Дорогой гость (или продолжение рассказа )
За несколько дней до приезда Пети Глеб вошел ко мне в оранжерею. Она всегда служила нам местом, где мы могли спокойно поговорить, не опасаясь быть подслушанными нашими девчонками - шустрыми вездесущими близнецами. Муж выглядел нервозным, даже взвинченным. Казалось, он решился на что-то, что далось ему с большим трудом. Давно я не видела его таким взволнованным.
- Мне необходимо обсудить с тобой некоторые обстоятельства. Это по поводу Петра.
Глеб говорил отрывисто, выплевывая каждое слово.
О боже, - подумала я, - сейчас он признается мне, что отымел парня и все мои тщательные приготовления "коту под хвост"?
Когда-то я дохла от тоски в нашем загородном доме, но последний месяц был до предела насыщенным. Частное детективное агентство, которое однажды помогло моей подруге выследить неверного мужа, в строжайшей секретности уже две недели устанавливало под моим руководством прослушивающую и видео аппаратуру. До сих пор горжусь ролю стервозной, ревнивой дамочки разыгранной в офисе их фирмы. Но услуги оказались не из дешевых. Приходилось тщательно выбирать, где поставить скрытые камеры. Их я могла установить лишь две, иначе Глеб удивился бы куда я спустила столько денег. После долгих размышлений, я решила просматривать и записывать на цифру то, что будет происходить в комнате предназначавшейся для дорогого гостя и в кабинете Глеба. Простые прослушивающие устройства были гораздо дешевле, ну я и натыкала их где только можно: на кухне, в нашей спальне, гараже...
Мной двигал какой-то сумасшедший кураж. Я сильно рисковала, но меня уже охватил безумный азарт охотника. И вот сейчас все может сорваться из-за каких-то угрызений совести. Глеб и правда повел себя неадекватно и непорядочно. И это еще очень мягко сказано, ведь речь идет практически об изнасиловании сына наших близких друзей, которые сделали все, что бы мы комфортно чувствовали себя у них в гостях. Как представлю себе каменный со вздувшимися венами член Глеба, врывающийся в анус Петеньки, мне становится дурно. Сама я за двадцать лет брака ни разу не позволила мужу такое со мной проделать. И правильно сделала. Я слышала сдавленные крики, изучила почерневшие пятна крови на веранде и видела, как неловко парнишка передвигался с утра. Нет уж, этой радости мне не надо.
Глеб судорожно сглотнул и уже собирался что-то сказать, как я затараторила:
- Дорогой, как хорошо, что ты зашел. Мне надо кое-что сказать тебе наедине, пока девчонки не слышат. Это тоже про Петеньку. Меня, конечно, Катя просила никому не рассказывать, но мне кажется, ты должен знать. Я лукавила, когда говорила тебе, что Петя сам захотел к нам приехать. Ой, просто не знаю, как тебе сказать. Такое несчастье! Представляешь, буквально на второй день после нашего отъезда над парнем надругался какой-то подонок. Этот мерзавец порвал его, ну ты понимаешь, да так, что потом пришлось зашивать. Но Петя долго не признавался родителям в том, что с ним произошло, и сперва вспыхнула какая-то инфекция. Поднялась температура, началось воспаление. Его долго лечили. В общем, кошмар...
Я вдохновенно врала, а Глеб, застыв в ужасе, смотрел на меня.
- Ты не представляешь, что Катя с Игнатом пережили. Полиция измучила расспросами и так травмированного паренька, но он не смог описать насильника. Не удивительно. Такой шок. В каком-то общественном туалете... Ужас. Сейчас он наблюдается у психиатра и Катя говорит, что ему стало немного лучше. Он очень не хотел к нам ехать, но врач посоветовала смену обстановки и, разумеется, к кому как не к нам им его отправить. Но это такая ответственность. Я очень волнуюсь. Сможет ли он здесь отвлечься...
