы. Аромат кофе с коньяком немедленно распространяется по всему купе. Из сумки достаю несколько конфет. Извечное дребезжание ложек в стаканах должно непременно пробудить Олега. Выхожу покурить. В холодном тамбуре вагона мне жарко. Память рисует в сознании вчерашние сцены обладания моим юным Аполлоном, от чего член снова наливается желанием.
Возвратившись в купе, я замечаю, что Олег уже просыпается. Прикрывшись простынёй, он пытается сонным взглядом найти свою одежду. Я снимаю её с верхней полки. Он, ещё смущаясь моего присутствия, одевается и выходит из купе, захватив с собой полотенце. Через несколько минут Олег возвращается.
- С добрым утром, Олег. Хочешь кофе?
- С добрым утром. Ага. Пить очень хочется, - он снова улыбается, берёт стакан и делает большой глоток. - Спасибо. Очень вкусно.
- Ну и пей на здоровье. Бери конфеты.
Он залезает с ногами на свою полку, откидывается к стенке, грея ладони о стакан, задумчиво пьёт кофе с конфетами. Его большие серые глаза выискивают что-то за окном. Пока мы допиваем кофе, я рассказываю парню несколько забавных анекдотов. Мы оба хохочем, избавляясь от утреннего смущения. Я отношу наши стаканы к проводникам, чтобы они вдруг, не дай бог, не пришли за ними в неподходящее время.
Закрывая дверь купе, я чувствую, как мой член стремительно наливается желанием. Олег, взяв книгу, делает вид, что читает. Я замечаю взгляд парня, который он бросил на моё восставшее естество. Ещё бы! Мой член просто разрывается от желания, оттопыривая штаны.
Я сажусь на полку Олега.
- Олег, хочешь массаж спины от почти профессионала? - я улыбаюсь ему во все 32 зуба.
Он поднимает на меня взгляд, в котором видна внутренняя борьба. Он уже точно знает, чем закончится подобный массаж, когда у "массажиста" такая бешеная эрекция. Смутившись, чуть заметным кивком он соглашается с моим предложением, отложив книгу.
(Вот и всё. Превращение завершено. Олег впервые добровольно готов вкусить запретное удовольствие, ещё смущаясь своих желаний, но уже зная, что не будет жалеть об их осуществлении.)
Я укладываю парня на живот, вытягиваю его руки вдоль тела. Я вполне профессионально умею делать массаж, что и готов ему продемонстрировать. Я разминаю его мышцы на руках, спине, шее. Олег полностью расслаблен. Он снова готов к дальнейшему. Я осторожно приподнимаю его бёдра, чтобы снять мешающие штаны. Его напряжённый член вдруг шлёпает по животу Олега, когда я стягиваю его трусы. Эрекция Олега выдаёт его проснувшееся желание. Наконец, мне удается освободить парня от остатков одежды. Теперь я быстро раздеваюсь сам. Олег открывает глаза, чтобы снова увидеть мой восставший орган и осознать, что его удовольствие будет зависеть теперь от чужой восставшей плоти.
Я щедро намазываю смазкой член и, раздвинув ноги, сажусь на бёдра Олега, прижимаюсь к его спине и, продолжая разминать ладонями его мышцы, начинаю медленно скользить смазанным членом между половинками его попки, натыкаясь головкой на ещё сморщенную дырочку ануса. Несколько минут я всё более настойчиво касаюсь кончиком головки дырочки Олега. Мои руки скользят вдоль спины Олега, разминают его плечи и шею, помогая парню настроиться на моё вторжение в него.
И снова в момент, когда Олегу удалось расслабиться, головка моего члена проскальзывает через открывшееся колечко ануса. Олег вздрагивает. Теперь нужно дать ему возможность привыкнуть к постороннему предмету в своём теле. Я перевожу ладони рук на его грудь, сжимая соски между пальцами и покрывая его спину поцелуями вдоль позвоночника. Немного продвинув член вглубь тела Олега, я короткими толчками начинаю воздействовать на область простаты. Олег обмяк в моих руках. Знакомое удовольствие окончательно расслабляет его тело. Несколько минут я едва двигаюсь, скользя головкой по чувствительной области прямой кишки, снова поднимая юношу на заоблачные высоты.
Теперь я и сам хочу насладиться нашим контактом. Не люблю позы, в которых партнёры не могут видеть друг друга. Секс - это прежде всего родство душ, возможность ощущать губами дыхание партнёра, видеть себя в отражении его глаз. Кроме того, мне нравится наблюдать за тем, как мой член скользит в партнёре, раздвигая тому анус.
Я выхожу из Олега, переворачиваю его расслабленное тело на спину, снова двигаю его на край полки. Его член влажно поблёскивает оголившейся головкой. Я раздвигаю ноги Олега. Он уже знает, что произойдёт дальше. Его дырочка пульсирует, ожидая моего скорого возвращения. Я добавляю немного смазки на свой член и размазываю её по всей его длине. Олег внимательно наблюдает за моими приготовлениями. Его член несколько раз вздрагивает от возбуждения.
(Поздравляю, Олежка! Кем же ты стал, если вид смазываемого члена, который должен вот-вот в тебя войти, вызывает у тебя такую дикую эрекцию?)
Наконец, расположив ноги Олега у себя на плечах, одним уверенным движением я вхожу в его тесные глубины. Мои яички ударяются о его попку. Его узкая дырочка судорожно сжимает корень моего члена в своих тисках. Снова даю Олегу возможность немного привыкнуть к моему вторжению. Наклоняюсь вперёд. Снова его ноги почти прижимаются коленями к голове. Губами немного не достаю до губ Олега. Его прерывистое дыхание обжигает мои губы. И вдруг Олежка руками прижимает к себе мою голову и начинает неистово целовать меня, до боли закусив мою губу.
Я равномерными толчками погружаю член в его тело. Он тихонько стонет в такт моим толчкам. Его дырочка совершенно расслабилась. Теперь я целиком вытаскиваю член из него и снова до конца вхожу в трепещущий анус. Олег, несмотря на то, что лежит в позе, в которой почти невозможно двигаться, каким-то образом умудряется толкать свою попку навстречу моему члену, усиливая при этом своё удовольствие. Ещё немного - и эта волшебная сказка закончится. Я не хочу так быстро кончить, мне надо ещё немного продлить это сумасшествие.
Я снова отстраняюсь от Олега. Плавно касаясь головкой его простаты, прижимая его бёдра к животу, я стараюсь навсегда отложить в своей памяти раскрывающуюся передо мной картину. Напряжённый член и яички Олега, очевидное доказательство принадлежности к сильному полу, безропотно сотрясаются под ударами моего тела, уступая пальму первенства уверенному в своём превосходстве захватчику. Мужская анатомия Олега, подчиняясь инстинкту, выделяет капли смазки, сочащиеся из отверстия головки, которые мокрыми дорожками стекают к корню его члена.
(Милый мой Олежка! Мог ли ты подумать хотя бы сутки назад, что смазка твоего члена может стать абсолютно ненужным атрибутом полового акта, что мудрая природа явно предусмотрела для тебя другую возможность испытывать оргазм?)
Возбуждаясь ещё больше от проносящихся в голове мыслей, я не могу больше себя сдерживать и снова вхожу в Олега резкими ударами члена с максимальной амплитудой. Тело Олега, мелко дрожа, сжимается в экстазе. Его дыхание резко вырывается наружу сквозь сжатые зубы. Всё его лицо выражает неземное блаженство.
Колечко его ануса вдруг резко сжимается. Я по инерции ещё продолжаю движение внутрь. Кожа на моём члене, крепко захваченная анусом Олега, до боли натягивается, и фонтан долго сдерживаемой спермы с болезненным удовольствием начинает заполнять кишечник парня. Олег, откинувшись назад, запрокинув голову, сотрясается в оргазме. Из кончика его члена вырываются струи спермы, крупными каплями падая юноше на живот и грудь. Спазмы моего члена сливаются с ритмичными содроганиями его ануса. Мне вдруг кажется, что моя сперма, пройдя по телу моего юного любовника, выстреливает теперь из его члена.
Не в силах более сдерживать себя, я падаю на тело Олега, растворяясь в волшебном чувстве полной опустошенности...
P.S. Было бы приятно узнать мнение читателей.