На мужа было смешно смотреть. Дрожащими руками он никак не мог прикурить. Распереживался бедный. Знал бы он, что на самом деле сказала мне Катя. Что Петька закупил целый новый гардероб для поездки, что он хандрил весь семестр, а с тех пор как у него на руках билет - его не узнать. Сидит на чемоданах и ждет не дождется отъезда. Она предположила, что ему не терпится познакомиться с нашими дочерьми, которые лишь на год его постарше. К кому на самом деле он стремится она и предположить-то не могла.
Плетя вздор, я лихорадочно думала, какова вероятность, что моя ложь раскроется или насколько быстро раскроется. Зная Глеба, я была уверена, что он не бросится к Пете с расспросами, но ситуация нестандартная, а значит события могут развиваться и не по моему сценарию.
- Глеб, ты же знаешь Игната. Он, наверное, совсем не поддерживает сына. Хорошо еще если не обвиняет его самого в произошедшем. Ты должен быть повнимательнее к Пете. Ему сейчас так необходима мужская поддержка. Что ты хотел мне сказать?
- Сомневаюсь, что мне удастся уделить Петру много внимания. Ты сама встретишь его в аэропорту. Я занят.
И муж, резко развернувшись, пошел в дом.
В аэропорт, встречать гостя, я взяла одну из своих дочерей. Петька вылетел на нас из "зеленого коридора" в числе первых пассажиров. Вытянулся за эти месяцы. Стал еще симпатичней, наверное, похудел немного и из-за этого кажется, что на лице "выросли" глаза. Взъерошенный, худющий, подвижный он все вертелся, "кого-то" высматривая, обмениваясь приветствиями со мной и знакомясь с Машей. Когда до него дошло, что Глеб не приехал, глаза потухли.
Наши дочки с легкостью нашли с Петей общий язык. С первого же дня не могли поделить его внимание, а со второго уже прониклись такой симпатией и доверием, что вывалили на него разом свои девчоночьи секреты. Петька сносил все это терпеливо, и во всем составляя компанию им и их друзьям. Они мотались по Москве, катались на сноубордах, играли в боулинг, отрывались в каких-то клубах. В общем, стандартный молодежный каникулярный досуг. Глеб же, как нарочно, все время торчал на работе. А встречаясь изредка с юношей за общим столом держался подчеркнуто вежливо и нейтрально-светско. Я уже стала бояться, что все мои приготовления не понадобятся. Но наконец-то однажды вечером, просматривая запись, я засекла их нечаянную встречу.
Сначала в кабинете находился один Петька. Он изучил книги на полках, повертел кинжал из коллекции оружия, затем увлекся рассматриванием чего-то на столе. Вдруг резко выпрямился и обернулся к двери. Я услышала голос Глеба:
- Не бойся. Я просто забыл кое-какие бумаги...
- А я и не боюсь.
- Петя, мне давно надо было это сказать. Я безумно сожалею о том, что произошло летом. Это была страшная ошибка, какое-то затмение на меня нашло... Я очень виноват перед тобой. Это больше не повторится.
Петя стоял лицом к камере, и я видела, как у него задрожала нижняя губа. Глеб продолжал:
- Не плач, пожалуйста, я и так себя чувствую мерзавцем. Я знаю, сколько неприятностей тебе причинил. Все забудется, пройдет. Пройдет и твоя блажь. Повзрослеешь, встретишь хорошую девочку...
- Какую девочку? – заорал Петька, - Ты, вообще, о чем? Я жду тебя каждую ночь. Зачем ты вытащил меня сюда из Америки? Что бы я слушал этот бред о том, как я вырасту и "исправлюсь"? Да ты, ты просто трус!
Он бросился на Глеба и толкнул его двумя руками в грудь.
- Спокойно. – Глеб поднял руку защищаясь, и, поймав Петькино поступательное движение, слегка оттолкнул его в сторону. Кажется, толчок был совсем не сильный, но Петька пролетел полкомнаты, споткнулся об ковер и грохнулся плечом о книжные полки. Моментально вскочив, он кинулся на Глеба с кулаками. Борьба была ожесточенной, но не долгой. Старший, более сильный соперник оказался сзади парнишки, захватив его руки над локтями. Петя отчаянно вертелся и упирался ногами, но мужчина, пинками под зад, продвигал его к выходу. Я не видела, но было слышно, как муж спустил парнишку с лестницы.
- Не приближайся ко мне больше, щенок!
Когда Глеб вернулся в кабинет, его лицо полыхало. И тут он сделал нечто неожиданное: ослабил галстук, расстегнул брюки и, упершись одной рукой о стол, стал мощно мастурбировать. Еще то зрелище. Высокий широкоплечий мужик в официальном костюме, весь расхристанный и разгоряченный, с возбужденным членом, торчащим из-под рубашки, бешено себя удовлетворяет. Разрядка наступила быстро, Глеб достал платок и попробовал привести себя в порядок, но успел вытереть только руки. Тут прямо рядом с камерой тихо прозвучало:
- Позволь мне.
От агрессии не осталось и следа ни у одного, ни у другого. Петя опустился на корточки и зарылся лицом где-то в паху у человека, с которым только "махал кулаками". Глеб некоторое время не двигался, присев на краешек стола, но вскоре заставил паренька подняться, поддев за подбородок. Они молча смотрели друг на друга. Оба стояли в профиль ко мне (то есть к камере), глаза сидящего мужчины и стоящего паренька были почти напротив. Очень медленно и нежно Глеб провел большим пальцем руки по губам Пети:
- Я вспоминал тебя.
- А я не забывал тебя ни на минуту.
Один чуть-чуть отогнул ворот чужой рубашки, другой моментально расстегнул ее всю и сбросил на пол. Глеб, еле-еле касаясь кончиками пальцев, стал исследовать обнаженный торс парня, задерживаясь на сосках.
- Ты провокатор. Скверный юноша. Тебя пороть надо.
Последовала незамедлительная реакция: Петя расстегнул и выдернул ремень, спустил джинсы до щиколоток. Ну и стояк. Высвобожденный член стоял колом.
Глеб отклонил протянутый ремень:
- Да ты что? Это же фигурально выражаясь. А где... А почему у тебя нет волос здесь?
- Я их убираю. Эпиляция горячим воском и бритвой.
Глеб не отрывал взгляда от гладкого лобка и подрагивающего налившегося аккуратного члена.
- Зачем?
- Я думал тебе понравится.
- Хм... Ну... Мне действительно нравится.
Петя потянулся к своему стволу, но был резко одернут:
- Руки убери.
Сам Глеб как будто не решался дотронуться до этого сосредоточения желания. Ну, я думаю, это вполне объяснимо, он же в первый раз лицезрел чужой возбужденный мужской орган на таком интимном расстоянии. Наконец, Глеб осторожно всунул кисть между бедер паренька и яйца Петьки оказались в его руке.
- Какой ты шелковый.
Петя не выдержал этого "обследования", заскулил и выстрелил белой струей прямо на костюм и руки "мучителя". Сперма еще не прекратила бить, как перепуганный парень уже схватил свою рубашку и начал лихорадочно вытирать следы преступления. Да уж могли бы быть поаккуратнее, я все-таки этот костюм в темно-синюю полоску мужу из Милана везла. Что он интересно мне теперь врать будет?
- Ну тихо, тихо. Ничего страшного. Успокойся. Иди сюда.
Глеб сгреб Петьку и прижал к себе.
Я еле разобрала следующие слова, произнесенные почти шепотом:
- А сзади можно потрогать? Там тоже гладко? Я только посмотрю, ничего не сделаю, не бойся.
Он развернул паренька "кругом" и чуть-чуть пригнул. Уже не скрывая возбуждения, тяжело дыша, с откровенной эрекцией, стал ощупывать стройную фигурку, особое внимание, уделяя попке. Затем постарался раздвинуть Петьке ноги, но мешались спущенные джинсы. Глеб моментально начал раздражаться. Отрывисто приказал разобраться с одеждой. Шлепнул по ягодице, возящегося с кроссовками паренька.
- Пошустрее можно?
И тут где-то вдалеке хлопнула дверца машины. Это я вернулась из салона. Ну, я же не знала, что у вас отношения налаживаются.
Правда открылась мне только вечером, когда я проверяла свои "ловушки". Наутро за завтраком я заявила девочкам, что они нужны мне днем. Неплохо бы навестить бабушку, кое-что купить, заглянуть к косметологу... А Петенька, я думаю найдет как себя развлечь? Если можно он сегодня останется дома, он немного простудился. А Глебу (ну конечно!) необходимо поработать дома с бумагами. Правда? А я хотела помощницу по хозяйству на сегодня отпустить. Что же делать? Может быть, вы сами сможете разогреть обед? Мужская половина стола энергично закивала.
Судя по времени на записи, в комнату Пети они рванули, как только за нами закрылась дверь. Полетел в сторону свитер Глеба, обнажив мускулистую грудь. Петька чуть не запутался в своих трех майках. Ну и мода. Когда он справился с проблемой, старший мужчина уже успел полностью раздеться и сдернуть покрывало с кровати. Петя трогательно и торопливо потянулся за поцелуем, но его порыва не заметили, или сделали вид, что не заметили, и он стал целовать туда, куда мог сам дотянуться: в шею, в грудь. Глеб толкнул его спиной на кровать и стал стягивать джинсы.
- Дай-ка помогу. А то будет копаться.
Вскоре Глеб уже всем своим телом вжимал обнаженного паренька в матрас и терся об него еще полувозбужденным, но с каждой секундой наливающимся членом. Петенька робко обнимал его в ответ. Через несколько минут паренек был весь измят и истискан.
- Петюш, ну повернись на животик.
- Подожди, подожди, пожалуйста.
Глеб ласково, но настойчиво попытаться перевернуть паренька, а в того, вдруг как будто бесенок вселился. Отталкивая руки мужчины, он ерзал по кровати, вертелся и брыкался, не подпуская к своей дырочке. Вот это он зря игры затеял. Глеб резко схватил его одной рукой за горло, другой за яйца и прижал голову юноши к кровати.
- Ну ка, не рыпайся. Рот открой.
Потерявший желание сопротивляться паренек с готовность разомкнул губы. Мне было плохо видно, но сосал он с явным удовольствием. Что уж говорить о Глебе, который то стонал, то рычал, то наваливался так, что Петя задыхался, то отбирал свою махину от жадного ротика совсем далеко, видимо пытаясь успокоиться и не кончить. В одну из таких передышек, когда Глеб усилием воли заставлял себя отвлечься, Петя изогнулся и достал из тумбочки тюбик. Глеб почему-то застыл, и мне сбоку было видно, как уменьшился в размерах его член.
- Вот как? Ну и с кем трахаемся? – хрип, а не голос.
- Не понимаю? Ты о чем?
- Не понимаешь? ... А почему лубрикант наполовину пуст?
- Ой. Да это я... Как тебе сказать... Я старался немного к тебе подготовиться...
Парень посмотрел Глебу между ног и судорожно сглотнул. Муж потрепал его по щеке.
- Давай проверим насколько это тебе удалось.
Глеб, несмотря на безумную эрекцию, когда бесстыжая головка уже отказывалась прятаться под "шкурку" и постоянно выделяла смазку, проявил максимум терпения, разогревая Петькину попку. Уж я то знаю, что он входил со всей нежностью, на которую был способен. Правда, Петя все равно тяжело, прерывисто дышал, иногда непроизвольно всхлипывая, тогда Глеб тут же замирал.
- Больно? Не молчи. Мне уйти? Малыш, я умираю от желания, но если тебе невмоготу... Только скажи.
Петенька молчал, уткнувшись в подушку. В конце концов, Глеб не выдержал этой пытки и, повинуясь своим инстинктам, начал наращивать темп. Я так переживала за Петю, что еле дождалась когда этот кобель, мой муж, наконец, отвалится от паренька. Юноша сразу забился в угол кровать, подогнув ноги. На мордочке была счастливая улыбка, но сквозь слезы.
- Черт, тебе все-таки было больно? Почему ты не сказал?
- Нет, нет. Все было хорошо. Тебе же понравилось.
- Я, кажется, задал вопрос. У тебя болит?
- Совсем-совсем чуть-чуть. Правда.
- Я так и знал. Не дай бог, я опять тебе что-то порвал? Повернись, дай я посмотрю. Не спорь.
Петя опять послушно вытянулся на животе.
- Сейчас я принесу обезболивающее. Мне жена давала. Лежи так не двигайся.
Интересно, уж не собирается ли он мазать парню анус тем разогревающим кремом, который я ему предлагала, когда он мышцу в спортзале потянул. Ну точно. Вот кретин. Нет, зря я все бытовые проблемы взяла на себя, совсем там со своим бизнесом от реальности оторвался.
Через считанные секунды после "медицинской процедуры" Петька начал орать как резанный.
- Пусти, пусти. Щиплет. Что это было. Зачем ты надо мной издеваешься. Щиплет. Больно.
Глеб сперва пытался удержать его на кровати.
- Да подожди ты. Наверное, подействует сейчас.
Но Петька вырвался и пулей помчался в ванну. Глеб уткнулся в описание к лекарству. Видимо, дочитав до того места, где говорилось: "избегать попадания на слизистую", тоже исчез из поля зрения. В ванной не было камеры, да и льющаяся вода мешала разобрать слова. Ясно я слышала только хохот, и как что-то разбилось.
Из ванны муж принес Петьку на руках, обернутого в большое маховое полотенце. Осторожно положил на кровать, развернул и прилег рядом, опираясь на локоть.
- Ты чудо. Наверное, теперь моя очередь...?
Он не договорил, а просто начал поглаживать маленький, совсем не возбужденный орган паренька, его безволосый лобок, теребить мошонку. Отсутствие эрекции было не долгим, встал торчком моментально. И вдруг Глеб наклонился и взял губами этот небольшой член. Вот это да! Вот уж чего я не ожидала. А впрочем, о чем это я, ведь он никогда не был эгоистом в постели. Уже перед самым финишем, Петька обоими руками вцепился в волосы Глеба и выгнулся дугой, заталкивая себя как можно глубже в рот любовнику.
Петька с этого дня "расхворался" и нередко оставался дома. Моим девочкам пришлось догуливать каникулы без него. У Глеба, то же, как нарочно, отменялись одна важная встреча за другой. То он с утра не спешит, то вечером пораньше придет. А потом я еще проявила материнскую заботу и объяснила Кате, что я не могу отправить ее простуженного сына самолетом. Осложнения на уши – это не шутка. Отъезд отложился на неделю. Так что у них было время.
В последний Петькин вечер в России, мои заводилы устроили в нашем доме вечеринку в его честь. Как мы с Глебом не старались придти из гостей попозже и дать молодежи погулять, в три часа ночи, мы застали "party" в самом разгаре. Глебу захотелось выпить кофе, а мне просто посмотреть на детей. Петька стройный, гибкий, необыкновенно пластичный, отплясывал в самой гуще народа. Такой же парень, как все остальные. Я видела, как на него с улыбкой смотрел Глеб. И не было в его взгляде ни раскаяния, ни сожаления, ни грусти. Музыка сменилась на относительно медленную, и хаос танцующих немного упорядочился. "I am thinking of youuuuu" – ныла певица. Петя выглянул из-за плеча девушки, с которой танцевал и подмигнул Глебу. Муж прыснул и чуть не поперхнулся кофе.
***
Однажды тихим семейным вечером, какие из-за плотного рабочего графика Глеба выпадали не часто, мы с мужем валялись после свершившейся близости на нашей огромной супружеской кровати и болтали обо все на свете. Между нами на подносе стаяла бутылка вина, норовящая свалиться каждый раз, когда кто-нибудь из нас начинал уж слишком бурно жестикулировать. Мы уже обсудили все текущие события: поломку машины, появление нового бой-френда у одной из наших дочерей, развод моей институтской подруги, предстоящий юбилей партнера Глеба по бизнесу... И тут я решила: "Пора. Сейчас он расслаблен и меньше всего ожидает удара".
- Беб, (это ласковое домашнее прозвище мужа), помнишь когда-то давно, мы обещали ничего-ничего не скрывать друг от друга?
- Конечно, Лисенок, что за вопрос? – отозвался Глеб.
- Ты не выполняешь этот договор.
- С чего ты взяла?
Кажется, все осталось по-прежнему. Мы в тех же позах. Бокалы в руках. Но атмосфера неуловимо изменилась. Повисла тяжелая пауза.
- Я нашла у тебя в столе диск с гей-эротикой.
- Вот как? Это что запрещено? Я лично не роюсь ни в твоих книгах, ни в дисках, ни в письмах. Кажется, мы еще договаривались о доверии и личной территории. Может быть, это вообще не мой диск.
- Жаль. Ты знаешь, оказалось я тоже не равнодушна к зрелищам такого рода. У меня даже есть кое-что позабористее. Я хочу, чтобы ты взглянул.
- Не уверен, что я хочу.
- Я настаиваю. Тебе понравится.
Глеб не изменил напряженной позы, пока я ходила за ноутбуком. Я установила диск, положила компьютер рядом с ним и вышла, прикрыв дверь.
Через час настало время проведать "звезду" гей-порно и оценить произведенный эффект. Я нашла Глеба за столом в кабинете. Он был полностью одет, перед ним лежал выключенный ноутбук и ошметки от выдранной из косяка двери камеры. Меня встретил ледяной враждебный взгляд.
Молчание длилось целую вечность. Наконец Глеб прервал его:
- Что дальше? Чего ты добиваешься?
Жалко не было зеркала, хотелось бы знать, достаточно ли у меня было злобное выражение лица, когда я произносила фразу:
- А дальше, ты выслушаешь мои условия.
Глеб сжал зубы и вцепился в подлокотники кресла. Представляю, что пронеслось у него в мозгу. Влип. От оскорбленной женщины можно ждать чего угодно. Да и вообще, насколько хорошо он знает эту бабу, с которой двадцать лет прожил рядом? Что ей надо? Просто деньги или отомстить? Настроить дочерей против? Лишить друзей? Что будет с бизнесом, с репутацией?
Вот идиот. Неужели он не чувствует, как я его люблю? Да я за него любому "горло переем". Ну хорошо, если он сомневается в моей любви, то уж в уме он не должен мне отказывать. Какой же я должна быть, по его мнению, дурой, что бы шантажировать отца своих детей, рубить сук, на котором сижу? Как же легко тебя мистифицировать, мой дорогой.
- Что тебе надо? У тебя же все было?
Голос глухой, но не дрогнул. Старается держаться.
- Готовься к еженедельным поездкам к моей маме!
По мере того, как до Глеба доходил смысл сказанного, его лицо меняло свое выражение, последовательно отражая всю гамму чувств от ожесточения и гнева до недоумения и облегчения. Я не удержалась и начала хохотать. От смеха меня просто скрутило. Муж сурово смотрел на меня из подлобья, но когда я стала потихоньку успокаиваться, то заметила, что он уже тоже улыбается.
- Ну ты сука.
Петька очень славный парень. Нет никаких сомнений, что он встретит свою любовь. И когда они с другом соберутся к нам погостить, то их будет ждать комната, которую мы теперь с Глебом так и называем – голубая. Дочки, правда, удивляются, почему "голубая", если там обои бежевые?